Серебро и Сапфиры

      — Торин, постой…— просил Балин, запыхаясь. Он старался не отставать от принца, но тот почти бежал, а пожилой гном неуклюже семенил за ним.       Торин был бы рад поскорее покинуть чертоги лесного короля. За считанные минуты он преодолел путь к выходу, гремя по пути тяжёлыми сапогами, чтобы в итоге обнаружить, что их пони снаружи не было, заботливые эльфийские конюхи отвели их в свои стойла и не спеша кормили животинок. Наследник раздражённо клацнул зубами:       — Они что, совсем совесть потеряли?       Он уже было собрался лично двинуться в конюшни, чтобы самостоятельно собрать всё в обратную дорогу, как заметил Трандуила, отдававшего команды эльфам-стражникам, подле него стояла та самая эльфийка, всё ещё держащая резной лук в руках. Наконец, король подал им знак рукой, и стражники удалились, а король, будто очнувшись от какого-то видения, повернулся в сторону гномов и направился к ним, взгляд его холодных глаз более не был туманным.       — Прошу простить мне такую невежливость, принц Торин. — Начал он, слегка качнув головой в сторону потрёпанной эльфийки, последовавшей за ним. — Перед вашим приходом мне сообщили тревожные вести с границ, на которые стоило незамедлительно отреагировать.       Торин молчал, оценивая ситуацию. К нему сзади приблизились Балин и Двалин, оба с напряжением вглядываясь в лицо наследника. Балин был готов поклясться, что ощущает в воздухе повисшее напряжение. Торин не доверял Трандуилу, а тот, в свою очередь, хоть и принёс извинения, задабривать Торина далее не спешил. Две царственные особы стояли недвижимы, ожидая первого шага друг от друга.       Вдруг из-за плеча Трандуила раздался звонкий, почти детский голос:       — Думаю, в том, что случилось, можно винить меня, — девушка с луком неловко улыбнулась и потупила глаза. — Это я сообщила дурные вести и настояла на скорейшей реакции. Надеюсь, мы сможем как-то загладить это недоразумение.       — Конечно. — Кратко ответил Торин. Его отпустил прежний гнев, и теперь он был спокоен, ему казалось, что контроль над ситуацией восстановлен. Балин за его спиной удовлетворительно кивнул, Двалин же опустил массивную руку от ножен, расслабляя её.       — Полагаю, что мы могли бы теперь не спеша обсудить все накопившиеся вопросы за трапезой, — продолжил владыка эльфов. — Почему бы вам не остаться на сегодняшний пир?       Ну уж нет, на это Торин совсем не рассчитывал и совсем этого не хотел. Он, как ему думалось, спланировал свой день идеально, такие внезапные предложения, как остаться на ночной пир эльфов, в его планы вовсе не входили. Он хотел возразить, будет великий Махал ему свидетелем, хотел, но был остановлен подавшей голос девушкой:       — Прошу, останьтесь с нами на пир — она пытливо глядела ему прямо в глаза. — Позвольте нам показать вам истинное эльфийское гостепреимство.       Она шагнула чуть ближе, не отрывая взгляд от лица Торина. Он только сейчас заметил, что она была почти одного с ним роста. Красивой ли он её посчитал? Гном и сам не знал, однако совершенно внезапно поймал себя на том, что с интересом разглядывает её чудовую взъерошенную фигурку и был готов поклясться, что она делает то же самое в отношении него.       — Ваши глаза мне знакомы, — проговорила она, лукаво поглядев на гнома перед ней. — Я помню вашего деда, Трора.       Торин спиной почувствовал, как позади него напрягся Двалин, что его отчасти даже позабавило, Балин же учтиво поклонился стоявшей перед ними женщиной. Той самой, что по его рассказам испугала могучего Трора десятки лет назад.       — Вынужден представить вам свою сестру, Миркур, — усмехнулся Трандуил, заставив Торина вернуться к разговору. — Не расстраивайте её, и лучше приходите на пир. Что скажете?       Принц потёр бороду, прикидывая, как поступить. Да, поездка пошла совершенно не по плану, однако ничего страшного не случилось, впереди его ожидали первые в его жизни переговоры и возможность подглядеть за жизнью скрытных лесных эльфов. Он потянул ещё мгновение, только чтобы заставить лесного короля подольше ждать его ответ и подразнить нетерпеливо мнущуюся с ноги на ногу эльфийку подле него. Наконец, он кивнул головой, давая своё согласие.       Уже на закате начался грандиозный праздник. Как оказалось, эльфы чтили весну сильнее гномов и каждый год праздновали её приход в свои края широким празднеством. Своды просторного зала украшали гирлянды из первых цветов, источавших нежный, едва уловимый аромат, столы ломились от яств самого разного рода и кувшинов с вином. Впрочем, по мнению Торина, праздник был не таким пышным и богатым, какими обычно были пиры в Эреборе, где вся посуда искрилась золотом, а платья дам сияли, расшитые серебряными нитями и самоцветами всех цветов радуги. Эльфы были более сдержаны в своих нарядах, если не брать в расчёт самого короля, который сидел за одним столом с Торином, обсуждая дела грядущего праздника Лета. Трандуил теперь был облачён в алую мантию, венец его короны украшали причудливые красные ягодки, а позади него длинноволосые эльфы пели какую-то балладу, слова которой гномам были неизвестны. Наконец, с переговорами было покончено, и в знак согласия сторон было испито одно из лучших вин Лихолесья. Закончив дела, Торин вернулся к своим товарищам, сидящим поодаль:       — Вино и вправду замечательное, вынужден признать, — он осторожно поставил серебряный бокал на стол. — Почему бы и тебе не попробовать, Двалин?       Рослый гном покосился на весело улыбающегося Торина. Ох, не нравился ему этот хмельной румянец на щеках принца. Не то, чтобы он считал, что их могут отравить в этих чертогах, вовсе нет. Ему просто было неуютно среди этого воздушного веселья эльфов и хотелось домой, к Одинокой Горе. Насупившись, он просидел весь вечер молча, не разделяя восторгов своего старшего брата. Его совсем не впечатляли ни эльфийские песни, ни их причудливые танцы, чего нельзя было сказать о Балине, который весь вечер восхищался то едой, то музыкой, то проклятым вином. Двалину также не нравилось, с каким любопытством наследник исподтишка разглядывает эльфов, особенно фигурки девушек, облачённых в струящиеся легкие ткани.       — Не моя атмосфера. — Пробубнил здоровяк, на что Торин лишь потрепал его по плечу.       — Тогда мы скоро отправимся спать. Нам выделили комнаты для ночлега, а с утра мы уже отбудем обратно. — Заверил товарищей Торин.       Веселье было в самом разгаре, когда три гнома, не замеченные никем, поднялись со своих мест и направились прочь из торжественного зала. Никто не заметил и наследника, напоследок задержавшегося и ищущего взглядом кого-то в толпе.       Торину казалось, что после такого количества выпитого вина, он уснёт как младенец, но не тут то было. Он очнулся от хмельной дрёмы в середине ночи, всё ещё слыша звуки затянувшегося веселья во дворце. Спросонья он оглядел просторную, озарённую светом луны комнату, остановившись на лицах спящих друзей. По всей видимости, они забылись глубоким сном, звуки отдалённых песен и арф их совсем не беспокоили. Зато они мешали Торину. У него вдруг разболелась голова, и он начал винить себя в неосмотрительности, а затем и проклятое эльфийское вино, которое будто зелье отуманило его разум. Вместе с головной болью к нему пришло и ощущение нестерпимой духоты, заставившее его схватить на ходу меховую накидку и покинуть покои.       Снаружи ему сразу стало лучше, ночная прохлада леса подействовала одновременно и тонизирующе, и успокаивающе. Торин огляделся — вокруг не было ни души, даже стражников не было видно. Услышав недалеко от дворца звук реки, он решил направиться к ней и сполоснуть лицо проточной водой.       Река оказалась больше похожей на горный ручей, который принц нашёл без труда, однако, он не видел нигде поблизости удобного спуска. В тусклом свете луны он мог различить лишь пологие каменные уступы, ступить на которые не решился бы ни один гном. Он продвинулся дальше по течению и среди растущих кустарников разглядел тонюсенькую тропу, ведущую прямо к воде, окружённой небольшим песчаным берегом. Облака на время заволокли собой свет луны, направлявший мужчину. Он осторожно двинулся через заросли, не обратив в темноте внимание на скрытую тенью фигуру, бесшумно следующую за ним.       Ступив на берег шумной реки, он остановился с неспокойным сердцем. Он вдруг внезапно ощутил тревогу и быстро обернулся, чтобы увидеть, как из кустов прямо перед ним выпрыгнула фигурка в светлых одеждах. В руках у пришельца был прутик, изогнутый наподобие лука. На мгновение, лишь на мгновение, принц испытал первобытный ужас перед незваным гостем, а затем на них упал мягкий свет чистой луны.       — Должна признать, реакция у вас гораздо лучше, чем у вашего деда, мой принц. — Женщина хитро улыбнулась и изящно склонилась в знак приветствия.       Торин сжал челюсти, чтобы не высказать ей всё, что он думает об этих фокусах прямо сейчас, но сдержался и вместо этого лишь распрямил осанку, и холодно бросил:       — Добрый вечер, принцесса.       Их взгляды пересеклись, и этого было для неё достаточно, чтобы понять, что она совершила огромную глупость. Гном угрюмо поглядел на неё из-под насупленных бровей, а затем молча направился прочь к тропе, прочь от неё. Она бросила прутик и поспешила за ним, на ходу ловя его за рукав.       — Прошу простите, — она впилась глазами в его спину, — Это было огромной глупостью.       Торин остановился и тяжело вздохнул. Только ему начало казаться, что контакт с эльфами налажен и проблем больше не будет, как случается это. Он чуть повернул голову и посмотрел на тонкие пальцы, держащие его за левое плечо. Теперь он начинал понимать деда, питавшего исключительное недоверие и неприязнь к эльфам.       — Я не пыталась над вами пошутить, клянусь.       — Тогда для чего вы это сделали? — Торин резко обернулся к ней, заставив принцессу неловко отступить от него на шаг. — Вас забавляет испуг гномов, не так ли?       Его голос был спокоен, пожалуй, даже слишком. Сейчас он нависал над ней, ожидая ответов. Она подняла на него взгляд, будто пытаясь найти ответы в его голове, а не в своей. Миркур разглядывала отдалённо знакомые черты лица, которые при ближнем рассмотрении казались всё же иными. Прежними были лишь сияющие синие глаза и чёрные волосы.       — Я не знаю, для чего я это сделала, — наконец ответила она.       — А я думаю, что знаете. — Принц почти прошептал ей в ответ.       Он вглядывался в её аккуратное лицо и не мог понять, как за такой невинной наружностью способна прятаться такая плутовка, готовая ради собственной потехи нападать на ничего не подозревающих путников.       — Вы правы, — ответила она, горделиво вскинув подбородок. — Я это делала потехи ради, но клянусь, не с целью оскорбить вас или какого-либо гнома.       Торин отступил от неё на шаг, собираясь уйти, но услышал:       — …я так делала всю жизнь, только со своим братом. Наверное, поэтому король он, а не я. Полагаю, мне не стоило покидать лесные угодья в этот раз, чтобы не портить брату очередную встречу с гномами.       На этот раз он не удержался и громко фыркнул в ответ. Девушка перед ним стояла, неловко потупив глаза, и думала о чём-то своём. Она забавляла его, и он был уверен, что она не соврала ему. Пока она была занята своими раздумьями, Торин решил воспользоваться шансом и разглядеть её получше. Первое, на что он обратил внимание, было то, как легко она была одета для ночного времени только пришедшей весны. На ней было надето лишь белое ночное платье и такая же белая накидка с длинными рукавами. Её волосы теперь были чистыми и струились прямыми прядями по спине и плечам золотистым шелком, к которому хотелось протянуть руку и коснуться. Торин поспешил отогнать прочь такие мысли:       — Вы не присутствовали на пире.       Она очнулась от раздумий и поспешила ответить:       — Я отдыхала после долгой дороги.       — Надеюсь, что теперь вы в добром здравии? — Торин не знал, зачем это спросил. Ему вдруг показалось ужасно неловким это формальное общение, которое они здесь затеяли посреди ночи.       — Да, разумеется, — она отмахнулась рукой, будто это ничего не значило. — Мы заметили подозрительные следы на северной границе, отследили их, и, оказалось, что это был варг.       — Но ведь их давно нет в этих местах.       — Там, где один, есть и другие, — покачала головой она. — Этого мы нашли и убили, но они живут стаями, значит, где-то рядом есть ещё.       — Это на их поиски ваш брат отправлял воинов? — уточнил Торин, на что она лишь утвердительно кивнула.       На миг в ночном лесу воцарилась тишина, нарушаемая лишь размеренным течением виды и уханьем филина над их головами.       — В любом случае…— поспешила она сменить тему. — Что вы делаете здесь в столь поздний час?       Теперь они не спеша прогуливались вдоль узкого берега быстрой реки, блики которой быстро сменяли друг друга в свете полной луны. Воздух пах проточной водой и влажным мхом, покрывающим вековые деревья.       — Вышел подышать и освежить тяжёлую голову. — Торин лукаво поглядел на ступающую подле него принцессу. — А вы, если не секрет?       — Выслеживала отделившихся от товарищей гномов, — улыбнулась она, и тут же поспешила добавить. — И покарать их за моё сравнение с куницей.       Торин замер на месте и похолодел: она знала об их разговоре на пути сюда. Она обернулась на него, а затем залилась смехом таким звонким, что принц мог бы сравнить его только с перезвоном десятка маленьких колокольчиков, которыми любили играться дети. На этот раз краснеть пришлось ему:       — Прошу прощение за это недоразумение. — Он решил, что честнее и проще будет немедленно просить прощение, чем пытаться отрицать очевидную правду. Но как она это могла узнать?       — Предлагаю это оставить в тайне, как и моё неудачное нападение сегодня ночью. — Миркур протянула ему свою руку, казавшуюся белой в свете луны. На её губах играла мягкая улыбка, на которую Торин осторожно ответил, пожимая тонкую девичью кисть, которая была холодной как лёд.       — Да вы продрогли! — заметил он.       — Нет, — поспешила его заверить она. — Я в полном порядке…       Она хотела остановить его, хотела отказаться от протянутой ей черной меховой накидки, которая была ей велика, но не сделала этого. Вместо этого она с благодарностью приняла протянутый ей дар, кутаясь в тяжелую материю и вдыхая крепкий табачный аромат воротника. Девушка осторожно оглянулась, вокруг никого не было, кто мог бы их увидеть, что только к лучшему. Миркур действительно замёрзла, потому что не успела собраться. Едва она заметила фигуру гнома, идущую к реке, из своего окна, как не могла тратить бесценное время для поиска одежды потеплее. Признаться честно, она и не рассчитывала, что проведёт снаружи с гномом столько времени. Пока они молча шли вдоль реки обратно к дворцу, она бросала быстрые взгляды на своего спутника, отмечая про себя, что это был очень необычный гном. Он был выше других своих товарищей, черты его лица были более правильными, чем у большинства гномов, что делало его на порядок выше всех остальных. Глядя на него, Миркур гадала, могли ли такие изменения быть объяснены родством с людьми.       — Всё-таки как вы узнали о кунице? — поборов смущение, первым решился нарушить молчание Торин.       — У деревьев есть уши, — загадочно ответила она, изогнув бровь. — Особенно у этих. Глядите, мы почти пришли.       Молодой гном уставился на каменный спуск, по которому не отважился спуститься, гадая, собирается ли она карабкаться по уступам наверх. Вместо этого, однако, эльфийка взяла его за рукав и повернула чуть в сторону, указывая куда-то в темноту, где оказалась скрытая в зарослях тропа.       Когда они дошли до дверей в его временные комнаты, она скинула с себя накидку и передала обратно ему, напоследок пожелав:       — Спокойной ночи, принц. Думаю, что этой ночью головная боль больше не будет вас донимать.       Не дожидаясь ответа, она, подобно своему брату, владыке эльфов, неспешно направилась вверх по витой лестнице к себе в опочивальню, оставив Торина смотреть в след удаляющейся белой фигуре, подол которой перетекал следом за ней по ступеням, растворяясь в ночной темноте.       — Доброй ночи, принцесса Миркур. — он сказал это тихо, почти прошептал, но был уверен, она его услышала.