…Позабыто всё на свете, Сердце замерло в груди, Только небо, только ветер, Только радость впереди. Только небо, только ветер, Только радость впереди…
Лиричная песня мелодично разлеталась на школьной территории, обволакивая аурой спокойствия каждый предмет, находящийся на ней. Она радостно оповещала учащихся об окончании занятий. Арсений огляделся по сторонам. Перед ним возвышалось четырёхэтажное здание на высоких полуподвалах с оштукатуренным декором, построенное в стиле Елизаветинского барокко с небольшими нотками греческой античности. Эта школа вполне могла служить иллюстрацией к историческим романам: пять корпусов, укрепленных оборонительными башнями, различными по форме и высоте, объединены между собой множеством открытых и закрытых переходов, лестниц и двориков. Рядом с центральными дверьми, которые служили главным проходом в школу, возвышались высокие статуи греческих богинь. По левую от входа сторону стояла скульптура Фемиды, по правую сторону — величественно воздвигалась статуя Афины Паллады, весь вид которой внушал уважение, а копьё и щит в правой руке — трепет. Стоя возле главного входа, они оберегали здание от непрошенных гостей. Перед фасадом расположилась львиная терраса и монументальная лестница белого каррарского мрамора, которая вела к главному входу школы. С обеих сторон ступеней располагались три пары львов: левый снизу — спящий, правый снизу — пробуждающийся, выше — пара бодрствующих, и третья пара — рычащие. Экстерьер чем-то напоминал Воронцовский дворец — один из самых необычных памятников архитектуры Крыма. — Как же всё-таки здесь здорово, — довольно протянул Серёжа, опираясь локтями на капот машины и жмурясь от яркого солнца. Брюнет в ответ коротко кивнул, рассматривая гигантский сад, протянувшийся по всей зоне учебного заведения. Каких цветов и деревьев там только не было. Стоит признать, местные садовники постарались на славу. От обыкновенных дубов и гвоздик до таких растений, названий которых Арсений толком и не знал. Эти растения привлекали своей нежностью, изяществом и одновременно силой, яркостью. Основные дороги, по которым наиболее часто кто-то ходил, были выложены бледно-жёлтым кирпичом. Клумб не было. Цветы, на первый взгляд, росли то тут, то там без всякого порядка. Но так только казалось. У школьных садовников была своя хитрая схема посадки всех растений. Однако тому, кто об этом ничего не знал, думалось, что цветы тут растут сами по себе. В этом Арсений видел какой-то свой сакральный смысл. — Серый, лови! — весело крикнул высокий темноволосый парень, внезапно выбегая из угла здания и кидая в ничего не подозревающего подростка мяч. Матвиенко дёрнулся в сторону, чуть не слетев с нагретого места, но всё же поймав оранжевый снаряд, чудом не попавший в машину Попова. Арсений предупреждающе зыркнул на Сабурова. Казах гаденько улыбнулся, подняв руки в извиняющемся жесте. Позади него плёлся Илья, на ходу что-то увлечённо печатая в телефоне. — Придурок! Я чуть с тачки не улетел, — возмущённо воскликнул Серёжа, возвращая мяч его хозяину. — На кой хер так пугать? Нурлан, не обращая внимания на жалкие попытки друга столкнуть его с авто, уселся рядом с ним. — Не переживай, Макаров бы тебя поймал, — ехидно заметил он, нагло пихая кипящего от злости Матвиенко ближе к краю. Рыжий парниша отвлёкся от телефона и взглянул на рассерженного друга. — Но-но, — наигранно скривился Илья. — Я бы его не удержал. Сабуров оглушительно расхохотался, дав звонкую пятюню другу. Серёжа, насупившись, обидчиво выпучил нижнюю губу и сложил руки на груди. Матвиенко чувствовал закипающую злобу, еле сдерживая себя в руках и готовясь накинуться на всех троих в любую секунду. Картинка расправы над друзьями только начала обретать яркие черты, как вдруг его внимание привлёк заливистый женский смех. Парни, оправившись от хохота, недоуменно уставились на небольшую компанию подростков, стоящих недалеко от них. Невысокий юноша в очках, в чёрной рубашке, таких же штанах и белых кедах, сидел на лавочке, наблюдая за друзьями. Рядом с ним лежали парочка рюкзаков и две спортивные сумки. Подняв голову, Серёжа уставился на хрупкую темноволосую девушку, что играла в ладушки со стоящим напротив высоким парнем. Они громко проговаривали какую-то детскую считалку, и их звонкие голоса раздавались по всему периметру:Белки-стрелки, колёсики, вертелки, Пепси-кола, кока-кола, Два прикола, небеса...
В упор не замечая прищуренные взгляды парней, трое друзей пускали пузыри и много фотографировались. — А теперь обнимашки! — воскликнула девушка, сбивая с ног двух парней. Для полноты картины им не хватало только радуги в небе и танцующих единорогов. — Меня сейчас стошнит, — скривился Серёжа, смотря, как ребята стояли в обнимку, медленно покачиваясь и напевая какую-то песенку. Арсений с прищуром наблюдал за высоким светловолосым парнем, отмечая оставшиеся царапины от вчерашней потасовки. Белая рубашка, джоггеры на подтяжках, массивные кроссовки и куча колец на тонких пальцах — брюнет, казалось, хотел запомнить каждую деталь в этом парне. — Ребят, что же вы нам не сказали, что Моцарт-то, оказывается, с вами учится, — спросил Арсений, закуривая сигарету. — Да я вроде вчера упоминал, — задумчиво ответил Илья, потирая мелкую щетину. Серёжа украдкой посмотрел на Попова, а после, повернувшись к Макарову, спросил: — А кто эта девчонка, которая волчонком крутится рядом с нашим новым знакомым? — Интересуешься? — рассмеялся Макар, закидывая спортивную сумку и мяч в багажник авто. — Может, тебе ещё краткий экскурс про них сделать? — Желательно, — ответил вместо друга Арсений, не отрывая взгляда от Антона. Илья показательно закатил глаза и глубоко вздохнул. Собравшись с мыслями, он подошёл к Арсению и кинул головой в сторону Димы. — Вон тот парень, в очках который, Позов Димка. Мозг нашей школы, шарит за всё, что связано с техникой. Славный малый, пару раз помогал мне комп от вирусов защитить. — А сам ты не можешь, да? — язвительно поинтересовался Нурлан, легонько задевая друга плечом. — Идёшь в зад, Сабуров, — не оборачиваясь, откликнулся Макаров. — Оксанка Фролова, — продолжил он, — местная звезда, отличница, капитан команды по чирлидингу и вообще сущий ангел. Но! — парень предупреждающе выставил палец. — Если тронуть что-нибудь или кого-нибудь, что дорого её женскому сердцу, начиная с бас-гитары и заканчивая худой шпалой с подтяжками — сломает нос, не моргнув глазом. «Девчонка мечты», — мечтательно думал Серёжа, легонько улыбаясь. Он видел, как Арсений тихонько посмеивался, наблюдая за ним. — Граф идёт туда же, куда и Нурлан! — воскликнул Матвиенко. И, получив в ответ два злобных взгляда, кокетливо скрестил ноги, стреляя глазками. — Ну и наконец наша неповторимая вишенка на торте! В глазах Арсения заплясали чертики. — Антон Шастун! — хлопнув в ладоши, громко объявил Илья. — Особо не выделяется, общается только с этими двумя. Кстати, раньше тоже играл в баскет. Потом бросил из-за крупной ссоры с преподом, — Макаров пожал плечами. — Лучшим игроком, между прочим, был. — Был? — решил уточнить Серёжа, с любопытством разглядывая горящие глаза Попова. — Ага, — лениво протянул Макаров. — Золотое время нашей школы. Мы тогда одни первые места занимали. За ним ещё толпа долбанутых на голову фанаток бегала, но он их всех динамил. Хрен знает почему. Девчонки и правда красивыми были. Арсений незаметно фыркнул, закатив глаза, а Матвиенко усмехнулся. Брюнет, не отрываясь, смотрел, как шустрый паренёк с искрящимися глазами подхватил рюкзак и сумку и, бегло попрощавшись с друзьями, летящей походкой направился к белой машине, которая остановилась прямо возле главного входа. — Эй, Арс, ты чего застыл? — удивленно спросил Нурлан, дотрагиваясь до плеча брюнета. Тот в ответ лишь заторможенно кивнул. — У тебя телефон от оповещений разрывается, а ты не реагируешь, — сказал Илья, настороженно глядя на друга. Арсений, вернувшись в реальность, быстро вытащил из кармана мобильник. Кажется, он и вправду немного забылся. Серёжа уже хотел было открыть рот и задать вопрос, но, взглянув на резко поменявшееся лицо Арсения, закрыл его. Илья и Нурлан, быстро смекнув, что сейчас лучше всего не высовываться, продолжили мысленно строить догадки. Настроение Попова за последнюю минуту менялось, по подсчетам кареглазого парня, раза три точно. Сначала друг был абсолютно спокоен. Ни единая мышца не дёргалась на его лице. Позже оно немного вытянулось, а в глазах появились нотки удивления. После маленькая венка рядом с виском начала пульсировать, улыбка превратилась в хищный оскал, а взгляд откровенно пугал. Стадия гнева была успешно разблокирована. Матвиенко быстро понял ход его мыслей: он знал Арсения с детства, поэтому эмоции друга мог считать сразу. Хотя до конца понять, что же всё-таки произошло, у него не получилось. Поэтому, взяв быка за рога, Серёжа медленно слез с машины и подошёл к Попову. Нагло посмотрев в экран чужого телефона, он оцепенел. В сообщении красовалась одна-единственная фраза какого-то очередного известного человека, раскрывающая все карты. +7*** Боль заставляет лгать даже невинных 14:41***
Антон сидел на кровати в своей уютной комнате, с ноутбуком на коленях, подсунув под спину комковатую подушку. Последние пару часов он пытался разобраться в теории относительности: прочёл несколько статей, даже просмотрел онлайн-лекцию. Основы были вроде бы ясны, но, углубляясь в детали, он понимал только то, что ничего не понимает. Его схватил иррациональный гнев против всех физиков на свете, но внезапно в следующий миг громко заурчало в желудке. Так вот в чём дело! Он проголодался! «Голодная ярость» — так любит называть это настроение Оксана. Запрыгнув на высокий стул рядом с барной стойкой, юноша оглядел стоящие перед ним тарелки с едой. На первой лежал огромный стейк, на вид довольно сочный, и с ним крохотная веточка брокколи, о которой словно вспомнили в последний момент. На других двух тарелках — гарниры: салат из свежих овощей и печеный картофель с щедрой порцией сметаны, посыпанный сверху зеленым луком. Что ж по крайней мере еда сегодня не разочарует. Парень отрезал кусочек стейка и положил в рот, прикрыв глаза. Он тщательно прожевал кусок, наслаждаясь нежностью и сочностью мяса. Затем подцепил вилкой картофельный ломтик, предварительно обмакнув в сметану, и взял перышко зеленого лука. Отправив в рот все целиком, он немного не рассчитал: картошка была слишком горячей и обожгла язык. Телефон завибрировал, оповещая о новом сообщении. Антон лениво открыл переписку, просматривая смешные фотографии, которые скинул Димка. На одной из них друзья дурачились, надув губы трубочкой и корча неуклюжие рожицы. На второй была запечатлена счастливая Оксана, пытающаяся надуть большой пузырь из жевательной резинки, а на третьей красовались три очаровательные мордашки. Димка лежал на плече у Шастуна, смотря прямо в камеру, и смешливо улыбался, пока Антон и Оксана строили из себя рокеров, оттопыривая пальцы в сторону. Он заворожённо их разглядывал, счастливо улыбаясь, пока не обратил внимания на задний фон. Немного увеличив изображение, парень заметил, что помимо них в кадр попали ещё четверо парней, стоящие рядом с затонированным джипом совсем недалеко от ребят. Илья, указывая на Диму, что-то говорил высокому брюнету. Ледяные глаза темноволосого смотрели прямо в камеру. Антон нервно поперхнулся вишнёвым соком, который не спеша потягивал из трубочки. Джинсы клёш, белая футболка, куртка-косуха и наглая ухмылка невольно притягивали взгляд парня, заставляя его сердце учащенно биться в груди. Он не понимал, почему так реагирует на этого парня, почему думает о нём, с какой целью снова и снова рассматривает его лицо на фото. Он старался оставаться серьёзным, но по телу и душе разливалась странная приятная лёгкость… «Нет, с этим определённо надо что-то делать».***
Неужели после всех продолжительных поисков, бессонных ночей, потраченных нервов, им уготован такой вот бесславный конец? Правда ли, что после обмана Кости все дороги, ведущие к Академику, закрыты? В сердце закрался гнев. Как крыса, трясущаяся на холоде в поисках тепла и крохи хлеба. С каждой секундой это чувство крепло и постепенно набрало такую мощь, что парень задрожал от ярости. Лишь усилием воли получилось загнать его обратно, вглубь себя, успокоиться. Арсений совсем не хотел избавляться от гнева, отнюдь — он его пестовал и берёг, чтобы в нужный момент в нужном месте отпустить на волю. К чертям спокойствие: он искренне верил в то, что гнев — лучший мотиватор в то время, когда тебе нужно что-то такое, чтобы ты не останавливался. Они стояли, поёживаясь во тьме. Густо-синее небо над их головами было ясным и усеянное звёздами. Ночь суровым холодным контрастом с жарой дня накрыла город. Арсений медленно вдыхал холодный ночной воздух. Вдали ярко горели уличные фонари, но компания была так далека от тёплого света, что если кто-нибудь и решит пройти мимо них, то попросту их не заметит. — Как же сильно мы облажались,— тихо сказал Лазарев, поправляя спавшую чёлку. Не согласиться с ним было бы преступлением, поэтому Паша нервно кивнул. Казалось, он вообще нервничал по любому поводу и имел привычное выражение человека, которого вот-вот потащат на допрос в гестапо, а после чего и вовсе приставят к стенке. — И ничего кроме адреса и сводок моего отца об их последнем местонахождении мы не имеем, — мрачно заключил Нурлан. — Зашибись, — отчаянно воскликнул Матвиенко, до сих пор не веря в то, что подросток смог их обмануть. — Этот урод, небось, с Академиком на пару уже где-нибудь на Шри-Ланке как сыр в масле катаются. — Не думаю, — Арсений задумчиво уставился на друга. — У Егора есть чёткий план, которого он старается придерживаться. Любое отклонение от нормы он не допустит. Однако я всё еще не понимаю, чего он добивается. Залпом допивая горький кофе, юноша знал, что ответ лежал где-то на поверхности. Нужно только посмотреть на него под другим углом. Ярость спала, уступив место приятному спокойствию.