Дичь в «Bendy and the Ink Machine»: Побег из Саратова

      — Как думаете, как им там в изгнании? — спросила ни с того ни с сего Марфа, когда они шли по какому-то коридору.       — Мы с ними разошлись только две минуты назад, — сказал ей Нейтан.       — Надеюсь, с ними приключился какой-то пиздец и они усвоили урок… — угрюмо пробормотала Марфа, пропустив слова Арча мимо ушей.       Группа, которую возглавляли Джоуи и Генри, направлялась к хате новичков команды. Уже почти пришли, и слава яйцам. Можно будет и отдохнуть, и спокойно пожрать…

***

      Наши другие бравые пидорасы все же добрались до заветного жилища. Сидят, в «Уно» играют. Почти все, кроме Марфы. Она сама отказалась играть, аргументируя это тем, что в игре может быть максимум 10 человек, а вместе с ней их 11. Сидит девочка в другой комнате, играет в какие-то скучные игры на своем мобильном устройстве. В какой-то момент за стеной послышался возглас «Уно». По голосу можно было понять, что это был Генри. Далее послышались шаги в направлении к комнате, где находилась Марфа, потом скрип двери. В комнату, как и ожидалось, вошел Генри.       — Могу составить компанию? — спросил с улыбкой Штейн.       — Ладно, — со вздохом ответила Марфа.       Старик уселся рядом с ней.       Посидев несколько минут в молчании, мужчина сказал:       — Спасибо за то, что уступила место в игре.       — Я не уступала, просто на одного человека было больше, чем для игры надо.       — В любом случае, я ценю это.       Девочка молча отвела взгляд.       — Знаешь, немного расстаивает то, что ты так себя ведёшь… — вдруг сказал Генри. В его голосе слышались нотки грусти.       — Как я себя веду? — с безразличием спросила Марфа.       — Раньше ты была такой милой и дружелюбной, но сейчас ты ведёшь себя как-то безразлично и грубо.       — Слушай, Генри, — раздраженно начала брюнетка — ты не знаешь, о чем я думаю, что я чувствую и какова моя точка зрения, так что перестань выносить мне мозг из-за того, что тебя вообще не касается. Ты все равно ничего обо мне не знаешь.       — Вообще-то я знаю некоторые вещи… — произнес Генри.       — …Неважно, — отмахнулась девочка, после чего встала и поспешно вышла из комнаты, стиснув зубы.       Направляясь в другую комнату, где не было людей, Марфа думала:       «Даже если он ебется с папой, он все равно понятия не имеет, что я чувствую! И никто другой!»       Добравшись до пустого помещения, девочка заперла дверь, и, сев на пол, прижалась к двери.       Осматривая комнату от нефиг делать, брюнетка увидела в углу пару плюшевых игрушек Бенди, издалека похожих на плюшевых медвежат. От этого нахлынули воспоминания, как они с сестрой играли с их плюшками, будучи детьми, когда сестра была еще жива…       У Марфы перехватило дыхание. Руки задрожали. На глаза навернулись слёзы. Девочка почувствовала страх и горечь, которые быстро сменились злостью.       — НЕТ. Глупые! Глупые! Глупые! — закричала Марфа, долбя кулаками дверь — Все глупые кроме МЕНЯ. Никто недостаточно умный, чтобы понять. Я НЕДОСТАТОЧНО УМНАЯ, ЧТОБЫ ПОНЯТЬ!       Марфа прерывисто дышала. Девочку прошиб холодный пот. Она обхватила колени руками, пытаясь немного успокоиться.       — Марфа? — за дверью неожиданно послышался голос. Да, это был снова Генри.       — Что на этот раз?! — рявкнула девочка.       — Ты в порядке?       — КАКОЙ ТЫ ПРОНИЦАТЕЛЬНЫЙ! НЕТ, Я НЕ В ПОРЯДКЕ!       — Марфа, успокойся, я хочу помочь тебе…       — КАКИМ, БЛЯТЬ, ОБРАЗОМ?! ДУМАЕШЬ, ЕСЛИ СКАЖЕШЬ МНЕ ЧТО-ТО ИЗ СЕРИИ «НЕ НОЙ, ВСЕ БУДЕТ НОРМ», ТО ОТ ЭТОГО ВСЕ СРАЗУ СТАНЕТ НИШТЯК?!       — Марфа… — Генри старался сохранять спокойствие — Я знаю, что ты чувствуешь, но…       — Да ну нахуй?! — с сарказмом перебила его девочка — Ты знаешь, что я чувствую?! То есть, тебя тоже бросили родители, когда тебе было 6 лет, потом через несколько лет у тебя умерла сестра-близнец, потом твою тетю бросил ее муж, который был тебе как отец, из-за чего, в свою очередь, твоя тетя КАКИХ-ТО ТАБЛЕТОК НАВЕРНУЛА?! ХОЧЕШЬ СКАЗАТЬ, ЧТО С ТОБОЙ ВСЕ ЭТО ПРОИЗОШЛО?!       — Боже, Марфа…       — Я же, сука, себе после этого обещала, что не буду ни с кем водиться и не буду никому помогать! Но нет, блять, все равно сорвалась! Сентиментальная дура! Я уже думала, типа, все же норм, че я так боялась? И ТУТ, СУКА, ТЫ СО СВОЕЙ ТУПИЗНОЙ И КОРОТКОЙ ДОРОГОЙ! ЗНАЛА ЖЕ, ЧТО ЕСЛИ ПРИЦЕПИШЬСЯ К КОМУ-ТО, ТО ТЕБЯ ВСЕ РАВНО РАНО ИЛИ ПОЗДНО КИНУТ! — сквозь слёзы кричала девочка в истерике.       Генри не знал, что сказать. Ему стало очень жалко этого ребёнка.       — Марфа, пожалуйста, открой дверь.       — Зачем?       — Просто открой, ладно?       В ответ молчание. После звук открытого дверного замка.       Генри вошел в комнату. Марфа сидела на полу, прижавшись у стене. По ее лицу струились слезы.       Штейн присел к девочке и заключил ее в объятия.       — Что ты делаешь… — уставшим голосом спросила Марфа.       — Слушай… — Генри вздохнул — Ты права, я не понимаю. Я совсем не понимаю. Но мне это и не нужно. Просто нужно что-то изменить, чтобы тебе не было так больно. И мы узнаем, что именно. Если ты чего-то хочешь, то тебе лучше сказать об этом. Хотя бы Джоуи.       — …Я не знаю… Я хочу, чтобы все стало, как было до февраля…       Генри даже не уверен, правильно ли он поступает. Единственное, чего ему сейчас хотелось — чтобы Марфа знала, что она не должна проходить через это в одиночку, и что как минимум один человек переживает за неё.       — Только не говори об этом папе… — подала голос девочка после долгого молчания — Я сама скажу ему… Потом…       — Обещаешь? — спросил Генри.       — Да…