Смертные Враги: Белый Фестиваль

— Значит так, парни, все, берём бокалы, и типо мы тут были всё это время, — Грегори ведёт их к высокому столику, где стояли почти до краёв наполненные сосуды. — И ты думаешь, это обманет наших родителей? — скептично спрашивает Рудольф, неохотно забирая напиток со стола. — Рудольф, я так уже не раз делал, поверь — подмигивает в ответ. И Тони решает выделиться, пошутив. — Ага, а то, что мы застали вас полу раздетыми ранее? — и складывает руки на груди, ехидно улыбнувшись. Старшие застыли, быстро переглянувшись. Естественно, они же подростки, у них гормоны хлещут как волны об могучие скалы, они не дураки, поняли всё. — В смысле? — возмутился Лопез, — Это вы что-то себе придумали, и пририсовали к этой ситуации, — естественно он говорит это, ничтожно соврав, и пряча стыд, натягивая нервную улыбку, — мы просто переодевались. «В твоих словах есть доля правды, ведь верно, мы переодевались, а ранее мы…мягко говоря, ‘мяли покрывала’, хах». — Мхм, конечно — в шутку соглашается Рудольф, отпивая игристый напиток. Вдруг, задержав бокал на губах, он замечает среди толпы отца, который стоит рядом с Фридой, держа её в объятиях, словно переживает, боится отпустить, иначе что-то случиться. Его лицо лежало на её плече, а руки обвивают талию, что была обтянута белым корсетом. На секунду он задумывается. Вспоминает, как тот выгнал его из собственного личного пространства, которое принадлежит только ему и Тони, оставляя собственного сына в одних лишь догадках. Молодкой вампир с глухим треском кладёт бокал обратно на стол, уверенными и грозными шагами направляясь к ним. У парня словно сменилась личность, вместо доброго и милого вампирчика, сейчас появился тот самый убийца сумеречного мира, которого не раз описывали в сказках грязными словами. — Рудольф, ты куда? — Тони замечает чужое, не типичное поведение, и инстинкт вынуждает его остановить, поняв что у того не добрые намерения. — С отцом хочу поговорить, — бессмертный понижает голос, мгновенно уставившись Томпсону в глаза, сверля гневным взглядом, — по поводу тебя. Тони сначала возразил, но всё же дал ему дорогу, увидев этот животный оскал, представляя как он сможет того разорвать, стоит ему только помешать. Голубоглазый точно помнит, что Фредерик не причинил ему ни капли вреда, но всё же, то как он вышвырнул силой сына за дверь дабы перекинуться со смертным парой словами — немного через чур, если посмотреть с другой стороны. Подошва глухо шлёпает по короткой траве, а сильное тело будто готовится к мести. Родители сразу замечают сына, когда тот был в пяти шагах от них, радостно приветствуя, раскрывая руки для объятий. Первой кинулась Фрида, но Рудольф вырывается, обходя её. — Сынок, ты где был? — она спрашивает, и в её тоне замечается капля возмущения. Но сын ничего не ответил. Всё что сейчас, он считает, ему необходимо — это высказаться отцу. — Что это было? — его руки утыкаются в бока, а брови сблизились к переносице. Помнится, несколько месяцев назад, Фредерик его поджимал к стене, высказываю лекцию про через чур повышенный голос. Ну, настал момент когда они поменяются местами. — Рудольф, ты опять позволяешь повышать тон на родителя? — Фредерик использует свои привилегии взрослого, отбиваясь от вопроса. — Нет, отец, не надо мне здесь отмахиваться, — младший выпалил, уже чувствуя как злость туманит здравый смысл, — ты прекрасно знаешь про что я сейчас, что ты сделал с Тони? Ты его запугал? Голос сына его раздражает, но язык не поворачивается поставить его на место. Поэтому он просто молча слушает, сложив руки на груди, его глаза направленны куда угодно, только не на него, совесть подавляла. — Я спрашиваю, ты ему навредил?! — атмосфера заметно накаляется, вместе с повышением голоса. К ним подходит Фрида, которая чувствует не ладное, прикоснувшись ладонями к его плечам. — Сынок, ты чего вспылил? Но Рудольф отряхивает её руки, не спуская глаз с отца, который смотрит себе в ноги, не в силах даже как-то соврать, потому что он ему достаточно врал в жизни, и в этот момент совесть победила и держит за горло. Младший смотрит на него, будто уже всё знает, и чувствует как тот пытается в моменте сказать что-то совершенно другое, дабы он отстал. И это действительно ударяет по сердцу. Всё же Фредерик решается поднять лицо и посмотреть в глаза сыну. Два рубиновых глаза, они раньше были наполнены гордостью, сейчас они словно стали тусклее, как угасающие свечи. Эти многовековые очи, ох, сколько они всего поведали? Со стороны может показаться, что его время иссякает, каждая секунда на счету. Может так оно и есть? Он и вправду смотрит на Рудольфа как последний раз? И из-за этого младшему стало стыдно. «Ладно, Тони жив, скорее всего они просто решили поговорить», Руди комментирует в уме, просматривая фильм ранних событий. Стало немного стыдно. За спиной слышатся знакомые голоса, и они становятся громче с каждой секундой. — Руди, ты чего так взял и дёрнул от нас? — это Сиэль, он не спеша встаёт рядом с ним, заглянув тому в глаза. — Всё нормально, просто…- вампир сжимает переносицу, — просто от усталости крышу несёт.