How to Disappear Completely

Ириэль почти не узнал его, почти прошёл мимо. И хотя это были волосы Джулана, рубашка Джулана, вечно грязные штаны Джулана, что-то было не так. Дело было в том как он стоял. Рядом со стеной, но не опирался на неё, руки были слишком зажаты, он напрягался из-за чего-то невидимого. Его лицо тоже было не то. Черты были такими как обычно: тяжёлые, угловатые брови; глубоко посаженные тёмно-красные глаза; нос занимал больше места, чем то было необходимо. Губы, которые часто искривлялись в осуждающие подозрительные линии, хотя Ирэ понял, что обычно это говорило о неуверенности больше, чем о чём-либо ещё, и ухмылка его редко была глубоко под поверхностью. Сейчас материалы были те же, но конструкция была другой. Ирэ никогда раньше не видел, чтобы он так на что-то смотрел. В этот раз в его выражении лица не было неуверенности и подозрения. В его глазах сейчас было подтверждение. И взгляд полный битого стекла, направленный прямо на Ириэля, в замешательстве остановившегося посреди улицы Балморы. — Ты. — …Я? — мозг Ириэля с трудом пытался интерпретировать ситуацию. Даже после всего через что он прошёл, каким бы пессимистичным и циничным по своему мнению он ни стал, насколько бы тщательно он ни старался предвидеть удар, он всё равно всегда сбивал его с ног. — Ты думал, что я не узнаю? — голос Джулана скрипел как ржавый механизм. — Ты думал, что я настолько глупый, настолько наивный дикарь, что я никогда не узнаю чем ты занимаешься? Ледяная вода начала разливаться по венам Ириэля, капля за каплей, размножаясь и распространяясь. Джулан начал идти к нему. С этим тоже что-то было не так: плечи были подняты высоко и двигались жёстко, будто его контролировали верёвки. — Я сначала не поверил. — Он остановился в нескольких футах от него. — Даже после того как я нашёл все те зашифрованные бумаги в доме Косадеса, когда уже было понятно, что он не просто старых сахарный зависимый. Я всё ещё думал, что не может это быть настолько плохо, как кажется. Боги… ты будешь смеяться, но я всё ещё думал, что пытался тебя защитить. Но ты ведь всё это время смеялся надо мной, разве не так? Он отклонился в сторону и начал ходить взад-вперед, шаркая ботинками по утрамбованной земле. — Я думал, что смогу спасти тебя. Я пытался понять, когда он до тебя добрался, чем он мог тебе угрожать. Я почти попросил Соттильд расшифровать бумагу, но тут до меня дошло: Косадес уже выкупил Гильдию. Она тоже в этом замешана, Хеленд, все… Он остановился. — Но я всё ещё думал… что ты не предал меня. Но это было до того как я подслушал ваш разговор сегодня — о да! Можешь передать от меня этому н’ваху, что я разгадал его шпионскую игру. Знаешь, было весело, правда весело, какое-то время — следить за тобой! Почти что вызов! Я так давно не был на настоящей охоте! Он хрипло посмеялся, а затем нахмурился и продолжил ходить. — Так, видишь ли… тогда я понял всю правду. Что ты не предал меня. Ты не мог. — С каждым предложением его голос становился громче, жёстче, машина набирала обороты. — Потому что ты никогда и не был на моей стороне! А на стороне ёбаной Империи! Всё это ёюаное время! Вот почему они тебя сюда прислали — чтобы помешать мне! — он посмотрел на Ирэ незнакомым взглядом. — И я почти купился на это. Ледяная вода заполнила грудную клетку Ириэля. Он сделал последний глоток воздуха, прежде чем она достигла его горла и застыла. Ириэль, ты сын рыбака. Как ты мог забыть, что после того как ты попался на крючёк, следом идёт удар в голову и нож в живот? Лицо Джулана исказилось во что-то что могло быть улыбкой, если бы не полное отсутствие позитивных эмоций. — Ты ведь правда убедил меня на какое-то время. Ты был таким убедительным, таким искренне жалким. Я думал, что тебе нужен кто-то, кто будет о тебе заботиться. — Он помотал головой, удивляясь собственной доверчивости. — Я знал, что ты что-то скрываешь, но ты позволил мне думать, что это что-то другое, что-то меньшее, что-то, что больше тебе подходит. Я и не думал, что ты способен на такой уровень обмана. Что… что правда смешно, так это то, что я не верил тебе когда мы только встретились. Тогда я думал зачем тебе мне помогать. Мои инстинкты были правы, но я себя отговорил. Сказал себе, что у меня, как обычно, паранойя. Я был слабым, одиноким, и ты взял над этим преимущество, не так ли? А вскоре я ел из твоей блядской руки. Когда я думаю обо всём гуарьем говне, которое от тебя терпел, говоря себе… думая, что ты… — его рука подскочила, ударив о бок головы. — Я не знаю. Я не знаю о чём я думал. Что я получал от тебя взамен? Я отдалился от своей цели так сильно как никогда, но в этом и был план, разве не так? Он напоминал животное, которое, после целой ночи, проведённой в капакане, смогло наконец-таки прогрызть собственную ногу. Свободное, лёгкое, но заново учившееся ходить. Неспособное обрабатывать дальнейшие болевые сигналы из-за онемевших ради самозащиты нервов. Забывшее о том, что кровоточит, и о том, что когда-то чувствовало какие-либо вкусы, кроме крови. И хочет ещё. — Ты… Наполнял мою голову своими бесконечными словами. Сомневался во всём, смешивал всё в серую неразбериху до тех пор, пока не терял все причины действовать, и единственное, что оставалось — это не делать ничего. Пытался заставить меня сомневаться в себе, пытался добиться того, чтобы я не справился. Обманывал меня, чтобы я бросил всё: мою судьбу, мою миссию, мой народ, мою веру! Я думал, что ты трус, но ты ведь прекрасно знал что делал, не так ли? Ты прямо как Шани, уверен что знаешь чего я на самом деле хочу, чем ты можешь меня заманить, как можешь заставить меня потерять решимость! Заставить меня верить, что я слишком слаб, чтобы преуспеть! Ты понятия не имеешь на что я способен! Никто из вас понятия не имеет! У него был такой же невидимый, неслышащий маниакальный вид, как тогда на Красной горе, когда он кричал в воздух и спорил с кем-то, кого там не было. — И это даже не самое худшее! Мало того, что ты пытаешься меня остановить, они ещё и послали тебя, чтобы ты меня заменил! Чтобы выдать тебя за Нереварина! Тебя, чужеземца, альтмера, Азуры ради!!! Чтобы обманом заманить мой народ в руки Империи! — гнев подавил его голос, и он прервался, чтобы отдышаться. Воздух свистел, проходя сквозь его стиснутые зубы. С ним будет всё или ничего, говорил я себе. Я ошибался. Есть вещи похуже, чем «ничего». Джулан подошёл ещё на один шаг ближе, и Ирэ отпрял. — Что, думаешь я тебя ударю? — Ирэ понимал, что Джулан представлял это себе также чётко, как и он, однако то, какие эмоции при этом у него были, сложно было понять. Какими бы они ни были, мгновение спустя он, рыча, отвернулся, и снова начал ходить, сжав кулаки. …ты потеряешь честь, если прикоснёшься ко мне… — Скажи, что я не прав. — Его голос пестрил сарказмом, но в этот момент его лицо стало прежним. — Давай, скажи, что это ошибка, что тебя подставили. Что ты — жертва. Что кто-то сделал это, и оставил нож у твоей двери. У тебя всегда было столько жалобных историй, да ведь, о том, как к тебе несправедливо относились? Забавно, что общая черта во всём этом — ты. — Признаки боли проникали сквозь его внешнюю оболочку. — Скажи, что ты не поступил так со мной. Но Ирэ сейчас не мог говорить. На этот раз ему не нужно было, чтобы кто-то держал его запястья. Его переполнили фантомные ощущения: грубые ладони сжимают его руки, невесомо тянут его, бросают вниз, как каменные плиты появились перед глазами, кровь потекла во рту из-за того, что его зубы впились в губу. Бронированное колено ударило в поясницу, крики, слова: отдалённые и бессмысленные. Стальной браслет сомкнулся на его руке, высасывая часть его разума, забрав части его, без которых он прожил сотни похороненных дней, и некоторые из них он так и не вернул. Бесконечные обвинения, бессмысленные детали, но присущая им правда вертелами вонзалась в его кости. Ты виновен; ты всегда был виновен, и всегда будешь. То, как быстро это выяснят — всего лишь вопрос времени. Он молча встретился взглядом с Джуланом: я не могу. Джулан опустил брови и отвернулся, продолжив свои бесконечный шаг, начал новый монолог, за которым Ирэ не мог поспеть, но который включал в себя параноидальный разнос каждого члена Гильдии Воров, и их возможные Имперские связи. Когда земля проваливалась под ним, Ириэль смог ухватиться в последний момент. Он знал, что это было рискованно, могло купить ему всего несколько секунд, но он попробовал бы что угодно, что могло бы помочь ему пробиться сквозь злость Джулана. Он поднял руку, мысленно проговаривая слоги. Джулан не смотрел на него, говорил и жестикулировал в сторону Южной Стены. Затем мягкий зелёный блеск окутал его, и он остановился. Моргнул. На мгновение он оказался там, но лишь на мгновение. Затем он повернулся к Ирэ. Его лицо пылало в ярости. — Ты что, блять, попытался… ОЧАРОВАТЬ?! Хочешь КОНТРОЛИРОВАТЬ мой разум? — рука Ирэ не двинулась, следы инкриминирующей энергии сияли на его пальцах. Джулан схватил его за запястье, потянув его на себя. — Или ты всё это время так делал, а это просто первый раз, когда я заметил? Шеогорат, неужели нет ничего такого, до чего ты бы не опустился? Их лица находились в нескольких дюймах друг от друга. Ирэ ничего не чувствовал, был ничем, ничего не мог сделать, но его тело, медленно поспевая и пытаясь что-то предпринять, послало слёзы к его глазам. Они достигли краёв и покатились по его щеками. — Нет, — холодно сказал Джулан. — Это тоже не сработает. Не понимаешь? Твои сраные эмоциональные манипуляции ничего больше для меня не значат. — …уйти… — Ирэ пытался сказать «дай мне уйти», но большая часть слов потерялась по пути, застряв в его сухом горле, или растворившись под языком. Джулан покачал головой.- О нет. Ты так просто от меня не избавишься. Думаешь я позволю тебя дурачить мой народ? Это мы посмотрим! Ты может и предал меня, но я не позволю тебе отдать мой народ Империи. Он отпустил руку Ириэля, и с удовольствием смотрел как он съёжился на земле. Затем прикоснулся к амулету Возврата. — Я возвращаюсь в Садрит Мору. Заберу свои вещи, и если кто-то из вас, фетчеров, понимает чего делать не стоит, то вы не попытаетесь меня остановить. — Он показал ткнул на Ириэля. — Но это ещё не конец. …нет…это конец…