От автора:
Бечено!
***
Экзамен оказался местной версией ЕГЭ из его предыдущего мира. Максима осмотрели на наличие каких-либо шпаргалок и вспомогательных механизмов для списывания, изъяли все оружие и засунули в пустой кабинет, усадив перед надсмотрщиком. Скромно поздоровавшись, студент стал гадать, как же ему сдать экзамен, ведь, как говориться, он назвался груздем и должен залезть в кузов. — «Хорошо еще, что не уточнял какой эпохи». Книги, которые он уговаривал друзей скапливать и коллекционировать, были изданы разными компаниями или написаны авторами разных поколений. Дело в том, что даже те учебники, предназначенные для учеников академии, которые издавались в последние десятилетия, имели совершенно разную информацию. Все-таки в периоды трех последних воин, прошедших одна за другой с разницей в десять — пятнадцать лет, география и история претерпели колоссальные изменения. Как говорится, — «историю пишут победители». В справочных материалах, изданных в прошлом году, в сквозь упоминалось такое селение, как Узушиогакуре, уничтоженное вероломным союзом ближайших соседей. Типа в исчезновении города-миллионника виноваты Облако и Туман, граничащие с их морской территорией, и нигде, при этом, не упоминалось, что Коноха могла помочь или подставить дружеское селение. Молодежи просто предоставили факт, что «да, Узумаки такие крутые и наши друзья, но они просто исчезли в период Третьей Мировой Войны, поэтому вот». В других экземплярах, написанных от руки, были представлены куда более полные сведения: история, кланы, география, генетика и биология, промышленность. И Узушиогакуре не просто «друзья», а самостоятельная территория союзного государства, которая просто заключила запланированный брачный союз с Первым Хокаге. И все. Получалось, что и Узумаки просто передали невесту в другой клан, укрепив отношения только с Сенджу, и продолжили выстраивать с молодой Конохой только экономические отношения по торговле фуин-продуктов. — «И кому, называется, верить?» — рассуждал Окада. Кто-то из научных сотрудников вошел в их аудиторию и принес запечатанный прямоугольный конверт, в котором находились тестовые задания. — Окада Масаши! — объявил шиноби в маске мыши, распечатывая конверт и доставая пару десятков прямоугольных листов с заданиями, — Сейчас начинается специализированный экзамен, персонально разработанный для тебя. От тебя требуется максимальное число ответов на эти задания, если ты что-то не понимаешь или затрудняешься ответить — ставь прочерк. На экзамен выделено три часа, поэтому приступай. Тяжко вздохнув, студент приступил к чтению. Из приятного, он мог выделить то, что почти вся теоретическая часть походила на его школьную программу, только скорректированную под восточные реалии. С математикой, из-за обезличенных чисел, он справился без труда еще в первые десять минут, разобрав каждый пример и формулу до циферки. Дальше шла грамматика, с которой ему пришлось действительно повозиться, потому что в практической части находились тексты стихов и иных произведений, требующих тех или иных исправлений, уточнений или изложений, а Глухарев, будучи русским человеком, мог только догадываться о тех или иных лингвистических приемах чужого языка. Были еще формулы с баллистикой, где от него требовалось высчитать вероятность, найти человека или черт знает, что еще и куда, но уже эти задачи требовали от него знания в сфере жизни шиноби. — «Я не шиноби!» — возмущался парень, осознано пропуская некоторые задания, требующие ответа с военной точки зрения. В России, особенно в армии, от него не требовали чего-то большего, чем простое знание автомата и гранаты. По хорошему, он мог бы и прибить кого-то саперной лопатой. Так только могут только русские! Здесь, в условиях мира Наруто, от него требовали, как казалось парню, практически невозможное: обнаружить по следам газового пука вес птицы, которую призвал шиноби из влажных мест. Смешно же! — «А мне нет!» — пыхтел мальчик, утирая потные ладони о собственные брюки. География и история являлись самыми проблемными вещами в перечне этих заданий. Учитывая то, что каждое поколение подстраивало под себя те или иные факты, история, в конечном итоге восхваляя сильных мира сего, принижая остальные кланы или страны. Поэтому брюнету пришлось полагаться на свою логику и удачу. Вырисовывая на карте границы тех или иных стран, разделяя их на куда более мелкие области, где могли бы иметь собственную власть дворяне или кланы, и от усердия высовывал язык, подстраивая свои имеющиеся скромные познания истории под созданную им географию. Контурные карты пестрели разными цветами, местами Масаши все же смог пририсовать маленькие значки гербов кланов, которые территориально могли бы в далеком прошлом находится. Создав для себя, более или менее, буферную зону, в которой он смог бы оперировать хоть какими-то знаниями, собранных из, чуть больше, семи сотен серий аниме, одиннадцати фильмов и тридцати пяти ОВА, он решился отдать свои листы местного ЕГЭ в руки надсмотрщика. Мужчина бегло посмотрел на листы, отмечая, что многие задания имели ответы, и засобирался на отчет к советнику. Кинув приказ «жди тут!», оперативник покинул аудиторию, оставив пацаненка. Максим устало вздохнул и откинулся на стул, когда агент «Корня» захлопнул за собой дверь. Решив осмотреть комнату на предмет запасного выхода, ребенок принялся ходить вдоль периметра. Предполагая худшее, студент вспоминал фильмы с каноничными злодеями, — главарями подпольных организаций и злых ученых, — которые всегда устанавливали камеры видеонаблюдения под потолком или на стенах, или вовсе в секретных местах, давая жертве ощутить себя в мнимой безопасности. Лаборатория «НЕ», во главе с Данзо, идеально подходила под тематику секретной организации с элементами биопанка. — BioShock, что ли? — на русском прошептал парень, разглядывая парты и шкафы. Быть может мир Наруто отстает от основных технологий Земли, но это не значит, что военная промышленность не постарается создать и реализовать новые виды оружия и техники на благо Страны Огня. Местный мир чем-то напоминал струю игру с элементами научной фантастики, но, вспоминая то место, где он действительно находится, — синтоизм, многогранная культура востока, первые технологии, чакра и стихии, — он сразу же отмел возникшее воспоминание об игре с научной фантастикой. Парты и шкафы были чисты и пусты, каких-либо дополнительных входов и выходов не было, камер, как и любой другой прослушивающей техники, тоже не обнаружилось. Кабинет был идеально подготовлен, однако парень упускал из вида самую главную деталь. — Вот я дурак! — заворчал Максим, начиная вглядываться в пространство тщательнее. — «В манге четко говорилось, что Шимура принимает в свой зверинец шиноби с специфическими способностями». Вернувшись на место, юноша прилег на парту и положил голову на руки. — «Им не обязательно следить за мной на прямую или через технологии», — рассуждал он, — «достаточно применить технику, чтобы держать меня в зоне видимости.» Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что прямо сейчас за ним могли наблюдать Хьюга, со своим рентгеновским зрением просвечивавшие всю комнату и его тело, или Абураме, которые с помощью мушек и иных маленьких насекомых могли фиксировать его деятельность. Вот только доказать чужие действия не представлялось возможным. Масаши находился только лишь в самом начале пути становления ниндзя, поэтому не обладал должными навыками по обнаруживанию жизненных очагов посторонних людей и фактов применения техники. Через полчаса, когда мальчишка начал засыпать на столе, в кабинет вошло десять человек в разной одежды. Из всей толпы он смог приметить только своего наставника и советника, которые руководили другими агентами. Часть сотрудников АНБУ, одетые в белые халаты лаборантов, сели за задние парты за ним, а впереди за кафедру расселись оперативники, учитель и Данзо. — И так, — Максим всполошился, дремота сразу же рассеялась, — ты прошел экзамен на восемьдесят шесть процентов, что составляет оценку «хорошо». В идеале, ты уже сейчас, в возрасте семи лет, подготовлен к выпуску из Академии, но часть твоих знаний сильно устарела. — сказал шиноби в фарфоровой маске какого-то млекопитающего, которого сам брюнет не смог определить. — Я не думал, что ты настолько далек от современной жизни. — начал Шимура, разглядывая молодого агента. Пришелец, пускай и пользовался эмоциональной непосредственностью ребенка, но в глубине его глаз было заметно понимание и не мой вопрос «В чем дело?». — Поэтому ты будешь посещать Академию в соответствии с годом поступления. — Молодой человек! — сразу же обратился к нему один ученый, сидящий позади него, когда советник закончил говорить о своем решении, — А не могли бы объяснить, откуда вы взяли двенадцать додзюцу? Обернувшись с разрешения Шимуры, Максим оглядел всех научников. Зрелые мужчины, одетые в гражданское и, обязательно, очки, внимательно наблюдали за его действиями. Поразмыслив немного, юноша пожал плечами и сказал, как есть. — Бьякуган мутирует на тейсенган и джоган — это три, шаринган, который эволюционирует в мангекьё — это два, рениган и его слияние с мангекьё — это тоже два, кецурьюган — один, «Проникающее Видение» — еще одно, глаз «Живой Смерти» и еще два, которых я не видел, но читал. После его слов началась активная деятельность профессоров, которые сразу же поспешили на выход. Данзо был хмур и холоден. Он точно не слышал и не знал, что бьякуган может эволюционировать или мутировать во что-то другое. Вообще, многие додзюцу, о которых рассказал Максимус, не были указаны ни в учебниках, ни в исторических сводках. Кланы, созданные кровью прямых потомков Рикудо Сеннина, гордились только чистыми додзюцу, чьи эволюции тщательно скрывались. Те же Учиха и Хьюга были наследниками чистой силы, поэтому другой уровень глазного кеккей генкая становился легендарной сказкой внутри клана. Мангекьё владел Мадара и, на данный момент единственный и уникальный в своей природе оперативник «Корня», Шисуи, родом из клана Красного Учива. — Интересными знаниями ты владеешь. — просипел старик, кивая своим охранникам. — Раньше знаниями владели храмовые жрецы и знать. Кланы тоже, в какой-то степени, относятся к знати и высшему классу общества. — просто ответил Максим, мечтая поскорее оказаться в своем гадюшнике. Ментальных сил уже не хватало на простую посидку в этом угнетающем месте. — Приступай к занятиям в академии. «Крокодил» сам тебя разыщет, когда придет время. Можешь быть свободен! — отдал приказ Шимура. Анбушники отошли от своего Доно и подошли к парте, выпроваживая парня вон, — И да, — вспомнил о чем-то своем шиноби, подпирая пальцами подбородок, — об этом разговоре, как и организации, ни слова! — Есть! — твердо произнес пришелец, стремительно прибавляя шагу. — «Домой! Немедленно домой и в кровать!» — мечтал он, пытаясь вспомнить маршрут назад в этих однотипных коридорах.***
Первое сентября. В какой-то степени эта дата, как и сами слова, могут вызвать у некоторых учащихся паническую атаку, припадок и «вьетнамские» флешбеки. Озвученные числа, символизирующая начало осени, вызывали у студентов раздосадованные чувства. Уже столкнувшись с такими социальными институтами, как школа и университет, пришельцы прекрасно понимали, что той повседневной необходимости в очных занятиях и тотальном контроле учителей не было. При должном упорстве, внимательности и самоконтроле можно было заниматься поеданием гранита науки в домашних условиях. В принципе, так и делали многие однокурсники Максима и Ани, почти не посещая занятия, но разучивая все темы курса у себя в четырех стенах и, не смотря на предвзятое отношение некоторых профессоров, сдавали предметы на положительные оценки. Опыт студенческих реалий мог бы пригодится и при учебе в Академии. Ромова была усердной девушкой со своими амбициями и принципами, поэтому спокойно изучала и заканчивала любое дело, если уж бралась за него. «Я хочу получить образование!» — мелькала раз за разом мысль, потому что не так давно Аня столкнулась с такой реальностью прошлого, когда чужие мечты и нереализованные возможности навсегда закрыли для нее путь к знаниям. Тренировки всегда отбирали много времени, как и соревнования, но в Конохе, вообще в мире «НАРУТО», не было такого отношения к спорту, как к эстетической культуре и центру азарта. Возможно среди гражданского населения стран и были свои соревнования и дисциплины, но в Скрытом Листе были только частные додзе для клановых детей и несколько патронажных школ от сенсеев-чуунинов, которые преподавали основы, так что не было у рядового жителя Деревни возможности бессмысленно записаться на «спорт» ради собственного удовлетворения. — Оне-чан! — воскликнул Бусси, выбегая из-за поворота коридора, — Ну когда мы пойдем на рынок?! Мы же опоздаем и не успеем что-то купить! — Зря ты так радуешься учебе. — проворчала Аня, выискивая в своей сумке кошелек. Проверив кладь на наличие необходимых вещей, она двинулась в коридор, хвостиком поплелся мальчик. — А почему не радоваться? Там же все наши будут! — брюнет засунул ноги в гэта, поправив тесемки на деревянном основании. — Поверь мне! Тебя сразу же окружит буллинг, шейминг, национализм и все такое. Поэтому не радуйся раньше времени. Бусси не понял половины слов, скептически посмотрел на свою сестру, которая сразу же скривила губы и сдвинула бровки к переносице. Взгляд был направлен куда-то вперед, сквозь него и дверь, так что парню невольно стало не по себе. — «Русская школа, это вам не хухры-мухры!» — припоминала брюнетка свое учебное заведение. Учеба, периодом в десять лет, пришлась на тридцатые годы второго тысячелетия. Вообще весь двадцать первый век стал началом для нового общественного направления всеобщего принятия, однако, как говорил учитель социологии, — «все дети сволочи!», — поэтому такой прецедент, как травля среди молодежи, был все еще актуален. В русских школах учителя были откровенными хамами и имели такую мерзкую черту характера, как насильственное лидерство, когда они ставили себя во главу классного коллектива, дискриминируя своих подопечных за знания, внешность, поведение и т.д. Сами учащиеся, в условиях давления от взрослых и нездоровой конкуренции, постоянно соперничали не только со своими одноклассниками, но и с людьми из параллели. Ромова на собственной шкуре ощутила и неадекватное отношение учителей и тренеров, и гипертрофированную зависть сокомандников, и буллинг одноклассников за внешность и знания. — «Буся, ты даже не догадываешься, какая на самом деле эта помойка!» — вздохнула студентка, — Мелкий, сейчас пойдем в первую очередь покупать шмотье и книги, а затем идем на склады изымать канцелярию. — Да понял я! — воскликнул мальчик и выбежал из квартиры, стремительно пересекая лестничный пролет подъезда. — Навернешься, бестолочь! — прокричала Хотару, пытаясь хоть как-то предотвратить непредвиденную и опасную ситуацию. Но, как и все дети, парень стремился узнать что-то новое и интересное прямо сейчас, поэтому отчаянно хотел «ускорить» время, ибо через три дня он ступит на совсем новую и неизведанную территорию. Закрыв дверь и проверив замок, девочка спустилась следом за братом. Денег не так уж и много, даже с учетом двойного пособия. На пустом месте из-за администрации возникла проблема: брат был, откровенно говоря, мал, не зрел, обделен здоровьем и талантами. Бусси был тем дошкольником, которого можно было увидеть в любом спальном районе России — активный непоседа, для которого существуют только друзья со двора/детсада и игры на компухтере. По этой причине, решение директора сиротского приюта и администрации хокаге по вопросу досрочного выпуска из этого треклятого закрытого учреждения, мягко говоря, было идиотским. Аня не могла разделиться на множество частей, чтобы успевать приглядеть за братом, Максом, друзьями-однокашниками и «пацанами_со_стены», во всяком случае пока не могла, а зная наперед будущие проблемы, сама начала пребывать в меланхолии и тревожном ожидании проблем. Путешествуя до ярмарки, открытой ко «дню знаний», девушка невольно вспоминала Максима. История, как бы это странно не звучало, повторяется. В своё время, когда она только приехала в Москву для поступления в Пед, ее назначали старостой для будущей группы. Объяснялось решение деканата тем, что она ответственный спортсмен и по природе лидер, а, значит, сможет управится с безбашенными выпускниками школ. Случайно познакомившись с Глухарёвым, который приехал на ее факультет для сдачи фотографий в архив, она заручилась его поддержкой и помощью в вопросах организации, потому что добродушный молодой человек сам вызвался помочь ей с проблемой, когда увидел, что железные нервы олимпийской чемпионки просто не выдерживают всеобщего давления. — Мне бы твоя помощь пригодилась. — устало шептала красноглазая, гуляя с младшим братом между рядов. Отото был непоседлив и невнимателен. Пестрые вывески и товары привлекали внимание, продавцы на все лады соблазняли детей и их родителей на бессмысленную покупку лишней чепухи, кто-то наживался на бредовом лейбле товара, кто-то предлагал поношенные вещи и учебники. — «Не ярмарка, а простой блошиной рынок!» Аня, в какой-то степени, избегала желаний и мечт о будущей семье, потому что собственная семья, во главе с матерью, и семьи друзей и товарищей разительно отличались друг от друга, подводя черту итога тем, что за каждой закрытой дверью были свои правила и проблемы, чаще всего возникших по вине взрослых, которые после перекладывали ответственность на своих детей. Ромовой за глаза хватало вечных нравоучений и обид матери, когда она заставляла ее посещать бассейн, поэтому она не желала брака, не мечтала о парне, как о муже, и не стремилась родить ребенка. Проблем было с гору и, если уж она не могла решить их самостоятельно, то присутствие еще, как минимум, двоих людей особого положения, — супруг и дитя, — могло их только усугубить и преумножить. Сейчас, имея на руках задохлого дошкольника, она осознала на сколько высоки риски его зависимости от ее действий. Шаг влево, шаг вправо — и вот на руках маленький трупик неосторожного ребенка, который стал жертвой интриг деревни/болезни/недомолвок пришельцев. — «Буся, будь внимательнее!» — мысленно просила девушка, помогая брату в специализированном магазине выбрать обувь. Ее сил сейчас, даже с помощью Максима, вряд ли хватит на сдерживание, что уж говорить о предотвращении, беды. Мальчишки имеют свойство слишком быстро расти. Студентка помнила, как одноклассники меняли форменную обувь и одежду по два, а то и три раза в год. Морально готовясь к частым тратам, Аня уже думала, куда бы ей устроиться работать. Местные люди трепетно относились к учебному времени детей, поэтому чаще всего утром и днем все взрослое население бдело, чтобы малышня присутствовала на занятиях. — «Где бы найти приличное кафе?» — и снова проблема доходов. — «Прости, Кохэку, но тебе все же придется открыть бизнес в нужном мне направлении, иначе я по миру пойду!» — с сожалением думала девчонка, расплачиваясь за брендовую обувь шиноби. Можно было бы купить вторичку, но ей, как старшей сестре, хотелось бы купить куда более свежий и качественный материал для Бусси. Выходя из магазина с довольным братом. Хотару увидела примечательные лица своих товарищей на другом конце улицы. Рок и Наруто, на правах друзей, решили пойти отвариться вместе, однако из-за предрассудков о Кьюби, многие торгаши просто отказывали маленьким детям, посылая их дальше, не только к соседям и конкурентам по бизнесу, но и в пешее эротическое. — О, и вы тут! — подошла к ним Ромова, разглядывая чуть расстроенные лица мальчишек. Счастливый новой покупке, брат тоже заметил настроение старших друзей близкое к нулю. — Да, Хотару-семпай! — воскликнул Ли, сразу же скаля белозубую улыбку. Наруто тоже оживился, заметив «нее-чан» и «отото». Блондин был счастлив встрече, потому что Хота-чан, в свойственной ей манере, могла разрешить многие конфликтные ситуации. Прямо, как и Масаши-кун. Она даже подходила к делу ответственнее, относясь к ним со всей внимательностью и строгостью учителя, стараясь на своем примере показать правильное отношение к важным вещам. — Я вижу, что вы уже купили ботинки! — густобровый мальчик сразу же стал рассматривать фирменную коробку, которую ему передал Бусси. Мальчишки сразу же отвлеклись, обсуждая между собой снаряжение шиноби, а Аня, примечая косые взгляды людей рядом, думала, как поступить в данной ситуации. Дети заочно имели дурную славу сирот, уязвимых из-за одиночества, поэтому многие в открытую гнобили их и пытались отвадить от стоек лавок, прекрасно понимая, что за их спинами не будет защиты взрослых, клана или денежной подушки. — За мной и на крышу! — спокойно скомандовала попаданка, быстро перемещаясь в закоулок, где находилась лестница. Можно было бы применить начальные навыки паркура местных жителей, чтобы скорее взобраться на здание, но здесь было слишком много людей и предметов, препятствующих маневрам. Дети незамедлительно последовали за ней, старательно пытаясь не отставать. Когда все залезли на плоскую крышу ближайшего ресторанчика с помощью пожарной лестницы, они расселись где-то в центре, чтобы не привлекать чужое внимание своими головами, выглядывающими из-за каменного борта. — Значит, так! — объявила студентка, разглядывая возбужденные и внимательные лица. — Вы сейчас сделаете трафарет своей ноги и я куплю ботинки, а вы, — она указала на мальчишек, которые немного расстроились смене планов, — пойдете на квартиру в бараки, где заберете со склада все нужное к школе. — Я с нее-чан хотел погулять, даттебайо! — возмутился голубоглазый, сморщив нос и сложив руки на груди. — Я не говорила, что мы не пойдем гулять. — спокойно ответила Хотару, доставая из коробки Бусси обувь. — Надевай их. Передав сандалии, она принялась разрывать картонку, чтобы с помощью ножниц вырезать «стельки» для друзей. Так она бы с могла без их участия приобрести нужные вещи. Мальчишки неохотно вставали на плотную бумагу, наблюдая за чужими действиями. Один Бусси сидел рядом и светился, как солнышко, с удовольствием ощущая на ногах первое взрослое снаряжение шиноби. Когда дело было окончено, Ане скинули все свои деньги, чтобы она смогла приобрести все необходимое, а она им передала ключи, чтобы они смогли проникнуть в квартиру арендодательницы. Расставшись, ребята приступили к намеченным задачам. Без Наруто и Ли, Ромова, на правах миленькой и миниатюрной девочки, могла спокойно прохаживаться по ярмарке, примеряя по трафаретам товары. Кто-то из продавцов даже приятно удивился, мол — какая ответственная девочка ходит и ищет старшему брату обувь! Ане приходилось сдержанно улыбаться и раз за разом выпрашивать скидки, выискивая лучшие предложения для сделки. Обойдя большую часть лавок, она еле-еле смогла купить неплохие вторички, которые продавала какая-то мамаша, потому что ее сын, выпускник Академии, уже вырос из покупок. За кругленькую сумму, красноглазая теперь имела целых семь пар обуви, чьи размеры чередовались друг за другом. Задники были целыми, протектор не успел стереться за пару месяцев, единственным недостатком были лишь небольшие потертости на резине из-за трения подошвы друг о друга. Вероятно предыдущий хозяин слишком часто клал ногу на ногу или поджимал конечности крестом под стулом. Разобравшись со своей «миссией», студентка побрела в сторону квартиры бедного района. Максим все еще не появился на ярмарке, и его не было ни видно, ни слышно уже четыре дня, однако шумы, которые раздавались из-за закрытой двери квартиры, намекали, что хозяин площади, по крайней мере, бродит и что-то делает. Только не отзывается. Аня бы еще гада несколько дней о потерянном друге, если бы не события сентября. Младшие были готовы к торжественной линейке, выгребшие из закромов стеллажей чужой квартиры все «крутые» и «миленькие» вещи: учебники, тетради, ручки и сумки. Хотару смогла на следующий день, почти за даром, выкупить костюмы, отданные с огромной скидкой за брак. На тканях с лицевых сторон находились небольшие пятнашки машинного масла, так получилось, что на предприятии с швейных машинок накапал жир с механизма иглы. Естественно, обладая прямыми руками и памятью чужого человека о искусстве вышивания, студентка смогла замаскировать брак нашивками и аппликациями. Теперь простые и однотипные костюмы, по типу брюк и ветровок Адидас, обладали интересными акцентами: на груди куртки переливались изгибы драконьих тел, у кого-то на рукавах искрились снежинки и звездочки, а на карманах чьих-то брюк начинался кленовый листопад. Мальчишки были в восторге, разглядывая обновки, потому что каждому из них было приятно, что семпай/«нее-чан»/оне-чан позаботилась об их нуждах от всей своей большой души. Вот только радость омрачилась тем, что сама девочка, на их просьбу демонстрации обновок, просто показала, что купила для себя самый дешёвый, «простой» и серый костюм. Ребята в тайне от «сестренки», чуть погодя, сами нашли на складе «батик» и расписали плотную ткань разными рисунками и символами. Рок аккуратно выводил контуром множество цветков лотоса, которые разукрашивал Масаши, а Наруто, с его неповторимым стилем написания граффити, смог перенести кадзи «любовь, красота, верность» на полотно, но и у этих слов был совсем иной смысл. За заслуги, ребята подарили обновленный костюм девочке, аккурат к празднику, преподнеся с переводом творчества Узумаки. Аня засмущалась такой интерпретации слов, но была рада, что дети ради нее постарались. Она это чертовски сильно ценила. Когда наступил день «Х», мальчишек бил мандраж. Наруто вертелся, как егоза, Бусси постоянно тер ладошки о колени новых брюк, за что получал подзатыльники от Хотару за порчу имущества, а Рок, с его и без того громким голосом, возбужденно делился своими впечатлениями. Ребята чуть остыли, когда увидели среди толпы взрослых, знакомых подростков. Кио и Кохэку, как настоящие члены семьи, встретили их у входа в школу, каждому подарили красивые ежедневники и поздравили с началом «взрослой жизни», обнимая и целуя в макушку. Аня даже прослезилась, потому что такой поддержки, в свое время, ей очень не хватало. Но Максима все еще не было. Только после выступление хокаге, когда Хирузен закончил пропагандирующую речь о Воле Огня, студентка смогла заметить друга-пришельца, который был совсем не весел начавшемуся празднику. На немой вопрос Ромой, брюнет лишь показал язык. На воспаленной плоти находилась татуировка-печать члена АНБУ.