Жена - художник, горе в семье.

Аптечки нигде не было, но зато в комнате нашёлся эвакуационный план на стене. Я постаралась его хорошенько запомнить и найти холл с ресепшеном. Мне повезло, нужно было выйти в боковой коридор, добратся до лестницы  и попасть на первый этаж. Руки неимоверно жгло под самодельными повязками и я старалась на них не смотреть. Если не успокоится и не взять Сэмми под контроль, то новые травмы обеспечены. Откуда-то из глубины коридоров донеслись истошные крики. Я прибавила ходу, вышла в боковой коридор, поднялась по лестнице и оказалась на первом этаже. Он был освещен гораздо лучше. Почти все лампы дневного света освещали широкий коридор первого этажа, добротно обитый деревянными лакированными панелями, в лучших традициях викторианской эпохи. Тут должны были ходить напыщенные дамы в платьях с тюрнюрами и чванливые доктора с пенсне и накрахмаленных халатах, а точно не я в порвавшихся кедах и липких от грязи джинсах. - Сэмми, тут коридор на коридоре.. Я превозмагая боль убрала негнущимися воспаленными пальцами выбившиеся пряди волос, упавшие на лицо. Пальцы потеряли чувствительность, дело было плохо. Я повернулась в ту сторону где должен был быть выход в холл. Выход был, но его завалило обрушившимся потолком и арматурой. "Ищи схему первого этажа" прошептал Сэмми в моей голове. Я кивнула. И пошла прочь от завала, стараясь двигаться бесшумно и прикрывать фонарик рукой там где не работал основной свет. Делать я это старалась осторожно, прибегая к нему в крайних случаях. Тени служили хорошим укрытием от внезапных шатунов- пациентов. Как назло все найденные эвакуационные планы были содраны и изломаны, а вскоре на меня началась настоящая охота. Заметивший мой фанарик, очередной псих попавшийся на пути, никуда не убежал, а наоборот заголосил созывая своих товарищей по мою душу. Я не раздумывая побежала вперёд, слыша как по пятам несётся безумная орава. Им ничего не стоило разорвать меня и пустить на шаверму. Как обычно в такие моменты из темноты подсознания вышел Сэм, ноги заработали слаженно, он легко брал припятствия и перебирался через обвалившиеся балки успевая закрывать за собой двери, если мы влетали в проходные комнаты. К несчастью последняя комната оказалась тупиком. Сэмми повернул нас к окну кухонного лифта. - Нет, только не туда.. Попыталась найти иной выход я. Но домофон у лифта неожиданно заработал. Холодный и властный голос искаженный помехами настоятельно попросил залезть в лифт чтобы спастись от безумцев. Сэмми замер, посмотрел на дверь которую мы закрыли и которая теперь сотрясалась от ударов обезумивших психов, и уверенно пошёл к лифту. Он запрыгнул внутрь и тот заработал поднимая нас наверх, пока не показался второй этаж полный слепяшего света и тёмный мужской силуэт, который незадумаваясь нанёс нам удар в голову. Дальше я помнила только отрывачно Сэмми едва успел откатиться и вонзил в сухое бедро нападавшего связку карандашей. Что было дальше пустота. Только удивлённые слова, сказавшие, что я женщина. Очнулась я в больничном кресле каталке. Руки фиксировали ремни. Вокруг было стерильно светло. Разглядеть все в деталях, я не могла. Но в целом место в котором я оказалась больше всего напоминало операционную. Рядом перевязывал свою ногу плешивый, тощий мужик в медицинской маске и фартуке, больше из одежды на нем вроде бы ничего небыло. Заметив, что я очнулась он подошёл ближе. Сухое лицо его закрытое медицинской маской, и странными очками выражало какое - то скрытое наслаждение, оно считывалось по хитро прищуренному глазу, по скалившейся улыбочке, заметной через дыру в стерильной маске. Когда то он, точно был красавчиком, даже сейчас его лицо было удивительно красиво. Такие лица называют породистыми. Но что-то изуродовало его тело, жилистое и поджарое оно было обтянуто кожей словно бумагой. Он был ужасно уродлив, но при этом не утратил харизматичности ни в поведении ни в обращении. Он двигался словно хищная змея, наслаждаясь тем, что в его западную попала новая жертва. Его длинные как у пианиста пальцы нервно разглаживали складки фартук. - Вы доктор..спросила я через силу, боль в руках была неимоверной. - Мне нужна помощь.у меня болят руки. Осмотрите их пожалуйста. Я боюсь что потребуется операция. Мужчина улыбнулся, просьба об осмотре ему явно польстила. - Да малышка, я доктор, меня зовут Ричард Трагер и я с удовольствием осмотрю тебя. Он осекся, в голосе сквозила голодная пошлость. Когда он ещё был человеком, то очень любил женщин. Но его отвлекла просьба. - В последнее время пациэнты редко заходят в мой кабинет сами. Они скорее убегают, боятся что я увлекусь своей работой. Он хищно нагнулся ко мне совсем близко, внимательно посмотрел в лицо. - Сначала я подумал, что ты моя пташка, парень. Ты очень ловко заставила меня хромать, спишем это на твой испуг, я сам повёл себя слегка неправильно. Я совсем не ожидал, встретить здесь даму. Он перевёл взгляд на мои руки и медленно начал отдирать намотанные бинты и пластыри. - Сама делала.. Перевязку.. Это ужасно плохая работа.. Больше не делай так.. А иди сразу к доктору. Я отчётливо увидела в прореху в его маске как он облизнулся. - Бинты приклеились хорошо, будет больно. Но я тебе помогу. Он отошёл к столику потряс моим блокнотом - удивительные вещи ты рисуешь. Мне нравится.. Твои руки определённо нужно спасти.. Я чтобы ты знала профессиональный доктор...