divina tragoedia

      Чимину потребовалось около полутора часов, чтобы окончательно успокоиться, взять себя в руки, собраться и доехать до района Гинза, известного на всю страну своими дорогими ресторанами, престижными клубами и первоклассными отелями. Этот квартал — закрытая для среднего класса территория, ведь стоимость одного квадратного метра земли здесь превышает сотню тысяч долларов, что в пересчете на японскую валюту означает цифры невообразимые. Отдыхать здесь на постоянной основе могут позволить себе лишь те немногие, обладающие средствами и недвижимостью, которая движет экономику страны. Со стороны наблюдая за королевским колоритом посетителей квартала, Чимин чувствовал себя, мягко говоря, не в своей тарелке — ему казалось, что их золотые цепи и бриллиантовые сережки звенят громче, чем музыка в клубе напротив. Вполне вероятно, что Юнги сейчас бы помог другу абстрагироваться от ощущения собственной нищеты, ведь в прошлой своей жизни он бывал на таких вечеринках чуть ли не каждый день и наверняка знает, как держать себя в подобном обществе. Но сейчас Пак стоит напротив внушительного здания клуба с красивым названием «черный бархат» совершенно один наедине с тысячей загонов: начиная от утреннего унижения и заканчивая непроглаженными стрелками на светлых брюках. Собравшись, наконец, с силами, молодой человек уверенно шагает прямиком в неоново-фиолетовую бездну — к самому входу в клуб. К величайшему его облегчению секьюрити даже не думают останавливать парня, продолжая неизменно смотреть куда-то вглубь шумной улицы сквозь призму неуместных для вечернего времени темных очков. По всей видимости, именно из-за этого они не заметили мятых брюк Чимина, совершенно точно не подходящих под строгий дресс-код заведения.       Избавившись от длинного пальто, такого ненужного здесь, Пак долго разглядывает себя в огромное зеркало в гардеробе, подмечая каждую деталь весьма лаконичного образа, несколько раз поправляет прическу и, наконец, проходит дальше. Легкая танцевальная музыка отнюдь не режет слух, как во многих клубах, в которых прежде ему довелось заливать свои проблемы; обстановка заведения в целом располагает к отдыху. Здесь нет ничего пошлого и кричащего, лишь мягкая фиолетовая подсветка стен и стеклянная стойка бара, до краев забитого дорогим алкоголем, мягкие диваны и небольшие столики, по несколько человек за каждым. В воздухе витает запах дыма хороших сигар, смешанный с различным парфюмом, и бесконечный девичий смех, заставляющий на долю секунды забыть обо всем и просто улыбнуться. Это место крайне отличается от клубов спального района, в которых часто бывал Чимин во время учебы в колледже, отличается именно атмосферой роскоши, за которой парень и гоняется всю свою недолгую жизнь.       Он проходит к барной стойке, привычно забираясь на высокий стул, и заказывает себе первый попавшийся коктейль из меню. В голове его автоматически всплывает мысль о том, что Юнги бы обязательно взял себе какой-то пресловутый горький виски, аргументируя свой выбор тем, что если пить, то только настоящий алкоголь, а не эту сладкую бурду. Воспоминания о предательстве друга накрывают его сразу же после первого глотка смеси трех ликеров и абсента, болезненно проезжаясь по свежей ране новым ударом. Он старается провести аналогии, выявить причины такого жестокого поступка Мина, и затуманенный крепким спиртным разум не находит вывода лучше, чем тот, что блондин просто променял его на возможность покрутить задницей перед камерой. Чимин думает о том, что сам бы никогда так не поступил, хотя в глубине души понимает, что работа — прежде всего ответственность. Дружба же, напротив, является дивным проявлением безответственности: Чимин не обязан быть кому-то другом, ровно как и другие быть его. Дружба не является чем-то необходимым, она не обусловлена биологически, как, например, влюбленность. От дружеской любви нас не бросает в жар или холод, у нас не краснеют уши от случайной встречи взглядами со старым приятелем. Влюбленность отражает тело, дружба — саму личность. Дружба бесполезна, как и все в этом мире; она не нужна для жизни, она из тех вещей, без которых не нужна жизнь как таковая. Человек может прожить без поддержки других людей, он прекрасно сам может справляться со своими проблемами, сублимируя их с помощью какой-либо деятельности, но такая жизнь лишена настоящих эмоций, такая жизнь — бесцельное существование. Так думает Чимин, всеми силами сдерживая новый поток слез: человеку нужен человек. Всегда.       Он ругает Юнги, и вновь возвращается к тому, что тот совершенно не обязан жертвовать своей карьерой ради друга. Он противоречит сам себе, мысли его путаются в один большой клубок переживаний, концы которого уже давно потонули где-то на дне очередного бокала.       После третьего шота перед глазами его начинают рисоваться воспоминания трехлетней давности: та весна, когда они впервые встретились в Корее. Чимин тогда приезжал к отцу на каникулы и решил прогуляться по родным местам, а Юнги облил его водой из лужи, резко остановив машину у обочины. Сначала он посчитал его одним из тех мажоров, которым откровенно наплевать на таких мелких и ничего из себя не представляющих людей, как Чимин. Родители его в разводе уже много лет, большую часть жизни он провел с матерью в Японии, давно позабыв культуру отца-корейца. Его мещанское счастье заключилось в том, чтобы выпускаться под чужим брендом, получать за это деньги и помогать матери выбраться из многочисленных кредитов. Юнги же со стороны казался совершенной его противоположностью, но первое впечатление о нем сошло на нет сразу же после искренних извинений за произошедшее. Тогда Мин долго оправдывался, перебирал все возможные способы загладить свою вину перед незнакомцем, даже предложил поделиться своей одеждой и оплатить химчистку. Он выдержал и отказ от помощи вкупе с критикой собственного стиля — просто неловко улыбнулся и спросил, связан ли парень с индустрией моды или просто гордится своими высокими вкусами. В тот момент Чимин и подумать не мог, что в последствии между ними завяжется настолько крепкая связь; что между такими на первый взгляд разными людьми могут быть схожие интересы и общие цели на будущее. Но вот, прошло три года, и они уже делят на двоих квартиру, проблемы и совместные вечера за просмотром ТВ-шоу и околоинтеллектуальными беседами до самого утра.       Чимин вздыхает и отодвигает от себя бокал, морщась от приторности напитка, от которой уже тошнота к горлу подступает. В этот момент он понимает, что отвлечься от проблем это совершенно не помогает, ведь появляется новая, гораздо более серьезная — тоска. Все-таки пить одному, пусть и в таком приятном месте, было не самой лучшей идеей. Он спрыгивает со стула и вновь оглядывает клуб в поисках какого-то развлечения, но танцевать ему почему-то не хочется, а знакомиться с кем-то — уж подавно. В голове проскакивает мысль о том, что лучше бы ему сейчас поймать такси и поехать домой, но решиться на это ему не позволяет чистый интерес, ярким пламенем вспыхнувший в темных глазах: он замечает небольшую дверь между столиками, стилизованную под общую обстановку клуба и почти сливающуюся с ней. В эту дверь поочередно заходят разные люди, так что идея с помещением для персонала тут же отпадает — за этой дверью определенно есть что-то запретное и крайне интересное. Чимин даже не пытается сопротивляться собственному любопытству, подкрепленному хорошей порцией алкоголя и скукой, лишь оглядывается по сторонам, словно в опасении быть пойманным, и незаметно проскальзывает внутрь, спускаясь по едва освещенной лестнице куда-то вниз. Пару мгновений спустя он оказывается в светлом просторном помещении, полностью заполненном людьми разных возрастов; казалось, их здесь даже больше, чем в самом клубе. Молодой человек тихо хмыкает, проходя меж игорных столов и краем глаза наблюдая за тем, как ловкие пальцы крупье быстро мешают карты и раздают новые партии. Осознание того, что он попал в самое настоящее подпольное казино почему-то приходит не сразу, а лишь тогда, когда он проходит к центральному столу и с трудом пробивается через толпу, дабы собственными глазами узреть опасную игру в покер между тремя мужчинами и одной, видимо, особо смелой девушкой. Он видит, как один из мужчин скидывает последние карты, и с какой скоростью самодовольные улыбки исчезают с лиц остальных игроков.       Под восхищенные овации толпы перед глазами Пака молнией проносятся воспоминания из детства, когда маленький Чимин внимательно наблюдал за умелой игрой своего отца, тщательно запоминая все самые важные комбинации. Он вспоминает, как впервые попросил отца научить его играть и смакует на языке давно забытый привкус своей первой победы. Зависимость папы стала одной из причин развода родителей, но его знания во многом помогли Чимину выжить в колледже, играя и выигрывая целые стипендии. В какой-то момент где-то на периферии сознания он ощущает четкое желание вновь почувствовать этот сладкий вкус, услышать аплодисменты зрителей и компенсировать затраты на алкоголь. Он подходит ближе, внимательно наблюдая за раздачей новой партии, и в этот момент в его затуманенный алкоголем разум приходит безумная идея, противостоять которой он просто не в силах. Мнимая уверенность в собственных способностях без труда пересиливает нежелание попасть в неприятности, отошедшее на второй план уже тогда, когда он перешагнул порог казино. — Раздайте на пятерых, — выйдя из тени, подает голос парень, но тут же тушуется, едва удивленные взгляды всех игроков устремляются на него. — пожалуйста? Тот самый брюнет, выигравший предыдущую партию, бросает какой-то озлобленный взгляд на смелого юношу, после чего хмыкает и возвращается к подсчету своего выигрыша. — Мы играем узким кругом. Гуляй, пацан, — хрипло отвечает он, выжидающе уставившись на крупье. — Да ладно тебе, Тэхен, — улыбается второй мужчина, сидящий по правую сторону от счастливчика, и в дружеском жесте кладет свою ладонь ему на плечо. — Пусть поиграет. Присаживайся, — обращается уже к Чимину, кивнув на свободное место рядом с девушкой. Пак улыбается в ответ, взглянув на своего «спасителя», и на секунду задумывается о том, что его лицо кажется ему смутно знакомым. В следующее мгновение парень уже сидит за столом, внимательно наблюдая за быстрыми движениями раздающего. — Ты впервые здесь? — осторожно интересуется девушка, повернувшись к новому игроку. — Я тебя раньше не видела. — Да, первый раз, — тихо отвечает юноша, взглянув на свою соперницу. — Первый и последний, — хмыкает Тэхен, довольно разглядывая свои карты. — Обычно новички после проигрыша здесь не задерживаются. — Тэхен, прекрати, — приказывает девушка, метнув на друга строгий взгляд, но тот в ответ лишь разводит руками, мол, ничего не могу с собой поделать, извините. — Он сегодня не в духе, не обращай внимания, — говорит второй мужчина, также осуждающе глядя на грубияна. — Нам редко кто бросает вызов. — Это я-то не в духе? — фыркает брюнет. — У меня было замечательное настроение, пока не выяснялось, что мой лучший друг не доверяет мне. — Обиженка, — смеется третий мужчина, как-то вызывающе подмигнув Чимину. Игра в покер тянулась долго, с переменным счастьем, большой карты никому не выпадало, поэтому ставили много и на мелкую карту, но торговались недолго. Везти игрокам начало только к двум часам ночи, когда градус напряжения достиг своего апогея — настал, наконец, тот вожделенный момент, которого так долго ждут все любители покера. Ставки росли прямо пропорционально горящему азарту в глазах игроков и такому банальному желанию забрать себе все три миллиона йен, накопившиеся в котле за все время насыщенной на эмоции игры. Для Чимина это число казалось чем-то из ряда вон, чем-то настолько недостижимым, что он готов был пожертвовать всем, чтобы только выиграть. Вот только по жестокой воли судьбы ему ни разу так и не попались заветные комбинации, которые всегда выручали отца. Приходилось довольствоваться скудными трипсами и нервно кусать губы, наблюдая за насмешливыми ухмылками соперников, явно читавших карты дилетанта по его лицу. Но все же поражающее упрямство, так некстати передавшееся сыну от отца, не давало Паку вот так просто выйти из игры на радость зазнавшимся снобам; про себя он решил, что будет бороться до конца даже со самой слабой парой на руках — так уверенно, но чертовски глупо. Лучше пропустить несколько ходов, но уж точно не выйти из игры ни с чем. — Как твое счастье, парень? — ехидно протянул Тэхен, в очередной раз пересчитывая свои ставки. — Все еще улыбается? — Не отвечай ему, специально же выводит, — посоветовала девушка, беззлобно фыркнув в сторону брюнета. — Я добавлю тридцать тысяч сверху. — О-о, знаете, я пас, — хохотнул третий мужчина, вскрывая свои карты и устало откидываясь на спинку стула. — Испугался? — выгнул бровь Тэхен, насмешливо глядя на друга. — Вот и правильно, не стоит играть с огнем. — Завались, я не безумец, — отмахнулся тот и выудил из кармана брюк пачку сигарет, совершенно не заботясь о людях рядом с собой. — К тому же, доверие за победу не купишь. Тэхен так сильно стиснул зубы, что Чимину показалось, что был слышен хруст. — Отдаю еще пятьдесят, — подал голос второй, едва право хода перешло к нему. — Что ж, теперь будем прикупать. Прикуп прошел в гробовой тишине и в одно мгновение изменил ход игры: Чимину, наконец, попалась какая-никакая комбинация, а девушка, до этого уверенно повышающая ставки, резко изменилась в лице и положила карты на стол, сложив руки на груди. Тэхен усмехнулся и в очередной раз написал на бумажке сумму с несколькими нулями, подбросив ее в кипящий котел напряжения. Их осталось трое, и брюнет точно знал, кто сегодня выйдет сухим из воды, а кому еще долго придется усердно отрабатывать свою наглость и такое глупое решение бросить вызов профессионалу. — Когда ты улетаешь? — нарушил тишину второй мужчина, обращаясь к девушке, которая что-то активно печатала в телефоне. — Завтра, — ответила она, подняв глаза на друга. — Твоя сестра жалуется мне на тебя. — Она еще ребенок, не обращай внимания. Это только на пару дней? — Да. У меня там всего один показ. К тому же, я давно не была во Франции, — пожала плечами девушка, возвращаясь к диалогу с сестрой друга. Когда дальше тянуть игру не было никакого смысла, ведь исход давно был предрешен, все трое по очереди вскрыли свои карты, четко понимая, на чьей стороне сегодня щедрая Фортуна. — Стрит-флеш, детки, — самодовольно улыбнулся Тэхен, загребая себе большую часть фишек и подписанных бумажек. — Я сегодня в ударе. А Чимин стеклянным взглядом прорезает свой флеш из пик и только сейчас понимает, насколько глупо было пойти на поводу у алкоголя и детских воспоминаний.

***

      Сидя на первом этаже давно опустевшего клуба, Тэхен самозабвенно потягивает из бокала незамысловатый коктейль из рома с колой и наблюдает за тихо сопящим на диване парнем, про себя рассуждая о том, что же все-таки могло его сподвигнуть на столь опасную игру. Действительно ли он был настолько уверен в своих навыках игры или ему просто нечего было терять под влиянием алкоголя? Перед глазами Кима проносятся события минувшего часа, когда этот парень буквально на колени готов был упасть на глазах у всех, лишь бы ему простили эту дерзость и долг в полтора миллиона йен, который он, судя по всему, не в состоянии оплатить. На первый взгляд, весьма прискорбная ситуация, если бы не факт того, что Тэхена деньги вовсе не интересуют. Чего стоят какие-то зеленые бумажки, когда перед тобой воплощение чистой храбрости, в равных пропорциях смешанной с практически первозданной глупостью? Теперь Киму определенно интересен сам человек, интересно узнать его историю, выявить причины и следственные связи. И у него, кажется, даже появилась неплохая идея по поводу него. — Что будешь делать с ним? — чересчур внезапно спрашивает подкравшийся Чонгук, заставляя друга вздрогнуть и тяжело вздохнуть, на что тот тихо усмехается и присаживается рядом. — Трахну и брошу. Разве не очевидно? — с неприкрытой иронией в голосе отвечает Тэхен и делает очередной глоток, неизменно глядя на спящего незнакомца. — Сильно же он тебя зацепил. — Только не ревнуй, пупсик, — Ким улыбается, всем корпусом поворачиваясь к другу. — Ты, кажется, отходил поговорить с сестрой. Как она? — Бесится, — жмет плечами Чон, тяжко вздыхая. — Она не понимает, насколько опасно быть сестрой главы синдиката. Не понимает, что для других она — живая мишень, убрав которую, можно убрать и меня. Поэтому настаивает на том, чтобы я убрал от нее охрану и добровольно подставил ее под удар. У нее якобы даже личной жизни быть не может, мои парни отпугивают всех потенциальных женихов. — Джиу молода и красива. Естественно, что она не хочет, чтобы ты и твои парни были единственными мужчинами в ее жизни. — Она еще ребенок! — Ты в ее годы уже собрал банду и чистил улицы. Сколько лет тебе было, когда ты впервые убил? Семнадцать? — Это другое, Тэхен, ты не понимаешь. Я не хочу для нее такой жизни; я забочусь о том, чтобы с ней все было хорошо. Блять, да у нее есть все, о чем только может мечтать любая девчонка! — Но она заперта в золотой клетке собственным братом. Реверсивная психология, Чонгук. Она хочет совершенно другого. — И чего же, по твоему мнению, она хочет? — Ходить по клубам, пить коктейли, пробовать новое, быть как все японки в ее возрасте, трахаться, в конце концов. Исходя из твоей тоталитарной точки зрения, я на сто процентов уверен, что она еще девственница. — И прекрасно! — морщится Чонгук, всплеснув руками. — Может, оставим эти пошлости, а? Она все-таки моя сестра. В этот момент парень на соседнем диване начинает активно ерзать, едва ли не слетая прямиком на грязный пол. Он чуть приоткрывает глаза, сонно взглянув на двух друзей, после чего вновь отворачивается, проваливаясь обратно в свой пьяный сон. Молодые люди тихо смеются, невольно умиляясь, и переходят на шепот. — Как знаешь, но лучше бы тебе не быть таким категоричным — это может раз и навсегда разрушить вашу семейную идиллию. Поговори с ней и постарайся найти компромисс. — Намджун приходил, — спустя несколько мгновений тишины переводит тему Чонгук. — Прямо в агентство заявился. Говорил, что Китахаши предлагает решить все мирно, без лишней крови. Мы отдаем ему половину территории — он отзывает своих псов. — Как самоуверенно. Китахаши все еще грезит о том, что мы испугаемся? — Его люди уже неделю ведут переговоры с нашим портом. Он мечтает превратить Токио в свой личный наркопритон. Я сказал Намджуну, что если его босс так хочет пойти со мной на честную сделку, то пусть приходит сам, а не присылает шестерок. — Завязка есть! О развязке этой комедии мы позаботимся, — смеясь, цитирует Тэхен и откидывается на спинку дивана, прикрыв глаза. — Эта игра обещает быть интересной. — Этот дилетант еще не знает о моей чудовищной страсти к победе. Ставкой в следующем кону станут жизни его дружков. А нам остается только ждать его следующего хода, спрятав по джокеру в каждом рукаве.