Дорогой дневник, и буду я счастлив!

— Чимин, все точно в порядке? — Хосок ели поспевает за Паком и в последний момент запрыгивает в лифт. Парень не перестает отчаянно прожимать кнопку тринадцатого этажа. — Что происходит?! Чимин замирает на секунду. «И правда, что тогда происходило? Дорогой дневник, я забыл абсолютно все в тот момент: что со мной идет Чон, что к тем парням я больше не имею совершенно никакого отношения, что я вроде начал жить «по-новому» и стоило бы выбросить страхи из «прошлой» жизни.» — Да… Да-да, — Пак улыбается и выходит на нужном этаже. — Все в порядке, не переживай. Темно уже просто, мало-ли кто что носит в себе. — Да не было у меня туза, я тебе что говорю? — сразу с порога слышится голос Юнги. — Да ты мухлюешь! — Цыц! Не клеветай на меня, мелкий пиздюк! Посреди комнаты, прямо между окном и открытой дверью сидели Тэхен с Юнги и разложенными картами. Где они их нашли? А может с собой привезли? «Рядом с ними мне стало спокойнее, я сразу забыл о тех парнях. На тот момент меня больше беспокоили удачливые руки Хоби, что выбрали небольшой, но довольно вкусный тортик. Странно, но когда мы подходили к кассе, я даже не интересовался тем, что он взял. Тэхен забрал все украшения из крема себе, Юнги отгреб себе самый большой кусочек.» — А помните, а помните! — вновь затрещал Чон. — Как Намджун готовил пирог на день рождения Тэхена? — Это тот, который мы еще уткам скормили? — подключился к разговору Ким. — Да, одна из них почти откинулась. — как ни в чем не бывало жмет плечами Мин, продолжая есть свою часть. — Что? — кажется, Чимин всю жизнь будет тем парнем на всех тусовках, который совершенно ничего не выкупает. — Короче, дело было так. — Хоби активно жестикулирует, то понижает, то повышает свой голос, изображая разных персонажей этой истории. — Они не успевали все доделать, и Намджун-хен такой: «Джинни, дорогой! Давай я помогу тебе с пирогом, а ты пока расставишь тарелки». А Джин ему: «Нет, Джуни! Тебя и на секунду оставить нельзя!». В общем поспорили-поспорили, ну Джин и сломался… — Впрочем, как всегда. — Не перебивай меня, Мин Юнги! — Молчу-молчу — Ну так вот! Джин оставил его смотреть за пирогом. Ну чтоб выключил, когда корочка подзолотится, а сам ушел тарелки расставлять. А возвращается, а там не пирог, а… ну… В общем, никто так и не знает, как так Джун следил, что пирог из принцессы Фионы стал женой Шрека. Так столько крику было! — Чон театрально хватается за голову. — Я столько плохих слов и от Юнги не слышал. Ну а потом Джун увел его успокаивать в спальню. Не знаю, чем они там занимались, но вроде были оба довольные, а пирог в итоге купили новый. — Да и так ясно, они там тра… — Юнги… Мин поднимает руки, аля «ниче не знаю, моя хата с краю», а Тэхен с упоением узнает все больше и больше подробностей того праздника. «К нашему импровизированному ужину добавилась еще жаренная картошка. Я подозреваю, что у Кима в роду были русские. Но после этого мы тут же завалились спать.» — Эй, Тэхен.? — Чимин поворачивается лицом к спине Кима. — Ты спишь? — Нет, а ты? Спустя минуту молчания, Ким с тихим смехом откуда-то изнутри разворачивается к Паку, проводит рукой по его волосам. В темноте его черты расплываются, становятся мягче. — Если тебя что-то беспокоит, ты всегда можешь мне рассказать, — Ким притягивает Пака к себе ближе и целует в лоб. — Я ведь не оставлю тебя и всегда помогу. «В его объятьях было тепло. От его поцелуя спокойно. А словам хотелось верить.» — Я люблю тебя На лице Кима расцвела улыбка: — Кажется, ты никогда не говорил мне этого раньше «Дни тянулись своим чередом. Во время перерыва Тэхен заходит ко мне, в конце дня они втроем дожидаются меня у входа. Вместе идем до дома, разглядывая витрины уже без того шока от цен, совсем скоро мы сможем себе позволить те вещи, которые хотели. По пути Ким постоянно подкармливает одну бездомную собачонку, что по итогу увязалась за нами в один из разов. А сегодня, сразу после того магазина, мы пойдем и заберем ее себе. Уже тридцатое, завтра у Гука концерт, а значит совсем скоро мы уедем домой.» Ким надевает круглые черные очки, белую, воздушную белую рубашку и вроде леопардовый полушубок. — Ну что? Дорого-богато? Тэхен приспускает очки на кончик носа и играет бровями, а по всему магазину разносится хохот. — Эй, ты сфотографировал меня? — На память, — Пак вытаскивает глянцевый квадратик и ожидает, когда проявится снимок. — Будет что детям показать хоть Чимин возмущается на слова Мина, Хосок затаскивает Тэхена обратно в примерочную. Поглядеть поглядели, но на это им уже не хватит, пора идти домой. Да, несомненно Ким красивый. Но для Пака он красивый и в своем потертом на коленях комбинезоне или другой своей повседневной одежде. Оплатив свои подарки себе любимым и братьям Кимам, они направляются к тому переулку с щенком. — Я назову его Ентан! — гордо заявляет Ким. — Как тебе, Минни? — Это что еще за Минни? — Эй, Пак Чимин, детка! Чимин замирает на месте, а Тэхен недовольно оборачивается на незнакомца. — Ты нам деньги задолжал, помнишь? «Не помню, как мы тогда ушли оттуда. Не помню, как и Ентана забрали. Помню лишь как обрабатывали разбитую губу Кима, Юнги с Хосоком мазали друг другу синяки, а я рассказывал все от и до. Почему же все-таки решил уехать, о каком это таком долге они говорят… Да ты и сам знаешь, что долг был только с их стороны, а я всего лишь забрал свои деньги. Я не считаю, что поступил неправильно, но мне было страшно. И тяжело. Но сейчас… сейчас, уже даже после концерта Чонгука, где он был на высоте, я наконец чувствую себя свободным? Увидев Чона, его улыбку и радость, я понял, что искренне рад за него. Рад даже, что мы не встречались. Ему также, как и мне, нужна была свобода. Вот только у нас она разная. Хосок, Юнги, Тэхен. Они стояли за меня. Они не оставили, как мои прошлые «друзья». Я наконец чувствую себя в безопасности. Рассказав им все, ощущаю свободу от этого камня на душе. Осталось лишь одно, из-за чего мне все еще тяжело. Но я думаю, что вместе с Тэхеном, рука об руку с ним, я справлюсь. Дорогой дневник, и буду я счастлив с ним! С ним, да без тебя.»