Gamm leið - Путь Неба

Мое дыхание перехватывает от этого терпкого запаха, а еще… еще от ярости. Боги не пьют кровь. Предложить кровь богу в виде напитка, а не в виде жертвы — значит, оскорбить его. Низвести до уровня сущностей, которые питаются именно так, по древнему и примитивно. Я свожу брови, с гневом и презрением гляжу на двух старух и еще… злюсь на себя. Разве я мог ожидать от норн чего-то другого? Я, кого все считают причиной смерти Одина, которого эти бабки обожали. Но я должен вести себя, как бог. Сдержать гнев, сдержать обиду, сдержать рвущийся наружу огонь, чтобы отомстить потом. Жестоко. Холодно. Так, как положено богу. Это будет потом, но и оставаться тут, и терпеть насмешки я не собираюсь. Обойдусь без предсказаний. Или на картах погадаю, если припрет. Чем я хуже Гримма или всяких там земных колдунов с шарами и колодами? Я лучше, я бог, я Локи. Внутри я киплю, как лава в вулкане, но снаружи - я лед. Вечный лед Йотунхейма. Я нарочито медленно начинаю подниматься со своего места, чтобы показать: оскорбление я заметил, но терпеть его не намерен, однако тут же Урд буквально рявкает на меня: — А ну сядь, мальчишка. Пыжиться решил. Кровь его оскорбила. Глупец несчастный. Кровь ты не пьешь как упыри лесные и лешаки, как нежить, но скажи-ка ты Урд вот что: как давно на твоих алтарях перестала литься человеческая кровь? И не по локоть ли в ней твои собственные руки? И сюда ты пришел разве не затем, чтобы узнать, как забрать еще одну жизнь? А может и не одну, Хведрунг, неспроста от источника тянуло, нет, даже смердело Олимпом… Не могу сказать, что мне стыдно, но щеки начинают пылать. Много справедливых упреков брошено, но и возразить мне есть что. А Урд продолжает: — Скажи мне, мудрый Хведрунг, всезнающий Хведрунг для чего пьют кровь те, кого ты считаешь презренной пылью у своих ног? Если ты думаешь, что только ради сытости и силы, ты будешь прав, но только на самую малость. Вот на кончик моего ногтя. — и норна тыкает мне этим самым желтым кривым ногтем в самое лицо, тыкает и умолкает. Она садится на место, на свой скрипучий табурет и я понимаю: от меня ждут ответа, и он обязательно должен быть верным. Это ожидание читается в позе Урд, в карих глазах Верданди. Я мучительно пытаюсь вспомнить, пил ли я кровь когда-нибудь. Пытаюсь, но не могу. Все воспоминания в голове смешиваются в густую вязкую кашу. Я хватаюсь за одно и вижу себя с алыми губами, чувствую солоноватый вкус, пью горячую, густую и красную жидкость из чьей-то тонкой шеи…. Я обращаюсь к другому воспоминанию и вот он я, карающий нежить бесчувственную и беспамятную, напавшую холодной зимой на свой же родной поселок и убившую несколько семей. Я сжигаю всю стаю, чую запах горелой плоти и шерсти, слышу дикий вой и проклятья упырей, и благословления и молитвы селян…. Да чтобы Фенрир разодрал всех этих мифотворцев! Это невыносимо, не знать где правда, а где миф и постоянно во всем сомневаться! Получу власть над Олимпом, уничтожу самого наглого из них, а оставшимся устрою Рагнарек со смыком. Хотя… Стоп… Нежить бесчувственная и… и беспамятная! Да, вот он верный ответ. Говорю, не скрывая довольства собой: — Кровь возвращает память и чувства. Поэтому она самая вкусная еда для теряющей памяти нежити. Для теней, попавших в Хельхейм или в Аид или в другие преисподние. Верданди улыбается, толкает локтем насупленную Урд: — Скажем ему, чья это кровь, чья это память и чьи это чувства? Или пусть пьет так, без предысторий и предупреждений? Она снова протягивает мне кружку. И на сей раз я беру ее, беру и пью. Медленно, не отводя взгляда от норн. Понимаю, что все вопросы о том, чья кровь были бы заданы впустую, и издай я хоть звук —ничего от сестер я больше бы не узнал. Верданди прозрачно намекнула на это своим ехидным обращением к Урд. Пить противно, с каждым глотком в голове все сильнее путаются мысли… Яд? Нет, скорей снотворное. Но я продолжаю пить. Кружка маленькая, но кровь в ней кажется и не собирается заканчиваться. Еще глоток. Еще. Мои веки тяжелеют, а глаза закрываются. Вот и дно. Вот и пол. Как я упал, я не помню. Но я лежу, надо мной стоят норны, а передо мной открывается черная, вертящаяся бездна….