От автора:
Бечено!
***
Глухая поступь тяжелых шагов отражается эхом по пустым бетонным коридорам. Тусклые лампы освещали пространство серых стен холодным светом. Железные решетки на панелях вентиляции и прожекторов были покрыты тонким слоем пыли и паутины. Вдоль длинных одинаковых стен находились двери, часть из которых была пронумерована. Созданная на протяжении долгих лет, искусственная атмосфера не позволяет определить смену часов и суток на поверхности, находящейся в десятках метров над землей. Однотипные этажи идут извилистыми коридорами ниже, иногда по ним идут по своим делам и заданиям другие оперативники анбу, не обращая внимание ни на что другое. Насколько помнил Максим по своим воспоминаниям готового сюжета, то примерное нахождение основной базы было в местной горе Линкольн, ака гора Хокаге. Здесь, в головах отцов основателей города, находились комнаты особого содержания для сильнейших шиноби, склады оружия и тайные ходы, ведущие в бункера для мирного населения и холл, совмещенный с бытовыми помещениями, организации АНБУ-НЕ. В само ответвление подразделения личных отрядов не так просто попасть даже ниндзя должности джоунин, однако в этом правиле есть свои исключения: личный совет каге, как и он сам, могут свободно путешествовать по подземным и горным комплексам, но даже так жадные старики не решаются без особой нужды посетить обитель Шимуры. Такое географическое расположение было выбрано еще господином Вторым, когда это местное НКВД только-только набирало обороты. В свое время эта гора находилась не перекрестке нескольких кланов, — Акимичи, Сенджу и Учиха, — и в своей структуре имела крепкую минеральную основу и большое количество пластов чакро-металла, которые не могли до сих пор выкопать и реализовать в промышленности. Не было создано еще тех необходимых технологий, на пути прогресса стояла вездесущая чакра. Понятное дело, что когда молодые основатели, Мадара и Хаширама, обнаружили эту гору и защищенное место под ней, идеально тактически укрепленное густым лесным массивом и куском каменной гряды, они положили начало строительству города именно здесь. Чуть позже, когда сендзюцу Сенджу-старшего достигло пика, он смог выбить в скале небольшие ходы и расщелины для складов и иных нужд, еще не предполагая, что эти потаенные места будут сокрыты мастерами скульптурного дела из столицы. Тобирама, решившись на создание дополнительной «теневой» организации, в годы своего правления выбрал самую дальнюю пещеру, позже доработав ее под новые нужды своей личной армии. Студент идет следом за своим сопровождающим. Высокий мужчина одет в стандартную форму ниндзя «Корня»: торс скрыт темно-серой кофтой, поверх которой сидит черный пиджак с красными ремнями-портупеями, на ноги одеты черные брюки с высокими сапогами. На правом бедре неизменно находится бандаж со стандартной сумкой метательного оружия. Имея низкий рост, мальчишка мог видеть только край фарфоровый маски и ее «нос». Окада Масаши, — так написано в личном деле его папки. Для гражданского общества Конохи он сирота и потомственный ниндзя, чьи родители погибли при нападении Кьюби но Йоко. Для военного общества Конохи — первокурсник из Академии, мечтающий дослужится до звания джонина. Для Данзо и Хирузена — новый оперативник АНБУ-НЕ. Новое имя теперь содержит в себе множество тайн, которые он отныне не сможет поведать кому-то другому.— Максимус. — повторил чужое имя Шимура, смакуя непривычные слоги.
Прежде он не слышал таких нарицаний на материке. Это же знает и мальчишка, прекрасно понимая, насколько непривычно звучит его латинское имя «победителя» из древней Империи.
— Ты знаешь, что значит быть АНБУ? — спрашивает его провожатый, не поворачивая голову в сторону нового ученика. Господин Данзо лично распорядился, что бы он, «Крокодил», был приставлен сенсеем к этому сироте, подчеркивая всю важность возложенных на его плечи ожиданий, что из мальчишки выйдет толк. — Никак нет! — ответил на русский манер Глухарев, припоминая свою службу в армии после школы. Если он правильно понял, то примерно в том же ключе строгого порядка его будут содержать на этой базе. Сам студент не был лично посвящен в вопросы собственной судьбы, но предполагал, что его будут растить в рамках пропаганды Воли Огня и отречения от эмоций, как первопричины провалов ниндзя.На худое и слабое плечо ложится тяжелая рука «Шиншиллы». Когтистые концы перчатки слегка царапают кожу сквозь одежду, наверняка на темном теле останутся розовые полоски.
Ребенок как никогда чувствовал сильное угнетение и опасность, исходящие от агента позади себя и от советника на другом конце стола.
Даже если старик и заинтересовался его историей, это ни в коем разе не гарантирует ему или его друзьям безопасность. В конце концов он на чужой земле и не заработал достаточно громкого имени. Да даже просто не проявился себя на поприще учебы, не примелькался в глазах соседей и друзей так, чтобы в случае его исчезновения забили тревогу.
Аня бы забила, но и ее наверняка бы устранили вместе с сопляком.
Максим ни разу в жизни не желал себе такой судьбы. Его вели от самой администрации через весь город к неприметному зданию какого-то ларька, одна из дверей черного хода которого оказалась потайным лазом для оперативников. Далее его стали водить извилистыми коридорами по направлению к горе, где через центральный многоступенчатый хол его повели в главную залу. Один агент сменился другим, молча продолжая негласную экскурсию по новому месту.— Сын священика и учитель. — хрипучий голос повторил чужие социальные роли.
В каком-то смысле это информация является правдой.
В России его родитель, отец Евгений, был батюшкой при настоящей церкви. Окончив в свое время семинарию, он приступил к обязанностям в двадцать пять лет и женился за самую «отбитую» девушку района крепкой и нежной любовью, привил ей и ему, в будущем, свои православные ориентиры.
А учителем Максим стал по призванию, желая сделать жизнь чужих детей куда более насыщенной, интересной и миролюбивой.
Тайные лаборатории походили на стандартные медицинские комплексы или школьные кабинеты, почти в точности выглядящие как аналоги русских помещений в странах СНГ. Это были просторные комнаты, выкрашенные в дешевую краску пастельных танов. Почти в каждом кабинете стояли парты и столы для исследований, на стенах висели огромных размеров доски, иногда с потолков свисали проекторы. Стоило хотя бы одному ученому или оперативнику выйти из того или иного кабинета, как Масаши сразу же наблюдал через открытые двери бурную деятельность офисного планктона, корпящих над тем или иным изобретением. По большей части вся исследовательская деятельность была направлена на фуиндзюцу, ниндзюцу и генетику. Сам парень, еще в Воронеже, ходил на экскурсии в исследовательские центры и видел, как на самом деле должны выглядеть футуристические лаборатории. Учитывая исторический сдвиг разного пространства, стоило упомянуть сравнение того, что Россия находилась впереди на два или три столетия, и неудивительно, что здесь и сейчас все эти мозговитые профессора только-только создавали первые компьютеры и электрические сети, опять-таки ограниченные чакрой.Студент продолжил молчать, ощущая себя приговоренным к смертной казни.
Судья уже занет, какой будет приговор, но еще не озвучил главные слова вслух.
Сзади стоит его персональный палач, который тоже ожидает решение суда.
Дрожа, как осиновый лист, мальчишка стал невольно вспоминать всю свою жизнь: детство прожитое в верующей семье, благо что без крайностей религии, игривую юность в соревнованиях и прогулках с подростками, ученичество в столице и дружбу с интересными людьми.
Перед глазами, невольно, стояли его родители, — мать в кожанке и отец в рясе, — друзья в школьной форме и джинсовках, Аня в купальнике на факультетских соревнованиях по плаванию и курящий образ Кати, возлюбленной из соседней группы.
Он одержал первые победы в прошлый жизни, заглянул в другую, возможно следующую, вместе с другом и, по нелепой случайности, оказался вовлечен в мерзкую политику.
— «Жалко, что нельзя быть ведьмаком». — уныло думает брюнет, желая выбрать во всей этой канители нейтралитет, — «Зло есть зло. Большое, маленькое, среднее — какая разница? Зло трудно измерить, его границы размыты. Если надо выбирать между одним злом и другим, то я не буду выбирать вовсе!» — дословно процитировал про себя текс Всеволода Кузнецова студент, отчаянно желая оказать как можно дальше от этого места. Из этого треклятого мира чакры в частности. — АНБУ — герои, не имеющие лица, прошлого или будущего. Мы рождены, что быть непоколебимым щитом для гражданского населения и карающим мечом для других ниндзя. Мы — лучшие из лучших, избавленные от самого главного порога всех шиноби. — проговаривая пропагандирующую речь, «Крокодил» произносил слова размерено и четко так, чтобы «пустая» голова Масаши невольно запоминала важный перефраз кодекса «Корня». Тут-то и понял Окада, где самая главная собака зарыта. В арке второго сезона аниме, когда было показано детство Мадары и Хаширамы в рамках Эпохи Клановых Воин. — «Ебучее общество, ебучий Бацума, ебучий Таджима, ебучие Сенджу и Учихи!!!» — негодовал студент, припоминая многочисленные слезливые эпизоды. Рожденные в эпоху конкурирующих кланов и жадных феодалов, дети были вовлечены в бесконечную череду битв. Мелкий Хаширама растился в строгости и правилах военного времени, где ему с пеленок указывали на врага и причитали «бей», но упрямец воспротивился и через логичные доводы пришел к выводу, что дети нахуй не должны участвовать в войнах, люди не должны просто так, по традиции, убивать друг друга и, по хорошему, старшие должны сесть за стол переговоров ради светлого будущего своих потомков. Его послушали, послали нахуй и вручили меч. В ходе стычек погибли его младшие братья и, естественно в данной ситуации, он расстроился и обиделся и на общество, и на отца, и на убийц, четко разделяя то, что виновны в смерти только определенные люди, а не кланы вообще. Обиду и истерику не понял Бацума и поставил малого перед фактом, что вообще-то они, его собственные дети, являются просто инструментом клана, которые так же долны участвовать в битвах ради Сенджу. Та же самая картина наблюдалась и Учиха, вот только пай-мальчик Тобирама шел на поводу у отца и у старшего брата, и у клана, буквально разрываясь на части перед догом и любовью, создавая своими действиями противоречия. Рожденный альбиносом, — что редкость в человеческой природе, а у азиатов вообще исключительный случай, — Тобирама и так был на самых дальних ролях у бати, прекрасно осознавая, что унаследует ровным счетом ничего. Клан с ним тоже родниться не желал, напоминая о его болезненности, а брат, пускай и любил его таким, какой он есть, все чаще и чаще общался тайком с Мадарой из враждующего клана. Оставаясь всю жизнь одиноким, он перенял ненависть клана, подкрепленную чередой смертей братьев от рук Учиха, идеи отца от том, что настоящим шиноби эмоции не нужны и то, что они являются инструментами, и при всех своих проблемах был допущен к власти собственным братом, который так же продолжал общаться с кем угодно, только не со своим прямым последним родственником. — «И что передал Конохе Тобира?» — решая взвесить все «за» и «против» истории предпосылок сегодняшней ситуации, Максим подвел итоги. — «Он хороший реформатор и деятель, но самый хуевый и мнимый человек! Потому что он сам сомневался в собственных эмоциях и не мог правильно распределить энергию от них в мирное русло, опасался Учиха и желал их держать под тотальным контролем, лишь не повторились его давние страхи с братьями, и держал обиду на свое «происхождение», потому что по итогу с ним никто так и не решил связать свою жизнь». — Понял, товарищ командир! — кивнул Окада, продолжая путешествие. — Ты удостоился великой чести! Сам Шимура-но-Доно обратил на тебя свое внимание и приказал сделать все возможное, чтобы ты стал настоящий ниндзя. — Все возможное? — переспросил студент. — «Тобирама подарил свои страхи перед Учиха своим ученикам и концепцию блокировки эмоций для самых ярых последователей». Долгое путешествие по катакомбам подошло к концу. Они стояли посреди «Т»-образного коридора, каждая из сторона которого оканчивалась тупиком. Здесь было всего четыре двери, окрашенные не в белый или простой лак, а черный матовый. «Крокодил» подошел к самой крайней двери и постучался, запуская следом своего подопечного. Данное помещение предназначалось для одного из отделов администрации, которая фиксировала вступающих шиноби. Несколько мужчин и женщин с непримечательной внешностью сразу же достали подготовленные документы и выдали нужные бумаги для сенсея. Максим, к сожалению, не мог разглядеть все папки или листы, которые являлись сборной солянкой досье на собственную жизнь, но все же мог урвать взглядом несколько фотографий и слов. Прежде всего, он увидел, что на некоторых листах были фотографии зрелых мужчины и женщины, очень похожих на него. Родители. — «Так вот, как вы выглядели!» — удивился мальчик. Все же генетика является тем еще шаром судьбы, в котором не известно, какой ответ выпадет следующим. Дети могли выглядеть не только как родители, но и как бабушки или дедушки, или вовсе как дальние родственники, не походя на других кровников вообще. — «Повезло-повезло!» — оценил свою родословную парень, пытаясь узнать и другие интересные вещи. Другие документы имели медицинские сводки, в которых уже не разбирался сам Максим, но он рассчитывал, что если больше будет контактировать с местными коновалами, то сможет выпросить расшифровку этих наборов кадзи. И, что самое удивительное, ему выдали повязку с символом Деревни. Прямоугольное тканевое полотно, на котором была закреплена через клепки металлическая пластина с выгравированным символом листа с завитком внутри. Чуть оттянув ткань от верхней грани протектора, он увидел, что где-то там, в середине, был выдавлен набор цифр — регистрационный номер. — С этого момента, ты официально становишься шиноби. — строго сказал «Крокодил», выпроваживая ребенка из отдела и таща его в следующую дверь. — Понял! — закивал болванчиком Окада, сразу же влетая в следующий кабинет. Это была оружейная. За металлической стойкой стоял ответственный за склад, он лениво посмотрел на вошедших и кивнул куда-то внутрь стеллажей и сейфов. По немой команде из дальних углов вышли молодые ниндзя «Корня», одетые в похожую форму военных старших по званию. Бледные из-за постоянного нахождения в подземном городе, они выглядели слишком болезненно. Лица были холодны на эмоции, они старательно делали постные мины, пытаясь подражать своим сенсеям и семпаям и следовать предписаниям устава. Мальчишке выдали стандартные наборы учебных орудий сюрикендзюцу и скромный набор настоящего оружия, являющийся полной копией «бутафорского», кроме того ему выдали танто, подходящий по росту. Получив свои инструменты, владелец склада попросил подписать необходимые бумаги для выдачи и, когда все было завершено, отпустил восвояси ниндзя. «Крокодил» обратил свое внимание на подпись мальчика, которая выглядела чернильной птицей с мелкими странными символами. Эта была самая странная и вместе с тем сложная подпись. — Что ты написал? — поинтересовался агент, припоминая, что лорд Данзо просил обратить пристальное внимание на странности нового подопечного и фиксировать их в отчетах. — Свою фамилию. — спокойно ответил студент, который последовал за сенсеем на другой этаж. — И как она переводится? — Яоропараичо. — Ну, что ж, Яоропараичо Максимус, — начал шиноби, обращая внимание на то, как поморщился от резкой смены тональности ученик, — теперь ты должен пройти экзамен на знания и физическую подготовку.