***
Альбус Дамблдор стоял у окна кабинета и наблюдал, как вокруг небольшой полянки за частоколом деревьев носятся две фигуры на метлах, а третья, едва видная фигура на земле превращает полянку в выжженую и перекопаную воронками от взрывов землю. Поттер силен. Значительно сильнее, чем мог бы быть любой другой волшебник в его годы, и сильнее абсолютного большинства взрослых волшебников. Черт возьми, сильнее, чем он сам был в его возрасте. Две фигуры на метлах — это Грейнджер и Гринграсс, очевидно. Видимо ставят для него мишени. Набор используемых чар, однако, не предполагает выживания противника. Масса осадных заклинаний, взрывные, режущие.. А вот часть заклинаний, судя по цветам вспышек инверсионных следов заклятий — явно не из списка изучаемых в Хогвартсе. Видимо, юноша добрался до библиотеки Блэков, и совершенно не стесняется пользоваться очень условно разрешенными заклятиями. Когда мальчишка успел так измениться? И эта клятва убить Северуса.. Теперь ничего уже не попишешь, и планы придется очень серьезно менять. — Диппет, опросите, пожалуйста, портреты, следившие за мистером Поттером, мисс Грейнджер и бывшей мисс Гринграсс. И попросите Минерву назначить мне с ним встречу завтра вечером. — Портреты прибудут с отчетом через десять минут, директор Дамблдор. Пока Альбус ждал отчета портретов — Девушки на метлах спустились к Гарри, немного постояли около него, видимо разговаривая, потом он взобрался за спину одной из девушек и они вместе полетели к замку. Тем временем на полотне с большой аудиторией собралась целая делегация волшебников, одетых по моде совершенно различных эпох. — Здравствуйте, коллеги. Что вам удалось выяснить относительно наших подопечных? — Добрый день, директор Дамблдор. По результатам наблюдений однозначно ясно следующее: большую часть времени группа концентрируется на подготовке мистера Поттера к третьему заданию, тем не менее, изучая заклинания, которые скорее бы подошли аврору или наемнику, чем участнику турнира. Мисс Грейнджер занимается поиском и первоначальным изучением чар и составлением программы обучения. Мистер Поттер в этом плане ей полностью доверяет, хотя и оставляет выбор направления поиска за собой. Мисс Гринграсс вместе с мисс Грейнджер помогает с практической отработкой заклинаний, пока сама углубленно изучает колдомедицину, особенно полевой ее вариант. Сама же мисс Грейнджер погрузилась в изучение защитных полей и стационарных щитов, вместе с продвинутым курсом чар. — Чем еще занимаются? — Танцуют, гуляют, дурачатся и целуются. — А? — Танцуют. С момента, как изгнанница Гринграсс начала обучать их танцам перед балом, они так и не прекратили занятий. Целуются — много и с явным удовольствием. Вообще не выпускают друг друга из объятий всегда, когда думают, что их никто не видит. — Втроем? — Да. И девушки не испытывают ревности. Кажется только подначивают друг друга. — Хм.. Значит, развлекаются? — Развлекаются — это точно, но это не уменьшает серьезности намерений. — Подозреваете, что это не просто юность и похоть, а и в самом деле, глубокое чувство? — Вне всяких сомнений. Дамблдор устало вздохнул и потратил еще полтора часа на детальный допрос портретов, после чего в задумчивости отправился спать. Сон не шел. На следующий день был назначен разговор с Гарри Поттером. К вечеру следующего дня Гарри помялся перед входом в кабинет директора, и, выдохнув, постучал. — Вызывали, директор? — Проходи, Гарри. Я хотел поговорить с тобой о твоих делах. Как ты себя чувствуешь? — Удивительно спокойно для той ситуации, в какой нахожусь. — А как ты видишь свою ситуацию? — Я жду нападения на себя — в меньшей степени, нападения на Гермиону — в большей степени. В том, что будет совершена попытка нападения на Дафну я не сомневаюсь ни капли. Кроме того, третье задание — это очевидная ловушка Темного Лорда, как, собственно, и весь турнир. — Ловушка? — Ну, вы же знаете. Барти Крауч Младший под видом нашего профессора Грюма, который старательно предлагает мне свою помощь с каждым заданием, пока настоящий Грюм сидит в сундуке. — Вижу, ты куда более осведомлен о происходящем вокруг тебя, чем в прошлые годы. — Как видите, половина моего окружения изменилось в лучшую сторону, по сравнению с предыдущим годом. — Ты окончательно прекратил общаться с мистером Уизли? — Да, история Сириуса многому меня научила. — Считаешь его предателем? — Как назвать человека, который представлялся твоим другом, а потом не предупредил тебя о смертельной опасности в виде дракона? Я был бы идиотом, если бы считал его кем-то еще, даже не принимая во внимание другие, значительно более веские причины относиться к Уизли неприязненно. — Кстати о глупостях. До меня дошли слухи о принесенной тобой клятве относительно профессора Снейпа. — Ну, это никакие не слухи, и я могу повторить эту клятву, если требуется. — Ты отнимешь его жизнь за оплошность? — Профессор Снейп кто угодно, но не дурак. Он не совершает оплошностей, он действует расчетливо и целеустремленно. Честно говоря, я искренне уважаю это его качество, и сам стремлюсь к тому же. Его мелкая пожирательская мстительность стоила мне шанса жить с крестным отцом, а самому Сириусу — свободы и едва не стоила жизни. Если при его попустительстве что-то произойдет с Дафной — я исполню свою угрозу, чего бы мне это ни стоило. Кстати, меня очень интересует вопрос: почему вы держите пожирателя в качестве преподавателя? Как вы убедились в его верности? — Боюсь, на этот вопрос я не могу дать ответ. — Клятва? — Да. — А встречные клятвы верности он приносил? — Приносил. — Как приносил их и Темному Лорду. Соответственно, он либо самоубийца, во что я не верю, либо имеет причину вставить палки в колеса либо ему, либо вам, либо — что было бы забавно — обоим, даже ценой собственной жизни. Интересно, как ему удалось избежать конфликта клятв? Ну да ладно. Вам известно, что именно должен сделать человек, чтобы получить Метку? — Гарри.. — Изнасилование. Пытка. Убийство. И обязательно все сразу, не что-то одно. — К чему это? — К тому, что каждый с темной меткой на руке заранее подписал себе смертный приговор и поставил себя вне закона. Это не то, чтобы я такое придумал — это очевидный смысл процедуры — повязать кровью и грязью, навсегда исключить человека из числа нормальных людей и не оставить выбора, ведь наказание за уже содеяное известно. По этой причине, кстати, насилуют и убивают не маггловских девушек, а волшебниц — потому что волшебники маглов за людей не очень-то считают, а какая же это повязка кровью, если тяжесть содеянного примерно нулевая. Кстати, смешно после этого слушать про метки, полученные под империусом. Да и рассказы про то, как они якобы боятся своего повелителя — тоже уморительны. — Думаешь, что они не боятся его? — Почему же, каждый в отдельности — очень боится, и будет целовать подол его мантии совершенно искренне. Только вот все вместе, коллективно, они его не боятся, да и зачем? Он же выразитель воли правящей прослойки, как и любой другой правитель, даже самый диктаторский диктатор на свете. Да, у волшебников все причудливо оформлено, по-вашему средний Темный Лорд — это этакий абсолютный монарх пополам с серым кардиналом, замешанный на внешнем антураже в виде темной — Гарри поднял руки и обозначил кавычки пальцами — магии. — Ты сказал о волшебниках "они". Ты себя не причисляешь к ним? — О, я когда-то был рад оказаться волшебником. Ну, знаете, после Дурслей.. Да чего я вам буду объяснять — вы сами меня к этому готовили. Но потом я обнаружил, что одного самого близкого мне человека волшебное сообщество считает за животное, и ей, при ее бесконечном, неизмеримом таланте и таком же трудолюбии не подняться выше секретарши, а другого — собственный отец продал в сексуальное рабство за деньги. Это омерзительно, хотя первое вы называете статусом крови, а второе — законным браком, пытаясь придать этим явлениям цивилизованный вид. Нет, директор Дамблдор, я маггл, до мозга костей. — Мисс Грейнджер вполне могла бы добиться очень серьезной позиции.. — Это какой? Опоенной амортенцией и черт знает чем еще бесправной и безвольной подстилкой и обслугой Рональда Уизли? Это самая незавидная карьерная перспектива, какую я только могу себе представить для кого угодно, а уж для неповторимо яркой девушки вроде Гермионы — это катастрофа вселенского масштаба. — Гарри.. — Я все жду момента, когда вы выхватите палочку и запустите в меня какой-нибудь хитрой смесью империуса, конфундуса и обливиэйта. Что вас останавливает? Дамблдор устало выдохнул, демонстративно медленно, подняв свободную руку в воздух, вытащил палочку и отложил ее на стол подальше от себя. — Я не боюсь смерти, Гарри — я слишком стар для этого. Но к моему величайшему сожалению, все перечисленные тобой меры будут абсолютно бесполезны. То, что уготовила для тебя судьба — он заметил кривую усмешку на лице Гарри — Умоляю, Гарри, действительно судьба, а не я. Так вот, то, что тебе уготовлено — требует ясного разума и полной добровольности. — Поэтому вы держите меня в неведении? Дамблдор горько усмехнулся. — Что же.. Гарри, прежде, чем мы сможем продолжить разговор — тебе придется воспользоваться талантами мисс Грейнджер еще раз. Изучи окклюменцию. Это жизненно важно для победы над Волдемортом. Учебное пособие по этому искусству я добуду для тебя и твоих возлюбленных к следующей неделе. Когда почувствуешь, что добился в этом деле более-менее пристойных успехов — зайди ко мне, я протестирую твою защиту. Рассчитываю, что ты сможешь добиться заметных успехов к началу следующего года. Пожалуйста, позволь мне объяснить свои действия. Им правда есть объяснение, хотя и жестокое по отношению к тебе. Я могу для тебя что-нибудь сделать? — Да. Дафне и Гермионе нужна защита. Круглосуточная. Кроме того, Сириус уже давно заслужил вздохнуть полной грудью. Спасибо, что выслушали, директор. Доброй ночи. Дамблдор кивнул. — Гарри, постарайся выжить. Когда дверь за Гарри закрылась Дамблдор неуверенно встал, подошел к резному трюмо с несколькими бутылками и плеснул себе немного любимого яблочного бренди, затем подошел к фениксу. — Как я постарел, Фоукс... Мне пора на покой.***
Гарри спустился по винтовой лестнице, ведущей к директорскому кабинету, уже держа дрожащую ладошку Гермионы, укрытой мантией-невидимкой. Так они дошли до ближайшего класса без портретов, где Гермиона сбросила мантию на пол, следом выронив из руки кинжал, подаренный Гарри Сириусом. Ее колотило от недавнего нервного напряжения. Секунду спустя она заплакала навзрыд, обвив руками его шею. Он стоял, крепко обнимая хрупкое тело ведьмочки, отправившейся с ним в логово одного из самых опасных волшебников современности и охранявшая его покой, пока сам он дергал спящего тигра за усы. Сейчас она казалась такой маленькой, такой ранимой.. И храброй до безумия. Она стояла там, направив острие кинжала в шею человека, победившего предыдущего Темного Лорда. Она готова была убить. Гарри не мог себя остановить от того, чтобы еще крепче прижать к себе и горячо шептать ей на ухо: — Гермиона, ты великолепная, неповторимая, бесстрашная, нежная... — он говорил и говорил все, что подсказывало ему его бешено колотящееся сердце, и осыпал ее умную красивую головку поцелуями, пока та не перестала дрожать всем телом и не обмякла в его объятьях. — Для тебя, Гарри — все, — она сказала это чуть охрипшим голосом — Все, что пожелаешь.