Глава четвертая
26 апреля 2021 г. в 23:24
Осень ворвалась в жизнь стремительно и беспощадно, унося за собой жаркие дни, превращая знойные часы в золотые прогулки. Было здорово держать ее за руку и просто ходить по парку, любуясь тем, как в закатных лучах блестят ее волосы. Гермиона, правда, то и дело уточняла, что это он сверкает под солнцем. На самом деле соль была в том, это прекрасное, хрупкое, невозможно красивое создание все еще не осознает, насколько прекрасной стала та, которая раньше раздражала его своими спутанными волосами и любопытным веснушчатым носом.
Нет, не стала — становилась с каждым днем. Все прекраснее, утонченнее, а что самое главное — увереннее в себе. И в этом была лишь часть его заслуги, дело было в другом. Ее книгу приняли в печать. Без помощи Малфоя, он решил, что никогда не позволит себе вмешаться в ее карьеру. Его девочка должна добиться всего сама, чтобы поверить в свои силы, знать, чего достойна на самом деле. Драко так гордился тем, что, несмотря на все извилистые повороты ее судьбы, девушка вышла победительницей. Находила в себе мотивацию двигаться дальше, жить так, что у него захватывало дух. И сейчас она сверкала от счастья, от того, что ее душа, изложенная на бумаге, отправится в печать. И сотни таких же девушек прочтут историю, в которой смогут найти себя. Возможно, они сделают правильные выводы и изменят свою жизнь, а быть может, просто пройдут мимо. Достаточно было того, что она сделала все, что зависело от нее самой, дальше дело — за читательским выбором.
Он же брюзжал о том, что чертова работа отнимает слишком много времени, которое он мог бы проводить с Гермионой, а та только загадочно улыбалась и рассуждала на тему того, что скучать друг по другу на самом деле хорошо. Это не дает чувствам погаснуть, держа их раскаленными добела.
Но этого было так мало, ничтожно, до скрипа зубов. Впервые в жизни Драко позволил себе влюбиться так, что сердце подрагивало при взгляде на спящую девушку. На то, как ее волосы рассыпались по подушке, как смешно она морщила нос во сне, как нежно притягивала к себе сквозь дрему. Это манило его и отпугивало одновременно. Потому что Драко не мог открыть свое сердце до конца, не мог дать ей больше. То, чего она заслуживала на самом деле. Драко даже не предложил ей быть парой. Они просто были. Хотя он прекрасно понимал, что ей, как и любой другой девушке, наверняка хотелось бы романтических признаний, если не кольца на пальце. Мысль об этом заставляла его становиться более хмурым. Все. Было. Слишком. Сложно.
В противовес этому Гермиона была легкой, как первая зимняя снежинка, не усложняя то, что было между ними, ничего не требуя, ничего не говоря. Он ценил это ее понимание, благородную сдержанность, Драко знал, что ей обязательно за это воздастся, нужно только потерпеть.
Блондин обнаружил много мелочей, способных не просто скрасить досуг, но доставить ни с чем сравнимое удовольствие. Разжечь камин, сесть у него вместе с ней, так, чтобы Драко обнимал ее за плечи, смог в любой момент поцеловать в макушку или быть шутливо укушенным за руку. Она была его домом, уютом, нежностью, теплом. Было так хорошо.
Было хорошо сесть в машину, включить автопилот и поехать с ней в дождливый день куда-то далеко. Слушая, как крупные капли дождя барабанят по крыше. Гермиона всегда с таким восхищением рассматривала пролетающие мимо пейзажи, что он поражался этой способности видеть прекрасное в таких незначительных вещах, они просто проходили мимо него, оставаясь незамеченными.
Было хорошо трансгрессировать в теплые края, например на Бали, сидеть в ресторане с видом на океан и наблюдать закаты, которые можно увидеть только там. Такие, от которых захватывает дух, будто небо взорвалось тысячей оттенков ради того, чтобы люди влюбились под эту красоту. Проводить закат и встретить ночь, звездную и прекрасную, танцевать под звуки живого оркестра.
Было хорошо проводить с ней ночь. Одну за одной, одну за одной, будто каждая из них была последней. Потому что это давно перестало быть слепой страстью, он чувствовал, как Гермиона меняется, трансформируется ее принятие себя, его и их взаимных чувств.
Было хорошо.
— Не планируй ничего на эти выходные, я хочу разделить с тобой свою детскую мечту.
Они прогуливались в его обеденный перерыв недалеко от офиса. Драко одновременно обожал этот час и ненавидел его за скоротечность. За то, что не мог уделить ей больше внимания. Это только в глупых книгах красавчики-миллионеры срывались с рабочего места, чтобы отправиться к возлюбленной на чашку кофе, затянувшуюся до глубокого вечера. Потому что, если бы они так делали на самом деле, давно стали бы красавчиками-бездомными-безработными-безденежными и, скорее всего, ненужными той самой девушке-красавице.
Бизнес есть бизнес, если ты не будешь им жить — деньги станут уходить мимо, как и любые перспективы развития. Порой Драко так углублялся во все эти сложные материи, что не понимал и слова из сказанного Гермионой. Как сейчас. Смотрел на нее и глупо моргал. Мечта детства? Но она ведь росла среди маглов, что такого могла показать ему?
Оказалось, могла.
— Я туда не пойду, — воспротивился Драко, скрещивая руки на груди.
— Не веди себя как маленький избалованный ребенок, будет весело! И вообще, сюда каждый мальчишка в мире мечтает попасть!
— Я уже не мальчишка!
— Вот и докажи мне это! — она продолжала тянуть его в сторону больших ворот с надписью «Диснейленд».
Драко никогда в жизни не катался на каруселях. Даже на магических, потому что с детства умел летать на метле и все остальное казалось чем-то несерьезным. А сейчас Гермиона предлагает ему насладиться магловским детским лепетом?
Сколько бы он ни противился, Гермиона была непреклонной. Драко не успел опомниться, как на его голове уже красовались большие черные ушки.
— Это еще что такое? — он брезгливо потрогал украшение.
— Обязательный атрибут!
— Что-то я не вижу его на остальных взрослых, только на этих кричащих детях.
— Не захотел вести себя по-человечески — будешь теперь как ребеночек ходить. Писать не хочешь? Ты в дороге выпил много лимонада!
— Ты закапываешь себя, Гермиона, — он грозно высился над ней, — вот останься ты со мной наедине…
— Да-да, обязательно, а сейчас нам нужно купить билеты.
Гермиона приобрела вип-пропуска, благодаря которым им не пришлось стоять в очередях по полчаса. Карусель за каруселью, скорость и виражи сменяли друг друга. Драко обливало водой и обдувало ветром, все это было одной сплошной полосой препятствий, словно он летел на метле, только и того, что не играя в квиддич.
Лицо Гермионы раскраснелось, волосы растрепались, в глазах появился сумасшедший довольный блеск. Ладно, ради этого можно было и потерпеть. Хотя… Кого он пытался обмануть? Драко готов был признать, что ему понравилось. Неожиданно для самого себя он веселился как дитя. Вся эта скорость, смена локаций, смех окружающих, общая атмосфера праздника и веселья заставляла его перестать думать о насущных проблемах, о том, что теперь он — взрослый и ответственный руководитель целой корпорации, забыть о тяжелом прошлом, вопреки метке на руке, о всех конфликтах, которые он то и дело проживал в периоды бессонницы.
И то, насколько счастливая рядом с ним была Гермиона, делало его еще более удовлетворенным. Удивительно, как эта крохотная женщина смогла погрузить его в новое для него состояние безусловной радости. Позже, не в силах уже выдерживать нагрузку каруселей и собственное урчание в животе, они сели за столик у ближайшей кафешки и накинулись на хот-доги. Так, словно не ели целую вечность, будто теряли на каждом аттракционе по пятьсот калорий минимум. Драко с удивлением обнаружил, что у маглов довольно вкусные газировки, хоть было и непонятно, что за коричневую жижу он пил. Узнавать об этом он, конечно же, не собирался.
А позже они ели сахарную вату, обмазывая носы и щеки друг друга сладкими ниточками, касаясь друг друга липкими пальцами. Это было глупо, мило, наивно, здорово. И целоваться потом этой же сладкой ватой тоже было здорово.
Не успели они прикончить сладости, как Гермиона принесла им пакетик с соленым попкорном и провела его на детское представление с клоунами. Они были единственной парой, которая пришла сюда без детей. Но это перестало по-настоящему волновать Драко. Он смеялся от души и ловил на себе довольные взгляды Гермионы. Еще никогда, за всю свою недолгую жизнь, он не чувствовал такой пьянящей свободы и радости. Такой простой, но необъяснимо прекрасной, искренней в своей инфантильности.
Они еще долго гуляли по территории парка, ели мороженое, Гермиона пускала мыльные пузыри на радость детворе. А потом затащила его в будку, где они, глядя на себя, корчили рожицы и получали на выходе черно-белые снимки. Они не двигались, маглам было не под силу это подчинить, но даже такие, застывшие, они были особенными. Это была память, которую она ему подарила.