Я покажу тебе мир, полный красок

Что ж, пожалуй пришло время и ему задуматься. Конечно, Хэ Сюань и раньше думал о своей родственной душе. И, так же как и его брат, не шибко то любил этого человека. Эти его вспышки агрессии изрядно так подпортили ему жизнь, лишая буквально любой возможности устроиться на нормальную работу. Поэтому Хэ Сюань не горел желанием встречать этого человека. Ибо, как не раз уже отмечалось ранее, за убийства сажают. Теперь же все изменилось. Нет, он не как Хуа Чен отказался от своей злости. Он решил, что уж теперь абсолютно точно и никогда не хочет встретить свою родственную душу. Ни за что на свете. Почему? Потому что теперь у него есть Ши Цинсюань. Хэ Сюань не переносил все эти сопливые разговоры о любви и бла бла бла. Но... Ладно, будем честны, он уже не представлял своей жизни без этой женщины. Без её неконтролируемой болтовни, без дурацкой привычки повторять слова по два раза и вешаться на него надо и не надо, без глупой ветрености, но умных мозгов и острой смекалки, без хитрой улыбки, как у лисицы, и огромных ярких глаз. Это ли называют любовью? Поцеловать Ши Цинсюань было решением спонтанным. Секундный порыв, о котором Хэ Сюань ни капли не жалел. В конце концов так он выяснил, что его чувства взаимны. Однако оставалась одна маленькая проблема. Если он готов был забить на связь родственных душ, посылая этого гипотетического человека далеко и надолго, то пойдет ли на это Ши Цинсюань, было неизвестно. Быть может для неё эти чувства Хэ Сюаня всего лишь игра. Юноша не хотел об этом думать, это было абсолютно не в духе Ши Цинсюань. Любой адекватный человек, имеющий хотя бы немного извилин мозга, спросил бы у Хэ Сюаня, а почему ты не рассматриваешь возможность, что Ши Цинсюань и есть твоя родственная душа? Хэ Сюань идиотом не являлся, поэтому, конечно, и сам себе этот вопрос задавал. Но тут же отметал такую возможность по одной простой причине. От Ши Цинсюань вспышками агрессии даже и не пахло. Он вообще не знал, в чем её недуг. Но точно не в агрессии. Злость и Ши Цинсюань понятия настолько же противоположные, как Хэ Сюань и белый цвет. Конечно, тот факт, что эти самые вспышки агрессии Хэ Сюаня не случались вот уже... да собственно как он встретил Ши Цинсюань, так и прекратились, наталкивал на мысль, что все дело в женщине. Однако Хэ Сюань мог объяснить это тем, что на неё просто невозможно злиться. Они ехали на вокзал, и всю дорогу Ши Цинсюань не отлипала от юноши, беря его под локоть или за руку. Она все ещё была крайне взволнованной из-за Се Ляня, но стоило ей посмотреть на Хэ Сюаня, как на лице сама собой расцветала улыбка, и юноша почти улыбался в ответ. Он бы мог смотреть на улыбку Ши Цинсюань вечно. И от этого в то, что Ши Цинсюань хоть как-то могла страдать от неконтролируемой агрессии, верилось ещё меньше. - Я же нормально выгляжу? - Спросила явно сильно нервничая Ши Цинсюань, когда они стояли на платформе в ожидании электрички. Хэ Сюань поймал себя на мысли, что хочет ответить что-то из разряда: "Ты всегда прекрасно выглядишь". Но юноша ограничился обычным кивком. В конце концов, даже признавшись самому себе в чувствах к женщине, он не собирался захлебываться в розовых соплях. Ши Цинсюань кивнула, ни капли не успокоившись, и вновь уставилась на вокзальные часы. Она то и дело поглядывала на телефон, ожидая СМС от Хуа Чена, если с Се Лянем что-то опять случится. По какой-то неясной причине врачи не пускали юношу к больному после того, как тот очнулся, хотя до этого Хуа Чен буквально жил в палате. Поэтому теперь бедный юноша дежурил у дверей. Хэ Сюань смотрел на этот оживший комок нервов, и от непривычной нежности у него щемило сердце. Мелькнувшую мысль о том, как было бы хорошо, будь Ши Цинсюань его родственной душой, он решительно откинул. Наконец электричка прибыла, и буквально первым человеком, появившимся из дверей, был низкий стройный юноша в темно-красной мешковатой футболке и явно поношенных джинсах. Он выскочил из электрички, как в попу ужаленный, начал резко крутить головой, осматривая платформу, и, увидев Ши Цинсюань, начал активно махать ей обеими руками. Хэ Сюань закатил глаза. Мало ему было одной гиперактивной, а тут второй нарисовался. Вслед за юношей из электрички спокойно вышел высокий мужчина в светло-сером костюме. В руках он держал потертую джинсовку, очевидно, принадлежавшую уже почти подбежавшему к Хэ Сюаню и Ши Цинсюань юноше. - Господин Вей, очень рада видеть вас. - Улыбнулась Ши Цинсюань. - Зовите меня просто Вей Усянь. - Попросил юноша, активно пожав протянутую руку. - Я так рад, что мы приехали. Мы тут никогда не были! - Он вновь заозирался по сторонам. В этот момент сзади к нему подошел тот мужчина и с тихим "Надень куртку" сам накинул её на плечи своему чересчур воодушевленному другу, после чего кивнул двоим встречающим в качестве приветствия. - Спасибо, Лань Чжань. - Вей Усянь тепло улыбнулся и на секунду дольше, чем требуется, задержал свою руку на руке мужчины. В голове Хэ Сюаня что-то щелкнуло. Ну да, точно, они же родственные души. - Ну что, едем? - Чуть подпрыгивая то ли от восторга, то ли от нетерпения, поинтересовался Вей Усянь. Добрались до больницы они быстро. Всю дорогу Вей Усянь не затыкался, и Ши Цинсюань с ним на пару. Они тарахтели без умолку, и Хэ Сюаня это могло раздражать, если бы в этот момент Ши Цинсюань не улыбалась так искренне впервые за все то время, что Се Лянь лежит в больнице. Юноша смотрел на неё, и сам еле сдерживал улыбку. В груди кольнуло неприятное собственническое чувство, что улыбка Ши Цинсюань была в этот момент не для него. Хотелось забрать её и любоваться в гордом одиночестве, хотелось быть причиной этой яркой улыбки, хотелось... Да много чего хотелось, но Хэ Сюань себя одернул. Сейчас не время и не место, а о своих хотелках подумать всегда успеет. Хэ Сюань бросил мимолетный взгляд на второго мужчину, Лань Чжаня, и понял, что в своих эгоистичных желаниях он был не одинок. - Но если к нему никого не пускают, как же впустят нас? - Искренне беспокоился Вей Усянь, заходя в больницу. Только что Ши Цинсюань пожаловалась, что их друга Хуа Чена не пускают к Се Ляню. - Надеюсь, пустят. - Мрачно ответила женщина, явно сомневаясь. - Я договаривалась с врачами накануне. Они поднялись на пятый этаж, прошли по длинному светлому коридору, завернули за угол и тут же наткнулись на Хуа Чена, сидящего на полу прямо около двери. Он, словно маленький ребенок, подтянул к себе колени и уткнулся в них лицом. Услышав шаги, он резко поднял голову. Хэ Сюаню хотелось одновременно наорать на брата и обнять. Тот выглядел максимально замученным. Недельный недосып вкупе с постоянным волнением давали о себе знать. Глаза у Хуа Чена были жутко красными, щеки запали, одежда, волосы, да и весь он в целом был каким-то помятым. - Вставай, балбес. - Буркнул Хэ Сюань, поднимая за руку брата. - Что же скажет твой обожаемый гэгэ, когда увидит тебя в таком виде? - Поинтересовался юноша и тут же осекся. Ну да, увидит. Красноречивый взгляд Хуа Чена говорил о том же. - Хуа-сюн, ты ужасно выглядишь. - Без обиняков объявила Ши Цинсюань, выглядя при этом искренне взволнованной. Хуа Чен невесело усмехнулся. Она отряхнула юноше спину, побелевшую от стены, к которой тот прислонялся, после чего представила молчавших до этого Вей Усяня и Лань Чжаня. После обмена взаимными любезностями, Ши Цинсюань постучала в палату. Открыла дверь недовольная медсестра. Перекинувшись с Ши Цинсюань парой фраз, женщина впустила визитера в палату под возмущенный взгляд Хуа Чена. - Подождите немного, я сейчас. - Попросила Ши Цинсюань и скрылась в палате, оставив четверых мужчин в коридоре. И в гробовой тишине. Хуа Чен с тяжелым вздохом привалился к стене. Хэ Сюань готов был поставить всю свою скромную зарплату на то, что мысли брата опять крутились вокруг Се Ляня и только. - И давно он так? - Вдруг осторожно спросил Вей Усянь, непонятно к кому обращаясь и кого имея в виду. Хуа Чен не отреагировал никак, поэтому ответить пришлось Хэ Сюаню. - Неделю уже. Но пришел в себя на днях. Цинсюань не говорила? - А? Нет, я не про Се Ляня. - Юноша кивнул на Хуа Чена, который, казалось, даже не слышал их разговор. - Да столько же. Хотя нет, дольше. Они накануне поссорились... - Мы не ссорились. - Вклинился Хуа Чен, поднимая на брата возмущенный взгляд. - Да ну? А кто пять дней как в воду опущенный ходил? - О, ты считаешь? Я тронут. - Хуа Чен, - прорычал Хэ Сюань, - ты удивишься, придурок неблагодарный, но мне не плевать на родного брата. Было бы неплохо, если бы тебе тоже. Хуа Чен чуть дернулся, как от удара. Хэ Сюань ожидал, что тот начнет огрызаться, как это обычно и бывало, но то ли последние события, то ли благотворное влияние Се Ляня сделали неугомонного брата чуть менее вспыльчивым и ершистым. Хуа Чен не смотрел на брата, переводя взгляд то на пол, то на стены. В конце концов он наткнулся на Вей Усяня и его спутника, будто только их заметив. Вей Усянь слегка улыбнулся. - Лань Чжань, смотри, думаю, мы не зря приехали. Послушайте, - теперь он обращался к братьям, - думаю, мы увидим, если Ши Цинсюань выйдет из палаты. Поэтому предлагаю всем присесть. - Он указал на лавочки чуть дальше по коридору. Когда все четверо сели в рядок вдоль стенки, Вей Усянь обратился к Хуа Чену. - Ши Цинсюань немного рассказывала, что произошло, но не все. Может быть, расскажете вы? Юноша выжидающе смотрел на задумчивого Хуа Чена. Стоило отдать парню должное - при всей своей неугомонности и гиперактивности, которую Хэ Сюань наблюдал по пути в больницу, тот становился серьезным и чутким в разговоре с Хуа Ченом, будто понимая, что ходит по тонкому льду. - Да что тут рассказывать... - Даже не знаю. - Проворчал Хэ Сюань, выразительно закатывая глаза. - Продолжай закатывать глаза. Может где-то там ты найдешь свой мозг? - Кто бы говорил, селедка переросток. Мистер "мой гэгэ то, мой гэгэ сё" и бла бла бла. Ты вообще мозги рядом с ним включаешь, или другим органом думаешь? - Почему селедка? - Нахмурился Хуа Чен, будто действительно задумался. - Тебя реально только это интересует? - Так, я понял, - посмеялся Вей Усянь, - может господин Хуа стесняется вашего присутствия? - Предположил юноша, лукаво улыбнувшись Хэ Сюаню. Блеф чистой воды. - Стесняюсь? Его-то? - Купился Хуа Чен, что лишний раз доказывало, насколько тот выжат морально и физически. Обычно на такие провокации он вообще не отвечал. А уж за предыдущую реплику Хэ Сюаня и вовсе мог обрушить на брата шквал жесткого стеба. Что касается словесных баталий, Хуа Чен был безусловным лидером. - Просто гэгэ... слишком много думает... - Тяжело вздохнул Хуа Чен после некоторого молчания. - А уж ты-то поводов не давал. - Ворчал Хэ Сюань, смотря на то, как Вей Усянь еле сдерживает смех. - А ну цыц. Нашелся тут эксперт в любви. - О, он то эксперт. - Вдруг протянул Вей Усянь, как бы невзначай бросив взгляд на дверь закрытой палаты. - Так у вас уже любовь? - Поддразнил Хэ Сюань, пропуская шпильку Вей Усяня мимо ушей. В отличие от него, Хуа Чен намек брата не пропустил. Он вдруг крупно вздрогнул и как-то сильнее прошлого поник, от чего Хэ Сюань даже немного испугался, что брякнул лишнего. - Я... я не знаю... То есть... А нужно ли это гэгэ? Челюсть Хэ Сюаня поздоровалась с полом. Что этот Се Лянь сотворил с его братом? Да Хуа Чен никогда в жизни не выглядел таким неуверенным и уязвимым. Стоило в его жизни появиться Се Ляню, юноша, весь как оголенный нерв, воспринимал все вокруг в разы острее, и столь же остро реагировал. - Почему ты так решил? - Спросил Вей Усянь, ненавязчиво переходя на "ты". - Гэгэ сказал, что я ему нравлюсь, - на грани слышимости ответил Хуа Чен, вызывая ещё большее удивление брата, - но нам лучше не видеться. То есть... Ну ты понял, не встречаться. - Почему? - Спросил Вей Усянь. В голосе не звучало ни любопытство, ни удивление. Он будто задал этот вопрос только для того, чтобы подтолкнуть Хуа Чена говорить дальше. Будто ответ на него был Вей Усяню известен. - Потому что гэгэ не хочет, чтобы я пострадал. Но это же бред! - Неожиданно резко воскликнул юноша, вызывая неодобрительные взгляды проходящих мимо медсестер. - Не бред. - Возразил Лань Ванцзи. Хэ Сюань еле подавил в себе желание схватиться за сердце - про наличие тут ещё одного человека он абсолютно забыл, настолько тихо тот сидел и не отсвечивал. Вей Усянь как-то печально посмотрел на своего спутника. Он перегнулся аж через обоих братьев и дотронулся до руки Лань Ванцзи. Ни слова не говоря, они обменялись долгими взглядами, после чего Вей Усянь убрал руку, и как ни в чем не бывало продолжил говорить с Хуа Ченом. - Он, вроде как, думает, что жизнь тебе порушил. - Припомнил Вей Усянь, очевидно, рассказ Ши Цинсюань. Хуа Чен промолчал, но по его виду ответ и не требовался. Вей Усянь крепко задумался, нахмурившись и приложив пальцы к подбородку. - Не представляю, как его переубедить. Когда он говорил все это... - Хуа Чен неопределенно махнул рукой, - у меня в голове вообще пустота была... Если бы я тогда нашел, что сказать... - Ничего бы не изменилось. - Прокомментировал Лань Ванцзи, на что Вей Усянь активно закивал. - Лань Чжань прав. Раз Се Лянь так решил, его было бы в тот момент сложно переубедить. К тому же, - юноша поднял палец вверх, очевидно готовясь пролить свет своей мудрости на дремучую тьму незнания Хуа Чена, - не обижайся, Хуа Чен, но ты выглядишь как человек, который редко говорит о своих чувствах. Ты скорее будешь показывать это действиями. Хэ Сюань согласно кивнул, а Хуа Чен нахмурился. - Это почему? - Все очень просто. Даже в твоем скромном рассказе. Ты не знал, что сказать Се Ляню. И сейчас по большей части слова из тебя клещами тянут. Хуа Чен хотел было возмутиться, но Вей Усянь будто этого не заметив, продолжил свою глубокомысленную тираду. - Лань Чжань у меня такой же. - С улыбкой сказал Вей Усянь, посмотрев на своего спутника. - Если бы он раньше сказал мне о своих чувствах, все было бы по-другому... - Как то печально заключил Вей Усянь. - Вей Ин. - Вздохнул Лань Чжань, но юноша тут же его прервал. - Нет, Лань Чжань, я прав. Я дураком был, ничего не замечал. Видишь, Хуа Чен, это нормально даже для зрячего, - он со смешком указал на свои глаза, - а уж Се Ляню вдвойне тяжелее. Мне кажется, у нас с ним похожая история. Пока на нас как водой из ведра все не выльют, мы не поймем. - А я говорил тебе. - Проворчал Хэ Сюань, почти довольный собой. Дверь в палату резко открылась. Оттуда вывалилась толпа врачей, а следом за ними выскользнула Ши Цинсюань. Она выглядела встревоженной, но уже не так сильно, как раньше. Женщина осторожно прикрыла за собой дверь и подошла к компании ожидавших её мужчин. Все четверо тут же повставали со своих мест. - Мне можно к нему? - Тут же выпалил Хуа Чен, с надеждой глядя на женщину. Ши Цинсюань сочувственно сжала его плечо. - Прости, Хуа-сюн, но пока не стоит. - Скажи хоть, как он? - Обреченно спросил Хуа Чен. У него не осталось даже сил скандалить и требовать пустить его в палату. - Нормально, насколько это возможно. Все время про тебя спрашивал. Он очень переживает и постоянно извиняется... Ши Цинсюань замолчала, и коридор опять погрузился в тишину, нарушаемую только звонками телефона на ресепшене и тихими переговорами медсестер. - Вей Усянь, я думаю, лучше вам с ним поговорить. - В конце концов сказала Ши Цинсюань. Юноша тут же с готовностью кивнул и уже собирался пойти к палате, как в последний момент обернулся и положил руку на плечо Хуа Чена. Выглядело это забавно, поскольку Вей Усянь был на добрую голову ниже. - Помни, о чем я сказал, и не сдавайся. Хотя что-то мне подсказывает, что сдаваться ты точно не намерен. Он улыбнулся и пружинистой походкой направился в палату к Се Ляню.