The Lure of the Moon

Не то чтобы он что-то забыл, потому что он прекрасно помнит все. Если уж на то пошло, то сейчас в его воспоминаниях больше четкости, чем когда-либо прежде. Он может закрыть глаза и увидеть лицо своей матери, каждую ее черточку именно такой, какой она была, как он не мог с тех пор, как она умерла. Будто он улучшенный аналог самого себя. Он Стайлз 2.0. Он смеется и смотрит на свои ладони. — Что я? — спрашивает он. — Ты ведьма, — радостно отвечает Аманда. — Кто я? — спрашивает он у нее. — Ты все еще Стайлз. Я знаю, что это может путать восприятие. — Путать, — смеется он и слышит низкое рычание Дерека, где он мечется в своем заточении. — Я никогда не воспринимал все четче, чем сейчас. Он смотрит вниз, где Аманда все еще держит его за руку, и почти видит, как магия танцует от его пальцев к ее и назад, как уходящий прилив. От ее магии исходит такое же давление, как от его собственной, и он был прав ранее. Она ощущается, как зима. — Почему твоя магия другая? — спрашивает он, поворачивая ее ладонь, чтобы рассмотреть лучше. — Наша магия такая же уникальная, как мы сами. Твоя не такая, как моя, но это то, что сделает нас сильнее. Если только ты не хочешь все еще остаться со своей стаей? Стая. Стайлз может закрыть глаза и увидеть свою память о них, увидеть себя среди них, будто наблюдает за кем-то другим, и ему не нравится то, какой он, когда он с ними. Он был среди них лишним — вечно на лавке запасных. Он бился за них изо всех сил, а что они когда-либо сделали для него? — Нет, — говорит он, отпуская ее руку, — я не хочу этого. — Хорошо. Тогда зачаруй своего фамильяра, и мы можем начинать. — Зачаровать моего… — недоуменно повторяет он и разворачивается к Дереку. Глаза Дерека горят, низкое рычание продолжалось все это время, почти не замечаемое ими. Стайлз оглядывает его, хмурясь, когда отмечает, как слегка опалились его волосы от того, как сильно он давил на границу пепла. Стайлз всегда делал так, чтобы пепел под его контролем не наносил ему вреда. — Стайлз, — рычит Дерек, — не слушай ее. — Тебе не стоит оставлять ему высшие мозговые функции, само собой, — говорит Аманда. — Я пообещала, что он будет жить, так что можем оставить ему жизнь, но в качестве волка. Он твой защитник, это его место. Он все равно будет счастливее так. — Ты хочешь, чтобы я превратил его в волка? — удивляется Стайлз и хмурится, глядя на свои руки. Он чувствует магию, которая течет сквозь него и размышляет, как он себя чувствует. Как будто он бомба замедленного действия. Аманда нетерпеливо машет рукой. — Давай быстрее, или я сама это сделаю. Нам нужно убрать охотников прежде, чем они поймут, что мы все еще здесь. — Нет, — медленно говорит Стайлз, поднимаясь на ноги, становясь перед Дереком. Потому что Дерека он тоже помнит. Он помнит слова Дерека, но важнее того — его действия. У Скотта было много красивых слов про дружбу и их связь, и конечно, они друганы навеки, но он никогда не брал свой блядский телефон. Дерек всегда приходил, когда он звонил. Всегда. — Не трогай его. Я хочу, чтобы ты пообещала, что ты ничего с ним не сделаешь. Аманда улыбается ему, пытаясь быть очаровательной, но Стайлз видит ее силу, затаившуюся, готовую к удару. — Конечно, — кивает она, — он твой, чтобы делать то, что ты захочешь с ним делать. Это не мое дело. Есть что-то не правильное в том, как она произносит это, потому что Дерек не вещь, но он не спорит. Он уточнил свою позицию, и Аманда послушает, потому что она нуждается в нем. Он знает, что нужен ей, потому что теперь может очень ясно видеть, насколько он на самом деле сильнее ее. — Стайлз, — надтреснуто зовет Дерек. Стайлз вздрагивает, но не разворачивается к нему. — Как нам остановить охотников? — спрашивает он. — О, это легко, — отвечает Аманда, хитро улыбаясь. — Мне просто нужно, чтобы ты закрыл глаза и нашел их для меня. Я сделаю все остальное. — Астральная проекция, — вздыхает Стайлз, — серьезно? — Ты можешь сделать это, — уверяет она его, и в ее словах чувствуется определенная горечь, которая проникает под его кожу. — Твоих сил для этого достаточно. — А твоих — нет, — понимает он. — Моих хватит на то, чтобы остановить их, если это то, что тебя волнует, — огрызается она, подходя ближе. — Остановить их, в каком смысле? — спрашивает Стайлз. — Они убийцы, Стайлз. Ты думаешь, твои карманные охотники типа Арджентов были плохими? Эти люди охотятся на детей и им плевать, насколько те маленькие, когда они добираются до них. Им даже плевать, осознают ли те, что обладают силой. Они преследуют их, травят и считают себя героями. Стайлзу тошно от того, что он знает каким-то образом, что она говорит правду. Возможно, от того, как рычание Дерека позади него становится почти звериным. Он все равно спрашивает, просто чтобы убедиться. — Она лжет? — Нет, — неохотно отвечает Дерек, — но я разберусь с ними, если только ты выпустишь меня. — Он может пострадать, — невзначай замечает Аманда, привлекая внимание Стайлза назад к себе. — Мы можем нанести удар, не покидая этого помещения. — Скажи мне, что делать. — Закрой глаза и найди их, — говорит она, складывая их правые ладони вместе. Стайлз чувствует толчок, когда их пальцы переплетаются, как прыжок, от которого он поднимается вверх, когда закрывает глаза. Это не похоже на полет, не так, как говорила Аманда. Вместо этого, он внезапно где-то еще, все, что он видит — ощущения, бликующую пару глаз, оптический прицел, звук ровного сердцебиения. — Попался, — шепчет Стайлз, и следом за этим сила Аманды проходит сквозь него прежде, чем он успевает сделать вдох. Это немного похоже на заключение в лед. По нему проходит холод, а потом мужчина кричит, и он тоже кричит, потому что чувствует себя выскобленным до дна. Призрачные руки проникают в него, сгребают все и тянут, пока не вытягивают наружу. Он отшатывается от хватки Аманды, но знает, что человек уже мертв, потому что успел увидеть пустые, широко распахнутые глаза, прежде чем соединение разорвалось. — О, Господи, — он хватает ртом воздух, оседая на колени. Аманда приседает возле него. — Наверное мне стоило предупредить об этом, хм? — ухмыляясь, замечает она. — Но не волнуйся, ты просто почувствовал то, что случилось с ним. Это было не с тобой. — Отойди от него, — кричит Дерек, — или я убью тебя! — Ты ничего не можешь сделать мне, — фыркает Аманда, поднимаясь на ноги. Стайлз следит за ней, пытаясь успокоить свое дыхание. Он знает, что она права, что это фантомная боль, но она такая реальная! Он все еще балансирует на грани панической атаки. — Ты не понимаешь, какими силами я обладаю, — продолжает Аманда, останавливаясь в дюйме от своего барьера. — Ты не способен осознать это. Я могу вывернуть тебя наизнанку, даже не касаясь, и очень скоро сможет и Стайлз. Он перерос тебя. Стайлз наблюдает, как Дерек приседает, игнорируя ее, пытаясь привлечь его внимание. — Стайлз, послушай меня, — твердо говорит он. — Это не ты, ты бы не хотел этого. — Я бы не хотел? — переспрашивает он, давясь смешком, возвращаясь в свои воспоминания. Потому что все, что он помнит, это себя, заявляющего, что они должны бросить Дерека умирать, и Питера в огне, и свою уверенность в том, что с Джексоном нужно покончить. — Правда? Ты уверен? Потому что мне кажется, что это именно то, что я бы сделал. — Я не говорю, что ты не убил бы, если была бы такая необходимость. Я говорю, что сейчас такой необходимости нет. Аманда отворачивается от Дерека, снова приседая возле Стайлза. — Остался только один, Стайлз, и потом все закончится, — нежно говорит она, — дай мне свою руку. Это будет очень легко, понимает Стайлз. Еще несколько минут агонии, еще один мертвый охотник — и они в безопасности. Мир станет лучше без этих людей, верно? Они даже не такие, как Крис Арджент, а он был достаточно плох. Он тянется к ней, но голос Дерека останавливает его. — Пожалуйста, — просит он. И он никогда не произносил этого раньше, ни разу. — Просто послушай меня, хорошо? Потому что я знаю тебя, Стайлз, это не ты. — Я думаю, что он достаточно наслушался, — ощеривается Аманда и взмахивает рукой, отбрасывая невидимым ударом Дерека к противоположной стене. Стайлз напрягается, но прежде, чем он успевает что-то предпринять, Дерек уже начинает меняться. Его глаза становятся красными, одежда рвется по швам и тело покрывает шерсть. Он издает болезненный звук и завершает трансформацию, становясь полностью черным волком. Стайлз резко выдыхает, потому что это потрясающее зрелище. Он никогда не видел Дерека в полном превращении, и тот выглядит великолепно, совсем не как Питер — он огромный, пугающий и самое прекрасное, что он когда-либо видел. Стайлз невольно ожидает, что Дерек может что угодно в этой форме, но тот издает хнычущий звук, отступая, забиваясь в угол, и только его яростный взгляд остается прежними. Стайлз прослеживает его направление назад к Аманде, которая все еще направляет на него руку. Только тогда Стайлз понимает, что Дерек изменился не по собственной воле. — Больше он нам не помешает, — замечает она тоном, который, видимо, по ее мнению должен успокаивать. Она опускает руку и поворачивается к нему. — Возвращаемся к делам. Стайлз с трудом может ее расслышать, потому что Дерек продолжает скулить, и это будто возвращает его мир назад на место. Вся призрачная боль исчезает, и его разум проясняется, когда он поднимается на ноги. Теперь он чувствует Аманду и знает, что она присосалась к его магии так же, как к его сознанию. Он чувствует ее и знает, как конкретно отцепить ее от себя — потому что она научила его этому. — Стайлз, в чем… — начинает она, отшатываясь. — Тебе не следовало этого делать, — говорит он, и весь рябиновый пепел в радиусе пятидесяти миль выгорает и исчезает по его желанию. Он слышит низкий рык Дерека, когда волк выходит из клетки и становится рядом с ним, оскалившись, с горящими алыми глазами. Он такой большой, что кончики его ушей выше локтя Стайлза. — Ты не можешь навредить мне, — говорит Аманда, но он видит, что она не уверена. — Мы связаны. — Что ты там говорила про обещания? — спрашивает он. Она резко бледнеет и делает шаг назад, натыкаясь спиной на стену. — Что их не легко нарушить, — шепчет она. Сила Стайлза собирается вокруг него как ураган. Она в его голове, в сердце, на кончиках его пальцев. Но больше всего — она в Дереке, который стоит рядом с ним. И тогда он понимает, что Аманда не нужна ему так, как он нужен ей, потому что он никогда не был один. — Тебе действительно стоило держать свое, данное мне, — говорит он.