***
— Андрей, «9-1-1» для Машки! — в очередной раз в трубке раздался бодрый голос Танечки. Делать было нечего, пришлось вставать и выглядывать из своего убежища. Пушкарева посмотрела на него с подозрением, но ничего не сказала, пока он максимально уверенным шагом пересекал президентский кабинет. Собрание женсовета (как он туда попал?) проходило, как обычно, в туалете. Тропинкина вся в слезах гордо восседала на мягком пуфе, растирая по щекам косметику. — Представляете? Представляете?! — завывала она. — А если я туда не пойду, он подумает, что я убита горем! А если пойду, то это будет провал! Позорище! Андрей негромко кашлянул, чтобы обозначить свое присутствие, все тут же резко замолчали, и шесть пар глаз обратились в его сторону. — Так вот, — бодро заявила Шура, прерывая тишину, — возьми Андрея с собой! Смотри, какой он презентабельный! — Точно! — подхватила Амура. — И в этом костюмчике вообще космос! Андрей смущенно поправил пиджак, почувствовав себя на витрине магазина. Он так и не понял, к чему они клонят. — Будешь моим парнем?! — с надеждой в голосе спросила Машка. Черно-розовые разводы на щеках не придавали ей шарма, даже слегка пугали, Жданов вздрогнул, но трагичность ситуации не дала развернуться и убежать прочь. — В-в-в смысле? — пробормотал он. — Андрюша, да ты успокойся, — тепло улыбнулась ему Ольга Вячеславовна. — Понимаешь, у Маши проблема, ее сегодня пригласили в клуб, там будет ее бывший парень Дима со своей новой девушкой. А Маша не может пойти одна, потому что чувствует себя… — Брошенкой! — взвыла Тропинкина и снова принялась тереть покрасневшие глаза. — Не в своей тарелке, — продолжила Уютова и успокаивающе погладила Андрея по плечу. — Помоги ей, сделай вид, что ты ее парень. У тебя же нет девушки? Это всего на несколько часов. — Андрюш, ты нам друг или что? — заныла Амура. — А Федя почему не может? — парень слегка покраснел, надеясь избежать незапланированных приключений. — А Федя все всерьез примет! — буркнула Тропинкина. — И Федька балбес, а нужен серьезный красивый мужчина! Презентабельный! Чтоб Димка локти себе искусал… Чтоб знал, кого потерял! В общем, кроме тебя вариантов нет, — уверенно подытожила она. Жданов задумался ненадолго. Изображать влюбленного ему до сих пор ни разу не доводилось, хотя… Может, если выпить немного и представить на месте Машки Катю, то вдруг у него выйдет правдоподобно? Заодно Малиновского успокоит немного, а то он никак не отступает от мысли устроить личную жизнь своего друга. Андрей уже сто раз пожалел, что обмолвился о своей симпатии к Марии, но было уже слишком поздно. А тут такой шанс! — Ну пообнимаетесь немножко, поухаживаешь за дамой, — протянула Шурочка. — Ничего сложного! — Х-хорошо, — Андрей вздохнул, прикидывая в уме, как объяснить маме свое позднее возвращение. Сказать, что он проводит вечер с девушкой? Нет, не стоит. Потребует тут же предъявить, пригласить в гости на ужин, засыплет ненужными советами и будет интересоваться, насколько все серьезно. А то и вовсе придет на работу смотреть будущую невестку! — Тогда вечером у ресепшена, — Тропинкина просияла и кинулась к Андрею на шею. Неловко обняв ее, он неуверенно кивнул. — Спасибо, Андрюш, ты настоящий друг! Ее поцелуй в щеку еще долго не давал покоя Жданову. Сославшись на нереальное количество работы, он поспешно удрал к себе в каморку, пока его не хватилась начальница, и крепко задумался. Может, Ромке позвонить? Пока раздумывал, Малиновский позвонил сам.***
Катя отложила папку с договором и уставилась на вошедшую следом за Андреем Юлиану, как на призрака. Обычно появляется позже, чтобы поинтересоваться, чем Катенька собирается заниматься вечером, но чтобы практически сразу после обеда — это что-то из ряда вон выходящее. — Ты по мне уже соскучилась? — Катерина усмехнулась и откинулась на спинку кресла. Юлиана фыркнула и покосилась на дверь каморки, безмолвно спрашивая, там ли Катино сокровище. Пушкарева вопросительно нахмурилась, чем позабавила гостью. Их безмолвный диалог прервался звонком из-за закрытой двери, а затем чуть приглушенным голосом Андрея. — … Я как раз звонить тебе собирался… Рома, помощь нужна! Катя нахмурилась. Раз уж Юлька самовольно пришла, значит, знает в чем дело. — Андрюша у нас, оказывается, на свидание собрался, — быстро шепнула Юлиана, аккуратно прикладываясь ухом к закрытой двери кабинета помощника президента. Катерина пожала плечами. Собрался и собрался, не в рабочее время же. Ему полезно. А то она уже начинала думать, что ее помощник ненормальный. Пушкарева привыкла к тому, что все мужики на нее слюни пускают, а этот смотрит мимо! Обидно. Однако любопытство взяло свое, Катя поднялась со своего места, встала позади подруги и тоже прислушалась. — … Рома-а-а, ну прикрой, ты маму мою знаешь! — взмолился Жданов. — Я, если что, с тобой вечер провел. Да хватит ржать, Малина, что за мысли у тебя? Свидание у меня. Да, с той самой, я тебе рассказывал про нее… Катя едва слышно скрипнула зубами. Даже про Юльку забыла напрочь на целых полминуты. — А знаешь, с кем он идет, Катенька? — прошипела Виноградова на ухо подруге. — С Машкой Тропинкиной. Женсовет трепался только что. — … Прикинь, сама пригласила, — раздалось из-за двери. — Вот только тебя мне там не хватало, дружище! И ничего я не придумал. А, черт с тобой, в восемь «У Севы». Знаешь, где? Прекрасно. Только я тебя не знаю, понял? — А Маша у нас не промах, — прошептала Юлиана. — Пока ты, подруга, охраняла свое сокровище, одевала-обувала и повсюду с собой таскала, Тропинкина решила к рукам зайчика прибрать… — Ну и что? — буркнула Пушкарева, вертя в пальцах карандаш. Настроение стремительно падало ниже плинтуса. Почему-то. — А то, дорогая моя, сейчас твой зайчик освоится, войдет во вкус и начнет приходить на работу, как и весь женсовет, когда ему вздумается! И ты Машку не знаешь, что ли? Найдет кого поперспективнее, бросит Андрюшку, и будет у тебя любовная трагедия в отдельно взятой каморке. — Не маленький, сам разберется. Катя демонстративно поджала губы и отошла на пару шагов. — … Ромио, может, мне тебя еще в постель с собой взять? Ну, чтобы ты убедился самолично, что я не налажал! Катя вдруг вспомнила, как Жданов отвозил ее домой. Тогда было просто весело выводить помощника из равновесия, но ощущение тяжелого пульсирующего члена под рукой ей запомнилось хорошо. В ладони что-то хрустнуло. Оказалось, карандаш. Юлиана с веселым изумлением глянула на госпожу президента и усмехнулась про себя. — Короче, я звоню маме и говорю, что иду с тобой, — глухо раздалось в каморке. — Скажем, решили пива выпить. Да не убьет она тебя, уймись уже! А что, ты в курсе, где у нас библиотека находится? — смех. — До вечера, дружище. Спасибо тебе. — Опоздает утром — живьем освежую, — чуть слышно рыкнула Пушкарева, с легким удивлением уставившись на обломки карандаша, зажатые в кулаке.***
В клубе было непривычно: темно, шумно, многолюдно. И что Ромка находит в этом такого классного? У барной стойки как раз обнаружился Малиновский, увидев Андрея в обнимку с Машей, он кивнул и украдкой показал большой палец. Ну, может, теперь успокоится и отстанет. Мария подвела Андрея к большому круглому столу, поздоровалась и победно посмотрела на длинноволосого блондина. Видимо, это и есть Дима — тот самый бывший, ради которого задуман весь спектакль. Смазливенький какой-то, тощенький, соплей перешибить можно. Но Тропинкиной виднее, с кем встречаться. Морду кирпичом, Жданов, ты уже научился за время работы в Зималетто не показывать истинных чувств! Так, посмотреть на Машу — представить Катерину, улыбнуться. — Присаживайся, дорогая, — Андрей отодвинул подруге стул. Поездки с начальницей на официальные деловые обеды и ужины давали свои плоды. Катя подсказывала ему правила поведения, что-то он подмечал сам и вводил себе в привычку, даже дома автоматически отодвигать маме стул начал. Маргарита только ахала и влюбленными глазами смотрела на сына, вспоминая, как в молодости за ней ухаживал муж. Машка уселась на предложенное ей место с видом истинной королевы, а в густо накрашенных глазах играли бесенята. Нужно, наверное, за руку ее взять, а то никто не поверит ведь. — Не сиди, как на допросе, — Маша дотянулась до уха Андрея. — Пообщаемся, выпьем, закусим — и домой. Расслабься, Андрюш. Насчет выпить — идея неплохая. Не перебрать бы. Пил он редко, но метко. Если что, Малиновский рядом, не даст ударить лицом в грязь. Незнакомые названия коктейлей в меню, что выбрать-то? Глаза разбегаются в разные стороны. Андрей сделал вид, что придирчиво изучает меню, и решил остановиться на красном вине. Это хотя бы не так пугает, как многосоставные наименования алкогольных суррогатов. — Маш, что будешь? — Андрей улыбнулся, стараясь не думать о ценниках, но получалось из рук вон плохо. Тропинкина схватила меню и наугад ткнула в какой-то коктейль, а потом прижалась к своему кавалеру снова, хихикая и кокетничая изо всех сил. Компания оказалась не такой уж плохой, вполне дружеской. Только Дима искоса поглядывал на Жданова, видимо, они с Машей оказались достаточно убедительны. После пары бокалов Андрей и вовсе расслабился, начал что-то рассказывать, не забывая при этом обнимать подругу. — Андрюш, а поцелуй меня, — прошептала Тропинкина, когда уровень алкоголя в крови отключил здравый смысл, а парочки из-за столика начали отходить на танцпол. Ну и что, что не договаривались?.. — Маш, а, может, не надо? — Жданов слегка покраснел. — Неловко как-то… — Надо, Андрюша, надо! — Машка подвинулась поближе к своему спутнику. — А то нам никто не поверит! Всего один поцелуй. А потом пойдем потанцуем, а? — Да я… Не танцую, в общем, — под натиском Машкиного декольте Андрей почти сдался, даже обнял подругу поинтимнее. Маша, решив, что уговорила его, придвинулась еще ближе, жарко дыша Андрею в шею. Ну как тут отказывать?.. — Развлекаемся? — голос начальницы прозвучал так внезапно, что Машка отодвинулась почти на полметра. — Ой, Екатерина Валерьевна, здрасти! — пролепетала Тропинкина виновато, не сразу сообразив, что они, вообще-то не на работе. Андрей так вообще готов был сквозь землю провалиться. — Машенька, а вы тут чем занимаетесь? Вы вообще в курсе, сколько сейчас времени и что завтра вам обоим на работу? — улыбка президента не предвещала ничего хорошего. — А вы, Андрей? — Жданова слегка передернуло от официального «вы» Пушкаревой. — Мне с утра нужен адекватный помощник на переговорах, а не кубометр дров! — Да мы просто… — начала оправдываться Машка, понимая, что от Андрея сейчас помощи ждать не придется. — Свидание у нас, Катерина Валерьевна, — Жданов простодушно улыбнулся, надеясь, что начальница отстанет. Но Катя опешила от его прямоты всего на секунду. — Отлично. А теперь домой, Андрюша, вы мне утром нужны в здравом уме и твердой памяти! — рявкнула Пушкарева так, что парень слегка протрезвел. Хорошо, что за столиком в этот момент никого из компании не осталось, а то они почувствовали себя школьниками перед строгой учительницей. — Прости, Маш, — быстро шепнул Жданов подруге и виновато улыбнулся. — Мария, вас через десять минут заберет Федор. Не в ваших интересах отказываться! Опоздаете с утра — уволю! — рыкнула Катерина и нетерпеливо посмотрела на помощника. Андрей покорно последовал за ней на выход, не зная, что сказать в свое оправдание. Начальница была не в настроении. Да и почему он должен перед ней оправдываться за свою личную жизнь?!***
Катя сама не знала, зачем поперлась в этот злосчастный клуб. Убедиться, что у ее помощника действительно свидание с Тропинкиной? Ну, убедилась. Юлиане сказала, что просто хочет отдохнуть, однако подруга почувствовала, откуда ветер дует, и увязалась следом. В клубе «У Севы» они никогда не бывали, простоват. Хотя, если учесть, что элитный «Аквамарин» для Кати теперь закрыт, то пару бокалов вина можно было пропустить и здесь. Девушки сели за барную стойку, сделали заказ, а Пушкарева сразу же начала искать взглядом Андрея. Не хотела, останавливала себя, но проиграла в битве с собственными желаниями. Да, в этом она была не сильна. — Девушки, милые, вы не знаете, где здесь можно найти психиатра? — к ним почти сразу подсел симпатичный блондинчик, порядком мешая рассматривать людей за столиками. Катя окинула его придирчивым взглядом с ног до головы: массмаркет, хоть и качественный, коктейль в руке средней цены, часы тоже недорогие. Вряд ли он имеет отношение к миру моды, скорее, просто решил попытать счастье, но лицо какое-то смутно знакомое… — Простите? — удивленно ответила Юлиана и бросила на парня заинтересованный взгляд. — Мне сейчас позвонил друг, ему плохо… Девушка, — он схватил ладонь Пушкаревой и тут же приник к ней губами, — я вижу по вашим глазам, что вы можете ему помочь! Вы же не бросите в беде нуждающегося? Кстати, меня зовут Роман! А вас? — А вашему «дружку», — Катя взглядом на его пах и недобро ухмыльнулась, — венеролог не нужен? — Ну, зачем вы так? — Малиновский сразу же поник и посерьезнел. — А вам кто-то еще дает после таких подкатов? Находятся дуры? — фыркнула Пушкарева. — Ромочка, вы не обращайте на мою подругу внимания! — проворковала Юлиана и придвинулась поближе к их собеседнику. — У нее сегодня парня увели, она не в духе. Рома удивленно округлил глаза, но Виноградова уже взяла его в оборот. — Вы знаете, я — немного психиатр! Где же наш пациент? Катя только усмехнулась: если Юлиана видит красивого мужика, то забывает обо всем на свете. Только алкоголя эти двое заказывают все больше и больше. Ну и прекрасно, зато ей уже ничто не помешает… А зачем она сюда приехала, собственно? Блуждая взглядом по полутемному залу, Катя наткнулась на Андрея и Машу за столиком в большой компании и скривилась. Тропинкина изо всех сил вешалась на парня, разве что сиськи из майки не вывалила, а Андрей ее беззастенчиво обнимал, улыбался, склонял то и дело голову к своей спутнице, и, кажется, даже не смущался, как обычно. Девственник! Ага, конечно! И до того было противно смотреть на это представление! Что-то Машенька не спешила вешаться на Андрюшу, пока тот таскал сильно поношенный костюмчик, которому место на помойке! А теперь вон как развернулась! Можно подумать, Пушкарева для нее старалась, приводила мальчика в порядок. Вино в бокале закончилось быстрее, чем Катя ожидала. Она на автомате достала телефон из сумочки, написала Короткову короткое смс с адресом клуба и увидела, что ее подчиненные остались наедине. Отставив в сторону пустую посуду, она решительным шагом двинулась к сладкой парочке, надеясь изо всех сил, что не устроит скандал. Повода-то формально нет. И никаких видов на Андрея тоже, что бы там ни говорила Юлька! Вблизи все выглядело еще омерзительнее. Стиснув зубы, Пушкарева подошла к воркующим голубкам и на ходу начала нести какую-то чушь, лишь бы выдернуть Андрюшу из лап секретарши. При виде нее он вдруг застеснялся, а потом покорно последовал за начальницей, хотя и выглядел крайне недовольным. Свидание ему испортили, видите ли! — В машину садитесь, — рявкнула Катерина, круто обернувшись к Андрею. Тот зябко поежился, но упрямо сверкнул глазами. — Андрей, вам утром нужно быть в форме, а не маяться похмельем. — Вы, вроде, говорили, что вас мало интересует, чем я занимаюсь вне работы, — буркнул обиженный Андрей, не спеша выполнять приказ. — Зная Тропинкину, скажу так: меня очень скоро заинтересует, чем вы заняты и в рабочее время, — прошипела Пушкарева. — У нас нет встреч завтра утром, я знаю ваше расписание наизусть. — Значит, будут! Мне нужно что-то объяснять? — рассвирепела Катерина. — Садитесь, и не ломайте комедию. Пора домой. Я отвезу вас. — Я сам до дома доберусь, — буркнул Андрей, упрямо глядя на асфальт под ногами. — Не маленький. — Вам не надоело спорить? Андрей, не упрямьтесь. Еще спасибо скажете потом, что испортила вам свидание! С чего вам вообще пришло в голову идти на свидание с Тропинкиной? — Кто позвал, с той и пошел! А нужно было вас пригласить, Екатерина Валерьевна? — Жданов громко и от души рассмеялся. — И как вы себе представляете наше свидание? — усмехнулась Катя, запихивая парня в машину силком. Он только дергался от непрекращающегося смеха, но не возражал и не сопротивлялся. — Никак, вы откажетесь, — Андрей тут же успокоился и пожал плечами. — Так что смысла приглашать вас не вижу. А пьяный зайчик, оказывается, саблезубый! Салон машины на какое-то мгновение показался невероятно тесным. Может, дело в том, что скромняжка-Андрюша развалился на сидении в свободной позе и не сводит с нее странно поблескивающих глаз? — И даже не попытаетесь? — Катя взяла себя в руки, завела машину и вырулила со стоянки. Так хотелось хоть немного смутить Андрея, но получилось пока только рассмешить. — А вдруг соглашусь? — Бросьте шутить, — фыркнул Жданов. — Не смешно. Вы не согласитесь, а я не знаю, куда вас можно сводить, чтобы это не выглядело глупо. — А если место выберу я? — поддразнила Катерина. — Куда, кстати, ехать? Андрей назвал адрес и замолк, отвернувшись к окну. Мимо проносились яркие огни ночной столицы, сливаясь в один световой поток. Время почти полночь, на дорогах уже пусто, а рык мощного двигателя убаюкивал и успокаивал. — Андрей, вы на вопрос не ответили. — А вы думаете, что стоит на него отвечать? — пробурчал Жданов. — Я и так знаю, какие места вы предпочтете, они таким как я не по карману. — Вы всегда можете предложить свой вариант, — Кате нравилась эта игра, слегка щекочущая нервы. А главное, Андрей не смущался, хоть и был очень недоволен разговором. — Ага, Макдак, например. И мое ржавое ведро с болтами в качестве транспорта. Вам подойдет? — Марию вы повели в довольно приличное заведение, — поддела его Катя. — Или вам не нравится сама мысль о возможном свидании со мной? — Это совершенно невозможно, — спокойно ответил Андрей, о чем-то раздумывая. — Мне кажется, вы так говорите, потому что я вам немного испортила вечер с вашей дамой, — снова попыталась раззадорить его Катерина, свернув в указанном Андреем направлении. Неоновые огни проспектов сменились одинаковыми панельными многоэтажками и пустующими парками спального района. Ну и дыра! — Немного — мягко сказано, — негромко произнес Жданов, косясь на изящные пальчики начальницы, сжимавшие руль. — Вряд ли Маша согласится повторить вечер и довести его до логического завершения. Вы же женщина, как думаете? — Она тебе настолько нравится? — повинуясь жесту, Катя свернула в крохотный двор и с трудом приткнула машину на свободное место перед видавшей виды хоккейной коробкой. — Ты хотел начать с ней отношения? Андрей потянулся, перевел мутный взгляд на начальницу и как-то болезненно улыбнулся и тихонько начал читать на память, изредка сбиваясь с ритма и запинаясь: Заметался пожар голубой, Позабылись родимые дали. В первый раз я запел про любовь, В первый раз отрекаюсь скандалить. Был я весь — как запущенный сад, Был на женщин и зелие падкий. Разонравилось пить и плясать И терять свою жизнь без оглядки. Мне бы только смотреть на тебя, Видеть глаз злато-карий омут, И чтоб, прошлое не любя, Ты уйти не смогла к другому. Поступь нежная, легкий стан, Если б знала ты сердцем упорным, Как умеет любить хулиган, Как умеет он быть покорным. Я б навеки забыл кабаки И стихи бы писать забросил. Только б тонко касаться руки И волос твоих цветом в осень. Я б навеки пошел за тобой Хоть в свои, хоть в чужие дали… В первый раз я запел про любовь, В первый раз отрекаюсь скандалить. Кате прежде стихов ни разу не читали. Вообще. Никто. Никогда. Сорили деньгами, дарили шикарные подарки, отпускали пошлые шуточки, но никто даже не думал выучить ради нее Есенина. Тихий голос мужчины завораживал, и, почему-то казалось, что он говорит не о Марии. Не про серые глаза секретарши эти стихи! Не про них! Захотелось забыть обо всем: о проблемах на работе, о давлении на нее любимых родственников, о том, что нужно держать лицо перед обществом и соответствовать чьим-то идеалам. Она слушала чуть хриплый мужской голос, слегка склонив голову на бок, не в силах отвести взгляд от его губ. Где-то на краю сознания не отпускало желание втихаря прикопать Тропинкину, доставить Андрея до порога его дома под вооруженным конвоем и зорко следить за тем, чтобы в его окружении всякие Машеньки впредь не заводились. Это ее Андрей! Чуть прохладные пальцы мужчины бережно прикоснулись к ее щеке, осторожно, невесомо, скользнули в волосы, маня и зовя за собой. Он смотрит на нее из-под полуопущенных ресниц, глаза его в полумраке кажутся черными, глубокими, и прочесть, о чем он думает в этот момент, невозможно. От него пахнет вином, и, вероятно, он все еще пьян. На губах легкая улыбка, от которой сердце начинает выпрыгивать из груди. Ей хочется довериться его рукам, почувствовать тепло его тела, забыться ненадолго. Андрей любуется ей открыто и беззастенчиво, как не мог позволить себе любоваться раньше, и его восхищение без капли похоти, которую Катя привыкла видеть во взглядах мужчин, заставляет сердце трепетать и замирать в ожидании чего-то… Теплые губы нежно касаются ее губ, и отталкивать его не хочется, пусть движения слегка неловкие, но от них все замирает внутри и требует продолжения. Еще чуть продлить нежданную ласку, чуть углубить поцелуй. Катя точно знает, что кроме этого Андрею ничего не нужно. Его рука не скользнет в вырез плаща, чтобы сжать грудь, он не потребует подняться с ним наверх, а завтра не упрекнет, не будет строить из себя победителя, мачо или альфа-самца. Завтра это будет тот же Андрей Жданов, воспитанный, скромный и тактичный. Катя тянется к нему сама, прося поцеловать ее еще. Потому что так ее прежде никто не целовал. Так, чтобы кружилась голова от одного нежного прикосновения. Она не дала ему отстраниться, обняв за шею и запустив пальцы в волосы на затылке. Андрей только усмехнулся, позволив себе поцеловать ее еще раз. — Кать… Я пойду… — Жданов мягко отстранил от себя девушку, поцеловал тонкое запястье и отодвинулся. — Вы же сами будете ругаться, если опоздаю. И машину я у клуба оставил… — Федор утром пригонит на стоянку, — пытаясь восстановить дыхание, произнесла Пушкарева, совершенно позабыв о том, что она президент крупной фирмы, а Андрей ее подчиненный. Парень только молча улыбнулся и взялся за дверную ручку, чтобы выйти, наконец, наружу. — Андрюш, — как не хотелось отпускать его! Жданов покорно откликнулся на ее зов. Как всегда. — Спасибо… — Вам спасибо, Екатерина Валерьевна, — Жданов пожал плечами и слишком поспешно скрылся за подъездной дверью. Практически сбежал. Катя посидела еще немного в пустом темном дворе, не в силах завести двигатель. Она опустила голову на ладони, изо всех сил сжавшие руль, и почувствовала подступающий к горлу комок. Нет, Екатерина Пушкарева никогда не плачет, тем более из-за такой ерунды. Никогда. Ехать куда-то совершенно не хотелось, но и делать здесь уже нечего. Подумав, она все-таки свернула в сторону дома. Видеть кого-то сейчас, особенно Сашку, ей не хотелось, нужно побыть одной.