Жена - художник, горе в семье.

Шрамы были ужасными, словно от ожога, но главное под ними руки были здоровы. Они могли двигаться, чувствовать. Счастье поразившее меня, разрывало грудную клетку. Я вспомнила о странной тени, тень что принесла мне мой скетчбук и карандаш и вылечившая меня. Нужно было как-то отблагадорить её, причём немедленно. Я осмотрела подсобный блок в котором находилась. Рисовать, он хотел чтобы я рисовала. Тут было полным полно масляной эмали, даже какие - никакие боллончики. И белые стены,к тому же, горел свет. Словно в безумно порыве я открывала банки с краской, брала кисти и рисовала на стенах подсобного блока-красивые жизнерадостные картины. Все мысли о лекарствах исчезли, я здесь я должна рисовать. От работы меня отвлек урчащий живот и Сэмми ощутивший, что еда нужна срочно. Он  жёстко вытеснил меня на задворки сознания и вооружившись сумкой, куда напихал баллончиков с краской отправился на промысел. Изучив планы этажей, он стащил первую еду с кухни где царствовал обезумевший людоед с бензопилой, а потом распробовал путь на склад с провизией. Сэмми понравилось тут, ему нравился этот адреналин, нравилось рисковать, теперь он не хотел покидать эту клинику, покидать свои угодья. Когда он возвращался в подсобный блок он давал мне возможность рисовать дальше. Только я хотела выбраться из этого дурдома прочь. Краски закончились и началась борьба с Сэмми, борьба с собой. В один из моментов передышек, что давал мне Сэмми, я сделала попытку выбраться, убежать. Но вместо выхода попала в место, где ещё не была. В спортзал. Он показался мне огромным, так как я привыкла к узким коридорам и маленьким комнатам подсобного отдела и потому напугал, заставив прижаться к стенке. Весь зал утопал в лиловых сумерках, тут были огромные окна, из грязных стёкол которых струился вечерний ласковый свет. Пыль хлопьями летавшая в редких лучиках, была похожа на мотыльков. Сказочное тепло проникло внутрь меня, успокоило Сэмми, мы снова стали одним целым. И увидели стоявшие у изломанной шведской стенки манекены, разряженные в красивые свадебные платья. Что - то надорвалось во мне, они были так прекрасны. Слезы сами собой залили липкими дорожкам мои грязные щеки. Откуда здесь было взяться этим красивым вещам? Видение ли? Я осторожно подошла к ним, затаив дыхание коснулась рукой ближайшего-настоящее. Кружева и жемчужные бусины, удивительные оборки. Я жадно рассматривала платья проходя мимо манекенов. Неожиданно среди них блеснуло приставленное к стене зеркало. Я замерла, приняв свое отражение за очередного психа, до того жутким оно было. Волосы раньше светлые и длинные, грязными сосульками цвета пыли прятали моё грязное изможденное лицо. Одежда была усрата краской, порвана и висела лохмотьями. Я не могла узнать себя в этом чудовище, руки покрытые шрамами вызывали дрожь, а совсем рядом висели прекрасные платья. Я не удержалась, прижалась к одному из них, лихорадочно зарылась в кружевные  оборки и поняла, что хочу примерить одно из них. Хотя бы раз почувствовать себя настоящей невестой. Ведь не мог же в реальности появиться в кровавом дурдоме свадебный салон. Хорошенько осмотревшись я убедилась, что никого нет рядом, псих с ножом или бензопилой не выслеживает меня из за угла, шатуны не ходят толпой и рёва "Поросёночек" тоже не слышно. Я быстро, пока лавандовые лучи солнца ещё падали на белые платья, сняла с себя лохмотья и примерила одно из них. Застежка, оказалась на удивление лёгкой и удобной. Я зачарованно уставилась в зеркало, подвязала волосы лентой и закружилась, любуясь летящими тканями развивающийся юбки. Я была так счастлива, что закружилась голова и я остановилась, разглядывая себя в зеркало. Для полноты образа не хватало только жениха. Я улыбалась своему зеркальному отражению и дернулась когда мне на лоб упала капля, капля крови, я машинально размазала её пальцем и посмотрела на верх. Надо мной, висел  подвешенный на верёвке труп мужчины без гениталий. А рядом ещё один. По инерции я опустила взгляд на зеркало, вместо жемчугов и кружав на мне было платье пошитое из больничных простыней, и украшено жуткого вида грубыми стежками. Сзади меня стоял кто-то ещё. Я мгновенно нырнула в белезну манекенного дефиле и быстро понеслась к выходу из зала. Кто - то бежал за мной, отчаянно звал и остановился лишь тогда когда я потеряла один из кед. Я обернулась и на мгновение застыла изумленная жуткой интерпретацией известной сказки. На лестнице из спортзала стоял на одном колене красивый темноволосый мужчина с бабочкой, в сшитом из больничных роб удивительно мастерски, жилете, и прижимал к груди как хрустальную туфельку мой засранный кед. В его жесте было столько трогательной искренности. В это мгновение он посмотрел на меня и я ощутила как сердце в груди замерло. Взгляд холодных голубых глаз был удивительно тёплым. Безумие, подумала я и побежала в своё убежище, забыв, что на мне было свадебное платье и пугая случайных встречных. Взгляд, безумца в костюме, не оставлял меня, а сердце бешено колотилось о грудную клетку, я хотела увидеть его хотя-бы ещё раз.