***
Обманули как девочку, а ведь она почти поверила, что Тор пришёл к ней сам, а не по велению отца. Но когда спустя десять минут после того, как Идунн выставила принца за дверь, к ней явились эйнхерии, всё встало на свои места. Она нервно теребила вытянутые рукава домашнего платья, стараясь не смотреть по сторонам. Зал, в котором её закрыли, пробуждал страшные воспоминания. Только не снова. — Локи, не приходи. Вспомни наш последний разговор. Идунн не обернулась на звук открывшейся двери. Глядела себе под ноги, считая приближающиеся шаги. — В каком же отчаянии Один Всеотец, если надеется заманить сюда Локи, выставив меня приманкой, — сквозь зубы проговорила она. — Он никогда на это не купится. Если ты считаешь иначе, то ты плохо его знаешь. — Посмотрим, — сдержанно отвечал Один. — Смотри, — Идунн пожала плечами и отошла к окну. Сквозь мутное стекло пробились солнечные лучи. — Ты ведь так ничего и не понял. А что по этому поводу говорит Хёнир? — Хёнир ничего не говорит, — царь остановился за её спиной, — во всяком случае мне. — Ты перехитришь сам себя, — она не сдержала смешок. — Разозлил всех кого только мог, редкий талант. Какое наследие ты оставляешь своему сыну? Море лжи и крови. Как ты спишь по ночам? — Ты загадка, Идунн. Никогда не мог постичь тайну вашей привязанности друг к другу. Создание света и порождение тьмы. — Выходит, что слухи о твоей мудрости преувеличены. Нет никакой загадки, Один, и никогда не было, — она обернулась. — Ты действительно веришь, что план, который ты почерпнул из историй мидгардцев, сработает? — А ты действительно веришь, что он не придёт? Я вижу, Идунн, что ты лишь умело скрываешь страх, — Один приблизился к её лицу. — А ты из рук вон плохо, — нашлась с ответом Идунн. — И ещё хочешь чтобы твой сын повторил твой путь. Я видела его глаза, он сомневается. Как ты думаешь, что случится, когда он окажется между тобой и Лофтом? — Тор верен Асгарду. — Вот именно, — жестокая усмешка исказила её лицо, — Асгарду.***
Люди были правы, им же вторил здравый смысл. Один ни за что не причинит вред Идунн. Оставил на видном месте и устроил засаду. Но Локи не мог успокоиться, как посоветовал Старк. Он бродил по комнате, чувствуя на себе взгляды Стива и Тони. Может взять их с собой, они, конечно, не сравнятся с армией Асгарда, но хоть какая-то поддержка. Стив точно прикроет, а доспехи Старка он уже успел оценить по достоинству. Ещё бы Халка сюда, грубая сила точно не будет лишней, её он тоже успел оценить по достоинству в своё время. Но в том и дело, что это было хоть что-то. Соваться в Асгард по-прежнему подобно самоубийству. Они только зря тратят время, нет и не может быть никакого жизнеспособного плана. Не сейчас. Не вот так. Стив и Тони продолжали спорить — привлекать остальную команду или нет. А заодно как будут всё объяснять. Они бы себя слышали. — Заткнитесь, — заорал на них Локи и, когда нужный эффект был достигнут, уже спокойнее произнёс. — Думать мешаете, — он встал перед ним, сложив руки на груди. — Это всё чушь. Придумать план на коленке, серьёзно? И много мы с вами навоюем? Нужно что-то другое. — Ты вообще собирался идти без плана, — напомнил Старк и был удостоен убийственного взгляда. — Мне дадут войти в зал, — рассуждал трикстер. — Три входа и выхода, из них один известен только мне. Это должна быть магическая ловушка. Я войду, но не смогу выйти. Один не будет действовать силой на этом этапе. Тут что-то ещё? Я что-то упускаю. — Он может снова запечатать твою магию? — попытался помочь Стив. — Запечатать? Нет, — Локи задумался. — Но кое-что есть. Ошейник для оборотня, — руки непроизвольно потянулись к шее. — Один может его использовать. — И что делает эта штуковина? — уточнил Тони. — Эта штуковина, — трикстер нервно облизнул губы. — Представь, что через твоё тело раз за разом пропускают ток. Ни пошевелиться, ни изменить форму. Можешь только дышать и то через раз. Постепенно сердце замедляется, но сознание не теряешь и чувствуешь всё, что с тобой делают, а делать с тобой могут что угодно. — Какое-то пыточное приспособление, — Старк скривился. — Мечта извращенца, озабоченного контролем. Ты не говорил, что ты оборотень. А что, логично, лишить возможности сопротивляться и убить. — Один не убьёт меня сам, — ответил Локи. — Может поручить это важное дело Тору. Или у него может быть другой план. Нет, стоп. Он не должен думать об Одине и просчитывать его действия, это значило снова позволить вовлечь себя в игру. «Локи, не приходи. Вспомни наш последний разговор». Идунн. Тёплая, тихая ночь. Последний разговор. Мозаика сложилась. — Нужно найти камень Истины, — как на духу выпалил трикстер.***
Идунн просыпается с первыми лучами, открывает окна, впуская в дом прохладный воздух. Яблочный аромат перебивает неприятный, резкий запах смерти. Накинув шаль, богиня спешит на улицу. На ступеньках сидит Локи. Оборачивается на звук, смотрит виновато. Светлая рубашка в пятнах крови. — Она не моя, — говорит он. — Кровь. Она не моя. Прости, что я в таком виде. — Чья? — строго спрашивает Идунн. — От тебя несёт смертью. — Мы наткнулись на отряд йотунов в Мидгарде. Небольшой, их было девятнадцать, одного оставили в живых, чтобы допросить. Одну, — Локи разглядывает свои руки. — Ты знаешь, что не все благородные воины Асгарда на самом деле благородны. Я был у реки, Один у костра, она в пещере и с ней двое воинов. Им было велено сторожить и ждать. — А они решили развлечься, — богиня кривится от отвращения. — Но не успели, я убил их, — заканчивает Локи. — Их должен был судить асгардский военный совет во главе с Одином. Есть закон. Что за самоуправство ты творишь? — Один знает, ему всё равно. — Как царю может быть всё равно? — искренне не понимает Идунн. — Он говорит, что начав судить каждого, лишится трети воинов, если не половины. А походы долгие, воинам тяжело, так что можно закрыть глаза. — Локи разводит руками. — Ненавижу насильников. — Один мудр и справедлив, он не мог такое сказать, — она замолкает, встретившись с усмешкой на его губах. — За фасадом благопристойности творится… Мы порой совершаем ужасные вещи, Идунн, я не горжусь, хотя и отрицать нет смысла. Но я не насильник. — А Один? Истаивали последние крохи терпения. Локи давно должен был появиться, но ни следа, магический барьер не потревожен. Он даже не попытался связаться. Ничего. Словно ему безразлично. Один точно знал, Локи не безразлично, если он ещё не вспомнил Идунн сам, то вспомнит, увидев её лицо. Но на этом знание царя заканчивалось. Непредсказуемость противника не входила в планы. Идунн продолжала стоять у окна, обнимая себя руками. Сосредоточенная, напряжённая. Она тоже ждала. — Почему Локи? — спросил её царь. — И что это значит? — не оборачиваясь переспросила Идунн. — Почему Локи, что? — Почему вы были так близки? — Это наше дело, — она зябко повела плечами. — Надеешься, что я случайно скажу что-то, что ты сможешь вывернуть и использовать? Я знаю эту игру, ничего не выйдет. Лучше скажи мне вот что, военный совет Асгарда всё ещё покрывает насильников? — Да как ты смеешь? — вскричал Один. Идунн покачала головой, ещё крепче обняв себя руками. — Когда ты перестала верить в Асгард и поверила оборотню? — Когда ты перестал верить своему брату и поверил чужим словам? Один смотрел на Идунн, пытаясь понять, кто она — слабость Локи, как он подумал изначально, или сила. И если он непоправимо ошибся, то какова цена этой ошибки. — У тебя всё про контроль и власть, Один, — она повернулась к нему. — Тебе мало преданной дружбы, мало верности, мало всего. Рядом с тобой не осталось никого, кто был с тобой в самом начале, кто помогал тебе. Даже Хёнир ушёл, посчитав, что станет следующим после Лофта. Царь напряжённо молчал. — И где ты сейчас? У тебя есть армия, но ты один. Оно того стоило?***
Найти камень Истины. Его искали тысячелетиями и в Девятимирье, и за его пределами. Он не первый. Просить Норн о помощи? И тут он не уникален. Но лучше так, чем веками бесцельно шататься по мирам. Для встречи с Высшими ему требовалось покинуть физическое тело. Речь не шла о переносе сознания и создании астрального двойника. Покинуть тело надлежало полностью, тем самым вверяя себя Норнам. Тут таилось ещё одно но. Он мог как вернуться в своё тело, так и умереть, что в его случае означало переродиться вновь. Всё это Локи объяснял Тони и Стиву, благоразумно не сообщив им, что можно вообще не вернуться в тело. Людей и так слишком уж смущала формулировка с его покиданием. — Это продлится не дольше пяти минут, — врал трикстер, на самом деле он понятия не имел о сроках. — Пять минут и всё. — Джарвис, позови доктора Беннера, пусть тащит свою аптечку, — сдался Старк. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — Я бог, — напомнил Локи, но скорее уж самому себе.***
В сад Идунн не залетают хищные птицы. Но под вечер последнего летнего дня в густой листве ей мерещится тень сокола. Богиня подходит к густо высаженным деревьям, встаёт на цыпочки, желая разглядеть редкую для Асгарда птицу. — Прекрасный вечер, — доносится из-за спины. Идунн стремительно разворачивается, встречаясь с глазами цвета заходящего солнца. Зацепившись ногами за ветку, свесившись вниз головой, он выглядит несерьёзно. Улыбка на лице не добавляет солидности. Названный брат самого Одина. Лодур. Впервые она видит его так близко, да ещё и в таком виде. — Насмешник, — Идунн улыбается в ответ. — Какими судьбами? — Да просто мимо пролетал. Всегда хотел увидеть вблизи ту самую богиню жизни, о которой столько говорят, — он становится серьёзен, что ещё больше контрастирует с его видом. — Я думала, ты будешь постарше, — она не прячет улыбку. Лодур комично разводит руками. Они смотрят друг на друга долго, изучающе, пытливо. Две противоположности — слепящий свет и бесконечная тьма. Отбрасывают смазанную тень неуловимой, непроизносимой истины и прячут её в уголках губ, под опущенными ресницами, в тихом тёплом ветре. А ещё говорят, что оборотни отвратительные существа. Куда смотрят все эти обладатели злых языков? Как может быть отвратительным существо, в чьих глазах горит вечное пламя звёзд. Идунн отступает на несколько шагов за миг до того, как он беззвучно спускается с дерева. — Ты видела Хёнира? — Один первым не выдержал тяжёлого молчания. — Очень давно, — равнодушно ответила Идунн. — Вскоре после смерти нашего друга. — И он сказал, что ушёл из страха быть убитым? — с подчёркнутой сдержанностью уточнил царь. Сделал вид, что его это не трогает. Идунн не ответила, лишь напряжённее вгляделась в мутное стекло. От долгого нахождения в проклятом зале, да ещё и в такой компании, её начинало мутить.***
Почему он всегда падает? Локи провалился в чёрную пустоту и с размаху ударился о твёрдую землю. Даже без физического тела ощущения были более чем реальными. Местность, куда он попал знакомая, по-своему красивая. Над головой всеми цветами радуги переливалось северное сияние. Путалось в пушистых лиловых ветвях и вновь вспыхивало. Локи невольно залюбовался, не заметив чужого присутствия. — Как впервые видишь, — над ним стояла высокая черноволосая женщина, её жёлтые глаза смотрели казалось сквозь него. — Я забыл как это прекрасно, — признался Локи и быстро, даже немного суетливо поднялся на ноги. — Верданди. — Локи. Как всегда доставляешь много хлопот и являешься без приглашения. — Верданди, — он склонил голову. — Мне нужна помощь. — Мы знаем, ты ищешь камень Истины, не хочешь быть орнаментом на чужом полотне, — Верданди коснулась его подбородка, вынуждая посмотреть в глаза. — Истина причиняет боль. — Я привык к боли. — Это так. После того как безвременно и трагически оборвалась твоя прежняя жизнь, твой старый друг продолжил твоё дело. Камень Истины у него, — она опустила руку. — Найдёшь своего друга — найдёшь Истину. — И где мне его искать? — Ты как первый раз живёшь, — Верданди снисходительно улыбнулась. — Спроси его сам. Она легко оттолкнула его. В тот же миг с головой накрыла волна образов, рассыпалась, накатила снова. Локи рухнул в сверкающую воронку. Сделал судорожный вдох и закашлялся. Чьи-то руки тут же опустились на его плечи. Открыв глаза, он увидел Стива. — Тебя не было около часа, — не скрывая осуждения, сообщил ему Капитан. — Ты менялся, — Брюс неловко взмахнул рукой. — Твоё тело было окутано чем-то похожим на дым. — Я принимал прежний облик, — ответил Локи, скидывая с себя руки. — Спасибо, — его взгляд скользнул по напряжённым лицам людей. — Дальше я сам. — Мы всё ещё не можем тебя отпустить, вдруг ты, — Старк оборвал себя на полуслове, наткнувшись на загоревшиеся алым глаза. Совершенно чужие глаза. — Вдруг я, — улыбка на лице Локи больше напоминала оскал. — Будете в отчаянии — обращайтесь. Пространство перед ним покрылось волнами, бог сделал шаг, исчезая в фейерверке искр. Не раздумывая, Стив последовал за ним. За его спиной портал схлопнулся с глухим щелчком.***
На севере Норвегии расположено одно из крупнейших озёр страны. Рёсватн. Места там живописные. Дикий лес отступает, обрамляет каменистый, почти первозданный берег. А по другую сторону потрясающие величием и спокойствием горы. Хорошее место чтобы скрыться, хорошее место чтобы ждать. Небольшой дом с вычерненной крышей в тени вековых елей. В тишине и безмолвии он провёл уже без малого восемь сотен лет. Никого не слышал, ни с кем не заговаривал. И всё реже предавался воспоминаниям о старых временах. Светлая память была омрачена зловонием предательства. И каждый раз оглядываясь назад, он видел руины. Один превратил это в игру, правил которой не знает и сам, а потом, ослепнув от страха, убил брата. По прошествии времени стало ясно Лодура было не спасти. Он находился слишком близко к центру бури. И то ли не желал уйти в сторону, то ли ему не хватило времени. Нелепая и ненужная жертва. Хёнир оглядел засыпающий осенний лес. В лучах заходящего солнца он по-особенному торжественно возвышался над озером. Здесь всё ещё витала магия. Её можно было почувствовать порывом тёплого ветра, терпкой горечью на языке. «Доброй дороги, друг». Давно он не слышал этих слов, а услышав не сразу нашёлся с ответом. Эхо из прошлого настигло, перевернуло привычную тишину. Хёнир знал, что этот момент настанет, он ждал, но возвращение старого друга всё равно стало неожиданностью. «Двери моего дома открыты для тебя, Лодур. Ты найдёшь дорогу».***
— Остановись сейчас, Один, — сдавленно произнесла Идунн, чувствуя на себе тяжёлый взгляд. — Разве ты не видишь, это должно прекратиться. — Прекратится, — отозвался Один. Она обернулась, зелёные глаза блестели от слёз. Теперь он мог увидеть всю её боль, как тогда многие века назад. — Я не бессердечное чудовище, — мягко ответил ей царь. — Поэтому и прошу, остановись. Прекрати это сейчас, — совсем безнадёжно. — Я тоже люблю его, Идунн, он мой брат. Но остановить его — мой долг. — Да нет же, — её крик взметнулся к потолку и неожиданно отозвался эхом. Оглушённые они смотрели друг на друга, не понимая и, одновременно с этим, чувствуя, что-то произошло. Как сдвинулась стрелка на пыльных давно остановившихся часах, оглашая тишину размеренным стуком. Как вскрылся лёд после долгой и мучительной зимы. Как очнулась после долгого сна непостижимая сила. С губ Идунн сорвался вздох облегчения, свет её глаз смягчился, прячась под ресницами, руки расслабились. В то же самое время сердце Одина сковал ледяной ужас. Надежда на встречу со сломленным, напуганным Локи, к которому ещё не вернулись все его воспоминания, который не знает что делать, рухнула и рассыпалась в пыль. В памяти некстати вспыхнули воспоминания, как Лодур опускается на колени и бьёт ладонями серую высохшую землю, и из её недр вырывается раскалённая магма. Языки пламени рвутся в небо. На лице брата счастливая улыбка. Даже рухнув без сил, он продолжал улыбаться. А Хёнир потом тащил его на себе в горы. На том самом месте сейчас озеро. Один знал, но не был там. Было много мест, где он не был, куда не возвращался, дабы не тревожить память. Пламя, раскалённая магма. Сгорающий Асгард перед глазами. — Нет, — твёрдо ответил он. — Пути назад нет. Идунн отстранилась, гордо вскинула голову. Мягкая зелень сменилась обжигающим холодом. — Уходи, — Один взглядом указал на дверь.***
Преодолевая сопротивление воздуха, Стив шагнул в холодный лесной сумрак. Локи окинул его насмешливым взглядом через плечо. — Всё-таки пошёл за мной? — Я пообещал, — невозмутимо ответил Капитан. — Ты всегда так путешествуешь? — Нет, — качнул головой Локи. — Не всегда. — Это не Асгард, — Роджерс осмотрелся и на всякий случай переспросил. — Не Асгард же? Мало ли в Асгарде лесов. — Это Норвегия, — успокоил его Локи. — Мне нужно навестить старого друга. Не отставай, твоя суперсила всё ещё не позволяет тебе видеть в темноте. Стив шёл след в след, бог не соизволил обеспечить хоть какое-то освещение, хотя, наверное, мог. Не посчитал нужным. Несколько раз Капитан запнулся, но удержал равновесие. По мере того как они шли, расходился и противный мелкий дождик. Лёгкая спортивная куртка не очень подходила для таких прогулок, тряпочные кеды промокли. А тем временем слабая морось переходила в полноценный ливень. Локи снова взглянул на него через плечо, на этот раз как-то удивлённо. Стив с неменьшим удивлением обнаружил, что холодные капли до него больше не долетают. — Спасибо, — поблагодарил он. Ночь ушла вместе с дождём, оставив после себя туман и низкое тяжёлое небо. Они перебрались через ручей и вышли на небольшую поляну, окружённую высокими елями. Посреди поляны стоял одноэтажный бревенчатый дом. Лицо Локи просияло. Капитан остановился в нескольких шагах позади него. По спине пробежал непрошеный холодок. Никакая опасность не таилась в тени деревьев, это даже был не страх. Но отчего-то нервы закручивались узлами, а сердце бешено стучало. Он сделал ещё два шага назад, когда из-за дома вышел мужчина. На вид уже не молодой, но ещё и не старый. Его яркие синие глаза вспыхнули. И Локи совершенно по-детски бросился ему навстречу. Чувствуя себя не вправе наблюдать эту сцену, Стив отвернулся.***
Мир Тора рухнул, погребая его под обломками надежд и стремлений. Его окружала ложь. Но правда оказалась в разы хуже. Истина — самое страшное оружие. «Наверно, как-то так чувствовал себя Локи», — он согнал нелепую мысль. Чушь. У него не было ни малейшего представления что мог чувствовать Локи. Его брат, который ему не брат, который брат его отцу. Который должен убить его отца и разрушить Асгард, и которого во что бы то ни стало нужно остановить, ослепить и бросить в холодную пустоту до скончания времён. Один говорил много и с чувством. О будущем, о безопасности Асгарда и всех Девяти миров. Даже о необходимости такой жертвы. Посмел сказать, что Локи ему тоже дорог. Бог грома слушал и понимал, что не верит. Ни единому слову. А отец всё говорил и говорил, убеждал, рассказывал, как Локи утопит их всех в крови, как всё сгорит. — Я не смогу с этим жить, — кричал ему Тор. — Тебе придётся, — безжалостно отвечал Один, протягивая ему металлический ошейник. — Это твой долг. И теперь он сам становился предателем. Предаст он Локи или отца — нет разницы. Не желая того, он уже привёл Одина к Идунн. Что дальше? Отец говорил… Да какая разница, что он говорил! Тор, до этого подпиравший стену перед воротами в покинутый зал, медленно сполз по стене и с силой сжал рукоять молота, ставшего вдруг странно тяжёлым. — Как же так, Локи? Почему это происходит с нами? — тихо произнёс он. Тор не сразу заметил, что двери распахнулись. Но никто не вышел. Потянуло холодом, словно были открыты все окна разом. Он медленно повернул голову и нехотя поднялся. Идунн стояла посреди зала, бледная, похожая на древнюю статую. Опираясь о массивный подоконник, отец смотрел перед собой и что-то шептал. Тор развернулся, чтобы уйти, но замер услышав в голосе Одина неподдельный ужас. — Поздно, — проговорил царь. Громовержец огляделся, но не заметил ничего подозрительного. — Призови лучших воинов и сразись с ним. Моих сил не хватит, чтобы одолеть его, — Один не обращал никакого внимания на присутствие богини. Тор молчал, задумчиво разглядывая молот. — Его всё ещё можно остановить, только теперь это будет сложно. Твоя рука не должна дрогнуть. Не говори с ним, не смотри в глаза… — Я не смогу, отец. — Да послушай же ты меня, — закричал на него Один. — Это существо не твой брат. Он сильнее. Он опасен. Не время для сентиментальщины. Либо ты остановишь его, либо будешь стоять и смотреть как всё, что тебе дорого, сгорит. Это твой долг, Тор.***
Ветер разорвал туман на неровные белые клочья и рассеял в лучах северного солнца. Далеко внизу лес уступал место пологому каменистому берегу. В озёрной воде отражалось прояснившееся небо. — Здесь красиво, — сказал Локи стоявшему по правую руку Хёниру. — Непривычно снова видеть тебя, — отозвался друг. — Расскажи, как ты жил. — Как брат сына Одина, — он скривил губы в подобии улыбки. — Долгая история, но тебе стоит знать.