How to Disappear Completely

— Всю ночь напролёт, я молилась и ждала, ждала и молилась. Наконец, Азура дала мне напутствие. Машти стояла как маленькая железная статуя в вечном мраке своей юрты, единственным освещением был только зеленоватый свет заклинания, парящий над её алхимическим столом. Несмотря на свой рост, она строго вскинула подбородок в попытке взглянуть Ириэлю в глаза. Джулан, которого не было, когда Ирэ проснулся, сидел сбоку, сжавшись в своей костяной броне на слишком маленьком стуле. Он не посмотрел на него, когда Ириэль вошёл, и продолжил сердито глядеть в пол. Увидев их вместе, в магически освещённой темноте, можно было заметить, что они выглядели странным образом похоже, сочетавшаяся, но не сочетавшаяся пара. Одинаковые красные глаза, испускавшие идентичный угрожающий взгляд, хоть и в разных направлениях. Та же сверкающая сила, временно бездействовавшая в сплетённых на груди руках мабригаш, и напряжённые мускулы её сына. Одновременно, они повернулись, чтобы посмотреть друг на друга, и их глаза передавали что-то, что Ириэль не мог понять. Он чувствовал себя полностью чужим, нарушителем напряжённой, клаустрофобной природой этих отношений. Он внезапно понял почему ахеммуза так боятся их. — Чужеземец, — нараспев произнесла Машти. — Я поговорила с принцем даэдра, который направляет меня во всех делах, касающихся моего сына. Она сообщила мне, что тебе можно доверять, и что ты можешь ещё быть важен для исполнения пророчеств. Ириэль пытался выглядеть надёжным, и не выглядеть настолько неубеждённым, насколько он был, потому что как бы мало он ни верил в видения Машти, её взгляд был таким, будто в каждый нерв его тела воткнули вилку. — Мой сын, — продолжила она, косо смотря на Джулана, — выбрал поделиться секретами своего священного долга с тобой. Ирэ увидел как Джулан слегка дёрнулся, и вспомнил горькую ссору, которую он услышал ночью до этого. Однако, Машти, казалось, не хотела снова становиться враждебной, только слегка дёрнула ртом, прежде чем продолжить. — Как чужеземец, — сказала она, — ты не можешь понять важность его миссии, но я надеюсь, что ты сможешь попытаться, ради своего же блага. Боги сурово обходятся с теми, кто встаёт у судьбы на пути. Ириэль думал нужно ли ему было что-то говорить, но кроме его нежелания, Машти не давала знака, что ей требовались его слова. — Я понимаю, ты тренировал моего сына, — сказала она дальше. — По правде, я тоже вижу улучшения в его навыках. Возможно ты и вправду был послан помочь ему в его сложном путешествии. Если это так, то я дам тебе выбор. Её костяшки хрустнули, когда она согнула и сплела пальцы, в её длинных ногтях отражался свет костра. Ириэль понял, почему Шани сравнивала её с алчущим, и на него напало дикое желание засмеяться. — Выбор? — спросил он, пытаясь сфокусироваться. Она кивнула. — Ты можешь продолжать поддерживать его, пока он проносит тяжесть своей судьбы, в этом случае ты будешь вознаграждён всеми подарками, которыми боги могут тебя наградить. — Или? — Или предать его, и я нашлю проклятия тысяч мстительных предков на тебя, и мы будем охотиться за тобой во сне и в бодрствовании до конца твоей короткой, жалкой жизни. — Понятно. Машти, очевидно, приняла это как согласие, потому что она улыбнулась… по крайней мере, она придала своему рту форму, которая, как показалось Ириэлю, предполагалась как улыбка. — Хорошо, — сказала она. — Я рада, что мы поняли друг друга. Пока, продолжайте тренировать друг друга. Я дам вам знать, когда придёт время. Сейчас уходите.

***

— Что, во имя Аури-Эля это было? — спросил Ирэ, когда они отошли от юрты и были вне зоны слышимости. — Она не дала тебе совет, она просто пыталась мне угрожать! — И это сработало, угх. Джулан плёлся в нескольких ярдах позади него, всё ещё делая всё что мог, чтобы избежать взгляда на Ириэля или признания его существования, помимо того, что следовал за ним. — Джулан, ты меня слушаешь? — не получив ответа, Ириэль вздохнул и продолжил идти. На полпути к пляжу он остановился и сплёл руки на груди. — Так мы не будем говорить о прошлой ночи? И без того сильно сдерживаемое напряжение Джулана грозило лишить его движения. — Хорошо, — выдавил он. — Нет! — протестовал Ирэ. — Это не хорошо, поэтому я и хочу об этом поговорить. — Я бы не стал. — Чтож, очень, блять, плохо. Что… что заставило тебя думать что… то, что ты делал было тем, чего я хотел? Ты знаешь что я чувствую к Кайе! Ты никогда не давал мне ни малейшего знака, что-. — Заткнись! Просто заткнись! Это была ужасная ошибка, секундное безумие, и я не хочу об этом говорить! — О, мы теперь обвиняем безумие, да? Забавно, что моё безумие никогда не заставляло меня прыгать на людей и щупать их без предупреждения! — Я же извинился. Шеогорат, чего ещё ты хочешь? — Я хочу знать почему! Что здесь происходит? — Ничего не происходит! Я просто запутался! Тупые сны Красной Горы творили беспорядок в моей голове, вот и всё! — Джулан, ты серьёзно говоришь мне, что дьявол заставил тебя делать это? О боги… ты… ты ЭТО имел ввиду, говоря о пугающих и извращённых вещах?! Потому что-. — Нет! Это было полностью твоей виной! Постоянно флиртовал, и, и… всё время заставлял меня думать о… об этом! — Я… чт… — Снова лёд, проникающий меж его рёбер, но он зацепился за злость и продолжил. — Я говорил тебе, что мой флирт ничего не значит, и что я делал, конкретно? Я клал гейские мысли в твою голову? И что, блять? Я не заразный, знаешь! Если ты понял, что тебе это нравится, это не моя вина! — Это не так! Я не… — Не вассит, да? — Я этого не говорил. — Тебе и не нужно. — Он развернулся и пошёл вперёд, не позволяя Джулану видеть как близко он был к тому, чтобы заплакать. Ты знал, что это случится, что ты ожидал получить, глупец? Ты абсолютно иррационален. Прекрати это прямо, нахуй, сейчас. Он шёл вдоль пляжа, не особо понимая куда он шёл, но движение помогало, и морской бриз остужал его лицо, высушивая слёзы, которые пересилили его попытки их сдержать. Однако, в итоге, пляж закончился, и Джулан догнал его, проникая в его поле зрения, с глазами, полными стыда и спутанными после бессонной ночи волосами. — Извини, окей? Я не знаю почему сделал это. Я не понимаю ничего, кроме того, что это было глупо и не к месту, и я жалею, что сделал это. Сейчас всё не так, ты злишься на меня, и я испортил нашу дружбу. — Я этого не хочу, — сказал Ирэ, смотря на песок, пытаясь поддерживать ровный тон голоса. — Я не хочу портить нашу дружбу. Поэтому мне пришлось… прояснить ситуацию, чтобы… чтобы… Он намотал локон волос на палец, из-за его изменённого пробора кожа головы потянулась в неожиданном месте. — Потому что позволь мне кое-что сказать. Ты и я? Не сработает. Определённо разрушит нашу дружбу. Я не хочу быть жёстким, и я не говорю, что ты плохой, но я сейчас в том моменте моей жизни, когда мне нужна стабильность. А ты… у тебя много качеств, но стабильность — не одна из них. Мне нужен кто-то безопасный. Кто-то, кто достаточно себя принимает, чтобы не распространять на меня свой невроз, потому что знает Заркс, у меня своего хватает. Он рискнул взглянуть на него. Челюсти Джулана были сжаты, а глаза пусты. Ирэ продолжал, пока в нём всё ещё был пар. — Я не могу быть с кем-то, кто ненавидит факт того, что я им нравлюсь, потому что эта ненависть заставит их навредить мне. Ты уже это делаешь, и станет только хуже. Это отравит всё, отравит меня, и… я это уже проходил, и… это правда, блять, отравило меня, достаточно, чтобы я всё ещё пытался спастись, годы спустя, и ты, — он остановился, сжимая кулаки, чтобы набрать воздуха, — не затянешь меня обратно. — Я знаю. Извини. Ты прав. Я не… я не пытаюсь… я не знаю что я… — Джулан жалко отступил. В поисках другой темы, он посмотрел на солнце. — Если… ты больше не хочешь, чтобы я был рядом, я понимаю, но… тебе нужно возвращаться в Садрит Мору. Завтра у тебя вечеринка в Эбенгарде. Ириэль выглядел ошарашенным. — Да? Зад Мары, уже конец Вечерней Звезды?! — Ты две ночи был в лагере Ахеммуза! Как ты думаешь, почему я так беспокоился из-за того, что ты не вернулся? — Две ночи? И ты мне не сказал? И завтра я встречусь с Кайе?! Аури-Эль, почему ты мне об этом не сказал, ты что, хотел, чтобы я это пропустил?! Челюсть Джулана упала. — Но я… Ириэль не слушал. — Ебать. Я даже не знаю, что надену, бля бля бля… — Он стал неистово подготавливать заклинание Возврата, и хоть он дважды неудачно скастовал, в осколочных брызгах ненормативной лексики, на третий раз у него получилось, и заклинание всосало его в искрящуюся пространственную трубу. Джулан стоял какое-то время, скрежеща зубами. Наконец, он глубоко вздохнул и пошёл дальше.