Смешались в кучу люди, волки
5 июня 2021 г. в 20:25
Уже оказавшись дома понимаю, я оставил там, на лужайке у пруда носки и обувь. Да, заморочила меня Древняя, околдовала. Поднимаюсь в кабинет, открываю дверь и… добро пожаловать в День Сурка. Потому что у меня в кабинете очередное собрание из тех же участников и Гримм снова громогласно возглашает:
— На колени перед Владыкой Асгарда, Локи из Йотунхейма!
И в этот раз опускаются все и мое сердце замирает: что-то случилось, что-то неприятное и недоброе, потому что Фенрир на коленях —это нечто из ряда вон. И голова его лохматая, низко склоненная ни о чем хорошем не говорит. Равно как и молчание, которое никто из присутствующих нарушать самовольно и не собирается. Присутствующие… Все и не все. Так, нет Бальдра. Его отсутствие не сразу бросилось мне в глаза, потому что в прошлый раз его присутствие было формальным. Так, лежало себе тело под пледом и лежало. Вроде есть, а вроде и нет.
Прохожу к креслу, падаю в него и спрашиваю:
— Долго в молчанку играть будете? Что у вас тут стряслось?
— Вв…Ввв….Вввв… — Гримм заикается и не в силах даже выговорить мой титул. Я подсказываю, потому что понимаю, без суфлерства весь доклад рискует затянуться надолго:
— Владыка, мы, оставшись на пару часов без присмотра, как всегда занимались не тем, чем надо и в результате нашей безалаберности и пустоголовости случилось….
Выразительно смотрю на Гримма и стоящих за его спиной на коленях Алекса и Фенрира. Но молчание нерушимо, поэтому я прищуриваю глаза и заметно повышая интонацию своего голоса повторяю:
— Случилось…. и делаю зловещую паузу, ясно давая понять, что уже пора бы и сообщить, что тут все-таки случилось.
Гримм начинает что-то мямлить, но Алекс вдруг встает с колен, отталкивает его и выходя вперед, заявляет:
— Во всем виноват я.
— Нет, я! — а это уже Фенрир.
— И я— наконец-то дар речи вернулся и к Гримму.
— Я ценю ваше умилительное единодушие и желание выгородить друг дружку, но Имир вас всех раздери, в чем вы все виноваты и что случилось? — я не кричу, говорю спокойно, но вижу, что от металла в моем голосе вся троица съеживается. Даже высокий Фенрир становится ниже.
Они переглядываются друг с другом, решают кто будет все-таки держать ответ и Алекс берет инициативу на себя:
— Отец… Бальдра украли.
Потрясающе! Пока я налаживаю пути и связи, тружусь в поте лица и не покладая рук и всего остального тоже, с доски пропадает фигура, которую я планировал вывести из шашки в дамки. Украли Бальдра, вероятно олимпийцы, а кто бы еще? А эти…Эти… стоят тут и сопли на кулак мотают.
— Ну надо же. Удивительно что и вас не украли вместе с ним. И даже жаль, что не украли, потому что вот скажите мне пожалуйста, зачем вы мне все нужны, если вы не можете выполнить элементарнейшие поручения? Купить одежду, собрать чемоданы - это камешек в Алекса, присматривать за теми, кого я просил беречь – выпад в адрес Фенрира, выполнять свои чертовы обязанности так как надо, а не отвлекаясь на хрустальные шары, сны и полеты ласточек - это уже Гримму выговор.
Я встаю с кресла, прохожу мимо троицы и останавливаюсь рядом с Фенриром, покрасневшим и не смеющим поднять на меня глаз.
— И я также не могу понять, почему мой волк стоит здесь, а не преследует вора, почему дымящиеся потроха наглеца еще не лежат на ковре этой комнаты, почему я не вижу Бальдра у своих ног, а вижу только твой стыд, который ты не спрячешь опусканием глаз.
— Отец— начинает Фенрир и тут же исправляется— мой господин, мой царь. Я быстрей всех воров в девяти мирах, мои зубы и когти вынут душу из любого, кто дерзнет покуситься на твою славу и твою честь. Но…
— Но— уже рявкаю я — договаривай, сын, не испытывай моего терпения...
— Но я не могу причинить никакого вреда своей сестре.
До меня не сразу доходит весь смысл этой короткой фразы. А когда доходит, вот тогда я уже не могу оставаться спокойным и ору так, что содрогается весь дом:
— Вон отсюда, все вон!!!