От автора:
Бечено!
***
— Здравствуй, Учиха Итачи. — сухо приветствовала его в обед девочка. Неизменно черная макушка гладких и блестящих волос красиво переливалась естественными бликами на зимнем солнце. Декабрь был щедр на морозы и скуден на снег, от того все дни были с чистыми и солнечными днем и до ужаса, — по меркам японцев, — холодной погодой, но русским иномирянам было хорошо и «свежо», как шутил Масаши в компании. Находясь в укрытии для слежки за объектом, брюнет не сразу сообразил, что обратились к нему. Все же должность АНБУ не предоставляла возможности нормально выстроить доверенные отношения вне службы, по этому оглас маленькой девочки был не только воспринят грозно, как естественная реакция оперативника, но и волнительно. — Саске ушел на прошлой неделе слишком рано, а нас, между прочим, распределяли на группы, — продолжил разговор ребенок, нисколько не смущаясь чужому напряжению. Медленная смена позы подростка, явно пытающийся освободить боевую руку для последующего приема устранения, не останавливала Хотару, чьи красные глаза смотрели куда-то сквозь него, — Так вот, он теперь в моей научной группе. Так сказал Ирука-сан, а к следующему четвергу мы должны выступить с темой. Ребята еще не определились, так что планируем собраться у Диуна-куна. Его родители разрешили, так что не думаю, что могут возникнуть проблемы. Фарфоровая маска куницы блестела желтыми и молочными пятнами на белом покрытии, стоило граням керамики разрезать лучи небесного светила. Регламент работы трактовал то, что он не имел права раскрывать свой голос, — пускай он и будет глух и не так узнаваем для его личности, — но озвучить правильный вопрос все же стоило. Заинтересованно склоняя голову в бок, старший сын Фугаку все же понадеялся, что не ошибся в своих доводах, когда он подозревал сиротку в связях с Корнем. — Длинные волосы, известный воротник, специфическая форма, тонкие руки, как у девчонки, единственный Учиха на службе АНБУ. — выложила карты на стол Хотару, заставляя юношу под маской начать нервничать. В прорезях пару раз мигнули красные огни, но Шаринган не мог забрать в иллюзию человека без прямого зрительного контакта. — «Знает слабое место?» — задаваясь вопросом, брюнет только и мог думать, что ответ скорее был положительным, чем отрицательным. — Вы бы хоть думали, что и где обсуждаете! — фыркнула тем временем девочка, — Такие сведенья по Академии гуляют, и то только по тому, что вы позволяете старшакам приписывать чужие заслуги, как свои собственные и всего клана! Пусть Саске быстрее поправляется, а то через две недели будет последняя контрольная в этом полугодии. — пожелала школьница, спокойно обходя парнишку по дуге, а затем ступая из прилеска на территорию заднего двора, где тут же полезла через железную сетку забора. Разом все встало на свои места, однако черноволосого не покидало ощущение лжи, и нет — школьница говорила правду, действительно передавая необходимое послание для прогулявшего проблемного брата. Его, на минуточку анбу, смог найти ученик Академии, что на обыденном уровне смог избежать захвата в гендзюцу. Как сенсей, он бы возгордился способным ребенком, открывшего одну из слабостей чужого додзюцу в столь малом возрасте, но красноглазый прекрасно знал, насколько малы знания в стенах ученического корпуса и за его пределами. Общество сложилось так, что бесклановый боец без должного патронажа становился лишь куском мяса, настоящим расходным материалом, чья судьба известна всем окружающим. Если уж кто-то интересовался способным и перспективным генином, то его умыкали к клан, связывая кровными узами. То, что, как минимум, двух способных детей еще не изъяли другие кланы и правительство, говорило лишь о том, что те не ведают, какие самородки блестят под ногами. — «Или их вводят в заблуждение». Девочка дошла до стены Академии, где ее поджидал мальчик из клана Абураме. Дети обнялись, девочка поцеловала зардевшегося мальчишку в щеку, получая на руки съедобный презент, и они чинно зашагали в учебное заведение, не обращая внимание на глумливые или заинтересованные лица окружающих. Чуть погодя во двор вбежали и другие школьники. Наруто влетел на всей скорости в главные двери, не позволяя преследующему его Кибу зайти первым, а после - оба хулигана поспешили на перегонки добраться до класса. В окне мелькнули круглые головы брюнетов. Рок Ли, самый невезучий по своему происхождению парень, сидел у солнечной стороны, переговариваясь с соседкой позади себя, самой Хотой-чан, рядом с которой передавал обед младший брат, примкнувший к исключительному клубу «Силы Юности» и заимевший такую же странную стрижкой под горшок. Исполняя первостепенную задачу, ниндзя в пару прыжков оказался на соседнем дереве. Густая листва идеально подходила под критерии точки обзора, вот только сегодня ему лично хотелось немного послушать странных детей, переполошивших его, обычно спокойного, братца. Сетчатый забор из тонкой стали не мог скрыть юношескую фигуру, но на то он и профессионал своего дела, что найдет в кратчайшие сроки надежный вариант и исполнит задуманное. Ноги подняли немного пыли и тонких листьев, закружив их за спиной. Орнамент протектора не остался на рыхлой земле вдоль заграждения, словно бы человек ничего не весил и преодолевал длинное расстояние по воздуху, вне всяких законов физики. Хорошенько оттолкнувшись, Куница перепрыгнул забор, пружинистой походкой добираясь до стены, уже знакомым маршрутом взбираясь тенью по красно-желтому фасаду. Небольшой рост подростка легко позволил парню уместиться в проем между этажей, усаживаясь на тонкую полоску бетонной рамы подоконника. Внизу вовсю проходили пары: сенсей Ирука чертил что-то на доске, пачкая зеленую поверхность белым мелом; дети сидели тихо, скребя ручками и карандашами по бумаге; тихое сопение в разнобой успокаивало. Итачи мог быть сколько угодно хорошим сыном и бойцом, но точно так же, как и все окружающие, переживал и боялся. Иной раз мысли далеко не лучшего расклада или темы заставляли его светлую голову задуматься над странностями межличностных отношений или профессиональных качествах противников, которых он сумел победить в три движения. Приходилось откладывать какое-то дело на неопределенное, чаще короткое, время и хорошенько расставить все «за» и «против» всплывающих мыслей, пока индуктивный метод подводил черту итогов и логики. Заточка оружия и медитативные занятия, как готовка и уборка, неплохо разгружали сознание, доводя физическую серию действий до приятного автоматизма. — «Любить порядок не есть хорошо», — рассуждал Итачи, ловя себя на раздражении, стоило младшему брату оставить тетради неровной стопкой на столе, а игрушки разбросанными по татами. Сейчас, конечно, такого нет, все же Саске рос и брал пример аккуратности со всех старших своего дома, — у кого должность, а у кого призвание заставляли относиться к частоте с особой важностью, — но иногда наследник сам принимался за генеральную уборку и проверку боевого инвентаря, лишь бы занять свои измученные руки, от чего-то ноющие и болящие вне миссий. — Наруто! — строго воскликнул Мизуки-сан. Дальше в классе начался грохот и детский смех, прерываемый сдержанной руганью учителей. Учиха чуть двинулся вперед, позволяя земному притяжению утянуть туловище вниз. Все было нормально, за исключением внешнего вида сенсеев — оба имели на зеленых жилетах синие пятна от чернил, которые кто-то щедро разлил по нагрудной части. Такие обильные брызги не могли быть созданный простой ручкой или кистью, если начать первые поиски орудия преступления. Взгляд черных глаз вперился на странного рода предмет, спрятанный под тетрадью у парочки одноклассников сына Четвертого. Сам блондин очень старался сделать вид, что совершенно не причем, однако нескрываемый озорной блеск в голубых глазах выдавал чужой настрой с головой. Может быть сам Узумаки и не был причем при создании ловушки, но он точно знал кому подкидывает подсказки и науськивает на исполнение плана. Единственный Нара этого первого года прятал скромную улыбку в локтях сложенных рук, стреляя глазами с соседями с третьего ряда. В деле, как ошибочно считали преподаватели, участвовало куда больше людей, чем парочка сынков из предприимчивых семей. Впрочем, сами виновники этой проказы не особо расстраивались из-за криков и угрозы жалобы родителям. Итачи против воли улыбнулся. Додуматься по созданию бомбы механического действия из ручек, скотча и пустых тар сока было неплохим аргументом в пользу высокого показателя интеллекта у Наруто, но тот плавно опустил свои оценки до троек. На этой же парте пыхтел Бусси, заинтересованно разглядывая пятна на груди мужчин. Саске, что сидел на заднем ряду за Узумаки, выглядел задумчивым и разочарованным. — Очень зря, отото. — прошептал одними губами оперативник, впитывая в себя чужое веселье. В его годы никто так жестко не шутил над сенсеями, да и выходки с рук не спускали, и ему очень сильно хотелось, чтобы и в его классе были такие забавные ребята, но принц отучился всего год. Вероятно, что такие шутки все же присутствовали в рутине серых будней одноклассников, но брюнет просто напросто был лишен такого специфического счастья детства в силу чужих ожиданий и обстоятельств. Итачи завидовал чужой возможности быть счастливым просто так, но он не Саске и не имеет силы для разубеждения своего брата. Для него клан Красного Учива уже является предметом гордости. Отец расстарался на прошлой недели, вдалбливая словами и шлепками в юную голову о важности их общины и успехах лучших. Маленький брат хорошо понял, что он лучше. Наверху находился и другой объект его интереса, утреннее пришествие короткого спровоцировало подтверждение гипотезы. Стоило вернуться в нормальное положение и слегка заглянуть в чужое окно, как на него уставились удивленные классные глаза. Если бы не подтверждение медиков из городского госпиталя, то он бы давно соотносил эту сироту с фамилией Юхи. Вообще, как он предполагал, его действия были на должном уровне скрытности, чтобы всякие среднестатистические ученики Академии его не заметили, но самому Итачи не повезло, что удобное для слежки за Джинчурики место находилось аккурат напротив места Хотару. Девчонка смотрела в окно, разглядывая кромку зелени на территории, когда странный белый предмет стал очень плавно подниматься из-за деревянной оконной рамы, а после глаза зацепила красная полоса на лбу фарфоровой маски. Ну, тут сам следователь напрашивался, чтобы на него посмотрели. Едва сдерживая смех от чужого конфуза и хрюкнув под нос, спортсменка посмотрела в глаза самого известного мальчика фэндома, кривя губы от расползающейся улыбки. Помахав рукой, она оторвала взгляд от дрогнувшей маски, чтобы вновь устремить взор на зеленую доску. Итачи не привык бояться посторонних людей, но его напрягало то, что бесклановой девчонке чересчур сильно везло. — И долго ты за мной ходить будешь? — задала риторический вопрос землянка, разглядывая прыщавый нос третьекурсника из клана Когуно. Провести долгожданный отдых в приятной компании уже не получалось. — Мне вот не понятно, как простая девчонка может выигрывать «тай» у мальчишек? Злости в чужом голосе хватало с лихвой, вот только сама Аня не первый год знала людей, чтобы упускать из внимания такую движущую силу в любой иерархии, как зависть. О ней и ее способностях разве что глухой не знал, но и тому бы доложили посредством ручных знаков. Культуристский спорт позволил неплохо прокачать выносливость, а такая постоянная проблема, как шесть голодных мальчишечьих ртов, подняли ее качество питания. Мышцы стали хорошо расти, горло не садило в надрывном кашле, да и бок перестало колоть, так что к весне, когда проблема грязи и гололеда минует их, можно было только улучшить уже имеющиеся показатели. — «Собаки, что же вам неймется?» — вопреки постоянному окружению интеллигенцией и успешными людьми на Земле, ее реальное, на тот момент, окружение состояло из простых людей и рабочих, разговоры которых редко переходили грань вежливого и обыденного общения. Эпитеты никто не подбирал, а если и подбирал, то только для того, чтобы попытать удачу и задавить в споре новой и интересной формулировкой. Вот только клановое и японское воспитание местных, сплошь и рядом состоящие из подводных камней лицемерия и подслащения, не позволяли ей хорошо поругать во всю широту русской души. — «Шино, тебе плюс». — думала девочка, мысленно добавляя еще одну положительную оценку в список личностных качеств наследника из Абураме. Вот уж кто-кто, а он умел не только держать язык за зубами, умалчивая о многих секретах, но и очень внимательно слушать и слышать чужие разговоры. Стеснительность, привитая чужой брезгливостью и клановой традицией говорить странной речевой конструкцией, долго не позволяла мальчику хотя бы намекнуть в благодарность чужому интересу со стороны Хотару, но, на неожиданное счастье иномирянки, сам наследный принц предложил общаться и встречаться. Было туго. Опять-таки, сам пацаненок был верхом вежливости по отношению к противоположному полу, поэтому его невнятное бормотание и заламывание пальцев в карманах жилеток и курток доводили спортсменку до белого каления, когда ожидание хоть какого-то ответа или действия могло перевалить за половину часа. Дальше тот сам взял на себя инициативу подтянуть собственные показатели здоровья, чтобы поспевать за активной красавицей. Со смирением тот принял чужую хамоватую натуру, хотя сама Аня очень старалась и сдерживала свой длинный и острый язык, часто спрашивая по тридцать три раза чужое мнение на ее ругательства и не очень лестные эпитеты. Иногда Шино улыбался и наблюдал за подружкой, сумевшей совладать с чужой и собственной грубостью, гася конфликт одним лишь тяжелым взглядом. Вот что-что, а эти кроваво-красные глаза могли в нужный момент передать всю полноту невысказанных чувств и угроз. Сам юный колеоптеролог не мог поверить, что таки смог пересилить собственные страхи, хватая в середине этой осени понравившуюся школьницу за свободную руку. Аня тогда очень удивилась, встала в ступор, поднимая одну бровь, но ничего не сказала, когда эта «капуста» проводила ее до дома и пожелала приятных снов. Из-за отсутствия ответной реакции, у самого Абураме-младшего чуть сердце ночью не встало. Даже Шиби интересовался, что могло так растревожить его сына, но тот упрямо молчал, ожидая какой-то кары. Глава клана только головой качал, пытаясь самостоятельно разгадать новый конфликт наследника, и погружался в книги по психологии, оставшиеся в наследство клановой библиотеке от давно почивший жены, а затем застал отпрыска через пару дней после школы с букетом полевых цветов и с красными ушами. Девочка ответила взаимностью и, на правах необразованной сироты, преподнесла подарок, который Шино лично поставил у себя в комнате в стеклянный стакан и делал все последующие дни уроки у этого презента. У Шиби были свои причины не доверять и даже чураться выбора наследника, но, пока его ребенок ходил таким счастливым, он готов был потерпеть непредвиденное звено в клановых взаимоотношениях, лишь бы принц передумал к совершеннолетию. Абураме и сейчас выставлял на всеобщее обозрение один из своих важнейших плюсов. Чужая поддержка для самой Ани была очень диковинным явлением, но так же очень приятным. Даже плечи, по детски узкие, стали казаться ей самой шире. Руки постоянно потели и чесались от интенсивных нагрузок и нервов, и такие бездари и самоуверенные хамы отлично помогали спускать пар. Жаловаться Шино на свои проблемы каждую их встречу очень не хотелось, но поделиться чем-то приятным пока не получалось. — Сейчас пара начнется. Там и поглядим, от чего вы каждый раз валяетесь в пыли и собственной блевоте. — пообещала землянка, направляясь в сторону уже собирающихся ребят. И ей не нужно было знать, что за пара в четыре ноги преследует ее. Масаши только глаза закатил, стоило увидеть за серым образом подруги двух мальчишек. Неизменное сопровождение в виде Абураме все еще приходилось ему, Максиму, не по вкусу, — да и чего греха таить? Претило! — тем более, что разница в возрасте была колоссальной, а за своей знакомой сокурсницей он не замечал пагубного влечения к несовершеннолетним, но вроде бы пока каких-то противоправных действий со стороны не наблюдалось. Или сейчас будет наблюдаться, но в уже отношении к другому ребенку. — «Ah shit, here we go again!» — качал головой парень, выстраиваясь в шеренгу. Всех детей поделили на пары, сенсей из Инузука объявила бои. Максим, по известной в очень узком кругу причины, имел достаточный уровень ловкости, чтобы смочь уклониться от любого выпада малолеток. АНБУ-НЕ, за закрытыми стенами подземных сооружений и катакомбах, очень хорошо натаскивали своих рекрутов, чтобы молодняк на первых парах военного обучения не умирал от интенсивности нагрузок. Все происходило без жести. И то ли сам Шимура еще не дошел до точки не возврата, ставя желание своего мертвого сенсея в абсолют, то ли его появление, как снег на голову, очень перспективным бойцом с противоречивой историей отсрочила неизбежный крышетек, но все наставники с нейтральным отношением и поверхностным уважением вели пропаганду идеалов безропотного служения Конохе и Данзо. Физической культуре отводилось куда больше практических часов, что следовало из высоких рисков самой профессии, в особенности растяжке и правильным уклонениям/перекатам. Корень сам по себе был автономной от других структур организацией и плохо финансировался из легальных источников их города-государства, а те источники за стенами Деревни — имели попеременный успех. Все соответствующие ниши самых темных и неблагоприятных дел занимали отступники, богатеи, группировки и прочий сброд, который тоже следовало контролировать, от того сейчас кореневики очень даже заботились о своих товарищах по ремеслу. Хорошего шпиона и диверсанта еще взрастить нужно, а на это уходили безумные в своей значимости ресурсы, поэтому этот треклятый старик с перекрестным шрамом на подбородке так пекся над своей организацией. Тут уже не только воспитание и тяжелые воины, но и собственные эгоистичные соображение Шимуры не позволяли терять свое. Имея неясное положение в иерархии в НЕ, он стал эдакой зверушкой, которую нужно было подготовить для личных выступлений. От того он, аки Пепельный или Геральт, скакал юлой на занятиях, делая сальто с завидной частотой. — Лишь бы колени не похерить! — искренне молил всех Ками и иных богов, умывая лицо от крупных градин пота. Естественно, что заботясь о ближнем своем, Максим сумел не только перенять, но и успешно запомнить многие уроки, которые позже принес Ане. — Хаджиме! — объявил в очередной раз учитель, позволяя участником прошедшего боя уйти в сторону. На импровизированный ринг вышла Аня, не скрывая своего подпорченного настроения. Знакомые и друзья сразу же стали кидать мотивационные реплики одноклассникам и сокурсникам. — Ты можешь, Хотару-онее-чан! — кричал Бусси, повторяя за Наруто. — «Естественно». — самозабвенно соглашалась девочка, уже в собственных мыслях не ставя под сомнение будущую победу. Слишком самоуверенно, но она делает достаточно шагов в направлении собственного благополучия, чтобы пресечь собственную слабость и слабоволие на корню. — Семпай, покажите еще раз ваш коронный удар! — требовал Ли, воинственно подымая кулаки к груди. — «Обязательно». — кивнула чемпионка, неосознанно давая ответ на заявление учителя о поединке. Что тут забыл третьекурсник? — вопрос терялся в ворохе других вопросов и причин, хотя Аня старалась не отвлекаться от боя. Привычная боксерская стойка позволила пружинистыми шагами отскочить чуть назад, вынуждая противника сделать первый ход. Парень из Когуно держал совсем другую позу. Кажется, это что-то из ушу: ладони раскрыты и выставлена вперед одна рука, пока другая держится у головы, да и ноги расставлены так, чтобы с первого раза не пошатнуться от удара. Хотя землянка прекрасно знает, что именно эта бестолочь, напросившаяся на спарринг, напрочь забудет про первоначальную идею и вновь полезет с кулаками и голой яростью. Шаг пришлось делать самой, в противовес внутренней натуре. Постоянная практика большого спорта трактовала, что лучше экономить силы на первых парах дистанции, и только после, на сэкономленных ресурсах, в кротчайшие сроки достигать победы. Пресс не болит, когда она вскидывает руку и резко дергает ее по направлению чужого лица, сосредотачивая силы на четкий импульс. Даже если ей придется проиграть, то от лица оппонента не останется живого места. Так всегда было с хамами, у остальных — она училась. Чужой удар пришелся на живот, но набитые частой практикой мышцы заболели, хотя нежная кожа, как и у всех детей, начала гореть и ныть, зато последующий удар левой позволил нанести прием на пористую кость ключицы. — «Как сказал Максим», — наученный горьким опытом, — «лучше бить сразу по слабым местам. Из-за резкой и острой боли многие теряются и начинают испытывать страх уже не перед ударом и самой болью, а перед противником и его знанием». Чужой совет позволил оставаться все такой же уверенной. Изученные на парах уроки сделали ее гибче, все же ее стиль личных тренировок подходил больше для наращивания сил ног и рук, но никак не на грамотное уклонение от траектории ударов. Горячий пар отчетливо виднелся при морозной погоде, хотя то же мутное марево горячего воздуха взмыло над напряженными телами. Пот заставил прилипнуть мелкий пух и волоски к шее. Как некстати начала чесаться кожа на изгибах конечностей, но такая реакция вызвана больше адреналином и невротизмом самой особы. — «Никогда не стоит стоять на месте!» — первая заповедь этой хищной женщины, приходящей на все пары с красными клыками на щеках, заставила девочку быстро переставить ноги и уклонить корпус под чужую траектории сгиба локтей. Маленькие и костлявые кулаки обрушились на незащищенные бока, метя в печень и почки. Длинны ребер не хватило, чтобы полностью защитить все органы брюшной полости, но в тех местах достаточно нервных окончаний, чтобы после этого урока весь живот расцвел синими и красными пятнами. Чужой ярости хватает, чтобы мальчишка уже скрежетал зубами и ловил мелькнувший на периферии девичьих образ. Вот только возраст старшеклассника сделал его выносливее и тяжелее, от чего с каждым шагом становится все сложнее увернуться. Подбитый плечевой пояс сильно ноет, из-за этого Когуно уже не заносит руки, тратя энергию и теряя ритм, но достаточно умело и вертко отбивает и перенаправляет в ответ тонкие кисти брюнетки. Даже так на белой коже остаются розовые следы чужой костяшки, местами появляются мелкие крапинки разбитых сосудов. Аня сжала губы плотной линией, еще раз обходя противника по кругу. Уже шестой круг проходит, а он все не идет наперерез, телясь следом, будто бы его упрямство помогло бы тому достичь цели. Каких-то красивых пируэтов от них двоих вся параллель не дождется. Инузука уже привыкла к тому, что только эти двое могли так честно и направлено бить прямо по противнику, полагаясь только на свои собственные плюсы, хотя последнее замечание и не являлось таковым. Всем ниндзя стоило научиться грамотному использованию своих выдающихся качеств, вот только хитрости в чужих движениях и не пахнет. — «Мордобой какой-то!» — кривит губы женщина, но не может высказать свое недовольство в слух. Еще первые два года дети будут страдать херней, прежде чем начнут пользоваться советами старших. Наконец-то опыт и злость доводят старшеклассника до кипения и тот, намеренно отвел руку в сторону, демонстрируя ложный выпад. Первогодка, привыкшая к последовательности, сразу же попалась в ловушку, чему не рады ни друзья, ни сенсей, которая все же выделила ее любимчиком в практических занятиях. Пересилив боль, русоволосый изловил и правую руку оппонента в захват, сразу же, не теряя и секунды, нанося хук левой рукой куда-то в лицо. Пары ударов всегда было достаточно, чтобы отбить желание у противника продолжить бой, да и таково правило спарринга, что на такие серьезные и опасные удары дается не больше трех раз. Вот только ярость и зависть застилают глаза ученику Академии, вынуждая того нанести куда больше урона, уже не высчитывая в уме определенное число. Инузука захотела уже урезонить зачинщика драки, как ее любимая «сучка», просто расслабила захваченную руку, освобождая конечность, а затем, пользуясь непосредственной близостью и заторможенным сознанием противника, сцепила руки в замок, не жалея сил ударяя локтем по солнечному сплетению, чтобы после перевести и удержать локоть для контрольного в нос. Оба удара вынудили десятилетку согнуться и отшатнуться, в четной попытке привести дыхание, вот только этого хватило для последующего удара колена в лицо, со смачным хрустом ломая носовую перегородку. Безоговорочная победа досталась Ане, которая спокойно встает рядом с друзьями, оставляя безвольное тело сопляка на своего классного руководителя. Масаши ловко отвел друзей в сторонку, позволяя влюбленному Шино пожалеть и поухаживать за оглушенной олимпийской чемпионкой, а сам едва не подскакивает от неожиданности, стоит увидеть корневика за забором, прячущего под железным элементом послание для юного агента. Шумная драка не позволила гиперактивным детям заметить постороннего на школьный территории, чем и воспользовался шиноби, напоминая своему протеже еще и о заданиях вне Академии. Вот только записка с пометкой первого «C»-ранговой миссией уже вынудила Глухарева забиться в тихом ужасе. — «Мне всего семь!» — возмутился студент, пытаясь перебороть удушающий страх, — «Что же будет завтра?»