Жена - художник, горе в семье.

Пролезть в подвальное окно и спрыгнуть  в темноту не посветив туда, предварительно фонариком, было самоубийством, как и лезть в дурку окруженную военными машинами. Но, Сэмми сказал - я сделала. Он работал на навязчивой мысли, достать таблы и это была его маленькая лазейка, чтобы спустить все беседы с психологом по... В такие моменты ты думаешь уже после того, как разобьешь колени о бетонный пол и вдохнешь полной грудью адовой подвальной вони. Снаружи этого сладковато отвратительного запаха гнили не чувствовалось, но внутри он буквально оглушал заполняя лёгкие. Осев на пол, я на ощупь порылась в своей сумке, фонарик засухарился под толстым скетчбуком, который я всегда возила с собой. Пришлось вытаскивать блокнот и класть на пол рядом с собой. Рассыпавшиеся по сумке карандаши с макетным ножом, которым я их обычно затачивала пришлось положить сверху на твёрдую обложку скетчбука, чтобы не потерялись в темноте. Наконец застрявший в сумке фонарик поддался моим пальцам. Вонь, тем временем, стала совершенно невыносимой, она душила моё горло, пропитывала своим смрадом моё тело, пролезала в мою душу.  Меня отвлекло жужжание. Где-то неподалёку в темноте, зажужжала муха, потом ещё одна и ещё. Тут их было много, слишком много. Я нервно сглотнула, на мгновение осознав что не хочу включать никакой фонарь, ни хочу увидеть то, что пока услужливо скрывает тьма. Страх сковал мгновенно, а когда приходит страх приходит и Сэмми, пальцы нажали на кнопку фонарика. Резкое белое пятно света на мгновение ослепило меня осветив стеллажи стоящие совсем рядом, руку протяни и коснешься их содержимого. Я перестала дышать, замерла не в силах пошевелиться, удушливая вонь куда то исчезла, отошла на второй план перед шоком. Напротив меня, сидящей на сраном полу подвала стоял стеллаж полный мёртвых голов. Стеллаж был забит ими под завязку, страшными искореженными кусками мертвечины. Их лица расплылись, опухли, стали омерзительным домом для мух. Я медленно-медленно отключила фонарик. Всё логично, начались визуальные голюцинации. Но слишком быстро, словно только ступив на землю перед этой клиникой безумие усилилось. Но я не безумная. Со мной все в порядке, а Сэмми, всего лишь остаток пережитого, а мёртвые головы это всего лишь игра разума. Вонь вернулась. И я хлебнув её с избытком, включила фонарик. Головы никуда не делись, уродливые раздутые синющно-белесые лица с гримасами застывшей агонии и чёрными движущимися по ним точками- блестящим  мухам всё ещё смотрели на меня. Пятно света задергалось, это моя рука затряслась, выронила фонарик и он прокатился по полу освещая лужи натекшей загустевшей крови, на которой устроили водопой мясистые трупные мухи. Свет фонарика сочно играл их лоснящихся спинках. Они блестели, как бусины живой ртути. Я была готова расплакаться, но из горла на удивление вырвался истерический смех. Мне стало до того смешно, до того не реально, что я подняла с пола фонарик, и снова сев зажала его коленями. Все ещё трясущимися руками я взяла скетчбук и карандаш и начала лихорадочно зарисоввывать увиденное. Мне казалось, мне правда казалось что это видение! Это не могло, не могло быть правдой! Когда  мания прошла, рука перестала водить карандашом по бумаге. Крыша отчасти вернулась на место. Медленно словно после забытья я убрала блокнот и карандаш в сумку. - Я хочу уйти отсюда.. Сэмми.. Прошептала я. И услышала простой ответ в голове: "Уйти без лекарств? И где ты их достанешь? Ты даже до города не доберёшься.. А тут.. Какая разница. Они совсем близко. Тебе стоит только двигаться по направлению холла с ресепшеном. Эти головы может реальность, а может и нет. Какая разница, иди и возьми". Я посмотрела на подвальное окно. Назад пути через него небыло, слишком высоко. А кроме стеллажей ни чего не было, что можно было бы использовать как стремянку. - Что ж это за дерьмо Сэмми, всхлипнула я поднимаясь с колен и двигаясь туда где Сэмми запомнил мелькнувшую в свете фонаря дверь. За ней оказался тёмный коридор в глубине которого слабо горел свет, указывая на дверной проем в новое помещение. - Мы в чёртовом чёрном коридоре.. Спасибо Сэмми, ты хренов советчик, шикнула я на него и медленно поплелась к пятну света, фонарик я отключила как раз вовремя. В метрах двух от меня из двери, которую я не заметила, выскочил мужик и со всей дури ударился о стену. На нем была больничная изодранная пижама, пациент. Отбежав от стены он вновь ударился в неё ещё сильнее, оставляя на её поверхности густой отпечаток крови. Я спохватилась и вскрикнула: - Остановись! Ты же убьешься! Он резко затормозил, повернулся в мою сторону, разглядел меня и заорал. Этот крик отчаяния был мало похож на человеческий. Это было нечто иное, я дернулась, отскочила назад и налетела на заскрипевшую больничную каталку, зацепилась чёртовой сумкой. Я незнаю что заставило психа отступить и убежать в темноту, скрип железа, мой испуганный крик или что-то иное, но он убежал. - Сэмми.. Это полное. .дерьмо Сэмми.. Мне снова стало смешно и страшно, смех душил хуже подвальной вони. Его не смог остановить даже неожиданно произнесённые над моим ухом слова: - Это ведь женщина да.. Произнёс голос глубокий и утробный и точно такой же утробный голос ответил ему: - Да, но нам нужен другой.. Достойный.. Рядом со мной стояли два огромных мужика, голых, уродливых с большими тесаками и приплюснутыми головами. А какие же у них были дряблые ляжки. Фонарик в моей руке погас. А ужас сковал сердце. Я точно не слышала их шагов, такие громилы, а двигались бесшумно. - Давай, убьём её, спокойно произнёс один из них голосом лишенным каких либо эмоций. Я ощутила что туалет теперь можно не искать, он больше не нужен. - Хорошо, давайте. Произнесла я и шагнула в их сторону, ощущая как Сэмми сжал под сумкой острозаточенные карандаши. Он разбирался в этом лучше, в том как надо разбираться с неприятностями вроде громил. Один из близнецов кивнул куда - то в темноту и монотонно сказал - Уходим. Идет любитель поросятинки. Озноб пробежал по коже, я отчётливо услышала тяжёлые шаги в глубине коридора, обернулась на близнецов, но они словно в воздухе растворились. Что-то огромное и очень злое торопилось сюда, к шагам прибавился звук ломаемых дверей. -Думаю нам стоит бежать.. Сэмми.. Проблеяла я рванув к светлому пятну в конце коридора, сумка зацепившаяся за каталку затормозил меня и я сорвав с себя её ремень, помчалась дальше. В руках остался только скетчбук и фонарик, в кармане связка карандашей которые я выходя из подвала перекрутила резинкой для волос и макетный нож. Сэмми включился в бег, а мне осталось только успевать контролировать дыхание. Мысли исчезли, сзади по пятам несся огромный монстр. Словно ожил самый жуткий кошмар. Обернувшись я увидела его, лампа дневного света взорвалась над ним, осветив его огромное изуродованное рыло. -Какой же, он уродливый! это мерзость.. Рисовать такое лицо.. Полное дерьмо..вырвалось у меня досада на эту харю. Нет, такого, не должно быть. Меня одалело зло. В момент агрессии Сэмми вытеснил меня, затормозил у входа в освещенную комнату, сорвал со стены огнетушитель и метнул в изрыгающего "поросёночек" гиганта, на удивление попав ему в морду и вмяв ему какой то металл на харе. Уродливая тварь пошатнулась затрясла головой и заревев понеслась на меня. Это было то- что было нужно Сэмми заметевшему шаткие поломанные доски пола, пока гигант тряс головой. Не добежав до меня, свинья на половину тела провалилась в пол. - Ты очень плохой натурщик.. Очень.. Хрипловато произнёс Сэмми, коверкая мой родной голос: - Но ничего.. Ничего.. Я тебя перерисую. Но сначала полностью.. Подготовлю холст. Перед моими глазами мелькнули мои же руки. Они держали связку карандашей. Милые нежные женские ручки с удивительно тяжёлыми и холодными карандашами. Это привело меня в чувство. Сэмми чертыхнулся и исчез уступив своё место мне. Мои руки были изуродованы в мясо и в них не было никаких карандашей, там был зажат кусок отодранной железки, что раньше была держателем на стене для огнетушителя. Ногти были содраны и мерзко белели на ошметках содранной с пальцев кожи на месте где ещё держалась вторая железка держателя. Огромный урод, заворчал, и начал тяжело ворочатся, пытаясь выбраться из западни, доски не выдержали, и он хрипя провлился куда то вниз, во тьму. С рук капала кровь, они ужасно горели. Боль отрезвляла будучи нестерпимой. Нужно было найти аптечку, перевязать их. - Сэмми ты превратил мои руки в дерьмо..огрызнулась я, смотря на уставившихся на меня психов. Они молча стояли в единственной освещенной комнате на этаже. За ними мерцал серыми точками экран телевизора. - Кто нибудь видел где аптечка!? Кто нибудь может мне помочь! Крикнула я, но это было ошибкой они словно заразились криком и разбежались из комнаты подвывая и крича. Толку было ноль. Я подошла к единственному столу в комнате и шипя от боли порылась в ящиках. Нашла какие то жалкие остатки бинтов, пластыри с детским рисунком слоников. - Мы перевяжем руки Семми и пойдём дальше, прошептала я, кое-как намытавая бинты и клея на свои руки детские пластыри: - Хоть бы, доктора найти, какого нибудь, пробубнила я,ведь должен же был выжить хоть кто-то из мед персонала. Мне нужна была помощь или тот кто мог указать где кабинет моего врача. Хоть - что нибудь. Было очень больно.