Смертные Враги: Белый Фестиваль

В рот хлынула кровь, и не спеша, потекла в горло, оставляя сладкое и терпкое послевкусие. Ох, Сиэль на вкус схож с конфеткой. Его кровь тёплая, не слишком густая, и не слишком жидкая, прямо как любит Грегори. «Мх, мой дорогой, я не хочу тебя убить из-за собственных инстинктов, но чёрт, я не хочу останавливаться». Плоть Лопеза пульсирует от каждого глотка, а вечный холод рук партнёра распространяется по телу. Из него высасывают силу, и с каждой минутой дышать становилось всё сложнее и сложнее, ноги слабеют, почти подкашиваясь под весом владельца. Лопез не перестаёт стонать, от части вздрагивая, судорожно держа кровососа на месте, получая неземное удовольствие от ощущения чужых клыков в своей шее. (Ссылка на АУДИО внизу: 3) Сразу на ум возвращаются слова той девушки, и осознание, она была чертовски права насчёт что укус вампира — это само блаженство. «Возбуждающая слабость сейчас завладела мной, и ты меня держишь как жертву, выпиваешь кровь как будто голодал столетие. Но и пусть! Твоя грубость, настойчивость, и то, как нежно ты целовал мою шею перед тем, как вонзить в неё клыки… Грегори, я хочу испытывать эту приятную боль, смешанную с ноющим чувством снова и снова». Он закусывает губу, сдвигая брови к переносице. (Ссылка на арт внизу тоже: 3) Бессмертный осторожно вынимает клыки, видя две аккуратно сделанные дырочки, из которых сразу сочатся новые, тяжёлые, карминовые капельки. Довольная улыбка выросла на его лице от проделанной хорошей работы, позже, он снова прикасается губами к укусу, но в этот раз только целуя, всасывая кожу, кончиком языка играя с теми глубокими проколами, из-за чего Сиэль заметно оживляется, одновременно замычав и впившись когтями в тело «хищника», которому он сам отдался. — Мх, Грегори… — Сиэль очередной раз вздрагивает, выдыхая его имя, царапая когтями в ткань чужой рубашки. Приняв это как знак стоп, Секвиллбекк резко отпускает шею оборотня, взяв его за плечи. Он выглядит усталым, даже умирающим. Хах, конечно, из него только что пол литра крови выхлебали, что тот ещё хотел? Вдыхая воздух как первый раз, Лопез с закрытыми глазами выравнивает голову, и приоткрывает рот. На секунду показалось, что он стал бледнее, перестал быть похож на себя. И снова он открывает очи, с заметной тяжестью. Грегори замирает замешательстве. Тишина. Хоть он и выглядит мёртвым, но глаза его горят, как раньше, смотря на вампира без эмоциональным взглядом, глубоко дыша. По обнажённой ключице стремительно потекла кровь, окрашивая в алый часть рубашки. Лопез продолжает держать вампира за талию, прокалывая его глазами. Луна и звёзды, как же у него получается в каждой ситуации выглядеть идеально? По коже текла его тёплая кровь, Лопез это почувствовал, и посмотрел на маленькие алые дорожки. Уже растерявшись, Грегори думает что Сиэлю не понравилось, или, как-то неаккуратно он это сделал. Оборотень отпускает одну руку от тела партнёра, и пальцами вытирает кровь с изгиба ключицы. Отстранив ладонь от себя, по ней уже кровь растеклась красной краской, пачкая пальцы, затекая на косточки. Волнение одолевает вампира, он с опаской смотрит на чужую руку, нервно вдыхая воздух с ароматом крови. Сразу Сиэль бросает взгляд на парня, той же испачканной рукой берёт его за подбородок, медленно направляя бледное лицо к себе. Одинокий локон находится поверх изумрудного глаза, который блестит, и Грегори всё ещё не понимает: он ему сделал приятное, или всё же заставил Сиэля потерять к себе доверия? Уголок смуглых губ поднимается, оголяя волчий клык. Секвиллбекк напрягся. Большим пальцем, он проводит по его бледным губам на которых высохла кровь, размазав поверх свежую, что со стороны выглядит как будто он размазывает помаду, а Грегори только стоит, в ожидании следующих его действий. Отпустив подбородок, смуглая ладонь проскальзывает ниже к шее, обхватывая её пальцами, от чего Грегори задерживает дыхание, расширяя глаза. Хоть он и чувствует, что это явно не похоже на парня, он застывает, не двигаясь, продолжая ровно дышать, хоть это было затруднительно. В тот же момент Секвиллбекк понял пару вещей: что эта третья сторона Сиэля, которую к счастью не видел никто до него, и второе — это то, что Грегори безумно нравится чувствовать сжатую ладонь на шее, настолько понравилось, что лёгкое возбуждение не заставило себя ждать, проявляясь теснотой в штанах. Пальцы впиваются в кожу упираясь когтями, потом волк тянет вампира к себе за шею, поддаваясь вперёд, закрывая глаза. На что партнёр послушно поддаётся. Когда они снова соприкасаются губами, Сиэль облизывает нижнюю губу вампира, начиная посасывать и осторожно кусать, смело усиливая хватку на шее. Ощущения смешиваются в одно, и эта волна вынуждает Грегори выпустить тихий гортанный стон. «О да~…», протяжно выдавливает его внутренний голос, вместе с этим сдвигая брови к переносице. Совершенно новые чувства переполняют вампира в этот момент, их довольно много, и каждое одно из них пытается превысить каждое другое. Будучи сексуально неопытным, ему кажется, будто всё внутри расширяется, заполняет каждый уголок тела, заставляет сердце забиться до не могу, и вскоре разорвёт его изнутри. Очевидно, что подобное для него — в первый раз. Но понаблюдав за Сиэлем, за его первыми шагами, Секвиллбекк чему-то научился. Одна из его рук всё это время была спрятана в локонах этого пьянящего оборотня, и Грегори, набравшись уверенности, сжимает его волосы, и в прямом смысле, шлёпнув парня обратно к стене, настойчиво проникнув языков тому в рот, натыкаясь на клыки. Тут же Лопез расслабляет хватку на бледной шее, перемещая ладонь в волосы бессмертного, поддавшись движениям в свой адрес. Отбросив любые возможные мысли, вампир решается добавить перчинки, делая тоже самое, что и оборотень, а именно, обвивает пальцами смуглую шею, медленно сжав, впившись когтями, из-за чего Сиэль замычал в поцелуй. «О Луна, ты и вправду настойчивее чем я думал, мой Грегори. Я не знаю, что мне нравится больше: заставлять тебя стонать, или стонать для тебя?». Углубив сей поцелуй, бессмертный всем телом прижимается к парню, потирая об чужой пах свою возбуждённую плоть, и чем больше проходило времени, тем теснее ему становилось под тканью чёрных штанов. Испанец млеет, окунаясь в алую краску, постепенно тая в страстном поцелуе, и ощущая как ему упирается твёрдый орган. Жарко, очень жарко. «Грегори….о Грегори, что же ты творишь со мной? Но пожалуйста, молю тебя перед Луной, продолжай». «Когда я имею над тобой контроль, ты шикарен, зрачки в твоих цветных глазах стали только больше, отяжелели веки, я сразу понял, что тебе это чертовски нравится». Они переплетают языки, во время того когда в лёгких заканчивается воздух. «Сейчас ты держишь меня, контролируешь как щенка, ранее переключившись с застенчивого вампира на сексуального маньяка, что поймал меня, и не отпустит, пока полностью не насладится, не выпустит весь пыл на моё тело как на секс игрушку. Я люблю это. Я люблю видеть тебя таким. Это идеально. Грегори, ты бесподобен». Хватка на шее стискивается всё больше, и в этот раз Сиэля подвело его тело, подкосив ноги окончательно. Теперь он может дышать только с открытым ртом, рвано дыша, пока уголки его губ целует вампир. И как-то так получилось что пальцы волка сами проникли под чужую чёрную рубашку, когда тот подхватил его. «До этого ты меня дразнил, соблазнял, зарождал во мне чувство поцеловать тебя, и даже больше. Но вскоре оставлял, я оставался в чувствах, в чувствах которые желают только тебя. Поэтому, Сиэль, мой любимый мальчик, сейчас, заметив факт что тебе нравятся мои действия, я не закончу дело. Моя очередь тебя подразнить». В тот же момент, Секвиллбекк отстраняется, посмотрев на уже не смуглое, а бордовое лицо Лопеза, и, О Луна и звёзды, горящие, нет, пылающие глаза, которые сразу посмотрели на Секвиллбекка разочарованным взглядом. Широкая грудь то поднимается, то опускается, а сильные руки держат на месте вампира. С флиртующей улыбкой, он хрипло шепчет, поддев рукой его лицо за линию подбородка. — Давай остальное оставим это на сладкое.