Лунный свет

Год прошел, как Арагорн покинул этот мир. Я вернулся в Итилиэн к своим обязанностям. Эльдарион вступил в права государя, а Арвен оправилась от потери мужа. Как мне казалось. Как нам всем казалось. Той зимой я гостил у отца в Эрин Ласгалене. После падения Дол Гулдура Лихолесье стало называться Лесом Зеленой Листвы. И действительно, родные пущи потихоньку восстанавливали свое былое величие, расцветали, зеленели. Подданные отца старательно трудились над этим. Была восстановлена старая гномья дорога Мен-и-Наугрим, по которой в далекие времена гномы ездили торговать в Эсгарот. Я был рад видеть родной дом возрождающимся. Мы с отцом обсуждали его планы на весну, когда вошел слуга. — Милорд, прибыл гонец с посланием для принца. Отец повернулся на слугу с крайне недовольным видом. — Что еще за гонец? Откуда? — Из Минас Тирита, сир, — ответил слуга. Отец перевел на меня взгляд, полный тревоги и громко сказал: — Ну и чего же ты ждешь, бестолковый! Скорее впускай! Таких гонцов надо немедленно вести на прием! Немедленно! — он повысил голос и обернулся гневно на слугу. Эльфа словно ветром сдуло. Секундой позже через зал уже шагал гондорский гонец, держа в руке письмо. Я быстро пошел ему навстречу, взял письмо из его рук. Отец подошел ко мне с немым вопросом. — Это от Эльдариона… Арвен пропала…. — мне показалось, что земля уходит у меня из-под ног. Трандуил внимательно посмотрел на меня. — Мне кажется, тебе нужно срочно ехать… В письме сказано, как она пропала? — Нет, просто однажды утром ее не нашли в замке, потом в городе. И вот уже месяц, как ее не могут найти нигде, — у меня заметно задрожали руки. Отец взял у меня письмо и быстро пробежал глазами. — Валар знают, что там происходит у этих людей! Как можно потерять королеву-мать?! Возмутительно! Они уже целый месяц не могу найти свою королеву?! Тебе нужно срочно поехать и всё выяснить. Но, сын, на твоем месте я бы сперва заглянул в Лориэн. — Но Лориэн уже давно пустует, там никого нет. — В Лориэн, Леголас! — Но отец, зачем Арвен уезжать одной так далеко? — В Лориэн! Я настаиваю. Просто сделай, как я прошу. Он намного ближе Гондора. Ступай, собирайся! — он обернулся к ожидающему гонцу — Подожди за дверью, мы напишем ответ и ты, поменяв лошадь и хорошенько поев немедленно отправишься назад к своему королю. — Слушаюсь, Милорд, — гонец поклонился и вышел. — В Лориэн, сейчас же! — отец слегка подтолкнул меня в спину, — Ты что, внезапно корни пустил, Леголас! Немедленно собирайся и поезжай! Я чувствую, что ты можешь опоздать! Слова отца поразили меня, словно молния! Опоздать?! О, нет, только не это! Я даже думать не хотел об этом! Я гнал от себя эту страшную мысль! Арвен, ты же не сделаешь этого?! Арагорн, друг, неужели я не смогу выполнить твою последнюю просьбу? В голове мутилось, мысли путались, я был в полной растерянности! Звук пощечины почти оглушил меня, и щека тут же вспыхнула! — Пришел в себя? — отец в упор смотрел на меня, глаза его пылали гневом. — Да, — выдавил я. Отцовская пощечина действительно как-то прояснила голову, — Я еду немедленно. — Ну наконец-то! А то я уж думал, мой Лист вдруг обратился Деревом! Уже через час я мчался в сторону Великого Андуина. Там мне предстояло переправиться через реку и уже пешком пройти Лориэн. Я скакал во весь опор и лишь про себя повторял одну и ту же молитву: О, Эру, не дай мне опоздать! Лориэн встретил меня звенящей тишиной. И вроде бы всё как и было, и меллорны так же роняли золотую листву, и птицы пели, но впервые я видел снег в этом волшебном лесу и всё словно в одно мгновение пришло здесь в упадок. За всё время существования Лориэна в нем, наверное, впервые была зима. Без защиты кольца Ненья вечное лето ушло в след за своими владыками на Запад. Я вошел в Карас Галадон. И в этот миг меня накрыло тревогой. Что-то было в этом воздухе, в этой тишине флэтов и переходов. Что-то слишком спокойное, смертельно спокойное. — О, Эру, не дай мне опоздать…. — тихо произнес я, — Арвен, где же ты? Пусть мой отец ошибался и тебя тут нет, молю! Я углублялся всё дальше и дальше, сквозь одичавшие сады Галадриэль, стоявшие сейчас в снегу, мимо замерзших фонтанов и водопадов, мимо поляны Галадриэль. Чаша была пуста, каменная тумба под ней треснула… Такой упадок вызывал у меня непреодолимую печаль… Я поднялся на холм Керин Амрот… Цветы эланора и нифредила всё так же покрывали его. Золотистые и серебристые звезды среди вечнозеленой травы. Любимые цветы Арвен. Казалось, упадок не властен над этим холмом, этой травой и цветами. Я сорвал два цветка и вдохнул их аромат. Он был такой нежный и как будто успокаивающий. Моя тревога словно отступила, но лишь на мгновение. Я увидел ее. Арвен лежала среди цветов. Всё так же одетая в черное, с вуалью, покрывающей лицо. Такое оно было спокойное и расслабленное, что казалось, она прилегла и уснула. О, Галадриэль, это ли не предсказание твоего зеркала?! Я поспешил к принцессе, окликая ее по имени. — Арвен!!! — она не отзывалась, и тут меня накрыло новой волной тревоги и страха, гораздо большей, чем раньше, — О, нет, не дай мне опоздать! Я бросился к принцессе. Цветы уже словно проросли сквозь ее одежду. О, нет! Арвен, нет! Я схватил ее за руку. Как лед! -Арвен! О, благие Валар! Арвен, нет! Ты не можешь! Ты не должна этого делать! Нет! Я пытался поднять ее с земли, но она была будто высечена из камня, словно вросла в землю. Я не мог поверить! Она решила, и она ушла следом за мужем! Арагорн, прости меня, Арагорн, я не смог удержать ее. Тепло моей любви не уберегло ее от могильного холода. Потоку моих слез не было конца… «Я опоздал, отец! Я опоздал….она ушла…» — обратился я к Трандуилу. Он молчал. Ну что у меня за отец?! Сочувствие, совершенно точно, не его конек… Чего я ожидал? Я один наедине со своим горем. Сейчас я бы хотел просто лечь рядом и отпустить мою фэа следом за ее. «Не смей! — услышал я у себя в голове голос отца, — Она не могла уйти слишком далеко. Зови ее, молись, сын! Борись за нее! Ороферу не пристало опускать руки! Я был готов уйти к самому Намо за твоей матерью, но я не мог оставить тебя одного. Если ты любишь ее, зови!» Зови? Я встал на колени возле моей любимой, не отпуская ее руки, закрыл глаза и позвал «Арвен!»… О, Эру, прошу тебя, позволь мне забрать ее! Оставь ее со мной, она нужна здесь! О, Намо, не будь так жесток, верни ее фэа назад. Ты же знаешь, что ее время еще не пришло… Я не видел закатов и рассветов, не чувствовал голода или жажды, не ощущал усталости….Я блуждал где-то в бесконечной темноте миров, среди коридоров в Чертогах Мандоса и звал, звал, звал. Молился и звал. Искал, молился и звал. Мир перестал существовать для меня, был лишь мой путь в поисках фэа моей любимой… Казалось, что всё бесполезно и Арвен я уже никогда не найду. И тогда моя фэа запела. Или то запел я? Ту песню, что когда-то пел перед тем, как покинуть Имладрис. Ту песню, что вызвала слезы у любимой в ту ночь. Я пел, и песня казалась бесконечной. Были ли в ней слова? Я не знаю. Нужны ли слова фэа, чтобы петь? Великий Эру Илуватар и Валар создали эту вселенную песней. Нужны ли фэа слова, чтобы петь? Среди тьмы, где блуждал я, вдруг забрезжил неясный свет. Словно из-за неведомого мне поворота вышла моя Арвен. Сияющая, словно одежды ее были сотканы из звездного света. Но глаза были полны печали. Она смотрела прямо на меня. — Арвен! Наконец —то я нашел тебя… — прошептал я. — Зачем ты ищешь меня, Леголас? — голос ее звенел в тишине. — Я хочу забрать тебя обратно! — Зачем? Что мне там? — Моя любовь, Арвен! Я люблю тебя так же сильно, как вчера, как 100 лет, как 1000 лет назад! И хочу подарить тебе мою любовь… Ее так много, милая! Ее хватит на двоих… Идем со мной… - я протянул к ней руку. — Мне так холодно, арнанен… — она зябко обняла себя за плечи. — Идем, любимая, я согрею тебя у сердца! — Пришедший сюда по доброй воле уже не вернется, арнанен… — Но Глорфиндель же вернулся! Берен и Лютиэн, они же тоже вернулись! — Но мы не они. — Не они, я согласен. Но я люблю тебя не меньше, чем Берен любил Лютиэн! Поверь в мою любовь, родная! Вернемся? Она опустила глаза. Ее черные как ночь волосы рассыпались по плечам и почти совсем скрыли ее лицо. Она отрицательно покачала головой. — Нет, Леголас, мое место там, где Арагорн. — Но он хотел бы, чтобы ты была счастлива. Он просил меня хранить тебя. — Ты хранил сколько мог. — Ниэнна!!! — взмолился я и горячие слезы потекли по моим щекам, — Сжалься надо мной, о, Ниэнна! Взгляни, я страдаю, я люблю, и я умру без нее! Ниэнна, проси Намо отпустить нас! Сжалься, о благая! Свет, словно от луны на зеркале озера, вдруг осветил темноту. И он становился всё ярче и ослепительней. Я прикрыл глаза рукой. — Не закрывай от меня своих глаз, арнанен Леголас Трандуион, внук Орофера, — прозвучал совершенно небесный голос, от которого сердце с тоской и восторгом сжалось. Такой он был… Сама Ниэнна отозвалась моей молитве. Я взглянул на благую дочь Илуватара. — Молю тебя, Сострадающая, позволь мне забрать любимую с собой! — Я вижу, твое сердце полно любовью. — Это так… — А любит ли она тебя? Сможешь ли ты разжечь в ее потухшем сердце вновь огонь любви. — Часто пепел мы принимаем за смерть огня, но стоит лишь подуть ветру, как пламя разгорится снова из тех углей, что были укрыты пеплом, — твердо ответил я. — Да, такое бывает. Но случиться ли сейчас? — Позволь мне забрать ее назад и я сделаю всё, чтобы ее сердце вновь наполнить любовью. Ниэнна посмотрела на Арвен, потом снова на меня. — Тебе пора уходить, Леголас сын Трандуила. Ступай, твое время здесь истекло. — Арвен! — только и успел выкрикнуть я, а потом Ниэнна хлопнула в ладоши и всё пропало.