Лунный свет

      Эльфы торопились, очень торопились. По лесу мы передвигались практически бегом. После того, как кровавый ад под Хорнбургом окончился, я искала тело Халдира. Мы с остатком его отряда хотели увезти наших погибших, чтобы в последний путь проводить их на родной земле.       И вот я нашла Халдира. Глаза его были закрыты прошлой ночью рукой Леголаса. Его обезглавленный убийца лежал рядом. Клинок всё так же и торчал из его живота. Я решила вынуть его, перевернула тело и потянула за рукоять клинка. И тут до моего слуха долетел слабый стон. Я огляделась, вокруг было множество тел: эльфы, люди, орки. Откуда исходит стон, я не могла понять. Тогда я вернулась к своему занятию. И снова стон. Я замерла. Мой взгляд упал на бледное, почти серое лицо Халдира. Вдруг мне показалось, что его ресницы дрогнули. Не лишиться бы чувств! Я встала на колени и приблизила свое лицо к его лицу. И моя щека почувствовала слабое дыхание! Не может быть?! Этого просто не может быть!!! Халдир! В нем всё еще теплилась жизнь! — Халдир, — тихо позвала я и приподняла его голову, — Халдир, милый, это Арвен! Ты просто услышь мой голос. Мы сейчас заберем тебя в Лориэн, Госпожа вылечит тебя! Ты только продержись еще немного, друг мой, прошу тебя!       На мой зов прибежали два эльфа. Из копий и плащей они собрали носилки, на которые погрузили Халдира. Я направилась к рохиррим, нам нужны были лошади. Я встретила Гамлинга, одного из маршалов короля Теодена. Представившись своим мужским именем — Тулуиром — я попросила одолжить нам лошадей для перевозки наших раненых и погибших.       Вечер только начал укрывать долину перед крепостью, а наш обоз уже двигался в сторону Лориэна. Повозки с погибшими шли достаточно медленно, а вот раненых везли быстрее. А повозка с Халдиром ехала самая первая, ею правила я, рядом почти бежали четыре эльфа. «Госпожа моя! Бабушка!» — взывала я к Галадриэль на осанвэ. «Торопись, девочка моя! Твой друг с трудом держится за этот свет! Твой отец уже в пути в Лориэн. Только постарайся поскорее…» — ответил мне голос моей бабушки.       Мысленно я молилась Эру! Отчаянно и горячо, как просят за тех, с кем сердце. За родных, за любимых, за родичей. Слезы катились у меня по щекам, но я продолжала подгонять пару лошадей. То молясь Отцу, то уговаривая Халдира потерпеть и остаться со мной. — Пожалуйста, мой хороший, пожалуйста, Халдир, будь со мной! Останься на этом свете! Наверняка твоя дочь ждет своего прихода, чтобы наконец назвать тебя ada! Ты должен держаться, ради нее! — горячо шептала я, — Держись! Галадриэль и Элронд обязательно помогут тебе! Ты только не теряй надежду. Держись!       Почти сутки спустя меня сменил один из эльфов, что сопровождали повозку. А я сидела рядом с капитаном и старалась придерживать его, чтобы не так сильно трясло. Тело его горело, у него был жар. Я не решилась вынимать клинок, боясь открыть рану и тогда он мог бы совершенно точно умереть от потери крови. Я постоянно говорила с ним. Даже когда меня сморила усталость и к концу вторых суток я уснула, во сне я продолжала с ним разговаривать.       Когда мы пересекли границу, нас встречал отряд галадримов. Очень расторопно они подняли Халдира на носилки и быстро, но очень аккуратно понесли. Я следила за ними глазами до тех пор, пока они не скрылись из вида, а потом без сил упала на повозке и всё, что я могла видеть, это кроны золотых меллорнов, что смыкались где-то высоко и почти касались неба. Скоро их листва превратилась в медленную золотую карусель, а потом всё погасло.       Когда я очнулась, была глубокая ночь. Я лежала в кровати в своих покоях. Комнату заливал лунный свет и от того она вся, казалось, будто бы сделана из серебра… И тут же в памяти всплыли платиновые пряди волос Леголаса, которые я однажды, кажется, уже целую вечность назад, заплетала. Прости меня, мой принц, я даже не попрощалась, не дала о себе знать. Но, поверь мне, я помню твой взгляд там на поле боя, я помню тепло твоих рук и вкус поцелуя, твое нежное признание и такое надежное «Я прикрою!». Прости, но я должна была попытаться спасти умирающего друга! Халдир! Где же он? Что с ним? Я так резко и неуклюже после долгого сна попыталась встать, что уронила на пол стоявший на столике у кровати бокал с водой. В тишине ночи звук казался оглушающим! В темном углу покоев что-то зашевелилось, и я услышала звук мелких шагов и голос: — Госпожа, о благие валар! Вам нельзя вставать! Лежите! И через мгновение я уже видела перед собой такое знакомое встревоженное лицо моей маленькой Алассе! — О, Алассе! Это ты?!       Маленькая эллет бросилась на меня с объятиями. Она тут же залилась слезами и причитаниями, что она каждый день молила Эру и валар о моём благополучии и теперь готова умереть, так как ее желание исполнено и я вот она, живая перед ней и меня можно обнимать. — Ваши волосы, госпожа, они как будто отросли немного. Вы такая красивая, принцесса Арвен, такая смелая, такая могущественная! Мне так повезло снова служить вам! Когда я узнала, что Владыка едет в Лориэн и там, скорее всего будете вы, я молила его взять меня с собой, чтобы я снова могла быть рядом с вами! — Тише, тише, Алассе! Ты перебудишь весь дворец! Я тоже очень рада снова видеть тебя! Скажи мне, что с Халдиром? С раненым? — Я не знаю, моя госпожа. Я лишь видела, что его быстро пронесли в крыло, где остановился Владыка Элронд. Слугам туда без спроса ходить было запрещено. — Прошу тебя, утром разузнай всё, что сможешь! Хотя бы жив ли он. — Хорошо, леди Арвен, я узнаю, что смогу. А теперь спите, вам надо спать. С утра к вам хотела зайти Леди Галадриэль. Я буду рядом, я устроила себе постель в дальнем углу этой комнаты. Поэтому зовите меня, если что-то понадобится. Сейчас я принесу вам новый бокал воды, а вы постарайтесь заснуть.       Она подоткнула мне одеяло и тихо вышла, прикрыв дверь. Я снова подумала о Леголасе. Как странно, почему я не думаю об Арагорне? Как он? Выжил ли в битве, я ведь так и не видела его там, в Хельмовой Пади. Правда ли он полюбил другую или это лишь мои догадки? Скажи мне, мой милый, всё еще живущий в глубине моего бедного сердца, дорога ли я тебе так же, как раньше? Осталось ли в твоем сердце немного любви для меня? С этими мыслями я погрузилась в сон. Разбудил меня голос Алассе. — Моя госпожа, просыпайтесь! Леди Галадриэль идет к вам. Леди Галадриэль вошла бесшумно, так, как она всегда делает. Но я почувствовала её ещё до того, как её рука коснулась медной дверной ручки моих покоев. — Милая моя, — произнесла Белая Леди, и глаза её засветились нежностью. В такие моменты я видела в ней мою давно потерянную мать. И мне всегда хотелось, как в детстве, прыгнуть ей на руки и услышать смех Галадриэль! Смех, которым она награждает редко и редких. Но тут я была счастливым исключением. Я сонно улыбнулась в ответ. — Миледи! — Будешь звать меня миледи в тронном зале, — она укоризненно посмотрела на меня, — а здесь я просто могу побыть бабушкой, а не вершительницей и не владычицей. — Бабушка, я так рада снова тебя видеть! — я села на кровати и потянулась обнять её, как я это делала в детстве. Галадриэль величественно села на край кровати и открыла свои объятия. Попав в них, я тут же окунулась в безбрежное спокойствие и любовь. Рядом с ней было бесконечно спокойно и тепло! — Моя смелая, моя отчаянная Арвен! Ты так похожа на свою мать! Она бы гордилась тобой, и я горжусь! Но, милая, разве же это разумно — бросаться в такие опасные авантюры? — она подняла моё лицо за подбородок, — Ты действительно так его любишь?       Я опустила глаза. Смотреть на нее сейчас, всё равно, что открыть перед ней сердце. А его сейчас я даже перед самой собой не могла открыть. — Я не знаю, бабушка. Моё сердце растерянно. — Но ты же знаешь, что мы выбираем одного мужа на всю жизнь. Одну любовь до конца своих дней. Кто же твоя единственная любовь, моя девочка? Смертный король или бессменный принц? — Если бы только я знала, родная! — я обняла её крепче, — я в смятении. Я целовала короля и это давало моей душе мир. Я целовала принца и это зажигало в моём сердце великий огонь! Что из этого я люблю больше — не спрашивай, ибо я сама себе ответить не в состоянии… Что мне делать, бабушка? — я подняла на Галадриэль глаза, на которых уже сами собой наворачивались слёзы. — Моя бедная маленькая эллет, — она прижала меня в себе и стала слегка покачивать, словно баюкая, — Твоя судьба необычная и восхитительна, я чувствую это. Но что ждёт тебя, моя девочка, то мне доподлинно неизвестно. Скажи мне, хочешь ли ты посмотреть в зеркало? Я закивала головой. — Я сама дала тебе благословение на брак с Арагорном, но я вижу, насколько Леголас достойный эльф и как горит его трепетное сердце любовью к тебе. Такая любовь — редкий дар! Да прибудет ему сил не растерять эту драгоценность и пронести через всю жизнь. А зеркало… Этой ночью, хорошо? — Да, — вздохнула я. Мысли снова унесли меня к Леголасу. — Я оставлю тебя наедине с твоими мыслями, дорогая, — Галадриэль лукаво улыбнулась. Но не задерживайся в постели надолго. Скорее всего, тебя захотят видеть! — она подмигнула и грациозно встала. Поцеловала меня в макушку и тихо удалилась, словно утренний туман при первых солнечных лучах.       Я улыбнулась, откинулась на подушку и прикрыла глаза. И снова предо мною встал Леголас. Его приезд в Дом моего отца. Как он кружил меня на руках тогда, а солнце играло лучами в его серебристых волосах. А потом ночью его красивые обнаженные плечи и сильные руки. Леголас был потрясающе сложён, что уж греха таить. И эти его изящные пальцы, что так умеют ласкать, дразнить, приносить удовольствие и останавливать слова, готовые сорваться с губ. Ведь тогда, в этом кромешном аду у Хельмовой Пади я чуть было не сказала, что тоже люблю его. Но он был мудр и остановил меня. А ещё мне вспомнился сон о нём, в этой же кровати. Тот сладкий, влажный, томный сон, за который мне потом было стыдно перед самой собой. Да, я не была ни с кем никогда, но клянусь, была бы рада, если бы первым был он. А что же тогда Арагорн? Я люблю его? Да, но это совсем другая любовь. Такая любовь строит города и поднимает павшие королевства из руин. Она несёт благость народам и становится бесконечным источником счастья всем, кому посчастливилось греться в её лучах. Какую любовь я выберу? Я не могу ответить на это сейчас… Здесь многое зависит от него, от Арагорна. Он должен понять и принять, что его судьба — стать королём и возродить род, что едва не прервался… Мои размышления прервал приход Алассе. — Моя госпожа, прикажите купальню? — Да, Алассе. И приготовь мне платье, сегодня мне хочется быть очень красивой! — Какое счастье! — я видела, как это моё желание вдруг растрогало её. Моя милая маленькая Алассе, ты такая славная.       Через час я уже спускалась вниз, в трапезную. На одном из пролётов ко мне приблизился молодой эльф, поклонился и с почтением попросил меня проследовать за ним. Я немного удивилась, но пошла, Алассе последовала за мной. Эльф остановился перед дверью одного из флэтов. — Леди Галадриэль попросила проводить вас сюда, миледи, — он распахнул двери.       Я вошла. Флэт был светел и чист, будто палата врачевания. Тут пахло травами, медом и чем-то еще мне не знакомым. Я прошла в комнату и на кровати я увидела лежащего. Я подошла ближе. Лежавший медленно повернул ко мне лицо. Халдир?!!??! — Этого не может быть, — прошептала я, — Я не могу поверить своим глазам…Это же чудо! Я бросилась к кровати. — Халдир, друг мой, — я стояла на коленях у кровати и сжимала его прохладную руку. Его глаза смотрели ясно, и он слабо мне улыбался. — Арвен, — тихо сказал он, — Я даже не мечтал снова увидеть тебя на этом свете. — Но как, друг мой, как??? Как тебе удалось остаться в живых? Ведь я собственными глазами видела, как свет эльдар покидал тебя! При мне Леголас закрыл твои глаза, и ты больше не дышал! — Иллуватор, видимо, посчитал, что твоя молитва была достаточно горячей и искренней, а желание Леголаса, чтобы ты была счастлива очень сильным, — он снова улыбнулся, — Мне было сказано, что моё время ещё не пришло и я вернулся, Намо отпустил меня, как когда-то Великого Глорфинделя. А леди Галадриэль и владыка Элронд приложили всё своё мастерство врачевателей, чтобы мое хроа было в состоянии принять мою фэа снова. Правда, чудесно? — он устало прикрыл глаза. Такой длинный монолог забрал у него слишком много сил. — Шшш, — я приложила палец к его губам, — Тебе не стоит там много разговаривать, а стоит беречь силы и скорее выздоравливать. Его серые глаза снова взглянули на меня. А потом он перевёл взгляд за моё плечо. — Кто это с тобой, Арвен? — тихо спросил он. Я обернулась. Из-за угла восхищенно глядела пара глаз фиалкового цвета. Я улыбнулась. — Алассе, подойди сюда, не бойся. Позволь мне представить тебе моего самого близкого друга, доблестного воина, эльфа с самым огромным сердцем. Это Халдир. Он спас меня в бою у Хельмовой Пади. Халдир, это моя любимая служанка Алассе. Эльфийка сделала скромный книксен и опустила глаза. Глаза же Халдира неотрывно глядели на неё. Что-то тут произошло, улыбаясь про себя подумала я. — Алассе, могу я попросить тебя об услуге? — Конечно, моя госпожа. — Пожалуйста, присмотри за Халдиром. Мне бы очень хотелось, чтобы он поправился как можно скорее. А я знаю, как внимательно и заботливо ты можешь ухаживать за тем, кто болен. Ты сделаешь это для меня? Маленькая эллет залилась краской, но энергично закивала. — Тогда будь добра, принеси для Халдира завтрак. Ему нужны силы. Алассе тут же исчезла в дверях. — Спасибо, — одними губами произнес Халдир и горячо сжал мою руку. — Ты в надежных руках, друг мой. А сейчас я пойду. Алассе присмотрит за тобой.       Почти весь день я провела в своей комнате. Сначала я читала, потом села писать письмо Арагорну, порвала его. Начала писать Леголасу, но не смогла ничего написать, кроме «Милый мой…». Этот листок я тоже порвала. Да что со мной такое? Я молила ночь скорее прийти, надеясь, что Зеркало Галадриэль внесет хоть какую-то ясность в мои мысли и в мое сердце. Вечером я решила навестить Халдира. У двери я остановилась, услышав негромкое пение. Приоткрыв дверь, я увидела Алассе, сидящую на краю кровати Халдира и тихо поющую, закрыв глаза. Это была старинная колыбельная на синдарине. Ее до сих пор поют матери своим хворающим детишкам. Она о том, как золотая пчела по просьбе матери полетит высоко в ночное небо, где растут звездные цветы. И из них она принесет волшебный мёд, съев который дитя тут же поправится. Я любила эту колыбельную. В детстве я мечтала однажды увидеть эту звездную пчелу и поблагодарить ее за то, что я всегда выздоравливаю. Но мама говорила, что с рассветом все волшебные пчелы улетают в свои ульи во Мглистых горах. И я просила маму, что, если вдруг ночью она не будет спать и увидит эту звездную врачевательницу, пусть обязательно передаст мою благодарность. Сейчас маленькая хрупкая Алассе пела эту наивную, но такую целительную колыбельную одному из лучших и сильных воинов Лориэна. Я слышала в ее голосе те целебные нотки, что есть у всех матерей, желающих скорейшего выздоровления детям. А Халдир держал ее маленькую ладошку в своей и не сводил с нее восхищенных глаз. Я улыбалась. Друг определенно шел на поправку. Алассе закончила и я решилась войти. Постучалась. Служанка открыла дверь и ту же опустила глаза, не в силах скрыть смущения. — О, Алассе, ты тут? Как себя чувствует твой пациент? — Господину Халдиру, на мой взгляд, лучше. Но стоит всё же спросить врачевателя…. Я принесу воды, — торопливо сказала она и выскользнула в дверь.       Я с улыбкой посмотрела на Халдира. Тот с сожалением проводил эльфийку глазами до дверей, а затем посмотрел на меня. — Арвен… Ты трижды спасла меня, — он протянул ко мне свою руку. Я подошла взяла его руку в свои ладони и присела на край кровати. — Трижды? — я удивленно подняла брови. — Первый раз там, на боле боя, горячо молясь за меня. Второй раз, когда держала меня на этом свете своим голосом и везла меня сюда невзирая на усталость. И третий, когда привела ко мне это нежное создание Эру! Я чувствую жизнь, Арвен! Мне кажется… — он прикрыл глаза и губы его тронула улыбка. — …что ты влюблен? — закончила я его фразу. Халдир кивнул. — Да, мне так кажется. Моё сердце поёт, Арвен. Я дышу, когда она рядом. Ее пальцы пахнут лавандой, когда она трогает мой лоб или подносит мне воды, — он снова мечтательно улыбнулся, — Я твой вечный должник и брат отныне, Арвен. Я должен тебе жизнь, и я не задумываясь ее отдам за тебя, если будет нужно! — его глаза уже смотрели твердо, а рука крепко сжимала мои пальцы. Моя Алассе и правда имеет на него какое-то удивительно целительное влияние. Я в ответ сжала его руку. — Поправляйся скорее, друг мой! Я уверена, прогулки в садах на свежем воздухе в приятной компании ускорят свое и так быстрое выздоровление. А свою жизнь оставь себе. Зря я что ли тебя так старательно спасала. Она тебе еще очень пригодится. Халдир улыбнулся и заглянул мне в глаза. -Тебя что-то тревожит, моя принцесса? Я промолчала. — Он любит тебя без памяти, и ты знаешь это. От чего же ты выбрала другого, Арвен? Леголас достойный эльф, прекрасный воин с сердцем, полностью принадлежащим тебе. Почему же ты не отвечаешь ему? Я закрыла лицо руками. — Халдир, каждое слово режет меня, словно моргульский клинок! Я не знаю, как поступить? — Но ты же знаешь, что у нас есть в традиции возвращение клятвы. Кольца будут переплавлены и больше никогда не украсят ничьих пальцев. — Конечно, знаю. Но почему-то я остаюсь с Арагорном…пока я в его сердце. Но, возможно, моё место в нем уже занято другой. Халдир вздохнул. — Я бы хотел, чтобы Леголас никогда не покидал тебя…даже если ты станешь женой другого. Он достоин… — Я знаю, Халдир. Часть моего несчастного сердца навсегда принадлежит ему, — я поднялась, — тебе надо отдыхать. Я позову Алассе. Я покинула флэт Халдира, свернула за угол и прислонилась к прохладной коре меллорна пылающей щекой. Слезы, бессильные слезы застилали мне весь мир. Мне казалось, я никогда не выйду из этого лабиринта сама! Мне нужна помощь, подсказка, ибо моё сердце растерянно, и я не знаю, какой дорогой мне пойти.       Тем временем Карас Галадон накрыла своим крылом ночь. Воздух был по-летнему теплым, но, как и всё здесь, словно застывшим. Я направилась в сад Владычицы. Там сейчас была хоть какая-то надежда на разрешение моей дилеммы. Галадриэль уже ждала меня у источника с серебряным кувшином в руках. — Подойди, дитя. Зеркало показывает многое, но даже мудрейший тебе не скажет, что ты можешь в нем увидеть. Будет ли то прошлое, будущее или то, чему еще не дано случиться — это неведомо никому. Так что смотри, будь внимательна и слушай свое сердце.       Вода разлилась передо мной в серебряной чаше, и поначалу я видела в ней лишь отражения звезд. Но вот темнота звездного неба стала светлеть, и я увидела…       Король Трандуил, отец Леголаса, улыбаясь держит на руках златовласого мальчика, точь-в-точь похожего на самого Леголаса. Что это? Видение прошлого? Я смотрела дальше. Я видела себя стоящей на высокой белой башне. И последнее, что мне показало зеркало была фигура в плаще и капюшоне, бредущая среди опустевшего и тихого леса. Я не смогла узнать место и чья это фигура… Вода потемнела, но вдруг из этой темноты всплыли цветы нифредила, качающиеся на вершине холма… А потом всё пропало. — Белая башня — башня Гондора, — произнесла Галадриэль. — Значит, Арагорн, — отозвалась я. Не стану лукавить, я испытала некоторое разочарование, что я не видела Леголаса. Точнее увидела, но совсем еще крохой. Зачем мне было это видение не моего прошлого? Но теперь всё решено. И в моей жизни будет лишь Арагорн. — Ты разочарована, Арвен? — Немного… Но кто смеет противиться судьбе? — То, что показывает зеркало может быть не явным будущим, тем, чему еще не суждено было воплотиться в этому мире. А значит есть надежда. — Надежда есть всегда, — ответила я, поклонилась и пошла в сторону дворца.