Хаотичные приключения ДжоДжо: Bloody Stream

Дом Роберта встретил их темной и тихой прихожей, и Джозефу пришлось пошарить рукой по стене, чтобы найти включатель. Наконец свет зажегся. Смоки, памятуя о приличиях, поспешил снять куртку и оглянулся в поисках вешалки. — Джозеф, время уже позднее, а детям стоит ложиться спать вовремя. — строго произнесла Эрина, аккуратно поставив ботинки у входа. — Покажешь Смоки, где он может лечь спать? — Мадам Джостар! Вам все же не стоит… — попытался возразить мальчик, но женщина, очевидно, твердо вознамерилась взять его под свою опеку. — Никаких но, юный джентльмен. — ответила Эрина тоном, не терпящим возражений. Смоки подумал, что спустя четыре года свободы он снова лишился возможности распоряжаться своей судьбой самостоятельно, однако по каким-то причинам это не разозлило и не уязвило его — наоборот, в компании Эрины он чувствовал странное спокойствие, словно она была бабушкой не только для Джозефа, но и для самого Брауна. Когда же Смоки закрыл за собой дверь одной из спален — благо, что квартира Роберта была многокомнатной — Эрина села в кресло, задумчиво глядя перед собой. Поднявшись спустя пару минут, она подошла к шкафу и взяла с полки фоторамку, в которой находилась фотография, сделанная около пятидесяти лет тому назад. Джозеф раздвинул шторы, разглядывая вид из панорамного окна. Нью-Йорк жил своей жизнью даже с наступлением ночи — и даже в такое позднее время можно было увидеть переливающиеся мириады огней. — Бабуля, тебе тоже пора ложиться спать! — наконец окликнул Эрину Джозеф, пытаясь заглушить растущую тревогу. Женщина не ответила, рассматривая фотографию, на которой была изображена она сама, но молодая, в компании таких же молодых Роберта и Стрейтса с маленькой девочкой на руках. «22 мая, 1889» — гласила размашистая надпись в левом верхнем углу фотографии. Эрина прикоснулась рукой к прозрачному стеклу, служившему преградой между фотографией и ее пальцами. — Мне не по себе, Джозеф. — проговорила она наконец, взглянув на внука, который вновь задвинул шторы и сел в кресло напротив. — Это известие о Роберте беспокоит меня. Подозреваю, что мне стоит готовиться к худшему. Ох, Джозеф… — Ну что ты, бабуль! — как можно более беззаботно воскликнул Джозеф. — Ты же знаешь дядю Спидвагона больше пятидесяти лет, этот старик не умрет просто так! Он обязательно появится и подаст нам знак! «…По крайней мере, хотелось бы мне в это верить». — добавил он про себя. — «Нет, не так. Я должен в это верить. Старик непременно жив, и я обязан отыскать его! Иначе что мне остается?» Эрина покачала головой. — Он ведь говорил тебе про каменную маску… и вампиров. Ты знаешь, что делать, если ты встретишь вампира, Джозеф? — …Да. — ответил Джозеф. — Не переживай. Я смогу защитить тебя, если… если что-то случится! Ты и дядя Спидвагон — самые важные для меня люди, что бы ни случилось, я обязан защищать вас обоих. — Ох, Джозеф, лучше бы ты так беспокоился о себе… — покачала головой Эрина, и Джозеф увидел, как из ее глаза вытекла одинокая слезинка. Женщина поспешно смахнула ее кружевным платочком, который до сего момента лежал у нее на коленях. Здесь, в казавшейся пугающе пустой квартире Роберта, она снова дала волю эмоциям. И это было ее минутной слабостью. Опять. — Как ты и говорил, мне пора ложиться спать, Джозеф. Время позднее. Тебе тоже стоит пойти к себе. И на этом их разговор был окончен. После этого вечера Джозеф находился в ожидании, ни на секунду не забывая о нависшей над ними угрозе. Он с нетерпением ждал чего-то зловещего, потому что больше всего на свете ненавидел неизвестность. И в то же время страшился ее. И его ожидания оправдались спустя неделю, когда они со Смоки коротали вечер в каком-то кафе и обсуждали статью в журнале. *** Столкнувшись взглядами с мужчиной по ту сторону витрины, Джозеф изобразил недоумение и вопросительно указал пальцем на себя. Мужчина продолжал пристально смотреть на него. Он был довольно молод, скорее всего, лишь на несколько лет старше самого Джозефа. Его азиатская внешность сильно выделялась на фоне других прохожих. И пусть Америка и считалась Новым Светом, куда приезжали в стремлении попытать счастья абсолютно разные люди, человек, терпеливо ожидавший Джозефа, казался абсолютно чуждым для Нью-Йорка. Он ощущался чем-то инородным, неестественным. Чем-то непонятным и необъяснимым. Смоки повернулся, заметив, что Джозеф смотрит поверх его головы. — Джоджо, кто это? Твой знакомый? — спросил он. Джозеф в ответ издал задумчивое мычание. — Смоки, подожди меня здесь, я сейчас вернусь. Джостар вышел из-за стола, и Смоки настороженно — незнакомец показался ему крайне неприятной личностью — заговорил: — Ты уверен, что тебе стоит… — Все хорошо, Смоки. — перебил его Джозеф. — Просто поболтаю немного с тем человеком, раз уж он так сильно хочет отнять мое время. Мужчина криво усмехнулся, увидев, что Джозеф наконец вышел. — Мы где-то встречались раньше? Точно встречались! Или нет… — мужчина не сдвинулся с места и не проронил ни слова, насмешливо глядя на Джостара. — Послушай-ка, а почему это я не вижу твоего дыхания? Холодно ведь сегодня… Да и зубы у тебя слишком острые… Или мне показалось? — А ты и правда внимательный, Джоджо. — послышался негромкий смешок. — Я слышал, что внук Джонатана умен, но не думал, что настолько. Стрейтс оскалился, демонстрируя острые клыки. «Этот мерзавец действительно стал вампиром…!» — от переполняющего его гнева Джозеф на мгновение пошатнулся. — «А дядя описывал его, как благородного мастера хамона! Неужели возвращение молодости стоило лишения человечности?! Стало быть, старик ошибался, считая Стрейтса хорошим человеком? Не прощу!» — Не смей ухмыляться, ублюдок! — повысил голос Джозеф. — Что ты сделал с дядей Спидвагоном, Стрейтс?! Это ты убил его, сволочь?! — О, Джоджо… — Стрейтс картинным жестом пригладил волосы, не теряя самообладания. — Знаешь, я ведь вернулся не один… Полагаю, мой спутник сейчас придёт. И ты получишь ответы на все свои вопросы. — Нет, отвечай на мой вопрос сейчас! — прорычал Джозеф, как вдруг замер и прислушался к звуку шагов, доносящемуся из тёмного и длинного переулка. Стрейтс снова самодовольно усмехнулся. От Джозефа не укрылась реакция Стрейтса, и он застыл, напрягся как натянутая струна, пытаясь сложить два и два. Честно говоря, не складывалось ничего. «Дядя Спидвагон, Стрейтс, тела, выброшенные в реку… Нет, только не говорите мне…» Сердце Джозефа бешено застучало. Стук шагов становился все ближе и наконец прекратился. Как завороженный, Джозеф уставился на чёрные кожаные балморалы, на которых удивительным образом не было ни единого пятнышка грязи, словно обладатель обуви ни разу не наступил в лужу в переулке (а ведь день выдался довольно дождливый и промозглый). Перевёл взгляд выше — на строгие темно-синие брюки, такого же цвета длинный пиджак, на длинные светлые волосы, взлохмаченные и непослушные… Лица он не видел, так как мужчина все ещё стоял в переулке, там, где света было недостаточно, чтобы разглядеть все. Джозеф нахмурился, собираясь уже громко возмутиться, но незнакомец наконец шагнул вперёд, выходя из тени на освещённую тусклыми фонарями улицу. Он приподнял шляпу, закрывавшую лицо, и напряжённо (и будто бы довольно боязливо) произнёс: — Давно не виделись, Джозеф. Прости, что не давал о себе знать раньше. Джостару показалось, что время остановилось. Джозеф с детства был умным и сообразительным — так он сам считал, да и окружающие люди говорили то же самое. В основном, так говорил дядя Спидвагон, заменивший маленькому Джозефу и деда, которого он никогда не видел, и отца, который давно умер. «Что же случилось с дядей Спидвагоном? Думай, думай!» Но даже со всей его смышленостью, кое-чего Джозеф понять не мог. Или, может быть, не хотел. — Ты… Кто ты? — вырвалось у него. — Кажется, я где-то тебя видел… Или нет? «Нет, этого не может быть, наверняка не может быть… Верно? У меня галлюцинации!» — он потер глаза, ожидая, когда наваждение пропадет, растворится, как утренний туман в родном Лондоне. Но наваждение не исчезало и смотрело на него не моргая. — Джозеф, ты должен выслушать меня! Это очень важно. — воскликнул Роберт, чувствуя, как его охватывает отчаяние. Он не знал, как рассказать Джоджо обо всем, что с ним приключилось. Да и нужно ли было это сейчас? Ведь Спидвагон вернулся в Нью-Йорк, чтобы предупредить Джозефа и Эрину о возможной угрозе — человеке из колонны. Он не хотел размышлять о том, что и сам стал угрозой для них, пусть и не по своей воле. — Ха?! А почему это я должен тебя слушать? — фыркнул Джозеф. — Ты что же, скажешь мне, где дядя Спидвагон? Роберт отпрянул, как ошпаренный, кожей почувствовав волны негодования, исходившие от Джозефа. — Я и есть Спидвагон, Джозеф! Клянусь, я все объясню тебе позже, поверь мне, но сейчас… — договорить он не успел, так как над его головой (Роберт успел пригнуться) пронесся кулак Джозефа, сшибив головной убор. Шляпа отлетела назад, в темноту, и Роберт услышал едва различимый в шуме города плеск воды. Видимо, шляпа упала в лужу. — Т-ты… Как ты смеешь прикрываться именем дяди?! Черт побери, этот старик воспитывал меня с пеленок, а тебя я вижу впервые! Получай, сволочь! — и Джозеф вновь сжал кулаки. За начинавшейся дракой с интересом наблюдал Стрейтс, прислонившись к стеклу. Смоки выскочил наружу, не дождавшись возвращения Джозефа. — Джозеф, в чем дело? — воскликнул он. С его угла обзора он видел, что Джозеф ожесточенно говорит о чем-то с другим человеком, но Стрейтс поймал Брауна за шиворот и оттащил назад. — Не лезь туда, мальчик. Это не твоя драка. — холодно произнес он. — Они разберутся сами. Ты будешь обузой. — Что…? — Смоки попытался вырваться, но хватка незнакомца была невероятно сильной — как будто нечеловеческой, и он повернул голову, рассматривая того, кто держал его. — Да кто ты такой?! Что тебе надо от Джоджо?! Браун уставился на Стрейтса, стремясь вложить в свой взгляд все свои неприязнь и гнев. «Я тебя не боюсь! Совершенно!» — подумал он, хотя ноги предательски дрожали. Смоки может и был трусом, раз боялся таких жалких типов, как Жирдяя и Швабру, однако мужчина перед ним казался в разы более пугающим. Он не кричал, не проявлял никакой агрессии — просто внимательно смотрел. Но его глаза казались настолько темными, что даже отражения своего Смоки в них не мог разглядеть при всем желании. А ведь цвет глаз мужчины был вовсе не черным, а красным, как вино. По коже мальчика забегали мурашки. «Запомни, Смоки. Всегда держи голову прямо, а спину — ровно. Не смотри вниз, смотри только вперед». — вспомнились слова покойной матери. Стрейтс промолчал, разглядывая Брауна в ответ и наконец разжал руку, отпуская мальчишку. — Хмпф. А ты похож на него… Такой же бессильный, но жаждущий помогать. У тебя горячее сердце. — сказал он задумчиво. — Полагаю, у семьи Джостаров талант находить полезных людей. — Ты… Кто ты такой? — Не думаю, что тебе стоит это знать. — туманно произнес Стрейтс. — Впрочем, уверен, что Роберт, если захочет, скажет тебе сам. — Роберт… Роберт Спидвагон?! Но он же… — глаза Смоки широко распахнулись: шестеренки в голове начали вращаться. Однако мыслительный процесс Смоки прервал громкий шум — кусок кирпичной стены кафе рассыпался на части, в воздух взметнулась пыль. Кто-то из посетителей испуганно закричал. Смоки прильнул к витрине, пытаясь разглядеть происходящее внутри, и ему бы это удалось, если бы Стрейтс не оттащил его подальше, мешая вернуться обратно. Однако краем глаза Браун успел заметить светловолосого мужчину в синем костюме, который пятился от Джозефа. — Джозеф! — завопил он, надеясь, что Джостар все же услышит его. — Будь осторожен! Спидвагон негромко выругался, когда понял, что без драки не обойтись: Джозеф ему не верил. Впрочем, будь Роберт на его месте, он бы наверняка поступил точно так же. «Если не можешь атаковать — убегай и уклоняйся, найди место, где у тебя будет преимущество» — пришел на ум принцип, которого Роберт Спидвагон придерживался много-много лет назад, будучи простым разбойником, у которого не было ни счастливого прошлого, ни мирного настоящего, ни хорошего будущего. Странное дело! Роберт никогда не жаловался на память, даже тогда, когда ему исполнилось семьдесят, однако сейчас он вспоминал свою жизнь так, словно те события происходили только вчера, а не пятьдесят лет тому назад. Он не мог сказать, что было тому причиной — удивительный человеческий мозг или его новые способности, прибегать к которым он, в отличии от Стрейтса, не особо планировал. Полностью уверен Роберт был только в том, что все вокруг теперь ощущалось совсем иначе. Или, точнее, изменился только он сам. — Звиняйте, дамочки! — он без труда прыгнул на один из столов, сметая с него тарелки, девушки за столом испуганно закричали, после чего опрометью выбежали из кафе. За ними последовали и другие посетители. Эта ситуация снова напомнила ему о прошлом — погоня, адреналин, опасность… Где-то в глубине души на пару секунд он почувствовал радость азарта — но это чувство так и осталось где-то на периферии его сознания. Спидвагон перепрыгнул на другой стол так, чтобы оказаться как можно ближе к стеклянной витрине — ее можно разбить сильным ударом, а потом бежать, бежать, бежать… Джозеф быстро понял замысел Роберта. — Как будто я позволю тебе уйти! — прорычал он, повторяя путь Спидвагона. По пути Джостар случайно раздавил ботинком чью-то чашку чая. — Да как ты смеешь?! — разозлился мужчина, чью чашку сейчас и сломал Джозеф. Это был последний человек, оставшийся в кафе. — Пошел к черту, старик! Не мешай мне! И убирайся отсюда подобру-поздорову, не видишь, что здесь опасно?! — огрызнулся Джозеф, заметив, что Роберт почти добрался до цели. «Черт, он слишком быстрый!» — пронеслось в голове Джозефа, и в этот момент Спидвагон наконец разбил стекло, прыгнув в него, как в воду. Роберт зажмурился. БАМ! Стекло разлетелось осколками, брызнувшими в разные стороны. Спидвагон вылетел на дорогу, заставив прохожих с криками отшатнуться, проехался по асфальту, чувствуя, как осколки впились в рукава пиджака и спину. Но несмотря на повреждения, он резко вскочил и бросился бежать. Неважно куда, лишь бы подальше от людных улиц. — Я не собираюсь с тобой драться, Джозеф! — выкрикнул он, обернувшись. Джозеф стиснул зубы. Посмевший называть себя именем его дяди действительно был похож на Спидвагона — только помолодевший лет на пятьдесят. Джозеф видел старую фотографию и сложить два и два ему не составило труда. «Нет… Он не мой дядя и не может им быть. Он не позволил бы подобному произойти!» — Джостар потряс головой, избавляясь от сомнений и страхов. Про Стрейтса он, занятый погоней Роберта, совершенно позабыл. Зря. Стрейтс фыркнул, спрятав лицо в шарфе, после чего уставился на Смоки. — Стой здесь. Если пойдешь за нами — умрешь. — Смоки издал испуганный писк. Присутствие Стрейтса его сильно напрягало. В конце концов, Смоки Браун был обычным двенадцатилетним мальчишкой. Но он все же нашел в себе силы снова поднять голову, не отводя взгляда. — Если… Если что-то произойдет с Джозефом… — Смоки прекрасно понимал, что его слова — пустая бравада, однако промолчать не смог, и заговорил предательски дрожащим голосом. — Вы пожалеете… — Это угроза? Я не заинтересован в том, чтобы причинять боль детям, мальчик. И в мои планы не входит убийство Джозефа. Пока что. А вот убить Роберта я ему не дам. — Стрейтс повернулся спиной, давая понять, что разговор окончен. И не успел Смоки моргнуть и глазом, как Стрейтс бросился бежать. «О-он точно не человек!» — казалось, будто невидимое давление наконец исчезло и Браун смог вздохнуть полной грудью. Колени подкосились и он осел на асфальт, растерянно глядя в ту сторону, куда убежали все трое. «Должен ли я пойти за ними? Но что я могу сделать? А Джоджо? Я волнуюсь за него… Он же справится один, верно…? Нет… Я не могу сидеть сложа руки… Что мне делать?» — Смоки сглотнул. — «Мама, как бы я хотел, чтобы ты сказала мне, как поступить…» Фотография Бриджит, со временем перекочевавшая из кармана штанов во внутренний карман куртки, казалось, слегка потеплела. По крайней мере Смоки Браун мог поклясться, что ощутил странное тепло. — Ты ведь хочешь сказать, что я не должен оглядываться? Должен смотреть только вперед? — Смоки принял решение. — Я пойду за Джозефом! Больше не хочу убегать, даже если мне страшно. А тем временем из одного окна в доме, расположенном напротив кафе, наблюдал за происходящим из бинокля рыжий юноша. Достав из-за пазухи старую фотографию, он сравнил мужчину на ней с человеком, которого видел убегающим от Джозефа Джостара. Задумчиво постучал по виску полусогнутым пальцем. — Мне пришлось попотеть, чтобы найти старую фотографию Роберта Спидвагона… Заметка из газеты про разбойников с Огр-Стрит очень пригодилась! Слава тому неугомонному журналисту, моему предшественнику, который когда-то ухитрился сфотографировать их! Он даже притворился одним из бандитов, чтобы написать эту заметку… И тот мужчина… Роберту Спидвагону уже семьдесят лет, он не может быть таким молодым! Может, это был его сын? Но… Не может же быть такого, чтобы даже шрамы были абсолютно идентичны…? — спросил он сам себя, понимая, что не может и дальше оставаться в стороне. — Полагаю, пора встретиться с теми людьми лицом к лицу. *** Добравшись до моста, где в столь позднее время не было ни души, Спидвагон остановился и осмотрелся. — Ну, по крайней мере, здесь нет посторонних и никто не окажется случайно втянутым в драку… — пробормотал он, раздумывая, как ему поступить. Было очевидно, что Джозеф его собирался если не прикончить, то точно избить до полусмерти. «Ха, до полусмерти… Это тело можно уничтожить только хамоном… или солнцем». — пронеслось в голове. Роберт уставился вниз, на темную воду. Ничто не мешало ему спрыгнуть вниз и затаиться — дышать ему не требовалось. Но кто тогда предупредит Джозефа и Эрину? Да и вода служит отличным проводником для хамона… «Впрочем, было бы неплохо умереть, когда я сделаю то, что должен. Последний раз взглянуть на солнце? Звучит заманчиво». — Роберт лгал сам себе. Меньше всего он хотел умереть, хотя и понимал, что для него это было бы лучше всего. — Я тебя нашел! Решил увести меня подальше от людей, а? А? Тем хуже для тебя, черт возьми! — Джозеф немного запыхался и ему пришлось потратить пару секунд на то, чтобы отдышаться. Вампир даже не воспользовался заминкой и не попытался его атаковать, вместо этого он очевидно предпочел занять позицию обороняющегося. Джозеф нахмурился. «Это точно какая-то уловка! Он планирует найти способ ударить меня… да, определенно!» При этом сам Джозеф до сих пор ни разу не воспользовался хамоном. К сожалению или к счастью, они со Спидвагоном оба не обратили на это внимания: Джозеф — оттого, что пребывал в растерянности, Роберт — оттого, что он и представить не мог, насколько Джозеф может быть для него опасен. Джозеф подобрался ближе, настороженно наблюдая за вампиром. Но в тот момент, когда он уже собирался замахнуться, его руки перехватили. Джостару показалось, что их словно тисками зажало. Это Джозефу совершенно не понравилось. Это означало, что из того, кто атакует, он стал тем, кого атакуют. — Ах ты…! — прошипел Джозеф. — Джозеф, пожалуйста, перестань! — взмолился Роберт, надеясь, что все же сможет остановить его. — Я здесь для того, чтобы предупредить тебя… Джозеф…? То, что Джостар перестал злобно ругаться и умолк, опустив голову вниз, на долю секунды заставило Спидвагона решить, что Джозеф прислушался к его словам. Роберт собирался было облегченно вздохнуть, но молчание Джозефа оказалось иллюзорным перемирием. Взбешенный Джозеф прибегнул к своему главному оружию — хамону. Энергия, которая прежде так восхищала Роберта, сейчас лишь больно обожгла кончики пальцев, и он молниеносно отдернул руки до того, как лишился их совсем. Потрясенно уставился на Джозефа, которого растил с детства, как родного внука. — Так ты… решил меня убить? — происходящее показалось Спидвагону дурным сном и он, будь у него возможность, наверняка бы попытался проснуться, однако… Он прекрасно понимал, что все происходящее реально. Джозеф зарычал — он собирался покончить со всем этим раз и навсегда, и прощать вампира, осмелившегося принять облик одного из самых близких для него людей, не планировал. — Отправляйся… в Ад! — Джозеф замахнулся кулаком, который окружало небольшое сияние. Роберт увернулся в последний момент, когда кулак просвистел в опасной близости от его лица. «Это же совсем как тогда, в трущобах… Когда мне приходилось драться и убивать, чтобы выжить…!» — на самом деле главным преимуществом Спидвагона в его молодые годы был эффект неожиданности. Он появлялся словно из ниоткуда, пугая аристократов, и использовал ту самую шляпу с лезвиями в качестве устрашения. Если же это не помогало, то в ход шло все остальное, что Роберт мог использовать — кулаки, ноги, лезвие, спрятанное в голенище сапога, даже зубы. Но то было пятьдесят лет назад. А сейчас Роберт был вынужден столкнуться с ситуацией, в которой Джозеф, которого он знал с детства, пытался убить его. «Боже, какая все-таки нелепость…» — Спидвагон почувствовал прилив сильного раздражения. Не на Джозефа вовсе, а на случившееся с ним. На Стрейтса, который лишил Роберта спокойной жизни, и на себя — что позволил такому произойти. — Грррррр… — зазвучало глухое звериное рычание, и Роберт не сразу понял, что этот звук издал он сам. В глазах Джозефа отразилось его лицо — недобрый оскал и горящие глаза никому не добавили бы доверия. Прежний Роберт — старый добрый дядя Спидвагон, который позволял маленькому Джозефу кататься на его спине, сажал его на плечи, задаривал подарками и ласково трепал по непослушным волосам — испугался бы самого себя. Но сейчас Спидвагон совершенно не обратил на это внимания, поддавшись эмоциям. «Чудовище…» — Джозеф окончательно убедился в том, что стоящий перед ним не может, не может, никак не может быть Спидвагоном. Единственное, что он почувствовал в эту секунду — ненависть и отвращение. И когда он снова собирался броситься в атаку… — С дороги, Роберт. Позволь мне проверить мои новые способности в деле. — Стрейтс ухмыльнулся, появившись быстро и бесшумно и встав между Джозефом и Робертом. Спидвагон заморгал, словно очнулся от долгого сна. — Нет, не смей! — воскликнул он, схватив Стрейтса за плечо. — Ты не должен причинять Джозефу боль! Мне нужно предупредить его! Настойчиво повторяющиеся крики светловолосого вампира заставили Джозефа задуматься. В сущности, он думал об этом раньше, однако сейчас, в момент краткой передышки, мог позволить себе задуматься как следует. «О чем он хочет предупредить меня?» — над головой Джозефа будто повис знак вопроса. Пальцы Спидвагона впились в плечо Стрейтса так, что он явственно услышал хруст и болезненно поморщился. Неясно, то ли под влиянием эмоций, которых и раньше у Роберта было немало, а сейчас стало еще больше, то ли из-за его непринятия собственной сущности, но Стрейтсу стало совершенно очевидно, что Спидвагон не понимает своих способностей и может использовать их во вред себе и окружающим. Стрейтс не считал себя сентиментальным, и на окружающих ему в общем-то было плевать. А на Роберта плевать не хотелось. «Что ж, пожалуй, на этот раз я отступлю». — недовольно цокнул языком Стрейтс, испытывая досаду. А ведь ему действительно хотелось испытать себя в деле — Стрейтс с детства был амбициозным и желал вскарабкаться на самую вершину. Его не пугали сложности, а новые знания он жадно впитывал в себя, как губка. Его даже можно было назвать гением, поскольку уже к двадцати годам он считался одним из наиболее успешно владеющих хамоном. После Тонпетти, Уильяма и Дайра, разумеется. …К сожалению, в замкнутой монастырской жизни Стрейтсу в конечном счете оказалось негде развернуться. Он ощущал не только страх перед старостью и смертью, но еще и сожаление — сожаление из-за невозможности действительно раскрыть свой потенциал. Он понял, что достиг своего предела и не знал, куда должен двигаться дальше — он, с детства привыкший стремиться к большему! Это открытие привело его в ужас. …Прозрачная вода из родника подернулась рябью. Он склонился над ней, касаясь рукой. Прохладная вода обожгла пальцы, когда он опустил руку ниже. …В отражении он увидел чужое лицо и отшатнулся. «Эти глаза… чьи они?» Болезненное воспоминание всплыло из недр его памяти и исчезло в потоке других мыслей. И слава богу, что исчезло. Ведь теперь Стрейтс разрушил оковы, сковавшие его на многие годы. Это было его личной победой, торжеством и вершиной блаженства. «Только бесконечные усилия приносят свои плоды» — Э-эй, вы двое, что за хрень с вами? — Джозеф был в недоумении. — Вы собираетесь драться или нет? Роберт наконец убрал руку с чужого плеча, убедившись, что Стрейтс не сдвинется с места, и взглянул на внука Джонатана. — ДжоДжо, я надеюсь, что ты успокоился и в состоянии выслушать ме… — и снова Спидвагона прервали на полуслове. — ВЫ… ТРОЕ! — услышал он громкий голос. — НИ С МЕСТА! Вспышка фотоаппарата осветила их. Звук приближающихся шагов. Джозеф прищурился, глядя на высокую фигуру перед собой. Но ногах — темные ботинки, замызганные грязью. Такие же грязные штанины брюк. В правой руке — Джозеф мог бы поклясться, что успел увидеть шрамы как от ожогов — человек держал фотоаппарат. Приподняв черную кепку так, чтобы она не сползала на глаза, рыжеволосый юноша заговорил, притворно улыбаясь. — Добрый вечер, мистер Спидвагон. И вам, Джозеф Джостар. — Роберт замер. «Кто он такой? Не думаю, что мы когда-либо встречались…» — Хм. Как я и думал, ошибки быть не может — ваш шрам точно такой же. — юноша помахал в воздухе фотографией, Роберт проследил за ней взглядом. «Что?! Это моя фотография пятидесятилетней давности… И Тату с Кемпо на ней тоже есть! Где он раздобыл ее?!» Секундной растерянности на лице Спидвагона хватило, чтобы улыбка исчезла с лица юноши, а взгляд сделался холодным и острым. — Я требую объяснений, мистер Спидвагон. Почему вы выглядите как и пятьдесят лет назад? Что произошло в Мексике? Где мой брат? — голос юноши задрожал от негодования, Джозеф дернулся, но Роберт остановил его. — Постой, Джозеф! И ты тоже, Стрейтс. — Стрейтс раздраженно фыркнул. — Дайте мне поговорить с ним. Нет смысла отпираться, если он знает так много. — Верно! Вам не стоит лезть в наш разговор! Это касается только меня и этого человека! Я хочу знать, как каменная маска связана с исчезновением моего брата. — Откуда ты… — не выдержал Джозеф. Юноша оборвал его, самодовольно усмехнувшись. — О, ты же помнишь тот вечер в ресторане? Я был там, потому что следил за тобой, Джозеф Джостар. Благодаря мафиози я узнал, что нефтяной магнат Спидвагон исчез в Мексике. И мой брат, который был в той экспедиции, объявлен мертвым! Но это невозможно! — на последнем слове голос юноши сорвался и он в бешенстве закусил губу. — Вот почему я хотел узнать все от вас! — Т-ты…! — Спидвагон наконец вспомнил. — Ты же…! Алан Линн, один из участников экспедиции в Мексику, сидел на камне в стороне от остальных и задумчиво разглядывал фотографию. Спидвагон подошел беззвучно и положил руку ему на плечо, Алан дернулся и едва не выронил фотографию. — Мистер Спидвагон! — укоряющим тоном воскликнул он. — Ради бога, не пугайте меня так! Роберт позволил себе негромкий смешок. Удивительно, но несмотря на большую разницу в возрасте — Алану был всего лишь тридцать один год — Спидвагон относился к нему как к другу. В сущности, в его фонде было немало таких людей, ведь Роберт набирал их сам. У него был удивительный талант оказываться в нужное время в нужном месте и находить нужных людей. — Прости-прости, Алан. Ты был так погружен в себя. На фотографии твоя любимая? Алан намотал на палец прядь каштановых кудрявых волос. — А вот и не угадали, мистер Спидвагон. Моя любимая — это работа! А на фотографии моя семья. С этим словами он продемонстрировал Роберту фотографию. Очевидно, что сделана она была несколько лет назад — Алан выглядел моложе. Рядом с ним стояла рыжеволосая женщина с игривым взглядом и обманчиво спокойной улыбкой. В уголках ее рта заметны были морщинки. Справа от Алана стоял юноша с собранными в небрежный хвост набок рыжими волосами. Скрестив руки на груди, словно защищался от кого-то, он раздраженно смотрел в камеру. — Это твоя мать и младший брат, верно? — Ээ? — Алан засмеялся. — Младший брат? — Я ошибся? — Роберт растерялся. — Он не твой родственник? Алан прыснул в кулак. — Извините, мне уже стоило привыкнуть к тому, что Вивиан все принимают за парня. Это моя младшая сестра. Не брат. — Э?! — Спидвагон смутился. — Это… неожиданно. Приношу извинения за свою оплошность. — Все в порядке, это уже привычное дело. — Алан улыбнулся. — Не берите в голову. — Ты — Вивиан Линн! Ты младшая сестра Алана! — воскликнул Спидвагон, когда в его голове вспыхнуло воспоминание. — СЕСТРА?! — воскликнул Джозеф, схватившись за голову. — Так это девушка что ли?! — Верно. Но то, что меня принимают за парня, служит неплохой маскировкой в некоторых ситуациях. — девушка издала негромкий смешок и снова подняла камеру, намереваясь сделать несколько снимков. — И не забудьте: я требую ответов на вопросы! Иначе я приложу все усилия, чтобы снимки с вами попали в газету. Уж я постараюсь сделать так, чтобы общественность всколыхнулась и начала искать вас. Исчезновение Роберта Спидвагона не может оказаться незамеченным. — Значит, твой брат, да? Ах, он… Думаю, я припоминаю. Я убил его вместе с остальными. Их кровь могла понадобиться для маски. — равнодушно произнес Стрейтс, вклинившись в разговор. — Вот и ответ на твой главный вопрос. — Зачем ты… — Спидвагон потрясенно взглянул на него. Лицо Вивиан перекосилось, а в следующую минуту Стрейтс уже перехватил ее кулак, направленный ему в челюсть. — Ты, урод, повтори свои слова! — прорычала она. — Ты убил моего брата ради чего?! Ради своего тупого эгоизма и себялюбия?! — Мне не нужны были свидетели. — парировал Стрейтс. Внезапно его руку, которой он держал Вивиан, словно обожгло огнем. «Что?! Она владеет хамоном?! Нет, не так… Это и правда пламя! Но у нее в руках не было ни спички, ни зажигалки!» Огонь охватил руку Стрейтса, поднимаясь выше и выше. Он отпустил Вивиан и немигающим взглядом уставился на нее. Девушка отпрыгнула от него, яростно глядя в ответ. — Ты… Что ты за чудовище? Тебе что, даже не больно? Значит, Спидвагон такой же? Вы двое просто бессмертные чудовища? Вот что делает маска? — А ты хочешь знать? — глаза Стрейтса недобро вспыхнули. — Хочешь знать, больно ли мне? А тебе ли говорить о чудовищах? Ведь этот огонь возник из-за тебя. Так может ты такое же чудовище? — Стрейтс, прекрати! — одернул его Роберт, но на сей раз Стрейтс не собирался к нему прислушиваться. Вивиан громко вскрикнула, когда повисла над перилами моста, удерживаемая только за ворот рубашки. Стрейтс глядел на нее заинтересованно. Он пытался понять, какова природа ее способностей, и каким образом можно обернуть ситуацию в свою пользу, пока пламя продолжало пожирать его руку. Стрейтс хоть и был бессмертным, но боль ощущал, и участь сгореть заживо его не прельщала. Вивиан же принялась извиваться, как уж на сковороде, пытаясь вырваться из мертвой хватки. Пламя слегка ослабло и паззл в голове Стрейтса сложился. — Кажется, принцип схож с принципами хамона… Ты позволяешь энергии пройти сквозь твое тело, после чего направляешь ее туда, куда хочешь, и делаешь из нее пламя… Хмпф, всего-то? Тогда мне нужно просто лишить тебя возможности сконцентрироваться хотя бы на пару секунд. Глаза Вивиан широко распахнулись. — Ты, ублюдок, только посмей… — Стрейтс, не смей…! — предупредил Спидвагон, поняв его задумку, однако было поздно. В следующую секунду Стрейтс разжал руку. Девушка камнем рухнула вниз. …Или, точнее, рухнула бы, если бы ее крепко не схватили. — Держись крепче… — Джозеф стиснул зубы, осознав, что рука Вивиан медленно выскальзывает, и если он не поторопится, то она и впрямь свалится в темную воду. Тем не менее, когда они оба оказались в относительной безопасности и могли отдышаться… Вивиан отряхнула одежду. — Кажется, я должна поблагодарить тебя за спасение… — ровным тоном, словно это и не она кричала и угрожала пару минут назад, произнесла девушка, скрестив руки на груди. — Ты спас мою жизнь, Джозеф Джостар. Джозеф бросил на нее скептический взгляд. «Девушка? Она-то? Я думал, девушки должны быть миленькими и говорить утютю и уфуфу, но в ее случае… Вообще ни разу не мило! Совсем не мило, черт возьми! Впрочем, она в порядке, и то хорошо…» — …Но перед этим я хочу избить того ублюдка как следует. — губы Вивиан сжались так, что побелели, а на скулах заиграли желваки. — Впрочем, месть — это блюдо, которое подают холодным! Поэтому я немного подожду. Правда? Правда же? Охохохохо! Она вдруг лучезарно улыбнулась и хлопнула в ладоши в опасной близости от уха Джостара. Джозеф покачал головой. Переварить произошедшее за один вечер было не так уж и просто даже для него. К тому же, он так и не разобрался с теми вампирами… От шороха за спиной Джозеф резко обернулся. Светловолосый вампир смотрел на него печально. Он не пытался ничего сказать, не двигался с места, просто стоял, опираясь на старую деревянную трость с выцарапанными на ней когда-то Джозефом инициалами Роберта Э.О. Спидвагона. И на этот раз Джозеф не нашел в себе сил продолжать отрицать реальность. — Дядя Роберт, это действительно ты…? Джозеф хлюпнул носом. Слезы капали из глаз как вода из плохо закрученного крана. «Странно… Я ничего не чувствую, не могу понять, почему он плачет…Что я могу сделать? Что я делал прежде?» Роберт похлопал Джозефа по плечу, вспоминая, что он делал в подобных случаях раньше. Объятия, кажется, помогали. Но когда Джозефа обняли — он вздрогнул, на секунду поверив, что прежний Роберт и впрямь вернулся, поэтому поспешно обнял в ответ. Но облегчение оказалось недолгим — объятия Роберта ощущались чем-то… Чем-то механическим, словно он перечитал тысячу и один справочник о том, как правильно обнимать людей. Это не было привычными теплыми объятиями человека, который присматривал за Джозефом с детства и заботился о нем, как мог. Это было выученное и отработанное десятки раз движение, лишенное чего-то крайне важного и драгоценного. В этот момент что-то в душе Джозефа словно оборвалось. Он впервые в жизни по-настоящему столкнулся с потерей близкого человека. Да, дядя Спидвагон был жив, и стоял перед ним, но… Но… Джозеф отчетливо осознал, что что-то в Роберте умерло. Что-то незаметное человеческому глазу, но очень-очень важное. От этого ему стало еще больнее. Он готов был сделать что угодно — лишь бы Спидвагон пришел в себя, лишь бы он вернулся. Джозеф обнял дядю крепко-крепко — как будто объятия были магическим ритуалом, обращающим время вспять! Как будто Роберт был ледяной фигурой, которую необходимо было отогреть. Но чуда не произошло. «Мне жаль» Сердце Джозефа разбилось на сотню осколков. — Джозеф! Джозеф! Я наконец-то тебя нашел! — услышав окрик Смоки, Джозеф поспешно отстранился. — А, Смоки, ты опоздал! — фыркнул он наигранно беззаботно. Мальчик заметил еще не высохшие дорожки слез на щеках Джозефа и сердито уставился на вампира, стоявшего рядом с ним. Потом он заметил остальных участников событий. Вивиан мрачно взглянула на Стрейтса. От желания прикончить его на месте ее удерживало лишь осознание того, с какой легкостью он мог разобраться с ней. И побеждать его следовало не силой, а хитростью. Но момент для драки в любом случае был упущен. Да и к тому же, в смерть брата не верилось. Она ощущалась злобной шуткой, насмешкой, издевкой — но не действительностью. «Пока не увижу доказательств его смерти воочию — не поверю!» — Вивиан стиснула кулак, спрятав его за спиной. Роберт вздохнул и оглядел всех присутствующих. Остановил свой взгляд на Джозефе… К Спидвагону пришло запоздалое понимание того, что ему придется рассказать обо всем — хочет он того или нет. И если предупредить Джозефа о людях из колонны было минутным делом, то для того, чтобы говорить о себе, требовалось время. Роберту необходимо было собраться с мыслями и подобрать нужные слова. Ведь если Джозеф, который слышал про вампиров из его рассказов, готов был расправиться с ним, то что говорить про Эрину, которая была очевидцем ужасных событий? — Пойдем домой, Джозеф. Нам предстоит долгий разговор. — произнес он. «Я сожалею»