Передавай привет

      — Мам, а чего дядя лежит? В крови весь.              Простой казалось бы вопрос Никиты в один миг отвлекает взрослых, идущих на несколько ступенек ниже, от будничного, почти что семейного разговора. Оперская реакция срабатывает буквально молниеносно, щедро сдобренная профессиональной чуйкой: Стёпа для быстроты под плечи подхватывает Ритиного сына, снося на пролёт ниже и занимая тут же разговором о намеченном походе в зоопарк, Власова в это же время склоняется над мужчиной, проверяя пульс.              Спустившись к своим мужчинам спустя минуту, она отрицательно машет головой, перехватив взгляд Степана.              — Он — труп? — словно бы со знанием спрашивает паренёк.              — Нет, Никит, — присев на корточки, сжимает его ладошку Рита. — Дядя головой стукнулся и потерял сознание. Сейчас мы к нему доктора вызовем, и всё будет хорошо. Помнишь, я тебе всегда говорю, что по лестницам не нужно бегать, чтобы не упасть.              — Пойдёмте на улицу выйдем, — коснувшись Ритиного плеча, предлагает Данилов, доставая из кармана мобильный. Он отстаёт от Власовых на несколько шагов и, когда они все оказываются возле подъезда, успевает уже сообщить о трупе в своём подъезде.              Капитан оглядывается по сторонам, делает несколько шагов к скамейке, уже во всю занятой Никитой и его игрушечной машиной, повторяющей служебную и синей полосой на борту, и мигалкой на крыше, и перехватывает Ритин взгляд, тут же коснувшись ладонью её локотка. Он поднимает её руку и в ладонь буквально вкладывает ключ от своей машины.              — Поезжайте домой, — решительно заявляет он. — Я тут сам разберусь. Ни к чему лишние расспросы и вся эта волокита.              — Стёпа…              — Рит, так правда лучше будет, — не даёт ей возразить капитан и уже в следующий миг касается её губ поцелуем. Делает неполный шаг и опускается на скамейку возле её сына, обнимая мальчишку. — Помнишь, я показывал в машине окошко, где должна быть цифра не больше шестидесяти? — негромко спрашивает он, и Никита кивает. — Следи, чтобы мама соблюдала это. Потом расскажешь. Договорились? Ну всё, Никит, я пойду дяде упавшему помогать, а вы с мамой поезжайте домой. Если будет не очень поздно — позвоню. Если не успею — заранее желаю спокойно ночи, — улыбается он, и детские ручонки тут же оплетают шею.

--

      Квартира Данилова с его простой подачи превращается в небольшой филиал Федеральной экспертной службы, точнее — в «полевую» переговорную, в которой обсуждаются по правде говоря разве что первоначальные результаты осмотра места и опроса жителей подъезда, который в купе со словами самого капитана даёт лишь то, что погибшего никто раньше не видел.              — Стёп, плесни кофейка, что ли, — просит Майский и переводит на хозяина квартиры такой жалобный взгляд, что отказать ему оказывается просто невозможно. Хотя и без этого кофе товарищу капитан бы не пожалел. — А то башка вообще не варит.              От ужина майор отказывается, и к кофе на столе оказывается выставлен полный комплект составляющих для бутербродов, мешок пряников и аккуратного размера коробка с конфетным ассорти, пополняемая с каждой новой покупкой. Майский довольно потирает руки, откладывает в сторону папку с записями и, едва ли не облизываясь, проходит к накрытому столу.              Прожёвывая второй бутерброд, Сергей Михалыч переводит взгляд на затянутое темнотой окно и неожиданно для себя замечает на подоконнике небольшой автопарк и пару солдатиков. Он делает большой кофейный глоток и кивает всё в ту же сторону.              — Ты чего, Стёп, детство решил вспомнить?              — Если бы у меня в детстве было столько машинок, я бы с ума сошёл от счастья, — с улыбкой отмечает капитан, наблюдая за тем, как товарищ майор и сам решает прикоснуться к детству. Тот поднимается со стула, отходит к подоконнику и почти что вдвое сгибается, оглядывая выстроенные ряды разноцветных машинок: начиная от гоночной и заканчивая экскаватором. — Это сын моей… близкой подруги оставил. Так что ты не поломай, мне за автотранспорт отвечать потом.              Майский заверяет, что машины в его руках не ломаются, даже такие маленькие, и берёт в руки ярко-жёлтый экскаватор. Поднимает его ковш, несколько раз словно зачёрпывает им воздух, поворачивает стрелу из стороны в сторону и всё это время расплывается в довольной улыбке. Следом прихватывает солдатика, разглядывая буквально со всех сторон и восхищаясь его детализированностью. Тянется к гоночному автомобилю с огненными всполохами на капоте, но вдруг примечает совершенно другую модель.              — Занятная машинка, — проговаривает он негромко, беря в руку чёрного цвета автомобиль. Недолго крутит перед глазами, расплывается в хитрой улыбке и оборачивается в сторону мирно попивающего свой чай Данилова. — А спорим, я знаю, какого цвета эта машина?              — А чего спорить-то? — не понимает Степан. — Видно же, что чёрного.              — Не-е-т, — качает головой Майский, буквально сияя. Он выставляет модель на стол и опускается обратно на своё место. — Это сейчас она чёрная, а я знаю, какого она изначально была цвета. Там, под слоем чёрного маркера.              Стёпа прищуривает глаза, понять пытаясь, куда клонит друг и словно бы вычислить таким образом намереваясь, как он собирается провернуть всю эту загадку с первоначальным цветом перекрашенной машинки. Сам-то он ответ знает — лично оплачивал присмотренную в киоске игрушку.              — Ну, удиви, Серёг.              — Она красная. Там, под чёрным — красная, — уверенно заявляет он, ввергая капитана в задумчивость. — На той неделе Рита сына в буфете оставляла. Занятный такой мальчуган, — улыбается он. — И он при мне перекрасил машинку из красного в чёрный. Нет, сначала он своё имя пытался на капоте написать, но у него не то не получилось, не то некрасиво вышло… и Никита закрасил капот, а следом и всё авто.              Данилов не сводит с машинки глаз, усмехается, покачав головой, и пытаться выдать всё за совпадение даже и не пытается:              — А нам сказал, цитирую: «чёрная тачка круче смотрится».              — Ха! Знает, как вывернуть. Сообразительный парень.              — Ещё какой, — соглашается Стёпа. Он хоть и знает Никиту буквально со всевозможных ракурсов, тот всё ещё продолжает его удивлять и порой даже поражать.              — Слушай, а сколько ему? — спрашивает вдруг Майский, переводя на капитана взгляд и чуть прищуриваясь, обдумывая какие-то пришедшие в голову мысли.              — Шесть.              — Надо же, — качает Сергей скорее собственным мыслям, нежели ответу Данилова. — А ведь даже слова не проронил, что мама с дядей Стёпой не просто дружат. Вам как это удалось вообще?              Довольно улыбнувшись — словно какую-то их с Ритой разработку в вопросе поиска-задержания-допроса особо опасных преступников заметили и приняли во внимание — Стёпа берёт паузу в несколько мгновений и всё же рассказывает. О том, что с абсолютной серьёзностью рассказали пареньку о желании об отношениях своих рассказать друзьям-коллегам как-то по-особенному, не просто выложив им информацию на блюдечке с непременно золотой каёмочкой, о том, что они едва ли не празднество желают устроить, сюрпризом для всех любовь свою держа.              — Ай-яй-яй, — качает головой Майский. — Врать ребёнку. Как не стыдно?              — А ты докажи сначала, что мы не хотели красиво всё объявить?