Майкл вместе с Корделией сидел в его комнате, и он отчаянно пытался добиться от неё сознания. Только что мужчина перехватил Верховную на полпути к месту, где ещё не так давно Мэйбл спрятала тот диковинный цветок, и очень встревожился тем, что она могла удумать.
После рассказа Верховной о незнакомом цветке, что она нашла в своей комнате, мужчина начал догадываться, что кто-то в этом аванпосте является крысой. Вот только кто это может быть, если жителям здесь было просто невозможно вывести растения, дающие такие эффекты? Казалось бы, на вид, смесь мака и какой-то хризантемы. По словам Делии, мак обладает наркотическими свойствами, но никак не мог бы вызвать болезнь такого рода, в том числе и в скрещении с какой либо известной науке травой. Чёрт, остаётся только одно. Его сюда привёз либо Феликс, либо Сомбра. Но как же тогда заболела тыквочка? Сообщники?
— Я всего лишь хотела исследовать этот цветок, разузнать о его свойствах и скрещении. Да, я понимаю, что это опасно и глупо, но мною двигал какой-то порыв, мне хотелось вернуться к нему почему-то, — виновато произнесла блондинка. Ей всё ещё было немного неловко после вчерашней ночи, усугубил положение и мимолётный взгляд Антихриста, адресованный на её уже скрытое, за семема тряпками, как бы он это назвал, тело. В любом случае, она тщательно старалась сейчас об этом не думать, — всё это так странно. Почему яд растения не действует сразу? Точнее, он простоял в моих покоях несколько суток, после чего подействовал, а у Авроры всего лишь сутки, по словам Астры.
— Может, нужно прикоснуться к нему для того, чтобы отравиться?
— Нет. Я не прикасалась. Скорее всего, отрава передаётся воздушно-капельным путём, и ей нужно время, чтобы настояться в организме. Поэтому мы с тобой в порядке, достаточно времени не прошло, и на нас не подействовало, — женщина на несколько минут отвела взгляд, смотря куда-то вдаль. От вида этих комнат уже так тошнит. Просто невозможно жить в этой бетонной коробке, изо дня в день созерцая один и тот же тусклый цвет, ожидая кончины. — Что бы там ни было, без «владельца» мы сами никогда не догадаемся о всех особенностях этого мухомора. Возможно, у тебя есть какие-то предположения? У меня голова уже совсем отказывается думать.
Корделия была уставшей и обречённой. Выздоровление ребёнка, конечно же, обрадовало её, но это «побитое состояния» ничего так и не исправило.
— Может, вместо горячей ванны тебе провести процедуру охлаждающего душа? Или, быть может, наоборот, взбодрить твоё тело? — со свойственной только ему ухмылкой проговорил Лэнгдон, прикасаясь к рёбрам, защищённым тканью платья женщины.
— Майкл, — осуждающе произнесла та, желая напомнить о том, что бы не происходило между ними вчера, он не может вот так безраздумно прикасаться к ней. Но решила всё же пока не педалировать эту тему и перейти к более важному вопросу. — Так, у тебя есть предположения? — повторила свой вопрос кареглазая.
— Скорее всего, не последнюю роль в этом играет недавно приезжие, то есть либо Сомбра, либо Феликс. Но провернуть всё это сами они не могли, значит, у них с самого начала был здесь сообщник, а учитывая, что из их аванпостов прибыли лишь Мэйбл, Аврора и Моника, выбор подозреваемых очевиден. Ты абсолютно уверена в Мэйбл? — Майкл даже до утвердительного кивка тыковки знал ответ, да и сам не подозревал каштановолосую, ведь на неё, в отличие от Моники, никаких подозрений не было. — Тогда это может быть лишь Феликс и Моника, нельзя, конечно, рубить с плеча и делать поспешные заключения, но у них, во-первых, есть мотив, во-вторых, возможность, а в-третьих, странное поведение, — мужчина вспомнил, как неоднозначно вела себя Монфор после болезни Делии. И ведь даже не отрицала, что служит де Виллеру, близкому другу Феликса и его «правой руке», плюс к этому всему у неё есть все шансы незаметно пробраться в покои Верховной, а в придачу ещё и нелюбовь к ней. Здесь мог сыграть как и приказ, так и собственная неприязнь, но неужели это всё повод для убийства человека?
«Себя вспомни, придурок»
Что насчёт Мальро? Чёрт его знает. Ведь они раньше не знали друг друга. Так какой смысл ему убивать Корделию и Аврору? Возможно, это покушение изначально планировалось далеко не на них?
Отвлекшись от мыслей, Лэнгдон увидел, что белокурая приумолкла, опустив головку, поэтому тот решился задать вопрос.
— Может быть, ты что-то помнишь? Моника могла подложить цветок в твои покои? — он дал время подумать и проанализировать ведьме то, что происходило месяцами ранее. И это дало свои плоды. Она не была в точности уверена, связаны ли эти события между собой, но ей отчётливо помнится, как она однажды пришла в свою комнату и увидела там хаотично расставленную косметику, в том числе и помаду, схожий цвет которой Делия вскоре лицезрела на губах рыжеволосой. А затем та в гостевой комнате что-то прошептала своей служанке, на что та бросила мимолётный испуганный взгляд на блондинку, после чего поспешно удалилась. Всем этим девушка поделилась с Майклом, но так и не успела сделать окончательный вердикт, ведь в кабинет постучали.
В комнату вошли Сомбра с Феликсом, уже без приглашения садясь на кресла неподалёку от кровати. Майкл, кашлянув, поднялся с места, оставляя свою маленькую Корделию одну на постели размера king size, застеленную чёрными простынями.
— Ну и что опять не так?
— А разве что-то должно быть не так? — в тон голубоглазому наглецу ответил Антихрист, вставая в полный рост и пряча руки за спиной.
— Ты по другому нас сюда и не зовёшь, поднял светлую бровь тот.
— Феликс, — устало выдыхают всадники раздора и голода, — ты же взрослый мужчина.
— А что я не так сказал?
— Не уходите от темы, — играя строгого папочку, произнес Майкл, почему-то кинув взгляд на ни в чём не повинную Делию. — Знаете вы или нет, но днями ранее Аврора тяжело заболела, симптомы схожи с теми, что были у мисс Гуд месяцами ранее. Кровь из носа, красные пятна по телу, жар и потеря сознания. Нам кажется, что причина невзгод вычислена, но что-то утверждать, как и обвинять кого-либо, мы не можем.
«Но будем» — подумалось Майклу.
На самом деле он не был уверен, стоит ли вот так сразу говорить всадникам, что их подозревают, но и смысла тянуть, «подводить их» к этому разговору не было. Не стоит затягивать, лучше уж сказать сразу, понаблюдать за их реакциями и решениями в будущем, а уже тогда сделать выводы. Кажется, он набирается прекрасных привычек и навыков у тыковки.
— В чём же причина? — Сомбра знал. Чувствовал, что что-то не так, хоть все усердно и пытались это скрыть. Болезни. Учитывая то, что Майкл и Корделия не отходили от постели малышки с того момента, как та приболела, а ранее такое же случилось и с самой ведьмой, навряд ли это что-то заразное. Значит, цель — не вымирание всего оставшегося населения, да и смысл? Кому нужно всех убивать в такой ситуации, где буквально с ума сходишь без достойного общения?
Судя по всему, зараза выведенная штучно, если предполагать из слов Лэнгдона. Покушение? На дочь Фионы вполне вероятно, но на ничем невинного ребёнка-то зачем? Случайность? Тогда тот, кто это проворачивает, истинный глупец, что в точности не продумал свой план, ведь в нынешних обстоятельствах очень тяжело даже воды попить и остаться незамеченным, не то что убивать всех не раздумывая. Делла-Ровере вздохнул.
— Хороший вопрос, дорогой. Это цветок, казалось, самое обычное растение, но сколько в нём коварности. Он выведен из мака и ещё какой-то дряни, о существовании которой мы впервые слышим.
— Я целитель, зельевар и по совместительству биолог, и я узнаю, что это за вещество или с чем она скрещена, чего бы мне это не стоило. Поэтому дабы избежать смерти, скажите нам сразу, причастны ли вы каким-либо образом к этому безобразию, и упростите жизнь нам всем, — отозвалась с кровати Майкла маленькая булочка с корицей.
«Какая храбрая и грозная» — с улыбкой подумалось Антихристу, когда он кинул на неё свой очередной мимолётный взгляд.
— Вы услышали её, советую не игнорировать.
— Я не причастен, — одновременно произнесли Феликс с Сомброй.
— Очень информативно, — саркастически ответила кареглазая.
— А что нам ещё сказать, — «действительно». Никто и не надеялся на правду, лишь на эмоции, относительно которых так же всё было не густо. Оба были спокойны как удавы, и лишь темноволосый в какой-то период слегка заволновался. Но было это из-за того, что его раскрыли или из-за того, что он так волновался за состояние Авроры, было неясно.
Ну и что теперь? Как поступить? Просто отпустить их? А что же остаётся кроме этого? Может, вообще запереть их в комнате пыток и ждать, пока сами не сдадутся?
«Нет, нет, это место на пожизненно забронировано Корделией»
— Всё идите, — тяжело выдохнул Антихрист, — но мой вам совет, если не желаете отправиться на виселицу, скрывайтесь отныне лучше, — с этими ядовитыми словами мужчины встали и покинули комнату, а управляющий аванпостом обернулся к Верховной.
***
«Чтоб меня! Да как же так? Почему не сработало? Аврора болела три дня так точно, и всё это время от её комнаты не отходили Майкл с Корделией, так почему же не заболели тоже? Ладно Лэнгдон, я на него и не рассчитывал, но малышка Делия. Иммунитет? Очень маловероятно»
Феликс, скинув тёмный пиджак и рубашку через голову, откинулся на серебряную подушку, которая лежала на его мягком кресле и запрокинул голову на его спинку, потерев виски пальцами. Башка неимоверно болела, став будто в несколько раз тяжелее, и поэтому казалось, что тонкая шея сейчас не выдержит её и рухнет.
«Просто так это пройти не может. Значит, у них есть противоядия, но как они смогли его подобрать, если не знают, какие точно эффекты даёт Конкритис Папавер? Подобрали наугад? Сомнительно. Это значит только одно: здесь либо есть, либо был врач, который примерно смог догадаться, что может послужить противоядием. Нужно разузнать об этом получше»
Порой случались такие моменты, когда Мальро сам не понимал своей мотивации, куда движется и зачем так рискует. Месть Корделии уже не ослепляет ему глаза, но злость на Антихриста никуда не исчезала. Чёртов мальчишка, который слишком много о себе возомнил, его чёртовый папаша, который крутит чужими судьбами как угодно и играется с ними, словно игрушками на ниточке в кукольном театре. Почему Феликс должен расплачиваться за ошибки и глупости своего такого далёкого предка? Почему не может прожить жизнь так, как сам того желает, вместо этого отдавая её какому-то Лэнгдону на утеху? Почему должен рисковать собой и своей безопасностью ради того, чтобы добыть для него корону? Почему должен оставаться ни с чем?
***
В это же время Майкл и Делия всё так же оставались сидеть в его комнате. Первый вернулся к ней, ложась на постель, раскинувшись по ней в позе морской звезды, отодвигая женщину практически к краю и забирая всё свободное пространство.
— Не мало места тебе будет? — посторонившись, насмешливо произнесла та.
— Если ты переберёшься ко мне на грудь, то точно не будет, — в тон ответил Лэнгдон. Несмотря на то, что ведьма сурово нахмурила густые бровки, давая понять, что никуда она не переберётся, он всё так же продолжал выжидающе ждать её подле себя. Буквально сверлил взглядом.
«Ну вот ещё чуть-чуть гляделок и сдастся».
Корделия пыталась отрицать хотя бы для самой себя, но ведь очевидно, что она хочет в эти объятия. Очевидно, что смотрит на него уже совершенно другими глазами, не такими, как ещё пол года назад. Так что же мешает поддаться чувствам и наконец начать жить так, как хочется? Страх призрачного предательства от Майкла? Боли измен и чувства, что тобою пользуются как вещью? Нет. По крайней мере, сейчас, когда её взбудораженному мозгу и истощённому организму это, по сравнению со всем тем, что уже успело произойти в этом аванпосте, кажется мелочами. Она, по сути, больше не Верховная. Не перед кем держать лицо и нечего терять. Белокурая ненавидит Фиону и всё, что даже косвенно с ней связано, но, возможно, какие-то привычки и взгляды нужно было перенимать, и уже давно. Она долго думала, размышляя над своими желаниями и поступками, что в итоге пришла к решению: принципы — это далеко не всегда показатель благородного, знающего себе цену человека. В основном, такие как она — моралисты ущемлённые, недолюбленные детишки, которые сами же себе придумали правила жизни и сами же страдают потом из-за них. Именно благодаря таким людям, помешанным на «правильности» или на оправдании своих жестоких поступков этим, происходили самые страшные катастрофы в мире. А для самой женщины надуманная мораль стала причиной бытия, которое половину её существования не приносило никакой радости.
Ужас. Она настолько долго копалась в себе и пыталась смириться со своими желаниями и выбором лишь для того, чтобы прилечь в чьи-то объятия. Он действительно сын Сатаны и сделал слишком много зла ей и этому миру. Но ровно с тех пор, как она оказалась в аванпосте, тот ни разу не причинил вреда, как и обещал. Только помогал и даже спасал. Так зачем же ведьме так динамить его?
И наконец, слегка подобрав подол серебристого, будто отсвечивающего лунным светом, платья из натурального шёлка, та перебралась ближе к Антихристу, кладя голову на грудь, а тело и ноги поместив между его. Тихо вдыхая мужской аромат, Делия прикрыла глаза и совсем легко сжала своими тонкими музыкальными пальцами его рубиновую рубашку.
Сказать, что мужчина был шокирован, это всё равно что солгать. Ведь его реакцию нельзя было описать никакими существующими на планете Земля словами. Настолько невероятным было для него то, что тыковка, о Господь, перестала терроризировать их обоих где-то сладкими, где то не совсем, мучениями, и приняла свои чувства с желаниями, в кои-то веки расслабившись близи него. Доверилась. Несмело, боясь спугнуть момент, тот свободно расположил свои руки на её спине и, слегка прохрипев на начале, завёл диалог:
— Ты ещё не против бала? Я был серьёзен, когда говорил о нём.
— Честно говоря, я уже ничего не хочу. Ни праздновать, ни что-то организовывать, —
«ну вот теперь ты ещё и о том, чего хочешь, начала рассказывать. Что дальше, Делия? Начнёшь, может, о каждой своей эмоции оповещать?» Забавно. Кто бы только мог подумать, что женщина научится этому и перестанет бояться своих чувств только после того, как жизнь, можно сказать, уже окончится? Чёрт, неужели она так долго шла к этому?
— Давай попробуем. Возможно, это освободит нас из тени серости хоть на какое-то время. Ну и разумеется, поможет ещё с кое-чем.
— Кое-чем?
— Мне бы действительно хотелось, чтобы этот праздник был максимально комфортным и расслабляющим. Но, к сожалению, нам нельзя терять бдительность. Если тот, кто орудует этим цветком,
знает о турнире и, возможно, не хочет туда попасть и работать вместе со мной, то сделает всё, чтобы портал не открылся, и предотвратит попадание в Галванис, а значит, нападёт, когда мы не ожидаем. Но ведь мы хитрее, правда?
— Хочешь ловить на живца? — вариант, который предложил Майкл, был вполне вероятен, ведь ещё недавно тот объяснял, каким образом можно попасть в другое измерение, и это, как и то, что там нужно будет делать, далеко не всем пришлось по нраву. Чтобы обезопасить измерения от вторжения друг на друга, придумали систему, когда лишь раз в 500 лет, во время того, как выбирается новый король, будет возможность в особый период при особом ритуале открыть врата в центр всех миров — Галванис. Но для этого нужна кровь. Особенная кровь. Та, которая с определённым вкусом и частицами, что наделена этим благодаря силе и волшебству, что таится под жилами данного человека. И Лэнгдон нашёл их всех. Разумеется, с помощь папочки, как же иначе?
— Почти так. Им будет кто-то из всадников, поэтому, чтобы не привлекать лишнего внимания, нам нужно разработать тактику поведения во время мероприятия. Надо всё спланировать так, чтобы на первый взгляд мы были очень лёгкими жертвами для нападения.
— Это лёгкая задача, — Корделия резко кувыркнулась, приподнявшись на груди Антихриста, упираясь в неё руками, и с загорающимися энтузиазмом глазами начала что-то лепетать, но затем быстро умолкла, посмотрев на свои ладони и издав тихое «Ой», встала с мужчины и удобнее уселась слева от него на свои коленки. — Так как ты у нас управляющий аванпостом, всегда такой холодный и отстранённый, толкнёшь какую-то лёгкую речь на вечере, станцуешь с кем-то ради приличия и удалишься наверх, когда станешь чувствовать неладное, чтобы наблюдать одновременно за всеми. Тот, кто решится нанести тебе вред, будет в очень выгодной позиции, ведь сможет «незаметно» подобраться к тебе из темноты. Я же в это время буду в зале, чтобы наблюдать за всеми изнутри, так легче замечаются детали. Если вдруг что, ты всегда будешь сверху, чтобы вовремя заметить лишние телодвижения в мою сторону. Я всё же надеюсь, что мы сейчас в одной лодке, и ты не будешь как-либо действовать мне на вред, правда? — задрав подбородок, с вызовом взглянула она.
— Разумеется, мне очень нужна твоя помощь, чтобы просто так вредить. Да и куда я уже от тебя денусь? План чудесный, почему ты раньше не говорила, что вот так на ровном месте можешь генерировать идеи? Будешь главным стратегом в нашей команде?
— «Чтобы просто так вредить»? И при каких же обстоятельствах ты сможешь мне навредить и назвать это
не просто так? — пропустив все предыдущие слова блондина мимо ушей, переспросила тыквочка.
— Только тогда, когда ты сама меня об этом попросишь.
— Будь уверен, не попрошу.
— Ловлю на слове, — эту чёртову ухмылку хотелось стереть навеки с его самодовольного лица.
