Свобода на поводке

Мы друг для друга давно стали как зеркала Видеть тебя и всё чаще себя узнавать Нитью незримой нас намертво сшила игла Так больно, когда города нас хотят разорвать Порнофильмы – я так соскучился

             Солнечные лучи так интересно преломлялись сквозь стекло, что Октавия уже несколько минут не могла оторвать взгляд от разноцветных бликов на стене. На стуле, конечно, было не так удобно, как в кровати, из-за закинутых на стол ног уже попа болела. Но ради такого спокойствия и потерпеть можно.       Прошло почти два месяца с тех пор, как девушка обрела свободу, вернула статус относительно свободного гражданина Парадиза. Что-то изменилось кардинально с тех пор, что-то осталось прежним, например, ожог на левой щеке. Посматривая на себя в оконном отражении, Октавия хваталась за мысль о своем физическом состоянии, как за ядовитый плющ. Она уже даже не столько девушка, сколько молодая женщина, и пусть обращение в титана заставило регенеративные процессы восстановиться, дальше дело не пошло. Это выматывающий процесс. Лео так после третьего обращения потом больше недели восстанавливался.       Лео… Мысль о мужчине заставила Октавию болезненно нахмуриться.       – Все в порядке?       И да и нет. Хотя, девушка больше склонялась к тому, что переживала затишье перед бурей.       – Нет, Эрвин, не в порядке, – выдохнула она, обратив печальный взгляд на проснувшегося мужчину. – Вообще все не в порядке.       Скинув ноги со стола и поднявшись, Октавия потянулась, разминая поясницу, а затем мягко опустилась на кровать. Эрвин протянул к ней руку, которую она перехватила и нежно сжала в ладонях. Секунду мужчина с недоумением смотрел на девушку.       – Это что, моя рубашка?       – Она первая попалась под руку, – хоть Октавия и не назвала бы себя маленькой, рубашка Эрвина сидела на ней, все равно что короткое платье.       – Может, все же снимешь ее, в мятом мне идти не хочется.       – Ну, – хитро улыбнулась девушка, забравшись на кровать и подползя к мужчине, – ты можешь надеть новую, или же снять с меня эту. А то самой не хочется снимать. Вдруг помну.       – А, значит, так мы заговорили.       Из-за яркого солнечного света глаза Эрвина сияли морской голубизной. Хоть мужчина и был заспанным, Октавии он казался самым очаровательным человеком на свете. Она потянулась к его голове, думая пригладить волосы, но мужчина ловко обхватил ее за талию и уронил рядом с собой. От неожиданности девушка взвизгнула, с удивлением уставилась на Эрвина, который навис над ней.       – Для однорукого ты какой-то резвый.       – Ты прям сама толерантность.       Комментарий, конечно, так себе, однако Октавия делала все возможное, чтобы убить в себе жалость при виде культи. Жалость – это последнее, что они оба хотели бы испытывать по отношению друг к другу. Особенно трудно было первые недели после того, как жизнь вошла в более-менее привычное русло. Даже сейчас многое напоминало, что проблемы не исчезли, а продолжали прибавляться. Но в такие моменты Октавия старалась об этом не думать.       Подавшись вперед, чтобы Эрвину было легче держать равновесие, Октавия поцеловала его. Он был очень теплым, даже горячим, простыни моментально нагревались, а ладони будто скользили по мягкому солнцу. В последнее время, просыпаясь рядом с Эрвином, девушка испытывала некогда незнакомые приливы нежности. Ей уже не столько хотелось покрывать мужчину жадными страстными поцелуями или заниматься грубым сексом, сколько обнять и не отпускать. Защитить. Как показала жизнь, даже командир разведкорпуса обычный человек, а не бессмертный герой.       Откинувшись на подушки, Октавия зацепилась взглядом с Эрвином. Они долго молчали, просто смотрели друг на друга; протянув руку, она коснулась его щеки и нежно погладила большим пальцем вдоль линии скулы. Не сказав ни слова, он прилег рядом на бок и, откинув одеяло, позволил девушке прижаться к себе. Октавия не стала накрыться полностью, от Эрвина исходило сильное тепло, которое только усилилось, когда он обнял ее. От его дыхания, скользившего по шее, становилось щекотно, что заставило девушку поежиться.       Эрвин тихо усмехнулся.       – Все также боишься.       – Не боюсь, оно само.       – Само, значит, – хитро подметил мужчина, стянув край воротника и принявшись осыпать шею девушки поцелуями.       Первые пару секунд Октавия держалась, но в итоге, втянув шею, попыталась отстраниться. Тщетно, Эрвину и одной руки хватило, чтобы не позволить ей отдалиться хоть на сантиметр.       – Хватит уже! Смотрю, уже не боишься рубашку помять!       Ее тщетные попытки к бегству лишь рассмешили его. Октавия злобно скривилась, хотя вряд ли бы это усмирило мужчину. Его рука скользнула под рубашку, пальцы пробежали по животу и остановились на линии ребер, словно у невидимой границы. В какой-то степени это мило, немое разрешение и аккуратность помогли Октавии перебороть страх перед сексом. Хотя болезненные воспоминания об изнасиловании никуда не делись, порой преследовали в кошмарах.       Нащупав руку Эрвина сквозь тонкую ткань рубашки, девушка подвинула ее выше. От ощущения жаркой ладони, накрывшей грудь, у нее быстрее забилось сердце. Приятное чувство разлилось по телу, ярко вспыхнуло, когда пальцы мужчины стали играть с ее сосками. Нервно выдохнув, Октавия прижалась ближе. Голова слегка закружилась, хотя такого никогда не было.       Когда его рука скользнула вниз, девушка затаила дыхание и напряглась. Скорее всего Эрвин заметил ее реакцию, поэтому принялся поглаживать ей бедра и ягодицы, вместо того чтобы сразу приступить к делу. Октавия была ему благодарна, и в то же время разозлилась на себя. Неужели ее теперь всегда будет передергивать от прикосновений любимого человека? Нет, о таком лучше не думать, она постаралась затолкать страх, перебороть его и расслабиться. Дышать медленно и глубоко, пытаясь насладиться прикосновениями, как теплая ладонь заходила на внутреннюю сторону бедра, а пальцы едва уловимо касались лобка.       Успокоившись и взяв себя в руки, девушка раздвинула ноги, позволяя Эрвину зайти дальше. Он ласкал ее сквозь тонкую ткань трусиков, которые с каждым движением пальцев становились более влажными. От приятного чувства, растекающегося все глубже, Октавия шумно выдохнула и откинула голову назад, встретившись взглядом с мужчиной. Было не очень удобно застыть в таком положении, но девушка без раздумий приняла его поцелуй, глубокий и страстный.       Она хотела перевернуться, чтобы им обоим стало удобнее, но прервала поцелуй и вернулась в исходное положение, когда почувствовала пальцы Эрвина уже не через ткань. Из груди непроизвольно вырвался томный стон, который она поспешила прервать. Нет уж, стонать как невинное милое создание не в ее духе. Хотя у Эрвина было явно иное мнение:       – И почему я раньше никогда не слышал такие прекрасные звуки? – шепнул он ей на ухо, поцеловав в шею.       – И не услышишь, – краснея, зарычала Октавия. – Забудь…       – Нет, – с пугающим спокойствием произнес мужчина, надавив на клитор девушки. – Я хочу это слышать. Или мне приказать тебе, как подчиненной?       – Эй-эй, вот не надо мне…       Застонать она не застонала, но едва сдержалась, когда пальцы Эрвина скользнули чуть глубже и начали двигаться. Они скользили практически по поверхности, но Октавия уже хотела лезть на стену от томительного удовольствия. Закрыв глаза и шумно выдыхая, она никак не могла издать ни одного звука, просто боялась, что получится глупо. Упрямиться, конечно, в ее духе, но раз Эрвину хотелось услышать еще раз, как она нежно постанывает, почему нет? От этого хуже не будет.       И стало даже лучше. Честно говоря, Октавия удивилась тому, как высоко звучал ее голос, и сколь остро отреагировал на него мужчина. Он прижал ее ближе, девушка чувствовала сквозь ткань, как отвердел его член. В спешке Октавия стянула с себя нижнее белье. С каждым новым движением она боролась, чтобы не сжать ноги и поскорее приблизить себя к оргазму, но в какой-то момент девушка перестала терпеть и напрягла мышцы таза.       Мощная пульсация ударила Октавию в голову, когда она достигла пика наслаждения. Выгнув спину, она шумно втянула воздух и крепко сжала ноги, хотя подозревала, что рука у Эрвина заболит от таких объятий. Пришлось ослабить хватку, чтобы освободить мужчину, а еще полежать немного, чтобы прийти в себя. Но долго девушка не валялась, перевернулась на другой бок. Мужчина выглядел непривычно спокойным, собранным, даже пугающе серьезным.       О чем он думал, Октавия могла лишь догадываться. Решив оставить разговоры на потом, она аккуратно надавила на плечо мужчины, заставив лечь на спину, и подползла ближе. Поцеловала его мягко, порывисто, а затем вновь отстранилась и обнаружила, что Эрвин по-прежнему не изменился в лице. Это даже немного пугало.       Отбросив одеяло, девушка забралась на мужчину сверху. Потерлась о его пах, заставив прикрыть глаза и медленно выдохнуть. Он аккуратно взял ее за плечо и притянул к себе, и пока Октавия целовала его, мужчина ловко освободил ее от рубашки. Прижимаясь к нему, она чувствовала, как быстро бьется его сердце. Спускалась от шеи к груди, девушка оставляла влажные следы от поцелуев, а когда коснулась языком отвердевшего соска, услышала, как шумно выдохнул мужчина. Но она не стала задерживаться, опустилась ниже, стягивая с Эрвина оставшуюся одежду.       Несмотря на легкие ласки, мужчина уже хорошо возбудился, Октавия сжала его член и большим пальцем стала массировать головку, наблюдая за реакцией. Эрвину определенно нравилось, он задышал глубже, а девушка начала покрывать его пах поцелуями и скользить по нему языком, он зарычал.       На ум пришла забавная идея.       – Что-то ты притих, тебе не нравится? – поддразнила она его. – Не стесняйся, командир, я хочу тебя слышать.       Она едва сдержала злорадную ухмылку и принялась с большим усердием работать языком, то сжимать, то щекотать кончиками пальцев член. Эрвин все еще держался, но в какой-то миг у него из груди вырвался стон. От восторга у девушки внутри чуть не взорвалась маленькая окситоциновая бомба, побудив ее с еще большей извращенностью и напором заниматься оральным сексом. Она могла бы довести его до оргазма, но в процессе вновь почувствовала, как внизу живота вспыхнул жар.       Отстранившись и переведя дыхание, девушка подползла ближе и помогла Эрвину медленно войти в себя. Чувство было странное, возбуждение слезка утихло, но видя, что мужчина получал удовольствие, ей стало легче. Она начала медленно двигать бедрами, чуть наклонившись вперед, ощущая, как крепкая ладонь сжимала ее ягодицу. Постепенно чувствительность возвращалась в норму, Октавия склонилась еще ниже, фактически легла на Эрвина, шумно дыша ему в шею. Замерев в такой позе, она позволила ему взять инициативу и начать двигать тазом. С каждым движением он входил глубже, влага стекала по бедрам, и Октавия не сдержалась, вновь застонала.       Замедлившись, Эрвин обернул ее лицом к себе, и она поцеловала его, их языки переплетались, оставляли влажные следы на губах. Отодвинувшись, девушка вновь взяла инициативу, медленно крутя бедрами, а затем наращивая темп, едва ли не скача на мужчине.       – Черт… – тихо шепнул Эрвин сквозь тяжелое дыхание, – да… да…       Понимая, в каком направлении двигаться, Октавия резко остановилась и осторожно приподнялась, увидев во взгляде мужчины промелькнувшее недовольство. А затем резко опустилась, вырвав у Эрвина стон, отчего не сдержала улыбку. Повторила трюк еще и еще, наслаждаясь тем, как рычал от удовольствия мужчина.       – Хватит уже пытать меня, – измученно улыбнулся Эрвин.       – Но ты такой милый, – засмеялась девушка, потянувшись к его лицу, но мужчина перехватил ее руку и прижал к себе, прошептав в ухо:       – Вставай на колени.       – Это приказ? – игриво уточнила Октавия, но заметив его хищный взгляд, поддалась порыву и, грубо схватив за подбородок, впилась в его губы жадным поцелуем. А затем, не так нежно, повторила: – Это приказ?       Девушка не понимала, страшно ей или, наоборот, но от жгучей голубизны глаз мужчины ее пробивало огнем. В ней проснулось что-то животное, чего она не чувствовала последние два месяца. Рядом с ней находился не зверек, которого так просто можно приручить, а не менее опасный хищник, чем она.       Эрвин думал недолго.       – Да.       Не говоря ни слова, Октавия отстранилась и присела на четвереньки, позволив Эрвину разместиться сзади. Он провел ладонью вдоль ее поясницы вниз к промежности, и по тому, как легко скользнули его пальцы, девушка даже смутилась того, как сильно промокла. Но эти мысли быстро ушли, когда Эрвин вошел в нее и начал двигаться. Октавия не любила эту позу, она приносила не так много удовольствия, даже, скорее, тушила его, но что-то заставляло ее стонать, прогибаться под напором и наслаждаться, когда мужчина до боли сжимал ее бедро.       Еще пара мощных толчков, и девушка услышала, как Эрвин застонал и шумно выдохнул. Он остановился, переведя дух, и медленно отодвинулся; Октавия выпрямилась следом и едва не померла со стыда от звука, с которым воздух вышел из влагалища. Эрвин засмеялся, а она, зарычав, ударила его в плечо и толкнула на подушки.       – Тебе бы только поиздеваться надо мной, да? – наигранно обидевшись, Октавия упала рядом.       Странное чувство. Она впервые за долгое время особо ни о чем не думала, чувствовала легкость, хоть проблем за плечами тьма-тьмущая. Но последний месяц стал для нее подарком небес, она, наконец, жила, не скрывая прошлого, без камня на сердце. И после всего от нее не отвернулся любимый человек.       Обернувшись, Октавия поймала на себе серьезный взгляд Эрвина. Спокойный, но собранный, что заставило ее слегка понервничать, однако она не отвернулась. Наоборот, подвинулась ближе и прилегла на бок, чтобы видеть мужчину. Его горячее дыхание щекотало кожу.       Эрвин заботливо убрал растрепанную челку с лица Октавии, на что она улыбнулась и удовлетворенно закрыла глаза.       – Не хочу, чтобы это заканчивалось, – сказала девушка, – не хочу, чтобы ты куда-то уходил.       – Я никуда не уйду.       – Что, и на сегодняшнюю миссию тоже?       Упрек, с которым задала вопрос Октавия, заставил Эрвина устало вздохнуть и убрать руку. Девушка была не единственной, кто капал ему на мозги последние недели. Пусть она и уничтожит магию момента, она не может не попытаться вновь переубедить мужчину.       – Эрвин, зачем тебе идти на стену Мария? – приподнявшись, Октавия осуждающе посмотрела на собеседника. – Операцией может руководить Ханджи, мы уже проработали план. И как ты собрался сражаться с одной рукой? Мы сможем и без тебя зачистить Шиганшину, к тому же там наверняка будут Райнер и Бертольд. Зачем тебе так рисковать?       – Тот, кто не может рискнуть всем, не в состоянии ничего изменить.       – Избавь меня от философии, ладно? Прошу… Сиди здесь, дожидайся, когда твои люди все сделают, мы принесем тебе этот чертов журнал из подвала отца Эрена Егера, да и вряд ли там будет что-то новое. Что ты как упрямый осел? Тебе вторую руку что ли сломать? Или ноги?       На ее слова Эрвин лишь снисходительно улыбнулся.       – Говоришь прям как Леви.       – Потому что дело он говорит.       – Все верно, от меня в таком состоянии толку мало, однако я смогу отвлечь на себя противника.       – Какое «отвлечь противника»? Ты вообще думаешь, о чем говоришь?!       – Октавия, скажи, зачем ты туда идешь? – последовав ее примеру, Эрвин присел на кровати и одарил девушку пронзительным взглядом. Она только усмехнулась.       – Серьезно? Потому что у меня как бы выбора нет, это ведь условия сделки… отдать жизнь за Парадиз. Да и если бы не это, я бы не стала сидеть, поскольку есть малейшая вероятность, что это приблизит нас к спасению Энви. Знай я, что все так обернется, то ни за что бы не позволила ему уйти… да и то, Лео остался по чистой случайности. Я не могу сидеть, сложа руки, зная, что дорогим мне людям угрожает опасность. Я должна быть рядом с ними. Тем более Лео… в последнее время он… если честно, он меня пугает.       – Ты говоришь, что должна быть рядом с теми, кого любишь, чтобы защитить их. Не сможешь просто сидеть в стороне, так?       – А как иначе?       – Вот именно, Октавия, как иначе?       Секундой позже Октавия поняла, что попала в собственную ловушку. Радость, которую она испытывала пару минут назад, потухла под гнетом тревоги. Не сдержавшись, девушка тяжко вздохнула и зажмурилась, ей невольно захотелось заорать от бессилия, но позволить такого она не могла. Почему? Да потому что, просто потому. Поскольку понимала, что на его месте она бы тоже оказалась бы не в состоянии сидеть, сложа руки.       – Кстати… а сколько времени? – растерянно вспомнил Эрвин.       – Не знаю, – отстраненно отозвалась девушка, – когда ты проснулся, было где-то восемь.       – Ох ты боже, – измученно вздохнул мужчина, – не думал, что хоть когда-то буду опаздывать на утренние совещания.       – Говоришь так, будто недоволен.       Как бы ни хотела Октавия задержаться, дела также требовали ее присутствия. После непродолжительных сборов она с трудом расчесала волосы и убрала их в относительно приличную прическу.       – Пойдешь вместе со мной?       – А что? Боишься осуждающих взглядов? – сухо усмехнулась Октавия. – Брось, только слепой и глухой не знает, что мы спим вместе. Это мне надо бояться осуждающих взглядов, как так, охмурила командира разведкорпуса, ведьма.       – Эй, – взяв Октавию за плечо, Эрвин аккуратно развернул ее к себе. – Мне плевать, что они говорят, слышишь?       – Да понимаю я, понимаю, – устало вздохнула девушка, посмотрев мужчине в глаза и улыбнувшись. – Но… я за тебя волнуюсь. Не должен ты идти на эту миссию, дурное у меня предчувствие.       – Все будет хорошо, в конце концов, мы как никогда близки…       – Близки к чему? К новой войне?       – Не знаю.       – Вот и я не знаю. Но, – подавшись вперед, она крепко обняла мужчину и уткнулась лбом в его плечо. – Но я точно знаю, что не хочу потерять тебя. Прошу, не делай глупости. Оставь это лучше мне.       Он обнял ее в ответ и поцеловал в макушку, даже слов не понадобилось, хотя Октавия искренне желала услышать от Эрвина, что он не будет рисковать почем зря. Но это же Эрвин. Один черт знает, что взбредет ему в голову.       С одной стороны, девушка всерьез задумывалась о том, чтобы сломать Эрвину пару костей. Пусть ее вновь запрут в подвале, но тогда мужчина уж точно не отправится на миссию. Пополз бы, да? Ну, тогда бы Леви ему еще и руку сломал, чтобы наверняка, связал бы и запер в подвале. Октавия никогда не испытывала к Аккерману теплых чувств, но в цели защитить Эрвина они были солидарны.       И в то же время у нее опускались руки. Во многом мужчина закрепил желание возглавить миссию потому, что и она принимала в ней участие. А отказаться Октавия не имела права, даже если бы очень хотела – таковы условия сделки. Да и как она откажется, отпустив Лео одного? В последнее время он был сам не свой, сторонился ее и избегал, даже Ханджи неделю назад поделилась, что беспокоится о нем. Лео не просто волновался и тосковал по Энви, его сжирало чувство вины. Быть может, дело крылось в чем-то большем, однако Октавия не понимала причину, поскольку каждый раз, пытаясь завести с ним разговор, мужчина ретировался. Вел себя агрессивно.       Как бы он не дорожил ею, Энви он все же любил сильнее. И разве она могла винить его за это?       Выйдя на солнце, Октавия зажмурилась и встала на крыльце казармы, наслаждаясь минутой спокойствия. Эрвин все же убежал вперед, пока она неспешно собиралась. Так что у нее осталось время побыть наедине со своими мыслями.       – Что как, командир?       – Твою мать! – взвизгнула Октавия, аж подпрыгнув от неожиданности, и обернулась со злобным взглядом. – Брандон, какого черта ты делаешь?!       Подперев спиной стену, парень с неизменным спокойствием продолжил смотреть на девушку.       – Ожидаю вас.       – Зачем? – развела руками Октавия. – Я не твой командир. К тому же это офицерское общежитие.       – Ваша комната в обычном пустовала, в оружейной вас тоже не было, логично, что вы тут.       Логично. Логично… Октавия попыталась себя успокоить, что вполне понятно, почему близкие ей люди знали о ее личной жизни. Не получилось. Учитывая, что в последнее время она прописалась у Эрвина, вряд ли только Брандон знал, где ее искать при случае.       – А чего ты хотел-то?       – Побыть с вами.       – Побыть со мной? – удивилась девушка, но спорить не стала, махнула рукой, подзывая парня и направилась к штабу. – Значит, ты тоже отправляешься на миссию.       – Да, практически весь разведкорпус отправляют для зачистки Шиганшины от титанов.       – Лию, значит, тоже?       – Ага.       Вот оно, затишье перед бурей. Возможно, завтра в это время Октавию накроет худший ее кошмар. Мало того, что Эрвин, лишенный полноценной возможности сражаться, будет присутствовать на поле боя, так еще на миссию отправили и Лию с Брандоном. Плюс Лео. Все дорогие ей люди соберутся вместе, рискуя погибнуть в один день.       Сжав от досады кулаки, Октавия зарычала. К Марии вели даже новичков, поэтому глупо предполагать, что более опытных бойцов оставят в безопасности стен, если она попросит.       – Брандон, хочу тебя попросить. Что бы ни случилось, какой бы приказ Эрвин не отдал, защищай Лию. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы вы избежали опасности, но все же…       – Я понял, командир, в этом можете на меня положиться.       Вроде бы недавно Брандон был совсем мальчишкой, а теперь шел вровень с ней и даже не боялся. Он всегда умел сдерживать эмоции в отличие от Лии, которой дай повод порадоваться или поплакать. Октавии нестерпимо захотелось обнять его, защитить от враждебного мира, и пусть он уже не ребенок, для нее он навсегда останется тем мальчиком, к которому она пришла на порог сообщить новость о смерти родителей.       Большую часть дня пришлось заниматься подготовкой к миссии, разведчики бегали, как ужаленные, и у Октавии банально не нашлось времени не просто поговорить с Лео, а найти его. Она пересеклась с ним на общем инструктаже, да и то мужчина находился на другом конце зала и откровенно игнорировал ее. Девушка с трудом воспринимала информацию, которую доносил до них Эрвин, она не переставала смотреть на Лео в надежде перехватить его взгляд. А выглядел он отвратительно. Не говоря о синяках под глазами и косметических изъянах, мужчина явно похудел.       Октавия поняла, что если не выловить его после инструктажа, времени поговорить, возможно, и не представится. Когда люди начали расходиться, она, взяв себя в руки, направилась к Лео. Пришлось даже потолкаться, что перехватить мужчину, и при виде ее он не обрадовался; поспешно отвернулся.       – Эй, Лео, можно тебя на пару слов?       – Зачем? – устало уточнил он.       – Я хочу поговорить. Пожалуйста, не игнорируй меня, мне не по себе от этого.       Мужчина глянул ей через плечо, наблюдая за тем, как разведчики покидали зал, и что-то нехорошее промелькнуло в его взгляде. Обернувшись, Октавия увидела, что на них смотрит Эрвин. У нее возникло чувство, что ее поставили между молотом и наковальней. Не найдя ничего разумнее, она только кивнула командиру разведки в сторону выхода. Тот не заставил себя долго ждать.       В опустившейся тишине Октавии показалось, что она слышит, как закипает недовольство Лео. Мужчина шумно выдохнул, словно ребенок, которого принудили выполнять нелюбимую работу.       – Ну и что ты хотела?       Подойдя к столу в первом ряду, мужчина оперся о него и сложил руки на груди с таким видом, словно делал ей огромное одолжение. Признаться, это вызвало раздражение, но Октавия постаралась успокоиться и не начинать разговор с ссоры. Ей хотелось разобраться.       – Я никак не могу с тобой нормально поговорить последние несколько недель, и я вижу, что тебе плохо. Почему ты не говоришь со мной об этом?       – А какая разница, говорю или нет? Ты что-то разве сможешь сделать?       – Выслушать.       – И это «выслушать» сможет вернуть мне Энви?       Октавия едва подавила порыв отшатнуться от колких слов собеседника, она словно оказалась на тонком канате, растянутом над пропастью. Лео одарил ее злым взглядом, но куда сильнее девушку обеспокоило услышанное. Не «вернуть нам Энви», а «мне».       – Возможно, – попыталась она осторожно подобрать слова. – Я понимаю, что тебе плохо, Лео, но я не знаю, что еще могу сделать. Сегодняшняя миссия приблизит нас к тому, чтобы спасти Энви. Ты ведь это тоже понимаешь.       – Да, но я не понимаю, действительно ли ты хочешь этого.       А вот такого Октавия не ожидала услышать в свой адрес.       – Чего, прости?       – Я знаю, что Энви для тебя не пустой звук, но в сравнении с тем, что у тебя есть сейчас, разве он так важен? Нас оправдали и разрешили жить относительно нормальной жизнью, парочка детишек крутится вокруг тебя и восполняет твой комплекс мамочки, а еще ты каждую ночь может проводить вместе с любимым человеком. Ты счастлива, Октавия, у тебя есть все, о чем ты мечтала. Да, я знаю, что не имею права винить тебя в этом, как можно вообще винить тебя хоть в чем-то? Но каждый раз, думая об этом, я злюсь. Я…       – Мне жаль, что тебе больно от этой мысли, Лео. Но почему ты мне об этом говоришь только сейчас? И… я не понимаю. Боже, Лео, я…       – Не знаешь, что сказать, да? – горько усмехнулся он. – Вот и я тоже, поэтому и не хотел с тобой разговаривать. Вот что ты можешь мне сказать? Как утешить? Я только заставлю тебя смущаться, чувствовать себя виноватой. Ты счастлива, и это хорошо… Но я не могу просто смотреть, как ты радуешься жизни без Энви, словно… словно его и нет, словно так и должно быть.       – Но я тоже его люблю, Лео, это нечестно! – она понимала, что он говорит не со зла, и тем не менее слова собеседника уязвили девушку. – Думаешь, мне все равно? Серьезно? Думаешь, то, что я сделала, этого недостаточно? Возможно, я не знаю. Но что я еще могла сделать? Я думала, вы оба убежите, вы… Я пыталась, Лео, честно, я не знаю, что мне еще сделать, чтобы защитить вас, и если этого недостаточно…       – Да этого более чем достаточно, в этом проблема! – вспылил мужчина, заставив Октавию отпрянуть и в недоумении захлопать ресницами. В зале повисла напряженная тишина. – Ты столько всего сделала для нас, ты… ты осталась прикрывать нас, ты выдержала пытки и хранила молчание, а что делал я?! А? Что я вообще сделал, чтобы спасти Энви?! Я подумал, что неправильно оставлять тебя одну там, в лесу, во мне какого-то хрена проснулась совесть. Ты там одна нас защищаешь, ты одна терпишь пытки, ты одна сдаешься полиции… все ты, Октавия, все делаешь ты! Ты постоянно находилась с Энви! И думаешь, я не знаю, что вы спали друг с другом? Конечно, я знал. Но молчал, блять, и ничего не говорил, потому что боялся, что он отвернется от меня, что он любит тебя больше, что ты любишь его сильнее меня. И в итоге все то, что ты делаешь, это подтверждает. Я вообще ничего не сделал, чтобы защитить его! Вообще! Думал, если сделать что-то для тебя, отомстить за тебя, это поможет облегчить душу, но нет… Стало только хуже.       Октавия ожидала всего, но явно не последней части пылкой речи. Получается, это мучило Лео не последние пару месяцев, а несколько лет. Эмоции оглушили ее, она стояла с открытым ртом и растерянно смотрела на мужчину, который отчаянно пытался подавить нахлынувшую истерику. Но одна деталь все же заставила Октавию выйти из ступора, она ухватилась за нее, как за веревку, чтобы выбраться из болота.       – Подожди… отомстить за меня, это ты о чем? То есть ты?.. Те слухи это…       – Да, это был я.       Слухи о смерти королевского экзекутора дошли до Октавии довольно поздно, в то время она старалась избегать любых упоминаний о камере пыток. И все же способ убийства показался ей чем-то личным. А теперь, услышав признание от Лео, она не испытала ни радости, ни злости. Ей стало тяжко.       Нервно шикнув и ухмыльнувшись, мужчина пожал плечами.       – Знаешь, сначала думал, что делаю это для тебя, но понял, что решился на это для себя. Потому что ты постоянно всех спасаешь. А тут я подумал, что, может, отомстить за тебя? Сделать вид, что я тоже на что-то способен, кроме как прятаться в подворотнях.       – Господи, Лео, не говори так.       – А что мне сказать? Ты ведь хотела поговорить, вот, мы говорим. Знаешь, Октавия, я… Я догадываюсь, что буду жалеть о том, что тебе наговорил, но… не сейчас. Мы должны… Я должен спасти Энви. И когда мы доберемся до Марлии, я надеюсь, ты… Да, исчезнуть из его жизни ты не сможешь, но постарайся мелькать поменьше. Может, ты этого не замечаешь, но ты используешь его, причиняешь ему боль.       – Но…       – Никаких «но», поняла?..       – Что за чушь ты несешь?! – не удержалась она, перебив собеседника, и подступив максимально близко. – Лео, он мне тоже дорог! Я знаю, что тебе плохо, но не говори мне такие вещи. Мы вместе спасем Энви, и тогда поговорим, расставим все точки над «и», и если он тоже скажет, что мне следует уйти из вашей жизни, я не буду мешать. Но до тех пор не смей мне такое говорить, ясно?! Он не твой! И не мой! В этом вся проблема, мы оба тянем его к себе, не спрашивая его мнения. Так что давай пока… просто попытаемся его спасти.       Усмехнувшись своим мыслям, Лео похлопал девушку по плечу.       – Вот и поговорили, – аккуратно отодвинув Октавию, он направился к выходу и бросил напоследок: – Ты права, нам определенно стоило поговорить.       Не такого она ожидала.       Еще долгую минуту Октавия стояла, переваривая информацию. Лео на нее злился? Или же мучился от чувства вины? В любом из вариантов ему было плохо, а она не замечала этого, погрузилась в свое счастье с головой и махнула рукой на чужие проблемы. Они отправлялись на миссию, которая может и не принести завтрашний день.       Может, Октавия и заслуживала всех нелестных слов, однако они заставили ее не только устыдиться, но и разозлиться. Лео винил ее в том, что она чересчур рьяно их защищала, пошла на огромные жертвы, терпела пытки и пережила изнасилование. Да пошел он! Девушка признавала, что порой обходилась с Энви не лучшим образом, но терзаться из-за того, что не позволила Лео побыть героем, не станет.       Выйдя из зала, она перевела дух. Нужно собраться, нельзя отвлекаться, хотя речь Лео она не забудет долго. Не скажется ли это на их миссии?       – Что как, командир?       – Блять! – взвизгнула Октавия. – Брандон! Тебя убить что ли?!       – Простите, – виновато улыбнулся парень, – я, честно, не подслушивал, хотя вы там…       – Чего тебе надо? – нахмурилась девушка.       – Лия хотела поужинать вместе. Вы с нами?       Ей бы стоило нагнать Лео и влепить ему подзатыльник, но раз он предпочел дуться, его проблемы. Лучше она восполнит свой комплекс мамочки. Так он сказал, да?       Лия словно прочитала мысли девушки, повела их не в шумную таверну или столовую, а принесла всю еду с собой в корзинке. Не стесняясь любопытных взглядов, они разместились на лужайке под деревом, и пусть это выглядело донельзя странно, Октавия получила удовольствие, расстилая плед, а затем наблюдая, как ее подопечная доставала угощения.       – И откуда у тебя время взялось все это приготовить? – рассматривая аппетитный сэндвич, девушка невольно удивилась и тому, что хлеб оказался свежим.       – Перед такой ответственной миссией нужно набраться сил, – улыбнулась Лия, и без зазрения совести принялась поглощать свою порцию. – Воопфе, я ефе хофела запефать к…       – Ты сначала прожуй, а потом говори, – подметил Брандон, снисходительно глянув на сестру.       – Да-да… – проглотив еду, Лия взяла сэндвич в рот, а затем полезла в корзинку и достала оттуда свернутый конвертик, в котором оказалось печенье. – Вот! Печенье с брусникой, как вы любите.       – Оно подгорелое, – сказал Брандон, заслужив раздраженный взгляд девушки.       – Ну времени было мало, запыхалась, не уследила, но оно вкусное, честно! Не отравитесь!       – Я поражаюсь, сколько в тебе энергии, – растерянно пробормотала Октавия, принимая угощение. Пусть с сэндвичем она и не успела расправиться, отказать себе в удовольствии и не полакомиться сладостью не смогла. Да, горчинка от пригара имелась, однако этот вкус ни с чем не спутать. – Боже, я словно вернулась в прошлое… Твоя мама часто угощала нас ими, даже не знаю, откуда она брала тогда ягоды. Помню, как она удивилась, когда я сказала, что никогда не пробовала печенье.       – Да, она научила меня, и я часто ей помогала готовить. Хотя, отец постоянно ворчал, что она переводит продукты и нужно экономить.       – Марта действительно творила магию на кухне, – едва скрывая грусть, произнес Брандон. Вспоминать погибших всегда тяжело, и чтобы замять момент, он усмехнулся и растрепал волосы Лии. – Ну, хоть чему-то полезному ты у матери научилась, да, мелкая?       – Хватит, отстань, я потом волосы не расчешу!       Глядя на эту парочку, Октавия не смогла не улыбнуться, но пока Лия пыталась привести себя в порядок, она встретилась взглядом с Брандоном и ей стало тяжело. Она бегло глянула на девушку, и парень понял ее без слов, коротко кивнул без тени сомнения и вернулся к трапезе.       Он защитит Лию. Защитит. Но как бы Октавия себя не успокаивала, не факт, что она окажется в состоянии защитить Брандона. Если раньше ей приходилось волноваться об Энви и Лео, то сейчас на поле боя окажется слишком много людей, дорогих ее сердцу. Да, она ценила свой отряд, когда служила капитаном в разведкорпусе, смерть людей сильно подкосила ее. Но, при всех симпатиях, девушка никого из них не любила так сильно, как Лео, Эрвина, Лию и Брандона. Если с ними что-то случится, найдет ли она в себе силы жить дальше?       «Нет, с ними ничего не случится, я не позволю этому произойти. Нам с Лео еще нужно спасти Энви, поэтому нельзя думать о плохом. У нас все получится. Все будет хорошо».       Потому что в противном случае все, за что она боролась, на какие жертвы шла, окажется впустую. Она никому не позволит умереть. И точка.