***
Его пенис был светло-красным с крупной блестящей головкой и с голубыми прожилками вен. Возбужденный член двигался вверх и вниз в горячем и податливом женском теле. Размеренное движение вперед и назад. Толстый ствол раздвинул мягкие складки, пробирался вглубь влагалища и возвращался на исходную. Беспомощная, обнаженная, с широко раздвинутыми ногами и припухшими розовыми складками от долгого трения, только такая возбуждала ведущего специалиста отдела исследований инфекционных заболеваний. Сколько часов врач высшей категории Самуэль Перес Веласкес наблюдал за пациенткой! Не просто очередной выжившей, которую еженедельно привозили вертолетчики с наглыми ухмылками, будто знали зачем госпиталю требуется столько чистых образцов. Не просто очередной самкой. Эта пациентка запала ему в штаны с самого начала. Черные волнистые волосы, прямой с горбинкой нос, большие оливковые глаза. Настоящая «Кармен». А как она раскидывала бедра! Конечно, это он, начальник отделения, приказал привязать ее руки и ноги в таком положении, чтобы проходя по коридору видел ее темный треугольник волос. В скольких снах он трахал эту бесстыжую! В каких позах! Черт! Надо будет ее оставить на пару месяцев подольше, перевести в отдельную палату и установить ночное наблюдение. Самуэль любил пересматривать записи. К видеокамерам необходимо заказать батарейки, в последнее время начались перебои с электричеством. Еще нужно заказать оборудование, дополнительные капельницы с гидрохлоридом лидокаина. Самуэль помотал головой, только он мог трахать женщину и думать о работе. Он провел рукой по слегка обвисшей груди пациентки, она исхудала и жировая ткань, поддерживающая молочную железу испарилась. Ну ничего, если с нее не выкачивать столько крови, то через месяц-другой можно откормить. Только надо ли? Самуэль сильнее раздвинул ее бедра и приподнял ягодицы девушки. Он дал себе слово быть терпеливым, держать себя в руках, но это ему давалось с трудом. Пациентка номер 198413 спала перед ним, нагая, покорная, влекущая. Врач подкрутил краник капельницы, капли фенобарбитала закапали чаще, пусть пациентка спит покрепче. Он овладел собой, стараясь двигаться размеренно и медленно. Возбуждение нарастало медленно, и Самуэль стал двигаться более мощными толчками. ¡Mierda! Он так простоит до утра. Горячее влажное лоно девушки уже не приносило удовольствия. Врач раздвинул ягодицы пациентки, его пальцы скользнули вдоль прохладной задницы, отыскивая вход. Самуэль проник в ее анус грубо, жестко, стремительно, что взвыл от боли и удовольствия. Вот чего ему не хватало! Узкого прохода. Его член налился кровью, раздвигая стенки толстого кишечника, с упорством и настойчивостью проникая внутрь, несмотря на сопротивление женской плоти этому варварскому насилию. Врач даже пожалел, что девушка спит, а не кричит и извивается от боли. Он видел, что его член выворачивает толстый кишечник пациентки, когда всухую выходит из нее и снова долбится в узкое отверстие. Покрасневший пенис двигался словно поршень, Самуэль насаживал в задницу девушки до самого основания, его мошонка ударялась об ягодицы пациентки, издавая хлопающие звуки. Врач почувствовал, как внизу живота начало появляться приятное тянущее напряжение, стрельнуло в поясницу, потянуло яйца чуть выше. Его ноги стали холодными, будто вся кровь сосредоточилось на головке его пениса. Самуэль закрыл глаза и его тело покрыла дрожь, а затем тепло, разливающееся по всему организму. Спермы было мало. Врач крякнул, ему уже не двадцать, чтобы поливать стены своей семенной жидкостью. Половина чайной ложки, даже меньше, осталось в толстой кишке пациентки номер 198413. Самуэль протер обмякший член влажной дезинфицирующей салфеткой и застегнул ширинку. Сделал соответствующую запись об увеличении дозы снотворного в карточке пациентки. Посмотрел на ручные часы, пора продолжить обход больных.***
Мир развалился на части. Границ практически не существовало. В начале эпидемии командование ВМС Королевства Испании отправило группу из двух авианосцев в Средиземное море. На кораблях находились врачи из CDC Центра по контролю и профилактике заболеваний европейского офиса, Национального института здоровья и Института медицинских исследований инфекционных заболеваний. Специалисты из CDC рассчитывали продемонстрировать быструю победу на Фэн-вирусом. Найти первоисточник, пациента «зеро», выделить материнский прион, затем создать вакцину, продемонстрировал американцам и русским, что Европа еще не сдалась. Не было репортажей, ни строчки в новостях; миссию не транслировали по телевидению; даже члены семьи сотрудников, находящихся на авианосцах, не знали, где находятся их мужья, жены, родители. Репортажи и отчеты, отправляемые в CDC, были наполнены бесконечными подробностями противоэпидемического обеспечения, лечебного процесса и мер профилактики при уходе за больными. Авианосцы принимали заболевших Фэн-вирусом, медперсонал пытался если не вылечить, то облегчить страдания больных. На палубах экипаж нес вахту в марлевых масках, бумажных бахилах и латексных перчатках. Корабли расположились в кризисной зоне, каждый с определенной боевой задачей. Они подошли к портовым городам Греции, Италии, Израиля, Ливана и Египта, словно должна была разразиться Третья мировая война. Но колыбели цивилизации быстро опустели. Фэн-вирусу было наплевать на кого нападать, на богатого итальянского наркодилера или бедного ливанского крестьянина, на православного грека или иудея. Военные корабли дежурили на рейде, а бригады вирусологов, инфекционистов, энтомологов, терапевтов и ветеринаров, вышли на берег и приступили к методичным поискам. Не было многочисленных туристов на пляжах Средиземноморья, ни крикливых местных жителей, ни взрослых, ни детей. Трупы. Горы трупов. И бригады врачей, одетые в костюмы биохимической защиты. Энтомологи собирали насекомых в бассейне Средиземноморья, зоологи отлавливали выживших крыс, простых и летучих мышей, патологоанатомы брали образцы тканей с останков лежавших на улицах жертв Фэн-вируса. Вирусологи, инфекционисты не поднимали голов от микроскопов; работали в лабораториях и в лазарете, размещенном на нижней палубе корабля. Солдаты в защитных противочумных комбинезонах, словно космонавты, обыскивали дом за домом в поисках уцелевших. Ученые, закрывшись в лабораторных кабинетах, оборудованных на авианосцах всем необходимым для исследований, рылись в органах трупов в поисках следов оригинального вируса либо его антитела. Целей было две — найти прион, начальный материнский вирус. И найти выживших — тех, кому повезло, тех, у кого организм оказался сильнее Фэн-вируса. Но главнее всего — найти тех, у кого уже был или выработался иммунитет к заболеванию. Эпидемиологи проследили путь заразы от небольшой провинции в Китае, ухмыляясь о том, что все в истории повторяется. Черная чума, свирепевшая в XIII–XIV веках на всей территории Европы, пришла из пустыни Гоби, неподалеку от нынешней монголо-китайской границы. Первыми пострадали китайские провинции Хэбэй и Хэнань*, в которых умерло 90% жителей. Заведующая приемным отделением госпиталя в провинции Хубэй, что находится по соседству с Хэнань, инфекционистка Ай Фэнь стала первой медработницей, заявившей всему миру о начале эпидемии нового вируса. По традиции заболевание получило имя первого медика, обнаружившего его. Смертоносный вирус стали называть Фэн-вирус. Стало известно, что новый вирус на самолетах вместе с носителями пересек множество границ буквально за несколько суток. Это Черной чуме пришлось десятки лет добираться из Китая до Европы. Фэн-вирус молодой и стремительный как современные гаджеты. Его инкубационный период сократился с 3-4 недель до 1-2 дней. Фэн-вирус напоминал врачам Эболу и Марбург с их геморрагической лихорадкой и кровотечениями всех внутренних органов; Фэн-вирус казался вирусом ВИЧ, когда угнетал иммунную систему и не давал возможности организму распознать и бороться с заболеванием; Фэн-вирус был словно родственник туберкулезной палочки, когда больной задыхался в кашле и его легкие были заполнены ядом Фэн-в. Фэн-вирус вызывал лихорадку, миалгию и головная боль, часто с болями в животе, тошнотой, рвотой, диареей и признаками поражения верхних дыхательных путей — кашель, боль в груди и горле, пневмонии. У больных возникала светобоязнь, конъюнктивит, «кровавые слезы», желтуха и увеличение лимфатических узлов. Наблюдался бред, оцепенение и кома, что указывает на поражение центральной нервной системы. Врачи, которые могли победить чуму, туберкулез, оспу, холеру, эболу оказались бессильны против нового вируса. Фэн-в выходил победителем. Месяцы лабораторных исследований, сотни часов работы с зараженными и погибшими от Фэн-в не дали никаких результатов. Инфекционисты обнаружили вирус в теле человека, казалось это маленькое чудовище могло прижиться в любых клетках. Если попадало в организм воздушно-капельным путем, то в первую очередь поражало легкие и больной буквально задыхался. Такие зараженные проживали почти неделю. Если Фэн-вирус оказывался в открытой ране, то мог поразить печень, сердце, почки, больному оставалось жить два-три дня, он умирал от внутренних кровотечений, его органы буквально разваливались, превращались в творожную субстанцию. Фэн-вирус мог добраться и до мозга, у больных начинались галлюцинации, они погибали за сутки, корчась в муках. Никто не знал как лечить Фэн-вирус, врачи могли только облегчить страдания больного. Военное начальство требовало результатов. Тогда отчаявшиеся медики совершили непростительную ошибку. Они перестали высыпаться, они перестали нормально и вовремя есть. Ослабленная рука врача уронила мензурку с зараженной кровью, его сонный мозг не обратил внимания, его тело вынесло на себе частичку вируса из лаборатории. Экипаж авианосца был защищен только марлевыми масками, бумажными бахилами и латексными перчатками. Через две недели корабль превратился в огромный плавающий гроб. На втором авианосце начался бунт, солдаты подняли оружие против врачей, считая, что они виноваты в смерти их товарищей на первом корабле. Командиры провели показательные расстрелы против бунтовщиков. Несколько военных и врачей покончили жизнь самоубийством, но не расстреляв друг друга, а введя в вены зараженную Ф-вирусом кровь. Авианосцы, потеряв руль, отдались воле средиземноморских волн. Гюйс кораблей развевался на ветру, меняя изображение кастильского трехбашенного зáмка на леонского вздыбленного льва, арагонских красно-желтых полос на наваррские золотые цепи, образующие крест.*****
В своем исходном состоянии вирус убивает, но и оставляет выживших, которые впоследствии передают его другим организмам. Со временем инфекция, вирус, вступает в «рабочие отношения» с организмами хозяев. Прежде смертельные болезни, от сифилиса до малярии, становились менее опасными. Если умрут все зараженные, то вирусу нечем будет питаться. Ветряная оспа, возбудителем которой некогда были вирусы-убийцы, превратилась в не слишком опасное детское заболевание. Даже СПИД, Эбола, Марбург оставляли выживших. Фэн-вирус вел себя по-другому. Он мутировал, усиливался, стал более смертельным. Он словно хотел вычистить Землю не только от людей, но и от животных и птиц, от белковой теплокровной жизни. И шансы выжить уменьшались с каждым днем. Горькая правда состояла в том, что Фэн-вирус имел самый высокий показатель смертности. Вся работа CDC, военных медиков, специалистов Института медицинских исследований инфекционных заболеваний была направлена на выявление выживших. Выживший был крайне важен, так как его организм выработал антитело, вступившее в битву с вирусом, или какой-нибудь антиген. Вооружившись выявленным антителом, ученые могли бы приступить к исследованиям крови для скрининга носителей. Тесты и диагностика — это долгий путь к защите пока еще здорового населения. В военном госпитале решили, не отказывая биологам, инфекционистам, вирусологам заниматься научными исследованиями, что ждать результатов — это утомительно долго. Для особо важных персон стали проводить прямое переливание крови от носителей — выживших во время эпидемии Фэн-вируса. Желающих получить «чистую» кровь оказалось намного больше, чем способных дать ее. Выжившие, те, кто справился с Фэн-в, могли погибнуть в госпитале, как это случилось с первыми пациентами. Неконтролируемая жажда властьдержащих привело к тому, что из выживших выкачивали по два-три литра крови за раз. Пациенты погибали от гипоксии даже под капельницами. Затем руководство отделением перешло к врачу-вирусологу высшей категории Самуэлю Пересу Веласкесу. Он ограничил донорство полутора литрами, составил графики получения донорской крови, выгнал особо сентиментальных медсестер, которые пытались спасти выживших пациентова от донорства, установил видеонаблюдения за каждым пациентом, выделил VIP палату, куда попадали пациентки — молодые женщины, и за которыми ухаживал он сам либо одна из пожилых медсестер, которая смотрела на своего начальника влюбленными глазами. Медбрат Франциско Вела Гвидиче, Пако, заступил на дежурство. Ему сегодня мыть полы. Вернее ему в очередной раз мыть полы. Влажную уборку проводили каждые шесть часов, запах дезинфицирующего вещества проникал даже через респиратор. Часть выживших перевели во вторую палату, это значит, что они прошли двухнедельный карантин и их будут готовить к донорству. Пако ненавидел смотреть, как живых людей превращают в некое подобие дойной коровы. Только вместо молока доили кровь. Только корова могла выйти на луг и увидеть синее небо, а пациенты сутками лежали под капельницами, пока из них лилась красная жидкость. Пако не знал, кому переливают чистую кровь, принцу Фелипе или его дочерям, или его многочисленным племянникам. Удивительно, как много детей заводят монаршие особы. Пако помотал головой, не его дело думать об этом. Главврач знает кому выдавать кровь, а кого отправить подождать. Пако не заметил как оказался около кровати пациентки номер 198413, Сильвии Деретти. На ее месте находился какой-то пожилой мужчина, его номер был 199572. Ничего похожего с Сильвией. Черт! Пако стал яростнее тереть пол. Он же сам отвез Сильвию в отдельную палату! Вот память дырявая! Он ухмыльнулся под защитным стеклом. Как же жарко в этом защитном костюме! Медперсонал часто ворчал, что раз они работают с выжившими, у которых нет никакого Фэн-вируса, так может перейти на более облегченную форму одежды. Начальник отделения Самуэль Перес вынес выговоры всем, кого не устраивал противочумный комбинезон, пригрозив увольнением. А это значит, медработник мог оказаться на улице, за пределами военного госпиталя, что равносильно смерти. Либо остаться в больнице в качестве подобной мыши. Пако поменял воду в ведре, налил чистую, добавил щедрую порцию дезинфицирующего порошка и отправился к отдельной палате, где должна была находиться Сильвия. Он не называл ее по номеру как других пациентов. Сильвия имела итальянские корни как и он. Она была не просто выжившая, а иностранка в испанском военном госпитале. Пако почувствовал к ней симпатию, ему хотелось как-то помочь Сильвии, сберечь ее, охранять. Или хотя бы проверить ее. Открыл дверь и заметил, что пол слегка влажный. Медсестра уже сделала уборку. Пако отложил швабру и подошел к кровати. Сильвия спала и ее лицо не выражало никаких эмоций. Она была словно в коме. Тихое ровное дыхание, которое Пако заметил по слегка приподнимающейся груди. Как и все пациенты, она лежала обнаженной. Пациентка номер 198413 временно не донорствовала, но все равно была привязана к капельнице. Пако привычным движением посмотрел на рядом стоящую аппаратуру, но она была выключена. Невозможно проверить как работает ее сердце, легкие, какая у пациентки температура. Пако не хотел лезть с вопросами. Сильвию наблюдал начальник отделения. Он должен знать, что происходит. А Пако просто посмотрит на итальянку, поймет, что с ней все в порядке и уйдет. Пако протянул руку и легким движением, какое возможно в двойных перчатках, поправил девушке волосы. Ее руки и ноги были привязаны, причем бедра неестественно сильно раздвинуты. Медбрат нахмурился. Если внимательно присмотреться, то одна грудь имела красноватые следы, словно кто-то держал ее, сжимал. Медбрату Франциско приходилось видеть жертв сексуального насилия, когда он работал в приемном покое в госпитале Санта Кристина. Он помнил как выглядели синяки от мужских пальцев на женском теле, на шее, груди, на внутренней стороне бедер; как удары по животу становились желто-зеленым пятном; мужья били и насиловали жен, клиенты — проституток, женихи — своих подружек. Пако научился по глазам жертвы определять, что она настолько напугана, что предпочитает умереть, чем бороться за свою свободу. Это была трудная работа. Когда выпала возможность, Пако с удовольствием перешел в инфекционное отделение под руководством сеньора Альфредо Хосе Руис Милано. Медбрат более профессионально осмотрел пациентку. Так и есть. Пятна на бедрах, кто-то крепко прижимал ее ноги. Слегка припухшее влагалище. ¡Mierda! Дерьмо! Ее насиловали? Или Сильвия сама согласилась? Посмотрев на пациентку, которая не просыпалась и была привязана к кровати, последний вопрос отпал сам собой. Пако оглянулся в поисках мензурки или ватной палочки или салфетки. Было бы неплохо взять пробы спермы и потом на общем собрании выступить. Обвинить открыто, с доказательствами. Он нашел только чистые латексные перчатки. Почти нагнулся, чтобы провести рукой между бедер Сильвии, как открылась дверь и кто-то хлопнул его по спине. — Что? Любуешься? Пако вздрогнул и уронил перчатку на постель. — Я тоже иногда смотрю на нее, — парень был в таком же «лунном» оранжевом костюме как и Пако, со знаком CDC на плече и носил военные нашивки. Он постоял рядом с Пако, вглядываясь в промежность Сильвии. Потом сказал что-то про hija de puta. Пако собирался возразить, но парень перебил его. — Только я смотрю отсюда, — кивнул солдат, показывая головой на камеру. Медбрат махнул рукой на ведро и швабру, дескать убираю я тут. Парень ухмыльнулся и показал большой палец. — Да не стесняйся ты! Мы все мужики! Каждому охота хоть пальцем потрогать. С этими словами солдат всей пятерней провел по промежности пациентки и бедрами изобразил движения вперед-назад, словно он трахал ее. Пако стал отнекиваться, что получилось совсем глупо. Сейчас, если выяснят, что пациентка была изнасилована, то в первую очередь подумают на него. Черт! Как же глупо! Блядь! Но солдат, оказавшийся техником, понял его по-своему. — Камера сегодня не работала. Сейчас гляну, что с ней и можешь заходить ко мне, понаблюдать. Если бы он был без защитного костюма, то наверняка подмигнул бы медбрату. Пако согласился, схватил швабру и с остервенением стал драить пол. ------------------------ * Интересно, что COVID-19 тоже появился рядом, в городе Ухань, провинция Хубэй. современные Хубэй и Хунань были частью царства Чу и находятся по соседству. Если посмотреть на карте, то происхождение Черной Чумы и Covid в принципе идут из одного района. ** Гюйс (от нидерл. geus) — гёз — нарицательное название носового флага морских кораблей. Испанский гюйс изображает часть испанского герба.