How to Disappear Completely

Что-то застряло в горле Ириэля. Он почувствовал это, когда они выходили из библиотеки. Оно состояло из парализующего стыда, из-за этого было тяжело дышать, но легко молчать. Оно оставалось там, когда они шли по извилистым коридорам Зала Мудрости, успешно сдерживая накатывающую тошноту в его животе, угрожавшую вырваться в словестной форме. Болезненное знание, что он ошибался, унизительное осознание того, что, снова, он позволил себе надеяться, что всё шло определённым путём, хотя на самом деле всё было не так. Если он позволит этому взорваться, это будет неловко и катастрофично, он знал, так же как и знал, что всё равно это сделает. Он дошёл до округа Храма. Он дошёл до моста к Святого Делина. Затем всё стало рушиться. — Так, к Джобаше? — Джулан вёл, пробивая плечом путь сквозь набожных данмеров, идущих к Высокому Собору на ранние вечерние обряды. — Предполагаю, ты бы предпочёл их купить, а не брать копию из Зала Справедливости и рисковать снова нарваться на Ординаторов. Разве что, если ты перед этим не хочешь поесть. Я такой голодный, мог бы съесть крысу. — Почему ты со мной? — Ириэля было едва слышно в толпе, но его тон заставил Джулана остановиться посреди моста. Несколько прохожих были вынуждены обходить его, бубня и ругаясь. — Что? — он повернулся к Ирэ, который неподвижно стоял, прижав руки к бокам. — Я… помогаю тебе с книгой? «Продвижение Истины». С той, которую Мехра посоветовала для Косадеса. — Я не понимаю. Зачем быть со мной, а не с девушкой? Джулан выглядел совершенно сбитым с толку. — С какой девушкой? — данмерка в своей лучшей шали врезалась в его плечо, и хмыкнула на него. — С любой девушкой! — Я мог бы быть с любой девушкой? Не на моём опыте. Может тебе стоит говорить это девушкам, а не мне. — Движение века Ириэля сообщило ему о том, что его попытка отшутиться от ситуации была похожа на удар по осиному улью. Он выдохнул. — О чём ты, Обливиона ради, говоришь? — Тебе нравятся женщины! — Это… не должно быть для тебя новостью. Смотри, ты правда хочешь поговорить об этом здесь? Джулан уволок Ирэ к одному из краёв моста. Поставив локти на парапет, он потёр лоб. Лицо Ириэля походило на место преступления, заставляя его выглядеть как сбитой с толку детектив, ищущий улики. — Ты это из-за того, что я сказал, что восхитился Мехрой Мило? — Тебе не нужно было ничего говорить! Ты… ты пялился на неё как… как будто хотел заползти в её глаза цвета меди, построить гнездо и отложить там яйца! — Окей… во-первых… будто я хотел что?! Во-вторых, её глаза были точно такого же цвета, как твои, так что я не знаю на что тебе жаловаться, из-за того, что они мне понравились. И во-вто- в-третьих, я говорил с ней! Ну знаешь, вёл разговор! Нужно смотреть на людей, когда так делаешь, не то чтобы ты знал как нормально общаться с людьми, вот-, — он прорвался сквозь все злобные попытки Ириэля вмешаться, — поэтому я это и делал! Я пытался помочь! — О, ты пытался помочь, как удобно! Ты серьёзно отрицаешь, что нашёл её невероятно привлекательной? — Ладно, хорошо, она была очень красива, но- — Верно! И что ты сказал бы, если бы я рассказал, что она также нашла тебя привлекательным и хочет увидеться ещё? — Она… она чего? Это правда? — Нет! Не будь так смешон! Как бы то ни было, исходя из того как она о нём говорила, у неё явно есть что-то с Каем Косадесом. — ЧТО?! С этим отвратительным старым сахарником? — ДЖУЛАН, ЭТО ВООБЩЕ, БЛЯТЬ, НЕ ВАЖНО!!! — НУ ТАК ЧТО ТОГДА, БЛЯТЬ, ВАЖНО?! — всё больше и больше прохожих мерзко на них смотрели, проходя мимо. — Ладно. Позволь мне выражаться абсолютно понятно, — сказал Ириэль, пытаясь держать голос монотонным, но теряя хватку на каждом слове. — Это не из-за ревности. Я просто не понимаю почему ты хотел бы быть со мной и терпеть всю эту ненависть, которую из-за этого на тебя выльют окружающие, и всю невротичность, которую из-за этого вылью на тебя я… если мог бы быть с женщиной. — Чт… — Ты очевидно предпочитаешь женщин! Разве это не вопрос времени — когда ты встретишь ту, с которой хотел бы быть больше, чем со мной? Неужели я просто наказываю себя, притворяясь, что отношения продлятся долго, когда на самом деле очевидно, что это не то что ты хотел бы- — ТЫ ХОЧЕШЬ ЧТОБЫ Я ПРЯМО ТУТ СОРВАЛ С ТЕБЯ ОДЕЖДУ? ТЫ ЭТОГО ХОЧЕШЬ? — Я НЕ ЗНАЮ, А ТЫ ХОЧЕШЬ? Джулан выглядел так, будто хотел скинуть Ириэля с моста. — Нет такого ответа на этот вопрос, из-за которого ты не разозлишься, — сказал он. Пепельный кашель заставил его посмотреть вбок. Старый мужчина смотрел на них алыми глазами из-под шапки из кожи нетча. Он плюнул на землю, а затем уковылял. Джулан потёр костяшками бровь. — Можно мы, пожалуйста, уйдём куда-нибудь?

***

Они нашли женщину с тележкой, продающую пряные пирожки с пепельным бататом. Пирожки были треугольными, и она вырезала на них инициалы Альмсиви. Это, в её глазах, делало их священными пирожками Трибунала, и стоящими вдвое больше нормальной цены. Джулан бы поторговался, но Ирэ отказался позволять ему это делать, и, с изнурённым выражением лица, положил деньги в руку продавщицы. Они съели их у Храма, на скамейке возле статуи Вивека, протыкающего гигантского шалка своим огромным копьём. Солнце почти село, но тень от Министерства Правды сделало всё ещё темнее. — Ты доешь, — пробубнил Ирэ, передавая свой на четверть съеденный пирожок Джулану. — Он слишком острый. — О, да ладно, он вообще едва острый! — Не говори мне, блять, что он не острый, если это субъективное мнение, и у тебя нет контроля над тем, как я это чувствую. Когда я говорю это себе, он слишком острый, я буквально не могу быть не прав, потому что я знаю как себя чувствую, а ты нет! Так что не сиди и не порицай мою ёбаную реакцию просто потому что то, что совсем на тебя не влияет, влияет на меня по-другому, потому что я… я ничего не могу с… с этим сделать. — Ты… плачешь? — ДА. Джулан странно на него посмотрел. — Тогда она, должно быть, дала тебе гораздо более острый, чем мне. — Он забрал пирожок из руки Ирэ и с сомнением понюхал его. Ириэль издал звук отвращения и отвернулся. — Я не знаю что могу сказать, чтобы убедить тебя, — сказал Джулан немного времени спустя. — Я не думаю, что что-то выбираю. Я не выбирал чувствовать это к тебе. И если что… ты не первый. Я просто всегда спихивал это на восхищение, или на то, что хотел быть им, или… на что-то другое, что не заставляло меня слишком много об этом думать. И спустя время с тобой, я подумал… ну, то, что ты сказал. Что я не особо хотел, чтобы что-то произошло, потому что будет слишком странно и сложно, и я не смогу на счёт этого чисто соображать. Но я не мог продолжать игнорировать. Я беспокоился о тебе больше, чем беспокоился о чём-либо ещё. Это ничего не доказывает? — Только то, что ты плох в анализе выгоды и затрат, — сказал Ирэ, но каким-то смягчённым тоном. — Я всё ещё думаю, что ты мог бы найти кого-нибудь получше. — И ты тоже! Я постоянно лажаю — постоянно тебя расстраиваю и у меня не получается тебя защищать! Знаешь, я понял что должен был сделать по-другому в Чёрном Шалке. Слишком поздно, но понял. — Правда? — Да. Я должен был встать перед тобой, чтобы тот н’вах попал бутылкой в меня. — Это было бы лучше, чем если бы она попала в меня, да? — Верно! — Понятно. И это то, что сделал бы Эбонитовый Гребень? — Звезда Азуры, нет. Он бы прыгнул на стол, сделал бы что-нибудь крутое, бросил бы кинжалы в потолок, а они бы отлетели, обезвредили всех без резни, и он бы унёс тебя оттуда на руках. — Звучит так, будто он очарователен, у тебя есть его адрес? О, не делай такой лицо, я не серьёзно. То есть, он же вымышленный персонаж. А, прекрати, я пошутил, если ты спихнёшь меня со скамейки, то упадёшь вместе со мной. — Он обхватил рукой руку Джулана. — Я правда шучу. Я не хочу парня-супергероя, я хочу тебя. Джулан выглядел так, будто буквально вгрызался в свои мысли, его челюсть двигалась, пока он пялился вдаль. Наконец, он сказал, — Но что это значит? — Что что это значит? — Я. Я должен быть героем. Герои что-то меняют, но я в этом не хорош. Я только и умею, что вставать перед чем-то, и половину времени я не могу даже это сделать правильно. Но что ещё делать? Если я не такой, то я никто. Ирэ пихнул его. — Не будь таким глупым! Ты можешь многое совмещать. Ты и так многое совмещаешь. Хватит определять себя этим смехотворным костюмом, в который пытается тебя нарядить твоя мать! Чего ты хочешь? — Какая разница чего я хочу! Я говорил тебе! Я даже не должен быть в отношениях, ты слышал что произошло с Шани. — О, так ты бросил бы меня, если бы твоя мать сказала тебе это сделать? — Нет! Я думаю… может она была неправа. О том, что это отвлекает. Ты помог мне стать сильнее. И мне это нужно, потому что я хочу менять что-то. Делать их лучше, если смогу. Он выдохнул и посмотрел на Ирэ. Ухмыльнулся. — И… неважно должен я или нет… прямо сейчас, я хочу тебя. Не Мехру Мило или какую-нибудь из миллиона прелестных девушек. Даже если бы они согласились на меня. Ирэ пододвинулся ближе. — Так… когда ты говоришь, что хочешь меня… ты имеешь ввиду… — его ладонь скользнула по бедру Джулана, — хочешь или… хочешь? — мышцы Джулана напряглись, и он изменил позицию. Ирэ увидел ту же паническую искру, которую видел в глазах Джулана каждый раз, когда у них была возможность направить дела в это русло. Он мягко убрал свою руку. — Понятно. Прости, я не хотел- — Нет! Нет нет нет, не… не пойми неправильно! — он схватил руку Ирэ, держал её, взволнованно сжимал. — Я определённо хочу, я просто… боги, это так смущает… Я боюсь, что не буду понимать что делать. И… потом если всё будет плохо, то ты примешь это за доказательство того, что я недостаточно тебя люблю! Ириэль начал тихо смеяться в темноте. — Аури-Эль, что по-твоему будет происходить? У меня будет оценочная карта и я буду зачислять очки? Пожалуйста, оставьте все записи и алхимические допинги за пределами экзаменационной спальни, у вас есть один час добиться оргазма. Можете переворачивать партнёра… сейчас! Прости, — добавил он, увидев пустое выражение лица Джулана. — Шутка о формальном образовании. Он улыбнулся и сплёл пальцы с пальцами Джулана. — Всё будет в порядке. Правда. Мы можем продвигаться так медленно, как ты захочешь, но пожалуйста, не волнуйся. У меня нет образца того, как должен проходить секс, это часть веселья. Я не говорю, что у меня нет идей, но… это зависит от того, что мы оба хотим делать. Ничто не обязательно. И если бы у меня правда была оценочная карта, я бы определённо зачислил больше очков за энтузиазм, чем за опыт. — Сколько очков получу за остос? — Сколько очков получу, если украду копьё Вивека с той статуи и вспорю тебя как жука?! — Может много. Может мне такое нравится.

***

Солнце село, и маленькая босмерка со скрюченным носом и огненным заклинанием прошла мимо, зажигая фонари. Почитатели вышли из Храма, бросая колючие взгляды туда, где они сидели, заметно спутавшись, на скамейке. — Джобаша к этому времени уже закрылся. — Сказал Джулан. — Думаю, мы не получим ту книгу до завтра. — Мы не идём к Джобаше. — Голос Ириэля был выше, чем обычно, приправленный волнением. Он наклонился ближе и прошептал в ухо Джулану. — Надень свои лучшие перчатки, дорогой. Мы будем воровать у тех, кто того заслуживает!