Разноцветные стёклышки

— Прошу прощение за мой внешний вид, — Серёжа вытер слезящиеся глаза носовым платком и кинул его в пакет, стоящий у ножки стола, — но так как я умудрился простыть, нам придётся провести совещание дистанционно и вы вынуждены будете смотреть на моё опухшее лицо. Давайте начнём с новостей по обновлению. Как продвигается работа? Не могло быть всё идеально. То есть, какое-то время да, но белая полоса имела свойство если не заканчиваться, то прерываться. Так и случилось. В середине октября в размеренную жизнь Олега, Серёжи и новоиспечённой любимицы маленького семейства, Пятнашки, ворвалась простуда. Пару дней назад Серёжа проснулся с саднящим горлом и сразу понял, что не сорвал голос, не сдержавшись вчера от напора Олега. Горло першило совсем по-другому, что-то словно кололо изнутри и было больно глотать. Серёжа первым же делом добрался до зеркала в ванной, принявшись и так и эдак вертеть головой перед ним, чтобы рассмотреть, что там происходит у него в глотке. — Да, горло красное, — подтвердил Олег, пришедший в ванну следом. — Я сделаю тебе молоко с содой… Если у нас есть молоко. — Нет! — выкрикнул Серёжа и тут же закашлялся, да так, что аж глаза заслезились. Изнутри горла будто пытались вылезти бритвы. Визуализировав картину, Серёжа встряхнулся как пёс, стараясь прогнать ужасный образ и рванулся за Олегом. Нога уткнулась во что-то подозрительно мягкое, раздался возмущённый мявк. — Нашка, твою рыжую мать! — выругался Серёжа, влетая в стену, но успев выставить руки. Пятнашка недовольно зыркнула на него и пошла в ванную, чтобы всё проверить. Удивительно быстро освоившись, кошка теперь чувствовала себя полноправной хозяйкой квартиры. Она прыгала на кровать, диван, не считала зазорным пробежаться по столу или сесть прямо на клавиатуру. А ещё бродила за хозяевами как привязанная и непременно старалась подставить лапу или хвост под подошву. Специально, чтобы потом, когда всё-таки на неё случайно наступят, сначала заорать нечеловеческим голосом, а потом полчаса ходить и дуться. И, разумеется, выслушивать извинения. С Олегом это не прокатывало, а вот Серёжа реально извинялся перед Пятнашкой и часто утешал её чем-то вкусным. Из-за этого она росла на глазах и уже стала довольно крупной. Хотя, Нашка была подростком и для них свойственно было набирать массу и становиться больше и сильнее. Серёжа прошлёпал босыми ногами на кухню, где Олег уже достал молоко и монументальную соду в рыже-белой упаковке а теперь рылся в шкафу в поисках небольшой кастрюли. Должно быть, он всерьёз решил напоить Серёжу этим дрянным кипячёным молоком с этой отвратительной содой. Настало время решительных действий. Олег замер, не включив конфорку, когда почувствовал сзади слабое тепло. Худые крепкие руки знакомо обвились вокруг талии, возле уха послышалось сопение. — Даже не думай, — предупредил Олег, но не смог сдержать улыбку. — Серёжа. В ответ тот выдохнул, от тёплого воздуха по коже пробежали мурашки, потёрся щекой о ткань ночной футболки. Коротко усмехнулся. — Ты слышал, я Нашке сказал «твою рыжую мать»? — Нашке? — не понял Олег. — Да, — объяснил Серёжа. — Ну, она ведь наша, а ещё сокращение от «Пятнашка», вот и получилось. — А, — Олег усмехнулся. — Отличное сокращение. Ну, да, слышал, а что? — Так вот, я ведь рыжий… Получается, я её мать. — Да, а ещё бактерий в своём горле, — согласился Олег и всё-таки включил плиту. — Оле-ег, — разочарованно протянул Серёжа. — Я выпью сейчас этот, терафлю и всё будет нормально. А это молоко пить всё равно, что гвозди глотать, оно горло дерёт. — Зато быстро помогает. — Слушай, только ведь началось. Терафлю всё уберёт. Олег вздохнул, выключил газ. Спорить с Серёжей, в принципе. было возможно. И доказать свою точку зрения тоже. Договориться, в общем. Но убедить его пить кипячёное молоко с содой… И на что Олег вообще понадеялся? Серёжа ведь помирать будет, и то не выпьет. — Ладно, — скрипнув дверцей шкафа, Олег поставил коробку с содой на место. — Но если не пройдёт, я тебе сам это молоко залью, понял? Разумеется, ничего не прошло. Поэтому совещание Серёжа проводил в самом непрезентабельном виде, с соплями, слезами и каркающим голосом. Но не тяжёлая голова, не адски болящее горло, не будто сжатые прессом виски не шли ни в какое сравнение с тем, что Серёже предстояло пережить. Вот же чёрт его дёрнул после обеда всё-таки ответить на звонок Олега. Голос выдал Серёжу сразу и одного олегова «Вечером будем лечиться» хватило, чтобы стало ясно: сегодня от молока с содой отвертеться не получится. Серёжа всё совещание держал это в уме и заранее трясся, но потом очень быстро прошёл все стадии принятия и, как только все разошлись, выключил компьютер и поплёлся к дивану. До спальни бы Серёжа просто физически не добрался, пришлось лечь на первую попавшуюся горизонтальную поверхность. Правда, было очень холодно, но встать за покрывалом сил тоже не было. Клонило в сон, но из-за холода не спалось. Серёжа приткнулся как можно ближе к спинке дивана, чтобы попытаться хоть как-то согреться. С закрытыми глазами, дрожащий, в полубреду Серёжа пролежал сколько-то времени и очнулся от того, что кто-то погладил его по плечу. — Ты ж моё горе луковое, — укоризненно сказал Олег, склонившийся над ним. — Довёл себя. А выпил бы молока с содой и всё прошло бы. Не в силах говорить, заранее чувствуя, как больно слова будут царапать горло, Серёжа только закивал, приподнялся на дрожащем локте, свободной рукой цепляясь за бок Олега, потянулся к нему. Поцелуй в лоб был прохладным и пришёлся очень кстати, потому что Серёжа с удивлением обнаружил, что не слишком сильно мёрзнет. — Тогда я сейчас всё сделаю, а вы лежите, — сказал Олег и нагнулся ещё раз, но теперь значительно ниже. Серёжа опустил глаза и увидел, что возле него, вытянувшись, спит Пятнашка. «Так вот, почему потеплело», — отстранённо подумал Серёжа и снова улёгся, прикрывая глаза. — Тебя укрыть? — расслышал он на грани дрёмы и угукнул. Почувствовав тёплое прикосновение и ощутив запах знакомого парфюма, Серёжа улыбнулся, зарылся носом в ворот олеговой рубашки. Снаружи октябрьская тьма лизала оконные стёкла. Ноябрь напоминал о своём скором приходе крошечными замёрзшими капельками.