September the 1989th

Чимин возненавидел понедельники. Особенно, первый урок — географию. Это было единственное время, когда они с Юнги пересекались. Прошло две недели с того случая в школьном коридоре. Целых две недели сердце Пака отказывалось униматься, а голова не переставала болеть. Он ночами не спал, думая о бывшем и содрогаясь в рыданиях. Парень понимал, что все действительно кончено между ними двумя, и от этого было слишком больно. Слишком не хотелось принимать этот факт. Он даже после расставания надеялся, где-то в глубине души, что все наладится. Что они найдут выход. Что будут вместе. К сожалению, сейчас точно все. Юнги отпустил его. В этот понедельник Мин не пришёл в школу. Учитель подозрительно посмотрел на Пака, ставя футболисту огромное "отсутствует". Чимину казалось, мужчина начал подозревать, что между ними что-то было. Наверное, учитель винил во всем его. Блондин же старался не думать об этом вообще. После урока географии его попросили остаться. Чимин заранее знал, что что-то не то случится в этом кабинете. Ему было страшно, он представлял себе их с учителем разговор о Юнги и о том, что Чимин плохо на него влияет. Оказывается, все было даже хуже. Чимин был в шоке от резкого предложения. — Нет, мы... Мы не близки и я не думаю, что это хорошая идея, чтобы я носил ему задания домой, — произносит Пак на выдохе. Ещё минута и он точно упадёт в обморок. Лишь мысль о том, чтобы увидеть футболиста, вызывает сильную тревогу. — Что с ним происходит? Он прогуливает уже какое-то время. Это не только география, он вообще ни на какие уроки не ходит уже две недели. — Я не знаю, сэр. Правда, — блондин сглатывает. Разумеется, он знает. Догадывается. Тогда, в коридоре, глаза у брюнета были не просто пьяными, а ещё и очень разбитыми, в них было столько невыносимой боли. — Он ведь учился на лучшие оценки. Что-то выбило его из колеи, — учитель грустно вздыхает, — мне бы хотелось, чтобы ты поговорил с ним о его успеваемости и посещаемости. Чимин прикрывает глаза. Нет, он не сможет с ним разговаривать. Не после того, что произошло в коридоре. — Я очень надеюсь на твою помощь, — просит учитель. — Я не уверен, что справлюсь. Простите... — Пак быстро выбегает из кабинета, ощущая, как учащается собственный пульс. Чимин наклоняется над раковиной, набирая в руки холодную воду. Он медленно подносит её к лицу, умываясь, После парень тяжело выдыхает, пытаясь успокоиться. Разговоры о футболисте делают очень больно. Просто невыносимо больно. Парень смотрит на свое уставшее отражение в зеркале и грустно вздыхает. На перемене еда не лезет. Чимин игнорирует все вопросы друзей, уставившись в одну точку. Прошло так много времени, но легче не становится. Время совсем не лечит. Блондин не помнит ни одного дня, чтобы он не думал о бывшем. Чтобы не представлял его рядом с собой, чтобы не рыдал беззвучно в подушку, пока все спят. Но он устал от этого. — Знаешь, Юнги отпустил тебя, — произносит Тэхён, — попробуй сделать то же самое. — В коридоре его трахнуть? — язвительно кидает Чимин. Ким молчит. Он, несомненно, удивляется, что его друг говорит такими словами, да и ведёт себя очень странно и непривычно грубо, но старается не обращать на это никакого внимания. — Нет, думаю, найдётся другой способ, – произносит брюнет, — можешь написать ему письмо. — Письмо? — хмыкает Пак. — Какое? — Напиши обо всем. Всё, что чувствуешь... Чимин находит эту идею глупой. Письмо не поможет. Он уверен. Когда Чимин однажды ловит себя на мысли, что хочет пойти в лес и волком выть, то он и вправду задумывается, что неплохо бы хотя бы попытаться отпустить бывшего. Парень готов на многое, чтобы стало хоть немного легче. Уже конец октября, прошел почти месяц с того момента, как они расстались. Чимин берет в руки листок и ручку. Перед ним абсолютно пустой лист, и парень совсем не знает, как начать. Пак и глаза прикрывает, стараясь хоть что-то найти в своей голове, но ничего не помогает. — Пожалуй, начну с имени... — произносит парень и медленно выводит такое аккуратное и красивое: "Юнги... " Нужно написать то, что он чувствует и не утаивать ничего, чтобы проделанная работа оказалась эффективной, но это не так просто, как кажется. Чимин трёт виски и жмурится, затем головой ударяется о твёрдую поверхность, но всё бестолку. Парень закрывает глаза руками, тихо всхлипывая. Только когда эмоции появляются на его лице, а слезы каплями спадают на одежду, парень решает написать простое, но такое искреннее: "Юнги, мой бывший парень, тот, к кому я не знаю теперь, как обращаться. Знаешь, сейчас я плачу совсем как дурак, потому что чувства переполняют меня при упоминании твоего имени. Наверное, при других обстоятельствах ты сказал бы мне, что всё будет хорошо. Но мы расстались. Я часто думаю о море и о том, как мы встречали там рассветы и закаты. Всё закончилось намного раньше, больше нет никаких нас... Только ты и я. Время, которое мы привыкли проводить вместе, твоя улыбка... Эта идея была глупой с самого начала. Отношения в последнем классе старшей школы." Чимин ощущает, как слезы становятся просто неконтролируемыми. Он руками размазывает их по щекам, а после комкает свое письмо и кидает на пол, так и не закончив. Пак бежит на кровать, падая на неё. Он плачет снова и снова. Как же ему плохо. Наверное, не стоило даже пытаться выбросить Юнги из своей головы. Бесполезно, он любит его слишком сильно. До сих пор. Утром становится легче. Проблемы кажутся не такими сложными, да и вообще сама жизнь кажется не такой безнадёжной. Утро похоже собой на новое начало и людям всегда хочется изменить что-то именно в это время суток. Чимин лежит на кровати, смотря в потолок так бездушно. Он чувствует слабость в суставах и мышцах, ему ничего не хочется. Вчерашняя вечерняя истерика вымотала его так сильно. Сейчас тело кажется каким-то ватным и ему вовсе не принадлежащим. Пак удивляется, когда видит у себя утренний стояк. Казалось бы, здесь нет ничего такого, это всего лишь физиология, однако Чимину думалось, что такого не случится. У него не было интимной близости ни с кем до Юнги, но также и после. Парень считал, что больше не почувствует возбуждения, ведь никто не заинтересует его, как Мин. Но его организм сейчас находится в сильном стрессе, и ему очень нужна разрядка. Наверное, расслабиться совсем не помешает, ведь в последнее время было так много стресса. Закусив губу и покраснев от смущения, парень медленно опускает руку под одеяло и на ощупь ищет свой орган. Ему не надо много времени, чтобы ощутить сильное возбуждение ладонью. Пак накрывает его рукой через ткань домашних штанов и тяжело выдыхает. Большим пальцем парень оттягивает кромку штанов и боксеров, а затем медленно просовывает под неё ладонь и теперь уже осторожно обхватывает свою плоть пальцами. Чимин откидывает голову назад, шёпотом выдыхая и прикрывая глаза. Проводя рукой сверху вниз по прижатому к животу члену, парень мычит. Белая смазка обильно выделяется, каплями скатываясь по напряжённому органу. Он реагирует на все прикосновения. Чимин начинает двигать ладонью, ощущая до одури приятный зуд где-то внутри. Парень начинает толкаться себе в руку, тихо постанывая, но чего-то не хватает. Там все ещё пусто. Парень кусает губы до боли, когда одной рукой раздвигает булки, чуть приподнимаясь и пальцем поглаживая маленькую нерастянутую дырочку. Его ведёт лишь от одной мысли о том, что он собирается сделать. Чимин подносит указательный палец другой руки к губам, открывая рот и смачивая фаланги слюной. Затем добавляет ещё два пальца, обсасывая их и проводя по ним влажным языком. Подставляя первый палец к дырочке и медленно на неё надавливая, Чимин стонет, пугаясь такого прорыва. С ним так делал Юнги, но сейчас ему самому приходится растягивать себя и вспоминать старшего. Оглаживая мягкие бархатные стенки внутри себя, Пак мечтает найти простату. Добавив второй палец и ощущая, как натягивается кожа, Чимин просовывает пальцы как можно глубже, отодвигая стеночки как можно дальше друг от друга. Третий идёт болезненно, но блондин терпит. Он знает, что эти пальцы слишком короткие и принадлежат не Мину, и от этого становится невыносимо больно. Слезы капают сами, скатываясь по нежной коже лица. Парень накрывает одной рукой свой член, а пальцами второй толкается в себя. Он скулит от чувств, от пустоты в сердце, которая душит его, понимая, что тонет в одиночестве. Чимин ласкает себя, но представляет на месте своих рук и пальцев Юнги. Его большую красивую ладонь, его голос, его поцелуи. Это отвлекает хоть немного от того, что происходит в его жизни. Случайно Пак находит простату, почти подпрыгивая на кровати и приоткрывая рот. Он то и дело давит на комок нервов пальцами, второй рукой надрачивает себе. — Юнги... — стонет Чимин, закатывая глаза от приятного наслаждения. Он ускоряется, насаживаясь на собственные пальцы, а затем, не выдерживая больше, кончает с одним именем на устах, произнесенным так сладко. После этого приходит осознание, что он здесь совсем один. Комнату снова наполняют всхлипы и неконтролируемые рыдания. — Не помогло, — Чимин садится напротив Тэхёна и тяжело вздыхает. — Ты о письме? — спрашивает Ким. — О нем самом, — Пак берет в руки булочку, перебирая её пальцами и рассматривая. Выглядит все так же безвкусно. — Думаю, нужно ещё немного времени. — Прошёл почти месяц. Скажи мне, — Чимин кладёт еду обратно, на поднос, — это только я так умею: хотеть сделать лучше и страдать от результата, который оказался катастрофой? — Не думаю, что ты такой единственный, — печально произносит друг, — мы ведь ещё так молоды, и делать ошибки — совершенно нормально. — Я понимаю, но почему-то слишком тяжело эти ошибки проживать. Тэхён улыбается. Его друг обязательно со всем справится. Найдёт выход, ведь иначе и быть не может. Когда Чимин идёт по коридору на следующий урок, к нему подходит тот самый учитель географии и говорит: — Вот, это школьный материал, и я бы хотел, чтобы ты отнёс его Юнги. Пак замирает, не зная что делать. Звонок на урок звенит так громко и неожиданно. Но сейчас бежать уже некуда.