Третий лишний 2

Николай Чудов, Страна Снега, спустя семь лет после падения Водоворота.       Наша троица, движущаяся по снежному покрывалу, выделялась, что костер в ночи, и несколько раз попадавшиеся нам охотники явно хотели покрутить пальцами у виска, да проводить в дом для скорбных умом. И я их понимал, всё-таки ходить по снегу в черной униформе это тот ещё разумизм, но в том-то и дело, что мне требовалась не скрытность, а огласка. И чтобы слухов побольше.       — Эта страна… она… какая-то неправильная, — за день пути Мива оглядывалась столько раз, что можно было заподозрить у нее крайне запущенную паранойю, вкупе с ещё парой расстройств. Но все было куда проще, она просто никогда не видела столько снега, и ей постоянно казалось, что вот пройдем мы ещё чуть-чуть и снег кончиться, и под ногами проступит обычная земля. Но мы шли и шли, а снег все не кончался…       — Страна и вправду неправильная, и это хорошо. — Я задумчиво проводил глазами мелькнувшего вдали зайца, шарингану снег был нипочём, также как и темнота с дымом, просто иной спектр восприятия реальности, и я потихоньку учился им пользоваться.       — Хорошо? — Удивилась Мива, очень искренне удивилась, так можно было удивляться дереву, что росло прямо, а потом пошло вкривь и вкось. Нет ну и в самом деле, чего хорошего в земле, что не родит урожая?       — Да, хорошо, — я улыбнулся, наверное, это был первая деревня в этом мире, где мозги оказались нужнее мускулов, — эта земля сурова, и чтобы выжить, людям здесь пришлось изрядно постараться. И эти плоды чужих стараний просто бесценны.       — Я не слышал о том, что здешние шиноби обладают какой-то запредельной силой или удивительными техниками, — скептически заметил Кацу.       — В этом-то и суть, местные шиноби неспособны конкурировать с элементарными странами, будучи в разы слабее, а страна все равно независима.       — Экономика? Толковый дайме? — Мива чуть ускорила свою речь, перепрыгивая одинокий камень на своем пути.       — Дайме здесь обычная пешка, — мне же пришлось повысить голос из-за налетевшего порыва ветра, — без гениальности и заслуг, а вот экономика держится за счёт уникальных технологий, что остались со времён Рикудо.       — И они независимы? — скепсиса в голосе Кацу стало еще больше.       — Во время клановых войн всем было не до них, первую мировую они встретили в составе коалиции, что помогло выдержать удар, потом они какое-то время вновь были никому неинтересны. А вот теперь к ним очень внимательно присматриваются в Камне и Молнии, особенно последние, у Камня есть и другие направления для экспансии.       — Поэтому ты хочешь их ограбить? Чтобы другим не досталось? — отрывисто бросила Мива, вынужденная преодолевать очередной камень.       — В том числе и поэтому, шиноби не смогут правильно распорядиться полученным, они слишком закостенели, даже в нашей стране не сразу поймут и оценят этот дар, но там хоть какие-то шансы есть. Ну и наконец, эти технологии серьезно помогут нам в будущем.       — Помогут? — снова скепсис, очень много скепсиса.       — Я был здесь, и проделал немалый путь в устройстве, созданным руками человека, да в действие его приводит чакра, но сам факт! А ещё я знаю об устройстве, что может летать долгие часы. Вдумайтесь, люди могут создавать нечто такое, что не способны создать шиноби.       — По слухам Цучикаге и его окружение могут передвигаться по воздуху, — холодновато заметил мне Кацу, явно намереваясь спустить меня на землю. — Да и у нас бывшие небесники готовятся покорять небеса. По-моему чакра более выгодна и естественна для развития и человека, и человечества.       — Мне тоже, — после короткой паузы призналась Мива.       — А вот мне хочется дополнить этот путь другим, — вот тут я не сдержался и ясно дал понять, что это не обсуждается. Я еще не забыл кто я и откуда, как не забыл и то, до чего можно дойти с помощью науки. — Человеческий разум может многое, очень многое и я считаю, что отворачиваться от этого пути преступно глупо.       — А как это поможет нам? — Кацу же не оставлял попыток достучаться до моего разума.       — В Песке недавно появилось новое подразделение — кукольники, что используют деревянные куклы со множеством приспособлений-ловушек. — В этот раз я ответил более спокойно, дав понять, что желания желаниями, а голову я терять не собираюсь. — Идеальное решение для тех, у кого мало чакры, — Кацу все поняв, молча опустил взгляд.       — У нас будут куклы из стали, — подхватила мою мысль Мива.       — Почти, — я улыбнулся, — у нас будет Легион Стальных Людей. В числе прочих. — Потому что хрен его знает, к чему приведет визит Рикудо, неизвестно и то, как отреагируют шиноби, когда начнется сбор демонов. Дело может прийти к тому, что мне придется сойтись с ними в бою, а для такого дела лучше иметь под рукой нужный инструмент...       — А снеговики не уничтожат то, что нам нужно?       — Не успеют, ведь нас всего трое, — опасаться нас, конечно, опасаются, как и любых неизвестных шиноби, но уверены, что всей деревней с нами справятся, их же больше. К тому же, они ведь не знают, зачем мы пришли, если провести грамотный отвлекающий удар мы без проблем получим желаемое.       Разумеется, нас попробовали перехватить задолго до подхода к деревне Сокрытой в Снегах, ведь здешних тропинок мы не знали, а жили тут не беспечные разгильдяи. Вот только перехватчики… три команды, девять генинов и три чунина, это ведь ни о чем… или же по меркам небольшой деревеньки с периферии мира это и правда была серьезная сила?       Убивать их мы не стали, зачем? Просто предъявили протекторы Травы, что взяли в замке Хозуки, назвали вымышленные имена и заявили, что идём в их деревню по важному делу. Какому? Ну, об этом рядовым не говорят. Нас попросили снять маски, мы сделали это… вот только на каждом из нас была «Личина», техника, основная на природной энергии. Она была крайне прожорливой, но заметить ее мог лишь опытный и очень сильный сенсор, ведь природная энергия повсюду и определить, что в паре мест она чуть гуще… чунины этого не смогли. Эта техника… она была одной из разработок Кацу, как это ни странно, он хотел создать в определенном месте щит из природной чакры, чтобы отразить вражеский удар, и у него это получилось, а «Личина» стала побочным продуктом изысканий, более слабая версия щита, которой можно придать нужный вид. Создавать ее можно почти незаметно, как и придавать нужный вид, вот только делать это приходилось заранее, и не за пять-десять минут, а почти за час. И главная сложность была с Мивой, поскольку она природной чакрой не владела и «Личину» на ней держал я, вместе со своей собственной. Но благодаря тренировкам во время постройки храма справился, а потом… потом технику можно было и развеять. Ведь не только хозяевам можно подозревать гостей, гости тоже могут думать о хозяевах много нехорошего. Поэтому отдыхали мы в отдельной палатке, ели только свое и в сторонке… в общем, сведения о нас хоть и отправили, но ничего даже близкого с правдой в них не было.       — Довольно, — это слово я сказал, когда до деревни оставалось почти полчаса пути, наше сопровождение умерло почти мгновенно, они просто не успели среагировать, бой рядовых чунинов с кем-то вроде нас… это похоже на противостояние мышей и тигра. Когда мышей будут тысячи тигра они заборют, но вот когда их лишь дюжина… и тигр атакует первым…       Трупы мы прятать не стали, просто потому, что поблизости не было ни души, а если кто и наткнется на них, уже через час это не будет иметь никакого значения. Чуть ускорившись, через десять минут мы стояли у входных ворот деревни, где нас встречало уже три десятка шиноби, среди которых можно было ощутить четверку джонинов, и почти наверняка кто-то из них будет сенсором, хорошим сенсором.       Сама деревня совершенно не изменилась, да и чему там меняться? Все тот же производственный комплекс, с коробками цехов, и редкими зданиями вспомогательных служб. Часть зданий были перестроены: в паре мест добавлены новые этажи, в четырех пристройки, но это был все тот же узнаваемый промышленный комплекс. И сейчас этот комплекс ожил, заработав на полную катушку. Местные явно затеяли что-то глобальное, и не желали, чтобы об этом кто-то узнал, о чем свидетельствовало отсутствие в гостевых домиках даже намека людей. Конечно, мое сканирование это не гарантия, но... как правило послы не закрываются, кое-кто из их свиты может... работать втайне от всех, но вот сами послы нет. Я же не чувствовал вообще ничего, только пустоту. Хотя... плевать, здесь есть то, что мне нужно и я получу это, а все остальное неважно.       — Приветствую, прошу вас… — дослушивать я не стал, окутываясь покровом и нанося удар точно в центр груди, отчего говоривший падает на месте уже трупом, моя рука точно копьё пробивает ему грудь, выжигая внутренности чакрой молнии. Шаг вперёд.       — «Шоковая волна» — Кацу и Мива были готовы и защитились, шиноби передними потеряли сразу двадцать пять товарищей, просто слишком сильная техника, кто-то не успел среагировать, кто-то не сумел защититься. В живых осталось четверо джонинов, которые успели создать перед собой преграду изо льда, видимо парни с улучшенным геномом.       — «Удар», — Кацу сделал шаг вперёд, размазываясь в пространстве и преодолевая разделявшие нас три метра, разрубая преграду и одного из джонинов, что складывал печати для какой-то техники.       — «Разряд», — молния, сорвавшаяся с рук Мивы, достала второго джонина, что рассыпался кусочками льда, замена?       — «Поток Молний», — моя же техника, усиленная природной чакрой, пробила и преграду, и тела противников. Те просто не ожидали подобного и так и умерли, с удивлением от того, что одна стихия способна побороть сразу две.       — «Ледяной дракон», — слышится крик из-за угла недалеко стоящего дома, и на нас летит, оскалив пасть, ленточный китайский дракон, сотрясая округу диким ревом. И атака, и извещение деревни о нападении, неплохо, но все ещё недостаточно. Молча бью кулаком навстречу, попутно стягивая воздух и природную энергию, из-за чего получился эффект кулака, принадлежащего великану. Дракон не выдерживает, разлетаясь на множество осколков, и я тут же использую:       — «Порыв Ветра», — техника сносит дом, вместе со всем содержимым, и я вижу ледяную полусферу, которой закрылся противник. Молча использую природную чакру, и промерзшая до каменной твердости земля под врагом стремительно размягчается, размягчается настолько, что тот проваливается по плечи. Строго говоря, это была вовсе не техника, это то, чем в свое время баловались жрецы в далёком прошлом. А ещё это с точностью до наоборот походило на то, чем занимался я сам, строя храм в Стране Демонов, хотя нет, там было сложнее…       Враг между тем хоть и изрядно испугался, что было слышно, но полностью самообладания не потерял, скрепив землю льдом, не давая частицам земли разбежаться под его весом. Хороший ход, хотя и предсказуемый. «Каменный Дракон», появившийся прямо под ним, тотчас попытался проглотить врага, тот вложил ещё больше чакры, намораживая лёд, разрывая дракона изнутри, из-за чего техника потеряла стабильность, превращаясь в обычный камень. Камень, по которому вилось несколько побегов, что стремительно зацвели, испуская ядовитую пыльцу. Возможно, противник не успел заметить цветы, возможно, не успел среагировать, а возможно, и просто не мог сопротивляться, но через пять секунд я услышал жуткий вой, яд начал действовать, и лёгкой смерть врага не будет.       — Умри! — подмога уже рядом, засыпая меня сюрикенами и кунаями, со взрыв-печатями. «Порыв Ветра» разбрасывает все эту мечтательную снасть, и пять кунаев превращаются в шиноби, идя в ближний бой, а остальные, на глаз три десятка готовятся атаковать с дистанции. Ну что же, посмотрим, прав ли я был, считая себя тигром.       Кацу и Мива между тем двигались к паре весьма примечательных зданий, стоящих на окраине деревни, примечательных тем, что время от времени туда направлялись и оттуда появлялись дирижабли и поезда. Эти сведения я получил ещё будучи шиноби Листа, но тогда им никто не придал значения, направляются и направляются, всем известно, что все тайны и секреты расположены в клановой библиотеке. Я же считал несколько иначе. Есть в библиотеке секреты? Есть, а то как же, но чем чаще используешь что-то, тем чаще это что-то ломается, причем не обязательно фатально, но чтобы найти такие поломки необходимо знать устройство этого чего-то. И выучивать все наизусть, вплоть до самых мелких деталей никто не будет, просто не смогут, другим головы заняты. И это если брать только ремонт, при изготовлении без чертежей, описаний и прочей документации никуда. Но как водится где все изготавливать? В главном здании, где местный глава деревни принимает судьбоносные решения? Нет. Тогда может рядом? Тоже нет, рядом расположатся кланы. Пусть их мало, всего-то пара, но не селиться же им на окраине? А ещё надо не забыть торговцев, зажиточных горожан, возможных гостей… вот и занимались теми же дирижаблями на окраине деревни. А если учесть, что поломки внезапны, и очень часто их нужно устранять как можно скорее, в эту страну никто не совался несколько столетий, ну и наконец, люди в абсолютном большинстве ленивы… в этих зданиях находились как минимум копии нужных мне документов. И уничтожить их не успеют.       Мива двигалась быстро и скрытно, всё-таки пусть она и сильна, ее знания и умения не дотягивают до уровня спутников, да и все остальное тоже. Рядом с воротами деревни раздался грохот, и рядом стоящие здания начали медленно оседать, снова грохот и их разметало в стороны, все самые боеспособные шиноби направились туда, а значит, пришло ее время. Пара техник маскировки, и к воротам немаленького здания бежит испуганная девушка:       — Скорее помогите!! Там… там…       — Что случилось, нападение, — начал один из стоящих на входе шиноби, мальчишка, ещё даже и жизни не видел.       — Остановись Като, ты… — уже более зрелый парень, и явно что-то успевший повидать, раз не стал подпускать к себе девчонку из своей деревни. Вот только ей и не нужно подходить слишком близко.       — «Молния», — с раскрытых ладоней ударили два разряда, слабеньких, но этой парочке хватило, и они упали, как подкошенные. И тут же получили по кунаю в горло, Мива не обманывалась, кто-нибудь из этой пары мог выдержать технику, отделавшись шоком или временным параличом. Но это уже не важно, она заходит, несколько шагов по небольшому тамбуру, с парой дверей, ведущих в раздевалки… открывшийся ей вид заставил ее замереть почти на пять секунд.       Механизмы, механизмы и устройства, механизмы двигающиеся, механизмы, стоящие на месте, но выполняющие какую-то работу, снующие тут и там люди… это было похоже на единый организм, занятый выполнением чего-то важного, большого… и сейчас этот организм поразила болезнь.       Механизмы останавливались, люди собирались в группки, яростно о чем-то споря, все чаще были слышны взволнованные возгласы о том, что надо идти на помощь… Мива молча достала пару кунаев, и сотворила три клона, эти люди были даже слабее тех, что она прикончила в замке, проблемой они не станут.       — «Телесное Мерцание», — клоны появляются над группками людей, забрасывая их кунаями, а сама Мива идёт в ближний бой. Удар, на какой-то механизм брызгает кровь из вскрытого горла, удар, второе тело валится ей под ноги, кто-то с яростным криком атакует ее своим кунаем, но лезвие отлетает в сторону от ее бока. Пусть землёй она владела довольно посредственно, этого вполне хватило, чтобы укрепиться настолько, что обычная сталь уже не представляла для нее угрозы. Мальчишка, нанесший ей удар, оказался открыт, и получил кунай в грудь, убивший его, а в следующий миг его товарищ получил мощный пинок, отбросивший его в сторону, хруст ломаемых ребер при ударе, хруст костей при приземлении… не боец. Шаг вперёд и в глаза Мивы летят сюрикены, она перехватывает их в воздухе, попутно отбивая сразу два удара, и отправляя подарочки назад. Первый входит метателю точно в лоб, второй добивает подранка. Еще один шаг, ее атакуют двое, один сверху метя в голову, второй снизу, целя по ногам, при этом глаза успевают различить, что у второго еще и печать в руке. За спинами пары, появляется еще один шиноби, отправляя в Миву кунай. Легкий поворот, кунай оказался перехвачен, и вошел в руку того, кто бил ее в голову, удар ногам роняет ее на землю, но рванувшийся добить ее шиноби слишком поторопился, нарвавшись на Каменный Шип. Секунда и Мива на ногах, сама атакуя противников. Шаг она рядом с ними, удар рукой, шиноби ставит блок, и тут же получает второй, намного более быстрый, отбрасывающий его в сторону, с разорванным сердцем. Она слышала о тайдзюцу Хьюг, и пусть до такого уровня ей было далеко, этого и не требовалось, сейчас достаточно просто бить. Последний шиноби в страхе отступил, понимая, что противостоять ей не сможет, его догнала «Молния», и он с протяжным криком скорчился на полу. Через пять секунд к Миве начали подходить ее клоны, место было зачищено, она достала свитки, распечатывая клонов Николая, что споро приступили к планомерному грабежу.       Сама же Мива предалась размышлениям, ее жизнь в очередной раз сделала крутой поворот, и это стоило осмыслить. Бывшая дочь знатного и высоко сидящего дворянина, бывший вождь восстания, а теперь еще и бывший секретарь дайме... ее последний пост... он многому ее научил. Научил работе, долгой, кропотливой, когда успех становится закономерным итогом приложенных усилий, а не результатом стечения обстоятельств или внезапного озарения. Впрочем, и озарения, гениальные и не очень, она тоже повидала и немало, так что научилась уважать и ценить тех, кто пытался найти новые пути или решения для старых проблем. А еще она прониклась уважением к своему начальнику, она бы не смогла так вознести свою страну, не смогла бы дойти до этой вершины. Она видела, насколько изменилась жизнь людей, насколько она стала лучше. Тогда после восстания ей захотелось исправить свои ошибки... и хотя она лишь исполняла чужие приказы, она была искренне горда годами своей службы, это время не было потрачено впустую. И ей страстно захотелось увидеть новую вершину, ведь тогда люди станут жить еще лучше, им будет доступно еще больше возможностей, да, наконец, это было просто интересно. Поэтому она работала, развивалась сама и смотрела, как развиваются другие, пусть ее достижения и были невелики, все-таки серьезно учиться она начала слишком поздно, но и сидеть сиднем, вздыхая об упущенных возможностях и том, что "Может быть когда-нибудь..." она не сидела. И не стеснялась высказывать свои взгляды и желания. А уж когда узнала о возможном возвращении Рикудо и возможной переделке всего, что она видит, и что было создано, в том числе и благодаря ее усилиям... ненависть всколыхнулась в ней столь сильно, что потемнело в глазах. Это было недопустимо, ни под каким видом. Поэтому она пошла за своим начальником, потому что верила ему, потому что хотела увидеть, как будет покорена новая вершина и потому что желала, чтобы сделанное ею и теми, кто ее окружал, жило и развивалось. Ну и потому, что остаться она не могла, Николай ее ценил, Кацу и Какузу ценили, но относились нейтрально, а вот женщины недолюбливали. И женщины эти были и сильнее ее, и выше по положению, и знаниями с умениями превосходили, ну и числом заодно... Пытаться удержаться или доказать свою полезность? Мива весьма трезво оценивала свои шансы и понимала, что не получится, а потому с уходом Николая ей во власти делать было нечего. Уйти и стать простым винтиком огромной машины? Этого не хотелось, хотелось быть в гуще событий, видеть чужой подъем и ползти вверх самой...       Неожиданно ее плеча коснулась рука одного из клонов Николая:       — Чрезвычайная ситуация, план нужно изменить, эта деревня должна быть уничтожена.       Мива молча кивнула, ненависть к Николаю как-то незаметно угасла в ее душе, и она почти не вспоминала о том, что именно из-за его решений погиб ее отец...       Шаг вперед. Еще один. Третий. Передо мной шиноби Снега, много, разные, с оружием и без, в доспехах и обычных куртках, на их лицах решительность, гнев и тщательно скрытый страх.       Первой не выдерживает куноичи в каком-то подобии платья. Рывком сближается, нанося удар кунаями, сияющими снежнобелой чакрой. Перехватываю ее удар, обращая ее оружие против нее самой, мои руки напитанные чакрой слишком быстры. Кунай бьет девчонку в шею, за счет чакры перерубая позвоночник, она умирает даже не успев испугаться и почувствовать боль.       На меня уже кидаются с трех сторон, размахивая железом, за спинами бойцов ближнего боя кто-то складывает печати. Выхватываю второй кунай у трупа, в меня летят сюрикены, но мне плевать, они даже одежду на мне не поцарапают. Вбиваю кунай в сердце подоспевшему первым, ухожу от атаки, короткое движение кистью и в готовящих техники летят пять «Водяных Пуль», кто-то предупреждающе вскрикнул, но поздно и краем глаза я замечаю, как падает два тела. Мощный пинок и тело в разлетевшемся на куски доспехе с треском проламывает стену еще одного дома. Перехватываю летящий мне в голову кунай, срываю на брошенном кунае взрыв-печать, секунда, кунай летит обратно, потрескивая от влитой в него чакры, точно в горло еще одному готовящему технику. Кулак с зажатой в нем печатью проламывает доспех еще одной куноичи, короткий импульс молнии и она умирает, пинок отправляет труп в кучу противников, с печатью в ране. Взрыв разбрасывает врага, сбивая уже почти готовые техники. Уклоняюсь от удара катаны, с силой наступаю мечнику на ногу, ломая кости в ступне, разрываю коротким движением его шею, и прикрываюсь как щитом, от техники «Ледяных Сосулек». Секунда и труп летит в сторону, а я сам иду в атаку, удар, и еще один труп отлетает, слева и справа меня бьют катанами, светящимися от чакры. Они пробивают покров из природной энергии, но вот из молнии уже не осилили, в их глаза мелькает удивление, о таком они еще не слышали... и больше они ничего не успевают сделать, я убиваю их, пустив с рук по «Воздушной Пуле». В следующий миг передо мной появляется «Шаровая Молния», летящая в противника, что едва успел закрыться «Ледяной Стеной», но не успел защититься от удара из-под земли, и теперь умирал на «Каменных Шипах»...       После смерти двухсотого противники как-то кончились, видимо решили перейти к обороне или подстроить засаду... и плевать на них. О себе мы заявили, грабеж уже наверняка завершился... можно и уходить... пока я стоял и раздумывал над тем, стоит ли прихватить с собой дирижабль, мою голову посетила информация от одного из теневых клонов. Проклятье, очередная полубезумная идея от очередных идиотов! Теперь сбегать уже нельзя, впрочем, так даже лучше...       Молча двигаюсь вперед, создав два десятка клонов, цель ровно одна — уничтожение этой деревни. Поэтому по мере движения не скуплюсь на техники, сносящие дома и убивающие всех, кто в них находился. Я не сдерживаюсь, применяя техники, и не останавливаюсь, плач и крики детей, стенания женщин, проклятия и рев мужчин, стоны стариков, мне все это безразлично, эта деревня должна быть уничтожена, и она будет уничтожена.       Шиноби Снега ждали меня на площади перед... ну пусть это будет дворец здешнего правителя... хотя больше всего это напоминало один из цехов завода, сильно перестроенный цех завода. На глазок их было под сотню... мда, а ведь если подумать Снег всегда был самой маленькой деревней.       — Не знаю, кто ты, тварь, но... — дослушивать я не стал, молча атаковав. Бью кулаком, он блокирует и отлетает с переломанными руками. Меня тут же атакуют трое, все в том, что так и тянет обозвать экзоброней: цельнометалические доспехи, без явных швов, без щелей, с видимыми в некоторых местах печатями, сияющими алым, легкость движений, более высокая скорость реакции... и всего было этого мало. Бойцы в доспехах были обычными джонинами, причем по здешним, не самым высоким меркам, я же этот уровень давным-давно перерос. Вновь бью, противник закрывается, останавливая удар, и «Лезвие Молнии» пробивает и блок, и доспехи с плотью, и голову первого из тройки. Двое других уже рядом, атакуя с двух сторон, один целит в ноги, второй в голову, а из-за спины убитого в меня летят кунаи. Воздух передо мной расходится волной, не от техники, просто выброс чакры, усиленный природной энергией, кунаи падают на землю, а движение пары в доспехах на секунду замедляются, выбрасываю руки в их сторону, оба тут же прерывают атаку, отпрыгивая назад, но это их не спасает, с правой руки летит «Поток Молний» пробивая одного из бойцов на уровне чакроочага, мгновенная смерть. В меня летят сразу пара «Ледяных Драконов, пока третий из бойцов в броне принял какую-то боевую стойку. Драконы разлетаются на осколки от «Шаровых Молний», и неожиданно доспех ярко вспыхивает печатями, а я чувствую, как природная энергия приходит в движение, и ко мне устремляются множество мелких ниточек из энергии. А следом за ними летят ледяные осколки драконов. Умно! Атаковать техникой, чтобы, когда я ее уничтожу, продолжить атаку, при этом скрыв свой первый удар, дабы второй меня прикончил. Осколки не долетят до меня мгновенно, а значит, многие на моем месте могут поставить щит... попытаются поставить, нити природной энергии долетят еще быстрее, сбив концентрацию и нанеся незначительный урон, а потом прилетят осколки... Умно! Но этот уровень я тоже перерос. Природная энергия вокруг меня уплотняется, и нити бессильно огибают меня, а вслед за ними и ледяные осколки, пробивая камень слева и справа от меня.       Передо мной вырос «Ледяной Голем», по рукам которого ползли «Ледяные Драконы», мелкие они какие-то, у Хаширамы были в разы больше... за спиной голема виднелся еще десяток бойцов в экзоброне, остальные шиноби уже разошлись по площади, взяв меня в полукольцо, так, чтобы я оказался в фокусе их всеобщей атаки. Голем бьет меня кулаком, что больше напоминает молот, от драконов летят потоки холодного воздуха, с редкими сосульками, а от шиноби привычные кунаи со взрыв-печатями и «Ледяные Сосульки».       — «Растущий Лес», — меня окружает дерево, защищая от всех сосулек и кунаев, а несколько побегов оплетают руку голема, стремительно продвигаясь по его телу, охватывая драконов и кроша лед. — «Древесные Копья», — во все стороны летят метровые колья, заточенные и укрепленные так, что не каждая железяка с ними может соперничать, чакра может и не такое... кто-то пытался поставить щит, кто-то увернуться, некоторые пытались провести «Замену»... никто не успел, колья летели слишком быстро.       В живых осталось лишь пятеро, те, что стояли за големом и которых я не мог атаковать. Секунда и ледяной великан разлетается на куски, и я бросаюсь в ближний бой. На лице врага ярость, решимость стоять до конца, а также страх и зарождающееся отчаяние. Они слышали о том единственном шиноби, что использовал древесные техники, и слышали о его силе, и потому боялись, видя мою силу. Шаг, и я использую яки, придавив их жаждой крови и смерти, секунду они боролись с собой, и этого времени мне хватило.       — «Шаровая Молния», — техника взрывается прямо перед пятеркой, ставя точку в этом бою. Молча создаю пятерку клонов, что начали сбор трофеев, пару-тройку комплектов брони в исправном состоянии собрать точно получиться и кто знает, может я смогу стать еще сильнее? Но об этом можно подумать позже, сейчас меня ждет здешний правитель.       Изнутри местный дворец напоминал работягу, которого нарядили на торжественный прием к королю. Вроде бы и золото есть, и серебро, и ковры, и мебель дорогая, а в паре мест нет-нет, но проступал металл. Да это была мелочь, и лишь в паре мест, куда не каждый даже посмотрит, но клоны с шаринганом, потрошащие дворец это заметили, из-за чего у меня и сложилось впечатление дорого костюма, на рабочем теле.       Пока я шел к главе этой деревни, мне не встретился ни один человек, уже погибли? Нет, едва ли, всякие писцы или секретари не должны быть великими шиноби, а каждому правителю нужны во множестве, вывод — меня ждет ловушка, и наверняка непростая комната со взрывчаткой... и замеченные мною глазки камер как бы намекают, что если я буду медлить или попробую увильнуть от этого капкана, то здешнего главу уже не найду, а прикончить его ой как нужно. Ну что же пойдем, посмотрим...       Кабинет главы Снега до боли напоминал рабочее место какого-нибудь инженера-проектировщика: пара чертежных столов, пара компьютеров, длинный стол для совещаний, заваленный какими-то чертежами и расчетами, шкафы заполненные бумагами... все предельно функционально, нет ни одного украшения или даже намека на золото или серебро, даже мебель из обычного дерева, а не из дорогих пород, а стены пол и потолок из обычного железа, разве что кое-где виднелись причудливые узоры. Из образа выбивались лишь четыре экзоброни, стоящие по углам комнаты, и чакрой от них фонило очень неслабо, личная охрана? сильнейшие из шиноби Снега? главы местных кланов? ладно, не важно, выясню чуть позже.       — Скажи, кто тебя нанял? И почему ты устроил резню? Ведь ты же сумел выкрасть наше оборудование.       — «Поток Молний», — я не собирался с ним говорить, не было никакого смысла колебать воздух. Я убил его людей, разрушил его деревню, его мечту и его жизнь. Я для него Враг, и все остальное было неважно.       Моя техника пробила главу Снега навылет, проделав в его теле отверстие размером с яблоко, и тот, прежде чем грохнуться на пол, с торжествующим лицом сложил печать концентрации, активируя какую-то технику, и на меня двинулись доспехи, стоящие по углам комнаты. И это были именно доспехи, пустые, так как людей внутри я совершенно не чувствовал. Шаг, удар, один из доспехов проминается, но бьет в ответ, три другие также бьют... но в их ударах почти нет силы... это не ловушка, это какой-то... пол под моими ногами резко расходится, и я падаю вниз, на обледенелую землю. Секунда, использую «Древесный Щит», и на меня обрушивается многотонный пресс, а я попутно ощущаю, как развеялись все клоны во дворце.       Сенсорика резко взвыла, природная энергия, до этого мига ощущающаяся спокойной и лишь чуть более концентрированной, внезапно пришла в движение, образовав нечто вроде воронки, со мной на дне. Давление на щит все возрастало, вдавливая меня в землю, попутно то, что давило на щит, стало нагреваться, из-за чего я почувствовал запах горелого дерева. Вливаю в технику чакру, отращивая побеги, что медленно смещают меня, выводя из-под фокуса вражеской атаки. Медленно, подобно червю, раздвигаю землю, уходя в сторону... Уплыть под землей? Слишком опасно, перестань я поддерживать щит и его тут же сомнет, и не факт, что я успею убраться. Использовать сразу две стихии? Не уверен, что получиться, я еще не стал Мастером Земли или Дерева. А вот только дерево... я мог оставить пару ветвей, что соединяли меня со щитом и гнать по ним чакру, одновременно отползая прочь. Медленно отползая прочь...       К счастью ловушка не обладала самонаведением и продолжала давить только в одну точку... так что через двадцать минут я вылез на поверхность и пораженно присвистнул. Дворца больше не было, вместо него была спекшийся краснобурый ком чего-то, чему я даже не мог с ходу подобрать название. И от этого кома ощутимо тянуло жаром, как от печки. Мда, видимо какая-то система самоуничтожения, оставшаяся с древних времен, чтобы забрать как можно больше народу с собой, хотя может и творение здешнего гения.       — Странно я никогда подобного не видел, — отстранено заметил Кацу, — и как вообще можно сотворить подобное?       — А вот я нечто такое уже видел, — перед моими глазами мелькнул клан Харамар.       — Скажи, а это изменение плана, зачем оно?       — Потому что местный глава додумался до взаимодействия с природной энергией, и не как шиноби или самураи, а как жрецы, бонусом добавив свой талант инженера. Он задумал сотворить машину, что обогреет всю эту страну, растопит снег, ну и вообще сделает всем хорошо.       — Но он не подумал о последствиях, — криво усмехнулась Мива, тоже задумавшая когда-то сделать всем хорошо.       — Именно, куда денется весь растопленный снег? Став водой он изрядно приподнимет уровень моря, которое затопит немалые земли. А сама машина? Многие захотят себе такую же. А главное пойдут на все, лишь бы такой машины не было у врага. Слишком велик риск, и слишком непредсказуем результат таких игр, — как собственно и у любой мегатехнологии или мегадевайса. В нашем мире каждая палка имеет два конца, и может применяться и в мирном русле, и в военном. Оставить возможность получить нечто подобное дерущимся между собой не первое десятилетие деревням шиноби было крайним идиотизмом. Так что самый лучший вариант: «Так не доставайся же ты никому!».       — Ясно, ты прав, — после короткой паузы произнес Кацу, Мива молча согласилась с ним. А я... я молча пошел прочь. Только что я фактически уничтожил целую страну. Теперь без деревни шиноби и того, что она производила, эта страна, стала просто территорией, территорией на которой есть важные ресурсы и которую некому защищать, но есть кому прибрать к рукам. И если бы это был кто-то один, то никаких проблем, один хозяин сменил другого, разницы для местных никакой. Но Снег интересен и Камню, и Молнии, а еще есть Ветер и Огонь, серьезно заинтересованные в том, чтобы столкнуть первую пару лбами. И столкнут. А это значит война и гарантированный приговор для тех, кто не успеет убраться из страны, потому что жизни местных — это последнее, что будет волновать тех, кто начнет резать глотки во имя Воли Камня или Воли Молнии. Ну и поскольку людей на этой промерзшей земле немного, закончатся они быстро. Вот только меня это не волновало, я не собирался скулить, что: «По-другому было нельзя!». Просто мне было плевать, это не мои люди. Страна Земли, один из залов Башни Цучикаге, спустя семь лет после падения Водоворота.       Сегодня в кабинете Цучикаге были заняты все кресла, сам глава деревни, три старейшины, пара глав отделов и двое рядовых чунинов, последним, конечно же, кресел не досталось и они застыли стоя на одном колене. Именно эта пара принесла крайне важные вести, и теперь смотрели, как вершится судьба деревни.       — Итак, новая группировка нукенинов… хмм, известно кто они и какой силой обладают? — осторожный старейшина, родня Ооноки, да весьма дальняя, седьмая вода на киселе, но преданный абсолютно, что было особенно ценно. Высокий, широкоплечий с простодушным и открытым лицом, он казался худшим кандидатом на этот пост, если бы все это не было умелой маской, маской за которой даже Цучикаге не всегда мог прочитать истинные эмоции.       — Нет, пока что мы не установили их личности, как и точное количество членов их группы, — глава разведки такой же высокий и широкоплечий, но с застывшим, словно каменным, лицом. — Что же до сил они атаковали и разрушили замок Хозуки, втроем. Также они атаковали Снег, практически уничтожив деревню, опять же втроём. Как минимум двое из них шиноби S-уровня.       — Их атаки уже стоили нам почти двух сотен шиноби, пусть они были среднего уровня — подобное недопустимо. Мы должны объявить награду за головы этих нукенинов и выслать за… — второй старейшина, весьма агрессивный, по мнению многих, но именно он и его клан первыми признали Ооноки как нового лидера Камня. И не дурак, скорее склонен к простым решениям.       — Стоп! — негромко оборвал его Ооноки.       — Но Цучикаге-сан! Они…       — Довольно я сказал! — в этот раз Ооноки добавил в голос чуть-чуть металла. — Каждому из нас известно, что в обоих случаях гибели наших людей нукенины не виноваты, разве что в тюрьме они прибили с парочку самых горластых, — тут некоторые из присутствующих криво усмехнулись, они и сами были не против свернуть шеи этим самоуверенным соплякам. — Что в замке, что на развалинах деревни наши шиноби сражались с шиноби других деревень.       — Оба этих боя были спровоцированы! — осторожно заметил первый старейшина.       — Как именно? — мрачно вопросил третий старейшина, низенький, толстенький, с землистого цвета лицом, по душевным качествам он являлся синтезом двух своих коллег. — В деревне наши шиноби сцепились с облачниками из-за возможных трофеев, а в тюрьме просто решили наподдать нашим дорогим соседям, в обоих случаях нукенины не при чем, даже в тюрьме, не выведи они всех во двор, всеобщая драка все равно случилась бы, только чуть позже, когда первые любопытные стали бы покидать свои блоки, — недовольно закончил он. И было очевидно, что его недовольство вызывал не сам факт драки, а потери.       — Вы считаете, что мы можем использовать этих нукенинов? — тихо обратился глава разведки к Цучикаге.       — Именно, — ухмыльнулся тот, — у наших врагов более чем достаточно выдающихся шиноби, глупо будет не попытаться проредить их.       — Наш противник может думать точно также, — заметил осторожный.       — И может, и будет, — теперь ухмылка Цучикаге вышла какой-то кривой, быстро сменившись более серьезным выражением лица. — Но пока мы незнаем ни кто эти нукенины, ни где их логово, удар мы нанести не можем, просто некуда бить. А вот если мы начнем работать с ними, может появиться информация, пусть даже и косвенная, — тут он выразительно посмотрел на главу разведки, тот молча кивнул.       — Мы можем устроить большую облаву, — хмуро бросил агрессивный старейшина, — заодно и остальной сволочи хвосты прижмем, — тихо закончил он.       — Это станет распиской в собственном бессилии, — тут же возразил ему осторожный, — направлять сотни против одиночек опасно, остальные сочтут нас слабыми. После войны подобное ещё возможно, но не сейчас.       — Значит, пока за ними не охотимся?       — Активно нет, — вынес решение Ооноки, — дайте объявление в Книгу Бинго, если они ошибутся, то у наших людей должны быть развязаны руки, и попробуйте нанять этих нукенинов, тайно, разумеется.       — Слушаюсь, — глава разведки сделал пометку в толстой тетради.       — А теперь что по поводу самих происшествий? — глаза начальства перешли к подчиненным, один из которых поднял голову, начав более подробный доклад о происшествии.       — В Снеге хотели изменить климат своей страны, создав машину, что поднимет окружающую температуру. После подобного снега должны растаять и…       — Они, правда, способны на подобное!? — изумленно перебил чунина третий старейшина. И остальные даже не стали делать ему замечаний, также пребывая в немалом шоке от подобных заявлений.       — Да, — ответил чунин, машинально отмечая, как изменились лица его начальников, осознание, что мелкая деревня с края мира способна на подобное, а они нет... это говорило о многом, например о том, что и в остальных мелких деревнях, которые они собирались уничтожить, их могут ждать сюрпризы. — Все допрошенные нами пленники уверены в этом, машина была почти завершена, если бы не нукенины ее бы запустили через два года... — дальнейший доклад занял десять минут и его уже не прерывали, переваривая услышанное.       — После таяния снега нам действительно угрожало наводнение? — осведомился третий старейшина, очень мрачно осведомился. Осознавать, что вот живешь ты, живешь, а потом в результате чужих усилий на тебя обрушивается стихийное бедствие, то еще удовольствие. Ну а то, что до этого момента ты считал себя, если не сильнейшим, то где-то близко, а обрушившего чем-то мелким и несущественным, придает удовольствию особый смак.       — Это неизвестно, но весьма вероятно, снега там много, — пусть в голосе чунина отсутствовала стопроцентная уверенность, на лицах всех присутствующих появилось явное облегчение.       — Вот значит как… что по пленным? Они способны создать нечто подобное? — поинтересовался агрессивный старейшина. Пусть и не глобальное наводнение, но устроить нечто равноценное своим соседям никто из присутствующих не отказался бы.       — Нет, — в голосе докладчика почувствовалось явное сожаление, — нам достались те, кто обладает лишь поверхностными знаниями, они способны выполнить мелкую, ничего, по сути, не значащую работу, и все. Что-то они слышали, в чем-то участвовали, что-то делали, но ни настоящих знаний и умений, а главное понимания, куда нужно двигаться, у них нет. Наши шиноби знают и могут в разы больше тех, кого мы захватили. Также у троих захваченных нами есть геном Стихии Льда.       — В таком случае обычные пленники нам без надобности, — постановил Цучикаге, — выжать из них всю возможную информацию, после чего — по ситуации. Тех, что с геномом... с ними обращаться бережно, их потомство должно усилить нашу деревню.       — Слушаюсь.       — Что с библиотекой Снега? — подал голос осторожный.       — Уничтожена, как и остальные хранилища, — сожаления в голосе чунина стало еще больше, он хорошо понимал ценность знаний. — Нукенины работали очень тщательно, видимо не желая, чтобы кто-то другой построил машину.       — Значит, пока что забудем об этом, — решил Цучикаге, — что с замком Хозуки?       — Нукенины вновь сказали чистую правду, — теперь докладывал второй чунин, — под замком действительно находился демон, наши сенсоры смогли ощутить демоническую чакру, хотя и прошло немало времени, кроме этого письменных свидетельств более чем достаточно.       — Гибель демона подтверждена? — осведомился третий старейшина.       — Мы не можем говорить об этом однозначно, — опустил голову чунин, — времени прошло слишком много, демон нам незнаком, да и развернувшаяся во дворе замка битва все запутала. — Начальство недовольно переглянулось, но промолчало.       — Тогда мы просто обязаны их нанять, — после короткой паузы заявил осторожный старейшина, — и приглядеться к тому, как они исполняют свою работу. И если у них есть демон… мы должны его получить. Третий джинчурики станет серьезным подспорьем.       — Слушаюсь.       — Теперь к Стране...       Такие же или почти такие же разговоры шли во всех деревнях шиноби, кто-то планировал использовать нукенинов, кто-то использовать и уничтожить, не было лишь равнодушных, слишком уж громко они заявили о себе. Николай Чудов, Страна Земли, Нагойя, спустя семь лет после падения Водоворота.       По сведениям, что я почерпнул из летописей на Луне, город Нагойя в далёком прошлом был столицей мира, где находился дворец Рикудо, и откуда тот правил миром. Вот только все величие города осталось в прошлом, также как и его богатство, расположенные тут производства… если в Сора-ку ещё можно было отыскать осколки былого великолепия, то здесь нас ждали лишь руины некогда великого города.       Почему местные окончательно их не растащили? Потому что в этом месте часто бывала Четыреххвостая Обезьяна, сумевшая за восемь сотен лет накрепко отбить желание соваться сюда. Да и сами люди не стремились селиться рядом с демоном, и после его поимки ситуация изменилась не сильно, вековой страх одолеть непросто, а перенаселения в стране Земли не наблюдалось. Так что максимум, что нам грозило — это случайные визитёры, а их отвадить несложно, ну или обмануть.       — «Смещение почвы» — первая партия клонов на расчистку местности.       — «Стихия Дерева: Брусья» — вторая занялась строительством. Из-под рук последних точно гигантские змеи потянулись деревянные бруски, на ходу соединяясь, образуя стены, пол…       — Хмм, значит слухи о том, что Хаширама за день построил всю Коноху... — удивлённо пробормотал Мива.       — Только слухи, — бросил я в ответ, — каждый клан строил свой дом самостоятельно, и кстати, какими будут ваши дома?       Дело было вечером, делать было… много чего. Я устанавливал добытое оборудование, заканчивал отделку покоев, вел разведку путей, чтобы точно знать, куда они ведут… попутно размышляя о материалах и маскировке. А заодно о том, где бы взять рабочие руки.       Итак, материалы. Грабеж? Нет, много мне не награбить, много местные не добывают, да и не нужно им много, нет в этом мире промышленного бума. Кроме того, начни я грабить всех и каждого, эти самые все сильно захотят от меня избавиться, а я не готов к подобному противостоянию. Сейчас моя группа воспринимается как «одни из», возможно первые среди равных, но не больше, не как всеобщая кость в горле. И пусть так и останется. А значит уже известные месторождения трогать нельзя. А где тогда? Руины что ли разгрести, да пустить все на… а ведь в те времена, когда строили эти города, был именно что промышленный бум. И я знаю тех, кто помнит эти времена! Конечно на бездонные склады, с дверями нараспашку, коты мне не укажут, но у них уж точно есть координаты нужных мне месторождений, которых никто не хватится. А сама руда… добыть ее я сумею, техники и сила, чтобы их применить найдутся. Вот только этого мало.       Руду нужно превратить в конечный продукт, тот самый Легион Стальных Людей. И пусть у меня есть нужное оборудование, этого мало, необходимы те, кто будет этим оборудованием пользоваться. Набрать вчерашних крестьян? В принципе это не сложно, по деревням достаточно голодранцев, найти и обучить можно и тысячу, и две, и три, и десять, но вот что потом? Им ведь нужны: жратва, развлечения, отдых, семьи… ведь пары лет будет маловато для реализации задуманного мной. Обычные люди не подходят. Машины? Какие-нибудь Электроники, что будут работать двадцать четыре на семь, заряжаясь от солнечных батарей? Тоже нет, у меня таких Электроников нет, и ни у кого нет, и не будет, а искать их по другим мирам… это феерический бред, я быстрее в одну каску создам этот Легион, чем найду себе механических помощников.       — Клоны, — подсказал мне Зецу, — те, что ты видел в замке — подойдут.       — Они же тупые! В них разума нет вообще!       — А тебе и не нужен разум, — снисходительно усмехнулся тот, — только правильная последовательность нескольких действий.       Клоны… да это выход. С их помощью можно создать то, что мне нужно, не армию, но… а почему собственно я должен себя ограничивать Легионом!? Большая Дубинка должна быть Большой Дубинкой!!       — Зецу ты гений, спасибо.       — Я знаю.       Клоны, первый десяток я получу у Демонов, а потом… оборудование и материалы на первое время у меня есть… а там, я уже и своими силами справлюсь. Хотя, конечно, нужно научиться должным образом программировать эти пустые головы… но ведь есть же здесь компьютеры! И не все функции необходимо программировать! Базовые механики, вроде дыхания уже есть… решено, будем пробовать. Джашин, Страна Горячих Источников, одна из проселочных дорог, спустя семь лет после падения Водоворота.       Джашин шел по дороге, мрачно улыбаясь, слушая болтовню пары крестьян, попавшихся ему на пути. Снова, он снова идёт по дорогам этого мирка. Но теперь все изменилось, все не так, как раньше. В тот первый раз в этом мире царил страх, страх в любой миг угодить в разборки шиноби, в мире царила кровь льющаяся рекой, и в мире царила смерть. Крестьяне, купцы, горожане, дворяне и шиноби, все они умирали во множестве, радуя его своей болью, текущей из ран кровью и смертью. Тогда он стал учить других, учил нести людям боль, пускать у них кровь, учил убивать. Ведь разве не этим они занимались? Разве не в этом смысл их существования? Сколько крови пролили шиноби, сколько боли и смертей принесли… и что это изменило? Ровным счётом ничего, мир каким был, таким и остался, также как и люди. Кто-то режет, кто-то ждёт, пока его зарежут, некоторые отращивают клыки и умудряются убить резальщика, только для того, чтобы стать точно таким же. Да они говорили какие-то слова, в чем-то убеждали себя и других… но суть их не менялась. Сотня лет, двести… постепенно его правда охватывала людей, увеличивая его силу и возможности.       Так было до тех пор, пока не вмешался Рикудо, пока он не послал своих детей, впрочем, тогда Джашин ещё не знал его имени, он просто ощутил приход в мир двух необычных душ. Какие-то пара десятков лет и все начало меняться, тогда он ещё не осознавал этого, не видел, не понимал… а когда всё-таки понял… впервые возненавидел. Раньше, когда он убивал, когда убивали его жрецы, этой ненависти не было. Но эти двое… они замахнулись на весь мир и изменили его, идеальный порядок был нарушен. И за это он их возненавидел, за это и за то, что не мог немедленно покарать их за сделанное.       Тогда он начал копить силу, готовить свое пришествие в мир, чтобы лично изменить его и когда ритуал почти завершился… когда он готов был ступить в мир в своем божественном облике… ему помешали. Помешал лично Рикудо, как он представился, не дал сделать последний шаг… сила была растрачена, жрецы перебиты, а над храмом проведен ритуал Полного Забвения. Теперь Джашин не мог вернуться в мир, вселившись в человека, он не мог дозваться до людей, никто не пришел бы в поисках запретных знаний, полное забвение, Джашин мог лишь сдохнуть в пустоте от нехватки энергии, и все. Но из любого правила есть исключения, и из этого тоже, Джашина призвали, призвал один из тех, кто проводил ритуал, кто помнил.       Ватацуми, Водяному Дракону, требовалось знать, что или кто конкретно помешал Джашину прийти в мир, а самое главное как именно помешал. Нужны были детали: как быстро среагировал Рикудо, как именно защищен мир, насколько Рикудо силен и чем отогнал Джашина... Пришлось все рассказать, и поделиться частью своей сути с этой тварью, иначе он бы не получил возможность занять человеческое тело. А это было самым желанным тогда, снова ожить, начать все заново, перестать медленно умирать в пустоте…       И вот он снова шел по дорогам этого мира, всей кожей своего тела ощущая отвратительную беспечность попутчиков. Людишки забыли про боль, кровь и смерть, все это было где-то там, они забыли о страхе… они забыли о нем. Последнее бесило больше всего, но ждать осталось недолго, через пару минут они должны встретить своих родных, и тогда… тогда он напомнит им о том, что боль и смерть всегда рядом, и том, кто такой Джашин. Страна Демонов, столица, спустя семь лет после падения Водоворота.       Мито Узумаки медлеееееенно выдохнула, а потом вдохнула, а потом ещё раз, меееееедленно выдохнула и вдохнула… не помогало. Ей определенно нужно отдохнуть и развеяться, сделать перерыв, перекусить, пошептаться с подругами, полежать часок или два в блаженном ничегонеделаньи, посидеть с детьми, что угодно лишь бы не дела. Потому что дел всегда огромная гора, и чтобы она не делала, меньше эта гора не становилась. И проблема-то была не в этом, работы она не боялась, напротив, но в последнее время все проблемы так и просили быть разрешенными предельно радикальным способом.       Например, зреющий заговор клановых шиноби, которым очень хочется ввести демократию. Ясное дело, что вводить ее они намерены не сразу и вдруг, но тут один раз дай слабину и быстро скатишься до уровня Конохи, если не ниже. Да она новая фигура во главе страны, да она ещё ничем великим не прославилась, и желание надавить на нее понятно. НО, при Николае они сидели тихо по ещё одной причине. Из-за того, что помнили, как он их разбил, как он дал им уйти, что он МОГ их уничтожить. Да было множество нюансов, но у Николая была возможность сделать это и все его действия говорили о том, что он не постесняется вырезать своих противников. Мито такого ещё не демонстрировала, поэтому многие считали, что править так же, как предыдущий вождь она не сможет и не должна. Отчего женщине все больше хотелось продемонстрировать на ком-то свои возможности, к счастью, она смогла узнать, когда заговорщики намерены перейти к активным действиям — сразу после войны с Водой. Они закономерно опасались ослабления страны внутренними дрязгами, ну и ещё желали наглядно продемонстрировать свою возросшую силу, а бонусом шли возможные потери в войне, которыми при толике умения можно воспользоваться в своих интересах.       Следующей проблемой стала растущая экономика. Казалось бы, растет и прекрасно, люди богатеют, у них появляется то, чего раньше не было, но… как известно чем больше ешь, тем больше хочется. Амбиции и желания, а также растущие потребности главный стимул для развития… и рынок внутри страны становился мал. Нужно было идти дальше, в чужие страны, за дешёвым сырьем, и что куда важнее, за рынками сбыта произведенного. Ведь просто сделать что-либо мало, нужно ещё и продать это, причем с прибылью. Элементарные страны пошли по пути войны друг с другом, сжигая в этих войнах излишки ресурсов, и тем спасая себя от экономических кризисов. Николай же выбрал путь экспансии в иные миры, и на первых порах это работало. Луна, и новый мир дали и ресурсы, и рынки, что позволило экономике расти, но теперь… теперь они упёрлись в проблему порталов. Порталы были хороши всем, кроме секретности и их количества. Единственный рабочий портал находился в столице, перенесенный сюда из Храма, и использовали его только шиноби. Пока они оперировали маленькими партиями ресурсов и товаров, все было нормально, свитки для запечатывания помогали значительно упростить логистику… но вот сейчас, когда объемы начали нарастать… у очень многих непосвящённых начали возникать вопросы. Да и сами свитки не бездонные ямы, поэтому вереница шиноби, переносящая товары и ресурсы обязательно вызовет подозрения, а это… это чревато конфликтом с элементарными странами. От одной страны, даже и сильнейшей они бы отбились, не без потерь, но отбились, однако Водоворот ясно показал, что общие интересы могут привести к союзу, пусть и временному. Портал может стать достаточной причиной для объединения, и тогда Демоны проиграют. Но если оставить все как есть, ее ждёт экономический кризис…       В ином мире также назревали проблемы, а именно явное неудовольствие одного из тамошних божков. Пока еще только одного. Появились пророки, что вещали о том, что Божественный Хозяин Чащи гневается, что чакра — это плохо, и вообще в мир пришли чужаки, которых надо бы вышвырнуть прочь. Ведь пришлые покусились на самое важное — на чужую паству. Боги иного мира были многочисленны и крайне разнообразны, в каждом государстве верили в кого-то своего, а иногда таких вер было несколько… и шиноби влезли в этот салат. Чакра меняла людей, дела шиноби ставили под сомнение слова жрецов, ну а когда заявились жрецы со стороны самих шиноби... один из божков этого не выдержал. Остальные же... наблюдали, и симпатии их были на стороне собрата. Ведь верующие — основа их жизни, неважно насколько сильно они будут верить в другого бога, главное, что не будут верить в того, кому раньше возносили молитвы. Пусть к богам иного мира текли маленькие ручейки энергии веры, и они не могли трясти горами или варить уху из китов в океане, эти ручейки — их жизнь и они готовы были драться за них. И один из таких божков почти лишился подпитки, его вера была крайне жестока, с множеством кровавых ритуалов, а жрецы смотрели на людей, словно на животных, из-за чего довольно быстро перешли на подпольное положение при новой власти. А с течением времени эти подпольщики оказались фактически в одиночестве, так как ходить на их собрания переставали. Вот и пришлось жрецам выходить из подполья, и вколачивать свою веру в тупых овец, попутно карая за "предательство".       Шиноби смогли завоевать часть земель, расправиться с тамошней аристократией, почистить разбойников, завоевать интерес купцов и благосклонность крестьян, с горожанами, начали проводить реформы и преобразования, отбились от соседей… и все это, и многое иное, закусивший удила божок сводил на нет. В покоренных областях вспыхнуло восстание, тотчас же поддержанное соседними государствами и задавить его не получалось.       Поймать пленного, чтобы рассказал о тайной базе и прихлопнуть там восставших? Заграничные диверсанты ни о каких базах не знали, и с ними довольно быстро разобрались, выловив пришлых "борцов за правду", а вот местные... они были сплошь фанатиками терпящим боль до тех пор, пока не умирали. Мито подозревала, что умирали они не столько от пыток, сколько от желания божка сохранить свои секреты, когда боль становилась слишком сильна… но это мало что меняло. Поставить на пленника печать, что удержит в живых? Пробовали, в этом случае захваченные умирали сразу же, не дожидаясь пыток, увы, незаметно печать не поставить. Попробовать найти осведомителя? Тоже пытались, и не раз, не получалось, восставшие не вели дел с теми, кто не верил в их богов, а те, кто верил — не доносили на своих сообщников. Просто проследить? И это пробовали, не получалось, самые сильные шиноби находились в Стране Демонов, те же, что пребывали в новом мире… им не хватало сил и знаний. Божок, прозывающийся Хозяином Чащи, обретался в этой самой Чаще, эдакой крепости в сердце леса, и пройти туда было невозможно, бог очень толково защитил свой дом, так что без приглашения обычный человек туда бы не попал, да и шиноби... далеко не каждый бы смог найти туда проход, Мито подозревала, что и она при всех ее талантах могла бы опростоволоситься. Вот и получалось так, что подручные Хозяина устраивали налеты и нападения, расшатывая обстановку и пакостя по мелочам, а иногда и по крупному, а их переловить не удавалось. Несколько удачных поимок ничего не давали, тут как с муравьями, гибель рядовых особей ни на что не повлияет. Уже через неделю после потерь культисты восстановят свою численность, явив откровения запуганным крестьянам, и набрав себе новых братьев. Было, конечно, надежное средство — ударить по области, уничтожить все и всех... атака уровня бомбы хвостатого наверняка бы решила вопрос. У Мито была возможность нанести такой удар, установить побольше печатей и... но это принесло бы слишком много проблем. Да и печати были нужны в другом месте.       Вода… ещё одна головная боль. Ситуация там все больше напоминала кипящий котел, казалось ещё немного, ещё чуть-чуть и пар снесет крышку, начнется восстание, и надобность что-либо делать отпадет сама собой, можно плюнуть на них и… и каким-то неведомым образом Мизукаге умудрялся пригасить страсти. А между тем армия Воды росла, росло число шпионов, и диверсантов, последние пока ещё вели себя тихо, лишь изредка позволяя себе незначительные акции, замаскированные под нападения разбойников. Пока ещё их удавалось водить за нос, сохраняя у противника чувство превосходства… но грядущее испытание все равно заставляло нервничать. Нервничать и готовиться, невольно поторапливая в мыслях новую Мировую войну, ведь после ее окончания можно будет решить многие вопросы.       — Я вернулась, — ее мягко обняли со спины, и начали разминать плечи. Харуко, соратница, подруга, кошка стерегущая дом. — И не только я.       — Он? — прошептала Мито, наслаждаясь массажем, это успокаивало ее, показывало, что она не одна, что рядом с ней кто-то близкий, кто-то, кто может войти без стука и без спроса начать разминать ее плечи.       — Угу, — массаж прекратился, и кошка заглянула в глаза будущей правительницы, — пойдем? — Мито невольно улыбнулась, ее настроение стало неуклонно повышаться. Дела, проблемы, все это и многое другое подождет, а пока ее ждут два очень приятных часа, хотя нет, не два, больше, много больше.       — Пойдем.       А потом были почти шесть часов наполненные поиском провизии, о как смеялась Ясу, слушая эпопею по похищению пары корзин с фруктами и почти готового гуся. И ведь могли распорядится просто принести кушанья, но... Харуко захотелось немного побыть простой кошкой. А потом они тайно пробрались в один домик в городе, что держался для особых гостей и сейчас был пуст, и устроили небольшую пирушку. Николай приготовил странные лакомства, пирожки, а еще были разговоры о разных случаях, забавных и не очень, приготовление чая, от которого Николая с шутками отодвинули в сторонку, был массаж, и не только плеч, было шутовское поедание приготовленного, были новые разговоры о разном...       — Хорошо посидели, — Мито улыбнулась, желание убивать исчезло, как не было.       — О да, — Харуко облизнулась, — те пирожки были, — она вновь облизнулась. А ведь лакомство-то простое, главное готовить сообща, шутить, говорить обо всем...       — А чай мне заварить так и не дали, — и их мужчина печально вздохнул.       — Твой чай это не чай... а что-то... другое, — дружно рыкнули дамы, Николай же вновь печально вздохнул.       — Ну вот чем плоха кружка доброго чая, с травами? Но нет, нужна церемония и чтобы из пиалы, и чай обязательно с пафосным названием.... — договорить ему не дали, Харуко мягко обняла его, и тихо зашептала:       — Не уходи, останься, просто останься с нами.       — Поверь, — он заглянул в ее глаза, и Мито знала, что он там увидит — боль и грусть, маленькое радостное событие закончилось, — я всем сердцем хочу остаться, и мне больно от того, что не могу. — И ему и правда было больно, его голос и глаза не обманывали, и точно также больно было Ясу и Мито.       — Иногда... — тихо шепнула Мито, прекрасно зная, что ее услышат.       — ... по-другому нельзя, — Ясу. Обе они были шиноби, обе достаточно повидали родных, друзей, знакомых, что уходили, чтобы сделать то, что должно. А ведь наверняка могли бы и не уходить, могли бы других послать.       — Тогда вернемся? — вздохнула Харуко.       — Вы вернетесь, я же вновь уйду.       — Оставив дары, — чуть улыбнулась Мито, просто улыбнулась, без какого-либо негатива.       — Не только дары, — Николай тоже улыбнулся, но криво, недобро, — но и пару предупреждений, чтобы вы не закончили, как недоумки, которых я ограбил. — А потом был краткий и пересказ, как добывались новые знания и ресурсы.       — Кретины, — коротко и емко охарактеризовала ограбленных Мито. — Вот чего они хотели добиться? Всеобщей ненависти? Или всеобщего внимания? Даже Узумаки, и те действовали в связке с Листом, а эти... гении доморощенные. — И она прильнула к своему мужчине слева.       — Согласна, — презрительно фыркнула Харуко, — недоумкам, что желают хорошо жить, да поскорее и побыстрее туда и дорога. — После чего кошка оказалась у Николая на груди.       — Именно, — подвела черту Ясу, — они могли создать свой анклав как Дождь и Железо, они могли договориться, с другими мелкими деревнями, благо что пример есть, но они и не подумали об этом. Идиотами жили и дураками сдохли. — Третья моя женщина оказалась у правого бока.       — Спасибо вам, — прошептал Николай. — Спасибо за то, что мне есть куда возвращаться и делать то, что делаю. Садовник, одно из мест нового мира, спустя семь лет после падения Водоворота.       — Хммм, а здесь совсем иной ток природной чакры… или это не чакра? — Садовник задумчиво осматривал небеса нового мира, и на лице у него играла торжествующая улыбка. И пусть сюда его направили решать чужие проблемы, он был только рад. Новый мир! Новая паства! Новые возможности! И все это спустя какой-то месяц… он определенно не прогадал, выбирая свой путь. Но порадуется он потом, сначала он уничтожит одного идиота, который возомнил, что может что-то решать. Ха! И с этого тоже можно получить немало!!       — Вы жалки! На что вы вообще рассчитывали, идя против нас!? — и легко увернувшись от отчаянного удара, он пнул промахнувшегося жреца в живот, отбрасывая его от себя, под обидный смех десятка шиноби. Очередная стычка со жрецами Хозяина Чащи завершилась сокрушительным поражением последних.       Шла вторая неделя противостояния божку поднявшему восстание, и Садовник лично возглавлял это противостояние. То, что не могли заметить простые шиноби, для него проблемой не являлось, легендарную Чащу нашли за пару часов, входы в нее перекрыли через пару дней, но вот дальше Садовник спешить не стал. Да можно было бы спалить и Чащу и всех кто в ней, или вырезать их… но какая от этого польза самому Садовнику? Поэтому изловив нескольких жрецов, за которыми числились несколько преступлений, и демонстративно повесив их прямо на границе Чащи, Садовник приостановил противостояние и начал вербовку новых жрецов в свой культ. Странная вербовка? Возможно, но даже пары поединков хватило, чтобы в глазах последователей Хозяина Чащи поселилось сомнение. Сомнение в своей силе, в силе и власти их бога, а также лёгкая опаска в отношении Садовника и трёх его сопровождающих, взятых им в учение. Если ты силен сегодня, то и завтра будешь силен, эта простая мысль прочно укоренилась в головах противостоящих Садовнику жрецов. Они знали о силе своего бога, они видели и чувствовали ее, они обладали и пользовались ей из года в год и свыклись с ней. И вот теперь их изо дня в день били пришлые, не чтобы убить, нет, чтобы посмеяться и унизить. Поэтому с каждым разом жрецы использовали все больше божественной силы, с каждым разом хотели не просто победить, а торжественно втоптать в пыль своих врагов. Пять раз они атаковали, и трижды проигрывали. Лихая атака, затем хитрость, и даже атака на грани самоубийства, скрывающая в себе ловушку… все это привело лишь к унизительному смеху и пинкам… о них даже руки не марали…       — Ну и где ваш всевеликий божок, что защищает и хранит!? — состроив презрительно-высокомерную мину на лице вопрошал Садовник. — Или он настолько же слаб, как и вы, и может лишь скулить в вашей Чаще от ужаса!?       — Он сильнее тысячи таких как ты!! — тут же вскинулся один из побитых жрецов, бешено сверкая глазами.       — Так где же он!? Боится!? — презрение продолжало изливаться на побежденных, оно стало почти осязаемым, отчего бессильное бешенство последних становилось все сильнее. — А, я понял, он у вас великий полководец, направляет и командует, потому что сам сытся выйти на честный бой!! — Шиноби поддержали эти свода крайне обидным смехом.       — Да что ты знаешь о чести, — заревел один из жрецов, у которого только что пена изо рта не летела, — ты жалкий трус, способный лишь бить в спину!       — О, вот в чем все дело, — на лице Садовника проступили выражение какого-то мистического озарения, словно он понял некую великую истину, раньше ему недоступную, — ты и твои кривоногие товарищи банально ничего не умеете, и подставив мне спину для удара, решили не научиться бою, а назвать меня трусом. Умно, он картинно зааплодировал, шиноби его тут же поддержали, давясь хохотом. — Ну что же, раз уж я столько раз надавал вам по задницам, то я бросаю вызов вашему богу. — Последние слова Садовник буквально чеканил, вбивая их в замерших на миг от подобной наглости жрецов. — Завтра, здесь, на опушке, один на один, пусть явится и покажет свою силу. Или же он может только верещать какой он великий, в своей берлоге? — и в лежащих тут и там людей вперился насмешливо-презрительный взгляд.       — Он придет, и ты пожалеешь о своей наглости! Горько пожалеешь!!! — яростно заорали поверженные едва ли не хором, после чего под шуточки и хихиканье, с трудом поднявшись, жрецы поделись в Чашу, гордо идти не получалось, били их хоть и аккуратно, но умело и сильно, из-за чего у каждого из них было множество крайне болезненных травм. По причине травм и быстро убраться в Чашу жрецы не могли, поэтому тихо постанывая сквозь зубы, тащились под сень леса почти полчаса. Их не преследовали, за ними не следили, им не мешали, они были не помехой, а скорее мелким, недостойным упоминания недоразумением.       — Завтра? — тихо обратился к Садовнику один из его последователей, после того, как шиноби остались одни.       — Да, завтра он придет, — тихо отозвался его господин, — эти жрецы… мы показали, что сильнее их, мы разгадали их хитрость, мы посмеялись над их богом, бросив ему вызов. Теперь ни у них, ни у их бога не осталось выбора, они могут лишь просить о помощи, а их бог может лишь пойти в открытый бой. Жрецы нам не противники и все это видели, более того все видели, что мы, если кто-то из них будет бузить, просто его повесим, и великих усилий нам не потребуется. Вера в головах людей умирает, как и вера в головах жрецов, и бог не может не ответить, он это начал, и спрячься он сейчас, верить в него перестанут. А это смерть. Поэтому он выйдет на бой, где и проиграет, отдав мне свою суть. — Садовник жёстко улыбнулся, именно последние было главным, самым важным и желанным. Каждый из богов мечтал стать единственным, неоспоримой истиной для всех и каждого, а для этого требовалось влиять на каждую грань бытия, быть абсолютом… но людская вера, породив их, очень четко очертила рамки их возможностей. Можно было меняться медленно, расширяя сферу доступного, а можно было забрать себе чужое. Райдзин не стала рисковать, ударив в спину, Садовник же намеревался взять свое в открытую, победив и поглотив другого.       — Вы используете чакру этих шиноби господин? — в прошлом тело Садовника принадлежало джонину, вышедшему из крестьян и потому довольно религиозного. Сперва он начал верить, потом молиться, потом услышал голос своего бога... но даже став сосудом для божества его тело не утратило возможностей шиноби, а благодаря божественной силе могло куда больше обычного. Например, аккумулировать на некоторое время в своем теле значительно больше чакры, чем это позволял его очаг.       — Нет, у меня есть несколько свитков-батареек. Запомни ученик, никогда не полагайся только на свою силу, твой ум, твои союзники, твои ресурсы, в бою используй все, что тебе доступно.       — Да, господин, — и юноша поклонился, впитывая в себя слова своего бога.       Противник Садовника появился с первыми лучами солнца, и выглядел как нечто среднее между медведем и волком, очень долго сидевшее на стероидах. Могучее, трехметровое создание, с просматривающимися даже через густую темную шерсть мускулами, с волчьей башкой, на которой злобно сверкали алым маленькие глазки, с явно медвежьими лапами, с длинными когтями, ноги, что удивительно, были почти человеческими... Садовник смотрел на него с откровенным недоумением. Он просто не понимал, почему местные маги не прикончили его. Ведь никакой силы в этом создании не ощущалось, да он крупный, да сила явно нечеловеческая, да возможно его шкуру непросто пробить, да возможно он быстр... но на этом все! Никакой особой силы в этом... божке не чувствовалось, и маги, собравшись всем своим кланом, преспокойно содрали бы с него шкуру... не захотели связываться и терять кого-то из своих? Ну или возможно это создание неплохо пряталось, и никто не собирался годами держать его чащу в осаде...       — Раррр, кто из вас, жалких овец, бросил мне вызов!? — рев был достоин любого биджу, но впечатления на шиноби не произвел.       — Мало того, что ты тупое животное, так еще и невежливое, — Садовник не рассчитывал, что столь примитивная провокация возымеет хоть какое-то действие, надо же оценить силу своих противников, прикинуть хоть какой-то план... волкомедведь просто бросился на него, не утруждая себя еще какими-то словами или отдачей приказов своим жрецам. И сразу же полетел назад от мощного встречного удара. Садовнику стало смешно, к чему все планы и подготовки, если он сильнее, если он победит просто за счет того, что знает, как убивать? И что ему вообще может сделать задравший нос зверь?       — Арррр!! Жалкая тварь!! — Хозяин Чащи вновь рванулся к своему врагу, выставив вперед лапы с тускло засветившимися когтями. Проверять насколько эти когти опасны, равно как и бороться в охапочку Садовник не собирался, поэтому резко рванулся в ноги к зверю, нанося удар по коленям, отчего это создание, коротко взвыв, грохнулось на землю. Разумеется, зверя тут же можно было добить, но его противнику нужна была показательная победа, такая, чтобы никто не усомнился в его превосходстве, и именно по этой причине он не использовал те техники, что знал шиноби, давший ему свое тело.       — Рррааа, — Хозяин Чащи рывком воздел себя на ноги, уже успевшие зажить, и вновь бросился в атаку, полыхая бешенством от того, что кто-то посмел ему сопротивляться и даже сумел ранить.       Теперь Садовник понимал, почему этого Хозяина не трогали — местные могли бы проиграть в этой битве: яростный зверь, двигающийся весьма быстро, неуязвимый для обычного железа, обладающий изрядной силой... маги бы не успели среагировать, обычные солдаты погибли ни за что... Фигурка обычного человека резко рванула вперед, на такой скорости, что ее на миг потеряли из виду, а в следующий миг массивная туша волкомедведя резко остановилась, словно налетев на стену. Садовник оскалился — он не местный! Удар, и волкомедведь тяжело падает на колени. Он сильнее!! Еще удар, и могучий Хозяин Чащи лежит на земле, а в его глазах вместе с узнаванием сути своего врага видно пониманием собственной участи, и страх смерти. Третий удар и башка зверя раскалывается, как гнилой орех, расплескивая содержимое по земле, а Садовник замирает, поглощая сущность своего противника. Сейчас он более чем уязвим, любой из жрецов его противника может убить его, но те даже не двинулись в его сторону, потрясенно замерев на месте, и беззвучно шевеля губами. Победитель хорошо понимал, что сейчас творилось с ними: крах всей жизни, которую они посвятили служению, и разрыв связи с тем, кому они клялись отдать все, что у них есть. Хотя последнее было не совсем верно, сейчас эти связи были подобны закупоренным сосудам, ведь поглощая бога, получаешь и все, чем он владел. Конечно же, это не означало, что теперь все жрецы стали истово верить в нового бога, с каждым из них требовалось поговорить, убедить, что именно Садовник является истинным богом, а все прочие лишь обманщики. И они даже могут отказаться, обрывая куцую связь... если конечно им хватит воли и характера на это, что крайне сомнительно для тех, кто привык жить чужой правдой.       — Вы! — Садовник развернулся лицом к жрецам, и придав себе одухотворенный вид, начал вещать. — Вы служили этой твари! Вы служили ложному богу! Вы должны искупить принесенное вами зло!! Вы должны быть настоящими людьми!! Я научу вас!!! — и его слушали, ему внимали, ловили каждое его слово, не отрывая взглядов. Сейчас он мог требовать абсолютно всего, пожизненного рабства, немедленной смерти во славу свою, Луну и Солнце... замещение, вот что сейчас происходило. Садовник занимал в умах и душах жрецов тоже место, что и Хозяин Чащи. Да его могли бы послать, от него могли бы просто сбежать... но когда в душе и голове кавардак, когда ты видишь и чувствуешь чужую силу, когда ты привык верить... считаные единицы смогут взять свою судьбу в свои руки.       — Дааа, — и среди этих жрецов таких людей не было.       Садовник улыбнулся, очень скоро число тех, кто будет служить только ему, вырастет, и весьма значительно. А что до шиноби, так и не проронивших ни слова... с ними, конечно, будет сложнее, но не особо, скоро и они поймут, что он лучший господин из всех возможных. Да он определенно не прогадал, решив подчиниться... он даже поддержит свое начальство... на первых порах, а потом... если желают командовать им — пусть соответствуют, первым может быть только лучший! И если в этом мире все боги такие слабаки, то они умрут, также как Хозяин Чащи, если же нет... то они тоже умрут. Делить силу и власть... смешно, но это все потом, а пока стоит подобрать себе более звучное имя, Садовник как-то не серьезно. Намикадзе Минато, Коноха, спустя семь лет после падения Водоворота.       Намикадзе Минато сиял идиотской улыбкой от уха до уха. Сегодня был один из самых лучших дней в его жизни, самый желанный и долгожданный. Сегодня заключалась помолвка между ним и Узумаки Кушиной, и не только помолвка, назначили и дату свадьбы. И все это было предельно официально, не разговоры или заверения отдельных личностей, а слово всего клана. С датой самой свадьбы клан их конечно под…мудрил: «Как только война закончится, так свадьбу и сыграете!». А война… кто знает, что на ней случится… Впрочем, после того, что они с Кушиной сделали, ожидать иного было... мягко говоря, странно.       Печать Бога Смерти!! Явившийся на их зов Шинигами, выполняющий отведённую ему роль… Да с оговорками, да за немалую плату, но они фактически навязали свою волю Богу!! Узнав о подобном, многие из печатников зачесали головы, как им теперь быть с Кушиной? Вроде и мелочь, а уже невозможное творит, вроде и не признанный мастер, а печать такую придумала, что куда там мастерам, вроде и не занимает никаких постов, а принуждать к чему-то сильную, умелую и многознающую куноичи как-то не хочется… вот и решили, что раз все такое непонятное, пусть со своим любимым живёт и милуется. Станет будущей женой Хокаге, ну а дата свадьбы… тут просто кое-кто из клана обиделся, что грандиозные планы перечеркнули. Стоит ли бояться их дальнейшего вмешательства? Нет, обида обидой, но сейчас эти люди в меньшинстве, многие на стороне Кушины, видя в ней кумира и наглядный пример того, как можно выйти за рамки привычного. Да и сам Минато тоже стал таким примером, выйдя за все рамки… теперь он в полной мере оценил то, что ему дали Джирайя… и Данзо. Проклятый Бог Смерти вовсе не горел желанием сотрудничать, так что пришлось настаивать на своих… просьбах. И если с Главным Извращенцем Конохи он расплатится с благодарностью за все полученное… то вот с главой Отдела… от долга этому человеку хотелось избавиться, вместе с кредитором. Да он тоже немало дал Минато, та же техника Полета Бога Грома была передана ему именно Данзо, также как и многие другие наработки Тобирамы. Но вот сам Данзо… он никаких положительных чувств не вызывал, и за свою помощь запросил куда больше Джираи… да что уж там, Джирайя ничего не просил, он просто учил, хорошо учил, на совесть, даже контракт с жабами был подписан именно благодаря ему. Данзо же… он в жизни Минато появлялся лишь эпизодически, словно случайный знакомый, подошёл, поговорил, ушел, вновь подошёл, что-то дал, ушел… и в общем-то всё. И не вербует, и влиять не пытается, а просто отмахнуться и забыть, тоже не получится…       Просил же Данзо… он просил лишь одного — позволить Отделу набирать себе персонал, самостоятельно. Ничего больше, даже за место свое не переживал. И это подкупало, этот старик действительно радел за благо деревни… но Минато все равно его не любил, очень сильно не любил, а радеть о благе… таких радетелей — вся деревня, никто не желает уничтожения Конохи, просто у каждого свое понятие блага, и некоторые благие дела приведут только в ад.       Но сегодня эти мысли шли фоном, сегодня Минато искренне и от всей души был счастлив, смотря на свою избранницу. Завтра будут дела, заботы, разговоры и переговоры, с обсуждениями. Завтра новые звёзды, взошедшие на небосвод Конохи, заявят о себе, но только завтра, а сегодня они просто будут счастливы. Страна Реки, подвал главного храма Ватацуми, ВодяногоДракона, спустя семь лет после падения Водоворота.       В одном из подвалов главного храма Ватацуми сегодня было необычайно многолюдно, и необычайно тяжело дышать. Почти четыре сотни слуг Водяного Дракона творили обряд. Три сотни стали тремя кругами, удерживая барьеры, чтобы никто и ничто не узнало о происходящем сегодня. Ещё пять десятков проводили сам обряд, вытягивая из оставшихся пятидесяти их жизни и души.       — Ещё немного, совсем чуть-чуть! — Монахи, сидящие в ритуальном круге, медленно услыхали, превращаясь в высушенные мумии, а затем и вовсе в скелеты, обтянутые кожей. — Ещё, ещё… все!! Получилось!!! — Один из ведущих ритуал, мальчишка, что едва переступил порог семнадцати лет, рванул к лежащим в круге телам. — Отец, прошу, отзовись!!       — Кхар, кха, кха, — одно из тел тяжело закашлялось, вяло ворочаясь.       — Носилки сюда немедленно! Целители! — тут же скомандовал сосед парня. — Все в порядке, Куго, раз он живой, значит уже не умрет.       — Спасибо, спасибо, — как заведённый шептал парень.       Его же сосед продолжил распоряжаться, но мысли его сейчас были далеки от этого зала. Мыслями он был совсем в другом подвале, в том, куда они призвали Джашина. Простой человек сможет докричаться до бога, только если истово верит в него, но жрецы Ватацуми простыми людьми не были, кроме того, они пролили кровь джашинитов, что обеспечило им пристальное внимание этой персоны, ну и наконец, будучи отрезан от мира, Джашин не мог игнорировать даже лёгкий писк в свою сторону, не тянуло его умирать в одиночестве. Так что он ответил на призыв. И диалог с ним… он был необходим, и Джашин это хорошо понимал, поэтому не стеснялся демонстрировать собеседникам презрительное высокомерие, те, впрочем, также не скупились на насмешки.       Несмотря на то, что беседа протекала очень тяжело, она дала многое. Ватацуми не мог проникнуть в этот мир, Джашин буквально истекал презрением и злорадством в сторону Водяного Дракона, когда говорил об этом. О том, что сила Рикудо слишком велика, а Ватацуми слабак… за одни только эти слова его хотелось растереть в пыль… Но даже не желая этого, Джашин помог. Ведь если нельзя пройти напрямую, можно пойти в обход, если не хватает силы, можно использовать хитрость.       Джашин вселился в тело бродяги, значит, боги всё-таки могут прийти в мир. Да не в полной силе, да не в истинном теле, но могут, могут переместить частицу себя, малую и слабую, а потому незаметную для выблядка Кагуи. И раз можно переместить одну частичку, то что мешает переместить несколько, а потом сложить эти частицы вместе? Вот только… частицы находились в людях, в тех, кто искренне верил… их нужно было извлечь… а извлечь из можно было лишь выкачивая душу, сплетенную с частицей бога, а вместе с душой уходила и жизнь. Впрочем, люди не страшились такой смерти и не отказывались, когда жребий указывал на них. И иногда случались маленькие чудеса, когда частица бога покидала тело раньше, чем душа, тогда при правильном уходе люди не только могли выжить, но и стать ещё сильнее, чем раньше, ведь пусть и ненадолго, но они владели частью божественной силы, что меняла их несовершенные тела. Глава Реки первым прошел через это, ведь что может быть важнее, чем исполнение воли своего Бога!? И теперь он радовался тому, что один мальчишка не потерял своего отца, а пришествие в мир истинного бога стало на шаг ближе. И пусть впереди ещё немало таких шагов они будут пройдены. Коноха, подземелья, кабинет главы Отдела, Данзо Шимура, спустя семь лет после падения Водоворота.       Данзо медленно выдохнул, раздражённо уставившись на бумаги. Первая часть бумаг касалась положения дел в Стране Огня, и по ним все было просто замечательно: и экономика растет, и войска все сильнее, и запасы копятся, так что скоро придется новые хранилища строить, и власть сильна и крепка, никаких заговоров или шатаний, и вообще страна к войне готова на все сто сорок шесть процентов. А вот если глянуть на вторую половину бумаг, то вся эта радужная картина рассыпалась цветными осколками. Потому что противники тоже были готовы и даже более того, смогли собрать больше сил, чем ожидалось. Земля уже оккупировала страны Медведя и Гор, разделив с Ветром страны Когтя и Гор, Молния смогла занять Мороз и активно лезла в Горячие Источники и Железо, при этом постепенно подбираясь и к Снегу, заселяя мелкие островки, рядом со страной, Коноха, разумеется, высказала протест… но его проигнорировали. А силы настоять на своем у них уже не было, не осталось у Листа монстров вроде Хаширамы или Мадары, способных в одиночку сражаться с армиями шиноби и побеждать их. Атаковать наглецов, развязать войну? Не решились ни Совет Кланов, ни Хокаге… никто, ведь уже во Второй Мировой Лист не нападал, а защищался. И вновь выйти против всего мира... они не решились.       Теперь же становилось очевидно — Лист растет медленнее соперников, новая война станет еще тяжелее предыдущей, и нужно или искать союзников, или попытаться ослабить врагов. Те, кто какие-то сорок лет назад указывал всему мир, как жить, ищут помощи... одно это уже грозило потерей лица... но иного выхода не оставалось, по мнению Данзо. Остальные же... "мудрецы" были свято уверены в своем превосходстве. Особенно клан Сарутоби: ведь никогда еще клан не был столь богат, столь влиятелен, не обладал такой силой... Так что теперь Коноха "наслаждалась" засильем бюрократов, постепенным уменьшением запасов невосполнимых ресурсов, обилием интриг, возросшим влиянием дайме на деревню... его деревня была в кризисе, и Данзо это понимал, как очень хорошо понимал теперь предыдущего главу Отдела. Да Николай был неопытен, наивен и слаб, он не мог добиться успеха, но теперь Данзо понимал, почему тот не вытерпел и влез в политику. И сам Данзо влез, начав помогать Минато — ожидать, что кризис сам собой рассосется, было бы вопиющей глупостью. Правда, делал он это так, чтобы никто не узнал об этой помощи, до поры до времени, все-таки глупо не учитывать ошибки своего предшественника.       Но о внутренних проблемах он подумает чуть позже, а пока союзники и противники... хотя о союзниках можно и не мечтать. Сначала выходка Тобирамы, потом падение Водоворота... теперь ни о каких союзах не может быть и речи. Деловые сделки — это пожалуйста, а вот союз никто заключать не станет, слишком уж явно Коноха ставит свои интересы на первое место, слишком просто жертвует ради этих интересов союзниками. Водопад, Дождь, самураи из Железа... Хирузен говорил со всеми, итог этих переговоров был удручающ, как прямо заявили любители катан:       — Глупо договариваться с жадными кретинами.       Слишком уж много желала получить Коноха в обмен на союз, и хотя все понимали, что поражение Листа не принесет им ничего хорошего, они предпочли одиночество такому союзнику. Страна Демонов? Эти могли бы помочь, оттянув на себя часть вражеских сил... но они уже дали понять, все, что занимает их мысли — это Вода. С одной стороны, уменьшение числа возможных противников, или хотя бы оттягивание начала возможного противостояния островитянам радовало многих в Листе, с другой, как-то поддержать их и начать хоть какое-то взаимодействие никто не пытался.       Ведь аналитики указывали на то, что столкновение этих стран неизбежно, а раз так, то нужно просто подождать, и союз сам собой наладится. Раз ослабление Воды выгодно и Огню и Демонам, то они не могут не прийти к соглашению. А если даже и нет, так и что с того? Если Демоны ослабят Воду, Огню все одно будет хорошо. И вообще, если Демоны с Молнией торгуют, как с такими союзничать? То, что Коноха, вместе с Огнем, сами загнали себя в изоляцию, никто не думал, и никто не понимал, что без потерь выйти уже не получится. И либо они чем-то пожертвуют, либо будут противостоять миру в одиночку. Но жертвовать никому не хотелось... в общем, союзников у Огня в будущей войне не будет.       Но еще можно суметь ослабить врагов, или хотя бы расстроить их ряды, не давая объединиться. И если дипломатия не являлась епархией Данзо, то вот организовать несколько провокаций он вполне мог, благо что нужные полномочия у него были, вытянул в свое время из Хирузена, что не желая марать свой светлый образ, скидывал всю грязь на Данзо, расширяя его возможности.       Главные враги Огня это Земля и Молния, Ветер не так опасен, а Вода... тут все очень смутно, но есть шанс, что островитяне сойдутся в драке с Демонами. Итак, Земля и Молния, во-первых, нужно будет не допустить их весьма вероятный союз, после Водоворота им вполне может прийти в голову мысль объединиться против еще одного врага. И яблоком раздора станет Снег, пусть после уничтожения тамошней деревни шиноби ценность этой страны заметно упала, там еще осталось много богатых месторождений полезных ископаемых, да и сама территория лишней не будет. Так что пока эту страну не оккупировали самое время вышвырнуть оттуда шиноби Облака, а затем попросить Землю о защите. А параллельно организовать восстание у Медведей, наработки по этим проектам имеются, так что может сработать. И если Ооноки способен остановиться и разобраться в происходящем, то вот обезьяны из Облака вспыльчивы, они могут ввязаться в драку, а там все само покатится.       Также стоит озаботиться возможными наемниками из нукенинов, мысль о пакостях придет не только ему в голову. А самый лучший способ избежать таких пакостей — самому дать задание, чтобы пакостили другим. Ну или... дать задание от имени другого нанимателя, после чего кинуть с оплатой, или вообще попытаться убить. В этом случае люди, как правило, решают мстить, а после мести ложатся на дно, скрываясь от возможного преследования, что будет на руку Данзо. Наработки по этому проекту также имелись, ведь ни один уважающий себя шиноби не станет общаться с беглыми отщепенцами, вот это общение и скидывали на бесклановых курьеров, к которым не так уж сложно найти подход, как и к чиновникам, что выдавали нукенинам задания, оплату и иногда информацию. Не самые сильные, не самые важные или способные... для вербовки таких людей требовалось разве что время и самый минимум ресурсов... да удалось завербовать не всех, даже не многих, единицы... но этих единиц хватит для задуманного. Ведь чего-то стоящих нукенинов не так уж много, пары сильных команд будет достаточно... например, отряд, что уничтожил Снег... Данзо погрузился в отчеты, эту операцию следовало хорошенько продумать. Николай Чудов, Страна Демонов, столица, спустя семь лет после падения Водоворота.       Рождение моих детей… я не застал его, и не потому что отсутствовал. Я просто не считал нужным поддерживать некоторые традиции. Торжественно возлагать свою длань на лоно любимой, дабы ощутить продолжение себя — я не стал. Просто услышал, что у меня будут дети и улыбнулся, тихо сидел и улыбался, гладя Харуко, и почесывая ее ушки, и мне было тепло и хорошо. Точно также я не считал нужным метаться в приемном покое, с воплями «О почему больно ей, а не мне!!», как не считал нужным теребить медиков на тему: «А как там?» «А что с ними?» «А все ли в порядке?». Есть то, что мне недоступно, то чего я не могу, и я это давно понял и принял. Есть то, что может и должен сделать кто-то другой. И это я тоже понял и принял.       А еще, если назвался груздем, полезай в кузов. И эта пословица, была про меня. Как ни посмотри, но я не рядовой дворник, что может вытворять все, что пожелает, и на которого всем плевать. Правитель, даже почти бывший, не бегает с паническими воплями, он вообще не паникует, не положено ему. Как не положено волноваться о матерях своих детей — они родят и родят успешно, роды примут и все будет замечательно. Ведь медиков учил ты сам, не только ты, но в том числе и ты. И оставил их работать, а не послал... в другие места свои таланты прикладывать. А потом они подготовили себе смену и помощников, и ты все это утвердил. И если сейчас бегаешь с писком: «А ну как что-то случится!?», то ты дерьмовый руководитель. Так что я не дергался, как не дергались мои жены, работая во время беременности. Потому что отпусков во время правления не предусматривалось, как не предусматривалось скидок на состояние правителя. Правитель мог улыбаться, мог гневаться, мог хранить молчание, но не мог позволить себе ни истерик, ни скандалов, хороший правитель, конечно же. Вот и мои жены себе этого не позволяли, ни на людях, ни когда мы уединялись. Потому что один раз слабину дашь, второй раз чувства отпустишь, а в третий раз уже сам с ними не совладаешь, прорвутся на людях и что тогда? Поэтому женщины держались, крепились и молчали, мягко мне улыбаясь. А я понимающе гладил их также улыбаясь в ответ.       Ждать тяжело и невыносимо? Да, но только если ты не занят делом, когда в руках работа время пролетит незаметно. Так что я не изводил себя ожиданием, а работал, война на пороге и опростоволосится не хотелось. Известие о том, что у меня двое сыновей и две дочери я встретил разбирая бумаги, молча поблагодарив за весть Нетсуко отправился к новорожденным.       Дети… что это для меня? Как я понял стоя рядом с четырьмя махонькими кричащими комочками многое, очень многое… пусть я отдалялся от них все дальше и дальше, пусть не увижу их первый шаг и не услышу первое слово… После их появления в душе появилось четкое осознание, что я должен покончить с эпохой начатой Хаширамой. Абсолютно любым способом. Да рай не будет построен, да придется воевать и убивать, да останутся и грязь, и дерьмо, и сволочи, с негодяями… но пусть перед моими детьми стоят проблемы покорения иных миров, а не проблемы взаимодействия с кучкой дегенератов, что из десятилетия в десятилетие делят три холма и две березы. Пусть мои дети хотя бы смогут вырасти, не сталкиваясь с убийцами и не становясь ими. Пусть у них будет хоть какой-то выбор жизненного пути.