Смертные Враги: Белый Фестиваль

Резко повернувшись на звук, Секвиллбекк столбенеет, широко раскрывая глаза. Перед ним стоит смуглый парень с волнистыми каштаново медовыми локонами что доходили до шеи, широкие плечи, элегантная борода, воздушная белая рубашка, классические чёрные штаны и ботинки, тяжёлая на вид золотая цепь, а половина лица было прикрыто полями небольшой шляпы. Он держал в одной руке сигарету, в другой — бокал шипящего напитка. Грегори вдруг запутывается и не знает, куда смотреть. — Хах, прости, неожиданно, — парень звонко посмеялся, перекладывая сигарету в руку вместе с питьем, — Сиэль, Сиэль Лопез, приятно познакомиться. Сиэль подходит ближе к вампиру, притягивая руку для пожатия. На ней были видны длинноватые ногти как у самого бессмертного и лини волос, что начинались от большого, среднего пальца и мизинца, заканчиваясь где-то под рукавом. Дорого блестят золотые кольца. Лопез стоит ближе к Грегори, и тот может его получше рассмотреть. Они одинакового роста, на заострённых ушах приличное количество серёжек, оголённый от тени участок лица казался бархатным как кожица персика, а волосы заблестели словно шёлк. — Здравствуй, Сиэль — с тяжестью от неожиданности вытянул Секвиллбекк, пожимая руку новому знакомому. А почему у него такая мягкая ладонь? — Ой, что же это я? — парень вздрагивает, осторожно выпуская руку собеседника, — я же не показался полностью, как-то не прилично, хах. Освободившейся рукой, он хватается за поля шляпы, снимает её, повертев головой в стороны, добавив слабого объема к красивым локонам. — Вот, теперь ты меня видишь полностью — Сиэль лучисто улыбается, выставляясь на показ зубы, где закрасовались не одна, а целых две пары клыков, снизу и сверху. (Ссылка на арт внизу: 3) В ту самую секунду, Грегори видит его глаза, глаза которые не похожи ни на одни которые он поведал в жизни: один переливался тусклым изумрудным оттенком, напоминая хвою, лес, где можно потеряться, а второй — горящий, янтарно жёлтый цвет, который зажёгся как маячок как только свет прошёл через радужку. Секвиллбекк теряет дар речи, углубляясь в них, наслаждаясь блеском его волос, водит снова и снова взглядом по чужим рукам… Что? Почему он себя чувствует так непривычно? Сиэль продолжает улыбаться. — А тебя как зовут? — и прислоняет к губам сигарету, глубоко вдыхая дым. Теперь тот очарован его губами, мол, почему они выглядят такими идеальными для поцелуя? Грегори стоит, пытаясь сказать хоть слово, понимая что тело предаёт его с каждой секундой, участив сердцебиение и залив щёки румянцем. — Я-Я Грегори, Грегори Секвиллбекк — он чешет затылок, ища способ как выкрутиться из ситуации. Мимолётно посматривав на чужие волосы, что так и манили его руку зарыться в них что ему показалось, её свело судорогой, Грегори решает осуществить это, максимально не подозрительным способом, ну, он так думает. — Хей, Сиэль, мне кажется тебе чего-то не хватает, — и, не глядя, срывает первый попавшийся под руку цветок из рядом стоявшего вазона, — минуточку, не двигайся. Быстро приблизив пальцы к уху Лопеза, он заводит за него этот небольшой цветочек, прижимая локоном. Хоть и цветок уже крепко был вставлен, вампир продолжает якобы «фиксировать» его, но на самом деле, он просто поглаживает, или тремя пальцами вводит в его локоны, наслаждается тем какие мягкие и приятные они на ощупь. А тот спокойно стоит наблюдая за движениями возле лица, направив взгляд на бледную руку взволнованного бессмертного парня. Но после где-то минуты, простояв в этой позе не двинувшись, Лопез спрашивает со смешком. — Хах, я думаю ты уже его зафиксировал настолько что и ураган не выдует этот цветок — вместе с тем широко улыбнувшись, показывая зубки. «Грегори, так, прекрати! Вдруг он подумает что ты странный тип?» Парни стояли довольно близко, даже чувствовали дыхание друг друга на себе, а Грегори всё не может заставить себя отпустить чужие волосы. Странно, любой нормальный, кому бы стали такое делать, уже давно бы подумал что он какой-то странный и подозрительный и отбил его руку, а вот почему Сиэль всё ещё стоит и улыбается, послушно дожидаясь пока Секвиллбекк на отпустит его блестящие локоны? — Да, прости, — вампир тут же возвращает ладонь обратно, — просто…эм…он никак не фиксировался, хаха, прости если это показалось тебе странным… Но Лопез его обрывает, цокая. — Святой Жиль Гарнье! — он бархатно смеётся, снова. Чёрт, почему он такой чарующий? — ты мне вообще не кажешься странным, Грегори. От смеха и улыбки, разноцветные глаза Сиэля прищуриваются, и от ласкового потока ветра, ему на лицо падает тонкий локон, на половину закрывая янтарный глаз. Это выглядело настолько красиво и прелестно. Грегори ловит себя за тем что он уставился на него, следя за почти каждым движением: тем как его золотая цепочка сползает с ключиц как змея, как его кольца блестят от яркого света гирлянд, его сексуальный запах сигарет вместе с адикалоном, красивая шея, скульптурные руки, и то, какой у него манящий взгляд. На Сиэля захотелось смотреть бесконечно. — А можно спросить, зачем мне цветочек? — он легонько касается его, проверяя всё ли ещё он там. Вампир незаметно для Лопеза бросает взгляд в стороны, придумывая отговорку. Тут он говорит первое что попадает на ум. — Ну, просто белые цветы в волосах значат что ты пришёл к нам с хорошими намерениями, — вампир замялся, нервно улыбаясь, — вот поэтому все так делают, хах. Пытаясь свести на позитив и посмеялся, Секвиллбекк заканчивает слова, думая что проканало. Но вдруг Сиэль нежно вытаскивает цветок и внимательно стал изучать, покручивая за стебелёк. Его бровь поднялась вместе с уголком рта. — Значит, только я здесь с благими намерениями? — голос парня звучит хитро, — и, кстати, он фиолетовый. Вторая рука уперлась в его бок, и он снова смотрит на бессмертного. Грегори забывает как дышать. Лопез продолжает смотреть на него, его улыбка растёт, позже перелилась в тот же звонкий смех от которого Грегори обдало мурашками. — Знаешь, Грегори, ты мне нравишься! — лёгким движением цветок возвращается обратно за его ухо, Лопез делает пару шагов вперёд, на встречу. Грегори ловит своё сердце за бешеным ритмом но расслабленным телом, и эта ночь стала первой когда он почувствовал на себе весь спектр подобных ощущений. Что же это могло быть?