***
29 июля 2021 г. в 11:49
Пробуждение было приятным: Рону казалось, словно он выспался на жизнь вперед. Вставать и куда-то идти хотелось меньше всего, но неудобная поза вынуждала пошевелиться. Веревки, впившиеся в кожу и вызвавшие дискомфорт, быстро прогнали приятную негу обморока.
Чтобы ответить самому себе на вопрос, где он вообще находится, пришлось разомкнуть глаза и оглядеться, но теплившаяся на задворках сознания надежда сменилась разочарованием и безысходностью — небольшая поляна в каком-то лесу, вот и все доступные координаты. Страх сковал тело, а сквозь плотную завесу тишины стали доноситься тихие голоса: речь была на итальянском, однако Рон не понимал ни единого слова — конечно, вряд ли похитители будут обсуждать, с какой стороны продуктовый магазин и где найти ближайший туалет. В кармане отчетливо ощущался телефон, однако шанс воспользоваться им и не быть замеченным был крайне мал. Рон на всякий случай не подавал вида, что уже очнулся, продолжая исследовать обстановку в отчаянных попытках найти хоть что-то, что могло бы помочь. Мелочи вроде собственной слюны, что стекала по подбородку прямо на рубашку, из куска которой и был сделан импровизированный кляп, сейчас были незаметными.
Поиски оказались тщетны: людей в мантиях вокруг было слишком много, чтобы проскочить, а даже если бежать, то куда? Дорога сквозь густые деревья не просматривалась, узлы были связаны прочно — руки затекли, но сколько бы Рон ни крутил запястьями, пытаясь хоть немного ослабить веревку, ничего, кроме раздирания кожи в кровь, не получалось. Поясница тоже начинала неприятно ныть, свидетельствуя о том, что в позе «солдата по стойке смирно» он провел точно более получаса — выходит, что и оглушили его намеренно.
Кому за четыре дня можно было перейти дорогу настолько, чтобы примерно небольшое поселение деревни желало твоей смерти? Судя по сухим веткам, накиданным у ног в виде небольшого шалаша, дорогу он не просто перешел, а переехал на мотоцикле на высокой скорости, потому как сожжение в одном ряду с числом приятных смертей не стояло никогда. Эти люди — сектанты, маньяки, психопаты, староверцы, просто неадекватная часть населения? «Все сразу!» — злобно подумалось Рону. Не верилось, что вот он, его конец, да еще и такой глупый, неизвестный.
В первый раз его лишила памяти автокатастрофа, оставив после себя неясную пустоту, сейчас необъяснимая чертовщина. Быть может, это к лучшему? Если здесь всё закончится, возможно, так было предрешено. Не важно кем, когда и как, все выборы в жизни привели его именно сюда, и теперь стоило просто смириться с судьбой и принять смерть, которая то и дело и наступала на пятки, достойно. Продолжать жить слишком сложно, муторно, вдруг это вовсе и не наказание, а спасение?
Яркий огонь первого загоревшегося факела отразился в зрачке, и Рон, словно завороженный, разглядывал полыхающее пламя: горячее, неуправляемое, красивое и такое опасное. Наверное, казнь, которую увидят люди, надолго останется в их памяти, как самое незабываемое впечатление. По крайней мере, было приятно думать о надвигающейся кончине в таком ключе.
Языки пламени жадно захватили в свои владения второй факел, а затем перешли по кругу к еще трём. Четверо итальянцев рассредоточились по периметру, образуя прямоугольник прямо перед будущим костром. Как бы Рон ни пытался себя убедить, что не стоит бояться судьбы, паника нарастала с каждой секундой, постепенно заполняя собой каждую клеточку организма. Ладони были мокрыми и липкими, по шее и лбу стекал холодный пот, а тело бросало то в жар, то в холод. Прохладный ветер пробирался под одежду, но не он являлся причиной дикой дрожи. Пытаясь заставить себя не переживать, Рон делал медленные глубокие вдохи, однако организм отказывался слушать разум, устанавливая свои порядки.
Время замедлилось вместе с биением сердца, когда между двумя людьми завязался спор — видимо, то были глава и подчиненный. Собственные эмоции менялись так же стремительно, как узоры в калейдоскопе: с одной стороны, его жизнь только что продлилась на пару минут, если не больше, но, с другой, ожидание приближающегося конца мучило и не давало покоя. Хотелось, чтобы всё это быстрее закончилось, чтобы тело, наконец, успокоилось, а мозг расслабился, позволяя прожорливому огню утащить в Ад еще одну душу.
Рон почувствовал, как веревка на ногах ослабла, давая слабую надежду на спасение. Ноги, конечно, не руки, но, в теории, правильно рассчитав свое падение назад, толстая палка под спиной могла разломаться, освобождая тело от оставшихся пут. Надо было только незаметно её расшатать.
Осторожно отклонившись назад, он понял, что импровизированный кол довольно крепко вбит в землю. Задача усложнялась, но на кону стояла слишком высокая награда за своё спасение — жизнь. Рон собрался с силами и попробовал еще раз: дерево слегка поддалось, но громко затрещало. Все собравшиеся тут же отвлеклись от своего спора, обращая внимание на суетливого пленника, он же, в свою очередь, злобно нахмурил брови и сжал челюсть. Попытка провалилась.
Предводитель неизвестных выругался себе под нос и суетливо продолжил раздавать указания, завершая приготовления к ритуалу. Другой же направился к Рону и поднял руку с факелом повыше, освещая лицо пойманного, а увидев застывшее недовольное выражение, злобно ухмыльнулся. У Рона зачесались кулаки, но он, как и подобает джентльмену, решил не лезть в драку. Неприятный тип присел на корточки, разглядывая разорванные веревки. Казалось, звонко лопнувшее терпение Рона можно было даже услышать: нога щедро зачерпнула воздух и ударила мужчину прямо в челюсть, ощущая разлившуюся по телу отраду.
Счастье продлилось недолго: ответный сильный удар пришелся в солнечное сплетение, — кол недовольно заскрипел, — и повторился бы вновь, если бы итальянца не окликнули. Рон глухо закашлялся, а когда поднял голову вверх, чтобы продолжить впитывать глазами все приготовления к ритуалу, резкий порыв ветра потушил все факелы. Луну, что освещала поляну, стремительно затягивали огромные облака, погружая пространство во мрак, словно сама магическая сила помогала ему выбраться из западни. Беззвучно хмыкнув собственным мыслям, Рону стало не до шуток ровно в тот момент, когда еще одни путы перестали крепко сдавливать живот и свалились к ногам. И если в первый раз он еще мог поверить в случайность, то сейчас это было слишком странно.
Быть может, это была еще одна часть ритуала — дать жертве сбежать, а затем гоняться за ней по лесу, вернувшись к истокам дикарей, устроив подобие настоящей охоты. Как бы то ни было, проверять свою теорию и, уж тем более, подтверждать её на практике Рону абсолютно точно не хотелось. Уверенные в том, что пленник крепко связан, итальянцы собрались в кучу и продолжили свои тщетные попытки добывания огня, громко причитая, чем Рон и воспользовался, повернув последний узел передом и сбивчиво развязав: плетение оказалось не сложным, но пришлось повозиться из-за неудобного расположения. Каждая секунда времени была на счету. Еще никогда в жизни ему не приходилось волноваться так сильно, как сейчас: руки дико тряслись, контроль над телом захватил адреналин, дыхание сбилось и только чудом не перерастало в приступ паники.
Казалось, прошла вечность прежде чем Рон смог себя освободить. Он достал ненавистный кляп, телефон и включил фонарик, направив луч света на землю, и без промедлений сиганул в лес, прекрасно понимая, что его действия не могли остаться незамеченными. Сквозь плотный шум биения сердца до слуха донесся крик, а затем и негромкий раскатистый хлопок. Взрыв? Рона мало интересовали события на поляне, пусть бы они там все и умерли, плевать. Единственная необходимость сейчас — это город и люди, адекватные люди, которые сумеют помочь.
Эффект энергетика исчез так же неожиданно, как и появился, выкачивая подаренные силы — сколько времени прошло? Достаточно ли глубоко он забежал в лес, чтобы скрыться? Рон присел в огромных корнях одного из деревьев, пытаясь отдышаться, хватая воздух ртом так, словно тот являлся бутылкой прохладной воды в пустыне. Легкие горели, горло раздирало желание закашляться. Рон отключил фонарик и включил мобильный интернет, но тот лишь посоветовал ему найти зону лучшего покрытия. Что ж, это было ожидаемо, и из всех возможных вариантов выбраться из глуши, в которую пришлось забежать, оставался один — залезть на самое высокое дерево и осмотреться.
Желудок обиженно заурчал, требуя немедленного поступления пищи, но был проигнорирован самым наглым образом — не время и не место, чтобы показывать характер.
Рон просидел так еще минут пять, восстанавливаясь — к тому времени небо распогодилось, луна засветила ярче, кое-где тусклые лучи света даже смогли пробраться сквозь кроны деревьев и попасть на землю. Он присмотрел удобную смотровую площадку с толстой макушкой и только собирался встать, как услышал чужие шаги. В пустую голову вновь начали лезть дурные мысли — те сектанты все-таки его нашли или же это были волки? В Италии вообще когда-нибудь водились волки? Может, ему все же повезло и это просто олень? Поймет, что ничего нет, и поскачет дальше своей дорогой.
Погрузившись в собственные размышления Рон не заметил человека, что подобрался ближе и присел напротив.
— Ты в порядке? — тот самый обладатель приятного голоса и красивой внешности из бара собственной персоной возник перед Роном, заставив его вздрогнуть.
— Я замёрз, умер и попал в Рай? Или это Ад?
— Шутишь — значит, не все так плохо, — улыбнулся одними уголками губ Блейз и ущипнул чужое бедро.
— Не больно, но отрезвляюще, спасибо, — и только сейчас на Рона снизошло озарение. Слишком быстро Блейз оказался рядом для простого прохожего. — Ты тоже в этом замешан? — стало заметно, как его брови нахмурились. — Только не ври про ночные прогулки в лесу, я ни за что в жизни в это не поверю.
— Пятьдесят на пятьдесят. Я не один из них. Но я выследил тебя, потому что происходило что-то неладное, и оказался в нужное время в нужном месте. Слышал взрыв? Это я устроил, — горделиво произнес Блейз, незаметно оценивая состояние Рона. В целом, всё было не так плохо, как он себе представлял: молодой человек не впал в апатию или истерику, его не накрыло волной паники, даже едва различимая дрожь была лишь от прохладной температуры в лесу.
— Тогда я фея-крестная. Сейчас наколдую из своего телефона карету и поедем на бал, — Рон явно не ожидал такого, потому в ответ лишь раздраженно огрызнулся. Ему понравился Блейз там, в баре, понравился нормальный человек, а не подозрительный ночной гость. — Скажи своим дружкам, пусть ищут другого дурака на сожжение. Я смог сбежать один раз, сбегу и второй.
— Послушай, — к цокоту сверчков прибавился тяжелый вздох. — Ты мне импонируешь и я всего-лишь хочу помочь. Подумай логически: если бы я был одним из них, то давно оглушил бы тебя и доставил обратно, — Блейз договорил и поднялся, осматривая местность. Его взгляд устремился в небо, словно он собрался искать дорогу обратно по звёздам. — Я могу вывести тебя отсюда, а можешь остаться в сыром лесу. Выбор за тобой.
Блейз был прав, но не успел Рон окончательно обдумать своё решение, как тот направился вглубь, скрываясь за деревьями. Он молча смотрел на удаляющуюся спину, не желая отступать от своего, а время утекало, не позволяя взвесить все «за» и «против» и принять рациональное решение. Рон вновь посмотрел на экран телефона, лишний раз убеждаясь, что связь так и не появилась, и, скрипя зубами, подорвался следом, догоняя Блейза.
Все же его компания была привлекательнее, чем неизвестные животные в лесу. И ладно бы только животные, а насекомые? Или, того хуже, пауки. Рона аж передернуло от таких мыслей. В любом случае, тогда людей было много, а Блейз всего один, и даже если что-то произойдёт — шансы будут равны.
— Знаешь, кто они? — Рона не переставал мучить этот вопрос, а Блейз прожил здесь всю жизнь, значит, должен быть в курсе происходящего.
— Фанатичные подростки, предки людей, которые сжигали ведьм со времен инквизиции, просто сумасшедшие — всё вместе, наверно. Скоро Вальпургиева ночь, у нас каждый год такие покушения, и каждый раз за две недели начинают пропадать люди. Удалось им сжечь кого-нибудь или нет — власти не знают, следов не остается совсем, потому официально доказать что-то невозможно, но из пропавших редко кто возвращается, — Блейз рассказывал это всё таким будничным тоном, словно объяснял ребёнку, почему море голубое, если вода в нём — прозрачная.
— И по каким критериям выбирают? — от такого равнодушия Рона даже передёрнуло, из-за чего его голос дрогнул.
— Не знаю, я же не состою в их секте, но, судя по всему, просто по внешности. Кто больше похож на ведьму, того и забирают. Думаю, тебя взяли из-за рыжих волос. Глупый стереотип глупых людей, — Блейз усмехнулся, оборачиваясь через плечо. — Не забивай этим голову, ладно? Главное, что всё позади. Сейчас в голове держи только горячий чай и горячую ванну.
— И всё же, я не похож на девушку, какая из меня ведьма? Разве не ведьмак или колдун? — недовольно пробурчал пострадавший Рон, мысленно соглашаясь с заманчивым предложением.
— У ведьм сила с рождения, ведьмаки — охотники за нечистью, а у колдунов сила мало того, что приобретённая, так еще и слабая. Поэтому последние угрозы толком не представляют, так, пару проклятий наслать могут вроде сломанной ноги, да и всё, а ведьмаки вообще герои в их глазах, — пояснение оказалось весьма логичным, однако такая осведомленность в этой теме заставила Рона вновь насторожиться. Блейз, словно прочитав его мысли, поспешил оправдаться, — не забывай, где я работаю. Я просто обязан во всём этом хорошо разбираться.
Что ж, это было весомым аргументом, да и после всего произошедшего возникло стойкое ощущение, что вовремя появившийся официант никакой угрозы не представляет. Наоборот, он был словно островком безопасности среди всего сумбура событий, распространял собственное спокойствие, как пчёлы пыльцу, чем и завоевывал доверие.
Даже странно, как Рон так легко и быстро принял кого-то незнакомого, ведь собственных родителей и некоторых братьев он не подпускал до сих пор. Чуйка ли это, проявившаяся после аварии, или стечение обстоятельств — первопричина уже вряд ли раскроется, так что самым верным решением оставалось пустить всё на самотёк.
От мыслей отвлёк корень пинии, о который Рон зацепился, и только сейчас он обратил внимание на одежду Блейза: белый костюм заменили чёрные джинсы и голубая футболка, подчеркивающие подтянутое тело, а на ногах были удобные тёмные кроссовки. Из груди Рона вырвался огорченный стон — собственная белая обувь была вся в грязи, а рубашка не подлежала восстановлению.
— Уже устал? — неверно истолковал Блейз, останавливаясь. Всё же они шли уже около получаса.
— Нет. Рубашку придётся выкинуть, и кроссовки отмывать долго надо будет. Когда у вас открываются магазины? Не хочу возвращаться домой в таком виде.
— Можем зайти ко мне, я дам что-нибудь. Тем более, до меня все равно ближе, мы где-то через полчаса выйдем на другом конце города. Оттуда до моего бара часа два пешком, а до меня пять минут, — Блейз сочувствующим взглядом оглядел потрёпанного Рона и решил разбавить унылую атмосферу. — Хороший предлог, чтобы затащить тебя к себе в гости, не правда ли? Соглашайся, — и после его дружелюбной улыбки Рон не смог сказать нет. К тому же, он действительно устал, слишком много всего произошло за один вечер.
— Уговорил, только давай ускоримся, — Рон вернул улыбку, поёжившись. — И у меня условие — в кровать раньше времени не тащить.
— Сам затащишь, — подначил Блейз, возобновляя шаг.