How to Disappear Completely

Брайнас Хлерву, фермер в отставке, поднял взгляд с письма, которое кропотливо писал единственному оставшемуся живому родственнику, племяннику из Маар Гана. Он знал, что его слух не был особо чутким, но мог поклясться, что слышал что-то снаружи. Однако, была почти полночь, а его бедняцкая лачуга находилась на дальнем краю Альд’руна, близ ко к пустошам. Он вскрикнул и подпрыгнул, бормоча себе под нос. — Вивек! Если эти никс-гончие снова на моей рассаде батата, я в них мотыгу засуну! — он взял упомянутый предмет в правую руку, лампу в левую, и вышел наружу. — Прочь, фетчеры! — проговаривал он в ночной воздух, держа лампу и тряся мотыгой. — Чёртовы остроухие н’вахи, убирайтесь от моих овощей! Послышался писк, приглушенный шум падения, и звук кого-то, роющегося в пепле. — У меня нет намерений лезть к вашим овощам, — Ириэль надул губы. — Вам стоит приказать им не лезть ко мне. Он выполз на свет, грязный и забрызганный после часов изучения подземелий и комнат Поместья Веним, и после минут, проведённых поскальзываясь о батат. — Вы Брайнас Хлерву? — Это я. — Старик был так поражён альтмером в своём саду, будто это был сам Шеогорат. — Чё те от меня надо? Ирэ с трудом встал и порылся в кармане. Когда он протянул ладонь к Брайнасу, в ней был маленький золотой медальон с выгравированной буквой хекем даэдрического алфавита. — Это Ваше? Старик задумчиво смотрел на него. — Хвала Альмсиви. Это моё, да. Но как…? — его пальцы медленно подбирались к медальону, будто он мог исчезнуть. Он был прав; он исчезл. — Подождите! — Ирэ одёрнул руку. В его глазах читалась паника. — Я делаю всё не так! Я должен… погодите… — Он снова обшарил свои карманы, в этот раз достав пару чёрно-красных перчаток, в которые попытался втиснуть руки, перекладывая медальон из одной в другую. Вскоре, он неизбежно уронил его в пепел, и ему пришлось искать его на коленях. Наконец, он нашёл его, и снова протянул владельцу, который смотрел на Ириэля так, будто тот только что пришёл из яичной шахты. — Ты уверен, что отдаёшь её мне? — Да! В этом весь смысл! — Ирэ снова посмотрел на свою руку. Большой палец ощущался довольно неловко. — О, ёбаный свет, мои перчатки не на тех руках. Как думаете, нормально? — он умоляюще глядел на Брайнаса. Брайнас прочистил горло и оглянулся по сторонам, будто здравомыслящая личность могла в любой момент прийти и спасти его. — Уверен, что всё с твоими руками в порядке, парень, — осторожно сказал он. — Я могу забрать, да? — Пожалуйста. Подождите! — руки Ирэ нервно сжались в кулак, чуть не сломав пальцы Брайнаса. — Сначала я должен кое-что сказать! Я должен сказать, что я — Бал Молагмер! Возвращаю Вам это в качестве подарка от имени Бал Молагмера! — Молаг Бал чего? Ты какой-то культист? — выражение лица Брайнаса говорило, что это могло бы многое объяснить. Ирэ бешено замотал головой. — Нет, нет. Бал Молагмер. Это абсолютно другое. Ну, этимология похожа, но- — Что Молаг Балмер делал с моим фамильным медальоном? Я отдал его Совету, чтобы расплатиться с долгами. — Ну, да, это правда. Если буквально, то я пробрался в Поместье Веним и украл его для Вас. Но метафорически важно чтобы Вы поняли, что это подарок от Бал Молагмер. — Почему? Почему какого-то ф’лаха в перчатках беспокоит вернёт ли старый Брайнас ожерелье его прапрабабушки? Ирэ устало опустил плечи. — О боги. Не спрашивай меня. Там что-то связанное со справедливостью и светом и бросанием горящих камней с гор. Надо было взять с собой моего парня, он смог бы объяснить гораздо лучше. Честно, если хочешь услышать моё мнение, то я думаю, что мой босс пытается заполучить поддержку против Камонны Тонг среди местных данмеров, и думает, что из этого выйдет хорошая пропаганда. Короче, мне надо идти. Помните: Бал Молагмер. Расскажите своим друзьям. Если они у Вас есть. Не то чтобы я думал, будто у Вас их нет… эм… Бал Молагмер. Поняли? — Бал Молагмер. — Верно. — Ириэль отвернулся и растворился в ночи. — Так могу я забрать медальон? — Бля! Простите! — Ириэль раз-растворился (коагулировался?) из ночи, вложил вещь в руку старика и растворился в ночи. Снова

***

Ирэ, грязный и измотанный, крался по Альд’руну к «Крысе в Котелке». Он снова попробует пойти к Заинсубани утром, когда будет меньше наблюдателей и лучшее состояние разума. Большинство приземистых, куполообразных жилищ были тёмными, но одна дверь была открыта и залита красным светом. Там ждала женщина. Её силуэт выделялся на фоне тёплого багряного сияния. Она выглядела повседневно, выжидающе, и Ирэ не удивился, когда она выкрикнула приветствие мягким данмерским голосом. — Нет, спасибо, — сказал он, ускорив шаг. — Подожди! — в её голосе слышался акцент велоти. — У меня для тебя послание. Вариант, что кто-то мог пытаться связаться с ним, не был невозможен, так что он совершил ошибку и приостановился. — От кого? Она помотала головой. — Не на улице. Заходи. — Это ещё входило в рамки разумного, так что Ириэль подошёл ближе. В свете дверного проёма её лицо показалось остроскулым и узким, её волосы были тёмными и спадали на плечи. На ней было надето что-то длинное, почти похожее на робу, и у неё не было оружия, которое Ирэ мог бы видеть. Комната позади неё казалась пустой, однако Ирэ не видел источник света. Так же он чувствовал неприятно знакомый запах. Он упрямо остался на пороге, когда она отступила назад, соблазнительно улыбаясь. Её глаза были очень красными, очень яркими, и они не сводились с его лица. — Я передаю тебе послание истинного Лорда и Отца Морровинда, — сказала она. — Настал Час Пробуждения. Дагот Ур пробуждается и выходит во всём своём величии, его народ возрадуется, а враги рассыпятся как пыль. — О боги. — Ирэ уже разворачивался. — Нет. Точно нет. Ищи кого-нибудь- Он остановился. Четверо крепких данмеров окружили дверь, неся большие ящики. — Прочь с пути, н’вах, — прорычал один, и Ириэль отпрыгнул назад в комнату, пока его не растоптали. — Ханарай, — сказал другой, — посылка для Гуврона. Передашь ему? Его нет дома. Если он спросит почему так поздно, скажи ему, что берег Гнаар Мока кишел проблемами, и мы были уже у Пещеры Коала прежде, чем нашли безопасное место для причаливания. Они положили деревянные ящики на пол, игнорируя яростное выражение лица женщины. Внутри Ириэль увидел ряды маленьких идентичных красных статуэток, и его живот скрутило, потому что он знал где видел их до этого. В Святого Делина, на зловонном алтаре культистов. Затем он распознал запах гниения и распадающейся плоти, и только парализующий ужас не позволял ему стошнить. Наблюдая за его реакцией, Ханарай зашла ему за спину и схватила за запястья, связывая из сзади. У неё было хрупкое телосложение, и ростом она была ниже него, однако сила её хватки была поразительна. Даже неестественна, но Ириэль этого не подметил. Чувство отчаяния и беспомощности, окутавшее его, когда его руки стали неподвижны, было знакомо ему ещё с Имперской Тюрьмы. Он боролся с воспоминаниями, пытаясь сосредоточиться на текущем затруднительном положении, но, к сожалению, это также приносило отчаяние и беспомощность. Он почувствовал, что его начинает трясти, и его голос дрожал. — Вы из Шестого Дома. Вот какой контрабандой вы занимаетесь? Почему? Что это такое? Чего вы хотите? Главный контрабандист вздохнул. — Не думаю, что мы сегодня получим чаевые, парни. Голос Ханарай прозвучал из-за спины Ириэля. — Глупцы! Из-за вас я должна разбираться с этим н’вахом васситом и с тем, что он знает! — Хочешь чтобы мы его забрали и по-тихому погрузили в пепел? Она выжидала достаточно долго для того, чтобы зрение Ирэ начало темнеть, а в ушах стало звенеть, но когда его колени подкосились, она сказала, — Нет. Оставьте его мне. У меня есть идея получше.