Смертные Враги: Белый Фестиваль

— Ох, прости, разговорился, — извиняется вампир, — я, вообще, хотел бы больше о тебе узнать, поэтому, расскажи мне о себе побольше. Он сводит на позитив, улыбнувшись. — Хаха, ну хорошо, — игриво посмеялся оборотень, чутка замявшись, — что именно ты хочешь знать обо мне? — Всё, — тот его прервал, — от начала, до сегодняшней ночи. — Хах, ладно, — сладко хихикнул, теребя прядку, — как ты уже знаешь, я Испанец. — Угу — кивает Секвиллбекк, опираясь назад на руки. — Так вот, — он сглотнул, — как я признался раньше, я оборотень, но только на девяносто процентов. На что Секвиллбекк быстро уставился на него. — Это как? — Мой отец был оборотнем, а мать была смертной, — Лопез начал теребить в руках кончик рубашки, — поскольку мой отец был нежитью, его гены оказались сильнее, вот почему я больше похож на него, чем на маму. — А что занимают оставшиеся десять процентов? — Грегори мимолётно поглядывает на него, изучая. На что Сиэль поворачивает лицо к нему, немного тряхнув головой и раскрыв глаза. На бронзовое лицо снова падают локоны. — У твоей мамы были такого же цвета волосы? — подумав, Секвиллбекк спрашивает. — Ага, — тот кивнул — а что ещё, ты думаешь, от неё? — оборотень даёт ему шанс угадать. Вампир смотрит на шею, на руки, но ничего такого человеческого в нём не заметил. Пока снова не посмотрел в глаза. Основываясь на фактах, которые он знает об оборотнях, это то, что у них могут быть интересного цвета глаза: горяче голубые, серые, или как у Сиэля, янтарно жёлтые. Им несвойственно иметь красные, карие, зелёные. Но тут всё встало на свои места. — У тебя гетерохромия, — сказал он, — янтарный глаз, это, я так понимаю, от папы, а зелёный от матери, так? — Молодец, — тот бархатным тоном хвалит его, — мои волосы и один зелёный глаз занимают оставшиеся десять процентов. — Вау, — тихо восхищается бессмертный, засмотревшись на гладь воды, — а как же твои родители познакомились, и как их зовут? — Её звали Рита, а его звали Элиот, они были достаточно молодые, когда встретились, при очень, я имею ввиду, довольно страшных обстоятельствах. Рита, до встречи с ним, была очень несчастливой девушкой, в жизни ей мало что удавалось, тем более многочисленные попытки вступить в отношения, и вот, когда она насытилась по горло своей неудачной судьбой, она надела пальто и пошла в лес, где был обрыв с самой высокой точки в Барселоне. От шока, Грегори прикрывает рот рукой. — Луна и звёзды… — Она сняла пальто, бросив его рядом, и расплакалась, проматывая всю жизнь перед глазами, думая, что если она умрёт, то ей станет легче. И когда уже оставался всего один шаг до прыжка вниз, сзади её зовёт Элиот. Что ты делаешь? Кто бы ты ни был, пожалуйста, дай мне покончить со всем! Что бы не происходило в жизни, сеньора, это не стоит того! Да что ты знаешь о моей жизни, ты вообще кто, что ты делаешь посреди леса в темноте? — Элиот подошёл к ней и оттянул подальше от края, аккуратно обняв, а Рита заплакала ему в плечо. Не перебив ни разу, Грегори представляет в голове описанные картины. — Проходя сквозь тёмные заросли, он провёл её обратно домой, к небольшой вилле. Спасибо большое. Никогда так больше не делай, ничего в этом мире не стоит твоей жизни. Я это уже поняла. Ой! Прости, как-то некрасиво получилось, но, как тебя зовут? Элиот, Элиот Лопез, а вас? Рита, приятно познакомиться. — Твой отец спас твою маму от самоубийства, за это я его уважаю, а что случилось дальше? — Дальше она спросила, что и почему он был в лесу в такое время суток, на что он соврал про то, что он бездомный, не желая пугать её новостью, что на самом деле её спасла хищная ночная тварь, — Лопез смотрит вдоль, на горизонт что разделяло воду и небо, расслабленно рассказывая историю, — услышав это, Рита охнула и умоляла своего спасителя пожить с ней, пока тот не найдёт жильё. На что он согласился. И с каждым днём, оба влюблялись друг в друга всё больше и больше, пока окончательно Рита не могла представить жизнь без Элиота. — А как же он скрыл свою настоящую сущность, разве у него не было когтей, и подобных шерстяных линий, — Грегори проводит пальцем по рукам Лопеза, — и в конце концов, клыки, как он их скрывал всё это время? — Мой отец был очень умным, — отрезал оборотень, улыбаясь, — на руках он носил длинные перчатки, и максимально пытался не улыбаться или смеяться, чтобы не оголять клыки. Он так проходил лет пять, и в одну тихую ночь, Рита загнала его в постель, и там, — он, посмеявшись, фыркнул, — сам понимаешь, что произошло. Грегори отвернулся, хихикнув, чутка покраснев. — Ладно, а дальше как, как ты родился? — Это случилось довольно неожиданно, — парень откинул голову на бок, выпучив глаза, вспоминая эту часть истории, — Рита стояла на заднем дворе, поливала цветы, как вдруг начались схватки, что заставило её упасть и кричать от боли, с соседних дворов прибежали соседи, с большими полотенцами, и все занесли мою маму в спальню. Через пару минут в виллу буквально влетает Элиот, растерянно смотря на всех, кто пришёл помогать. Ваша жена рожает! Где она?! Наверху, в спальне. — Через секунду, он оказался наверху, увидев, как Рита лежит в шифоновом платье на постели, а между её ног растёт красная лужа. — Я думал, детей приносят Аисты! — шутит вампир нервным тоном, — хотя, мне никогда не объясняли, как проходит сей процесс, но продолжай, хах. Начав смеяться, они на пару секунд задержали зрительный контакт. — Значит, после шести часов криков и поддержки, я наконец-то появился на свет. Элиот, Рита, душеньки мои, у вас замечательный мальчик! — Я представляю, как были они рады, — рубиновые глаза мечтательно посмотрели вверх, потом на Сиэля, — я представляю их улыбки. Тут улыбка сошла с чужого, смуглого лица. — Ну, я бы сказал, на время. Он вздыхает, прикрыв глаза, с плеч соскользнули ближние локоны вместе с поникшей головой. Только он какой-то подозрительно тяжёлый для новорождённого малыша, аккуратно с ним будьте. — Увидев меня, Элиот сразу обрадовался, рассматривая с ног до головы, думая, что я родился смертным мальчиком, вместе с Ритой, они оба нависли надо мной, разглядывали, восхищались, мама сказала что я похож на маленького ангела, на что-то спустившиеся с неба. Из-за того, меня и назвали Сиэлем, потому-то оно значило «небо», «небесный» и тому подобное. «Тут твои родители попали в точку с именем, Сиэль, ведь ты и вправду…неземной…» эхо откликнулось в мыслях у бессмертного пока он слушал. — Мама меня лелеяла, носила на руках, постоянно находила время со мной поиграть, — новая лучезарная улыбка выросла на его лице, образовывая слабые ямочки, — пока мне не исполнилось четыре года, в тот момент всё пошло не в лучшую сторону.