Президента любить нельзя бросить

Между президентом и его подчинённой степенно складывались тёплые, но всё ещё ограниченные из-за правил, приятельские отношения. После конференции, на которой Юля здорово выручила шефа, они болтали почаще. Теперь уже выездных мероприятий у главы государства прибавилось и можно было пообсуждать всё, начиная от цвета галстука Лёши и заканчивая тем, насколько удобные каблуки, если носить их с толстыми носками. Девице нравились их разговоры — они были всегда лёгкими и лаконичными. Навальный делился своими комичными историями из жизни, Абросимова — своими… Детали из рассказов дополняли общую дружелюбную картину. Так женщина теперь знала, что глава государства пытался учить немецкий, но бросил его через неделю, была в курсе, какой виски любит пить Яшин и какого чёрта он бурчит, когда кто-то при нём смешивает этот напиток с кока-колой. Одним словом, парочка открывалась друг другу, не нарушая личных граней. К примеру сказать, они никогда не обсуждали своих бывших. И никогда не рассказывали позорные истории из школы, которыми любят делится либо пьяненькие люди во время игры в «Правда или действие», либо пользователи Реддита. Было ещё кое-что, чего они никогда не «касались» в своих разговорах. Это была тема отдыха и она, скорее, банально не могла привлечь внимание этих двух людей, зацикленных либо на работе, либо на себе. Момент для беседы касательно отдыха пришелся в канун майских праздников. Тёплая солнечная погода сама призывала к этому. Юлия решила в выходной устроить себе self-care day со всеми его преимуществами: с принятием ароматной ванны, в которой растворилась бомбочка из Lush, с использованием тонких, тканевых масок и вкусно пахнущих кремов для тела и ограждением от всего того, что могло её напрячь… Вопреки всему, проводить нерабочий день исключительно дома и наслаждаться долгим процессом марафета — скучно. Надо бы ещё развеяться. «Но куда пойти? — задумалась Юлия и начала мысленно взвешивать варианты. — В кино? Нет. Ничего интересного не показывают… В ТЦ? Тоже не очень. Шоппинг — это последнее, что сейчас требуется». Тогда девушка решила просто пройтись по улицам центра столицы. Возможно, именно во время прогулки ей удастся что-то придумать? В свежем воздухе витала спокойная беззаботность. Куда ни глянь — повсюду гуляющие под ручку парочки, дети, играющие между собой… Идиллия, царящая повсюду, несколько приторная, но не хочется рушить её своим едким цинизмом, который переполняет тебя. В том, что ты морально сломлена и в том, что тебя наполняет злоба, виновата только ты. Твой «любимый» (теперь в кавычках) бывший Р. и твой экс-шеф просто вытирали об тебя ноги, а ты самостоятельно могла сказать «Идите к чёрту!». Липкие и тягучие до ужаса мысли охватывают Юлию и теперь, после этого ей вообще ничего не хочется: ни прогулки, ни лёгкости… Но это только начало. Те самые размышления ведут женщину непонятно куда — и в реальном мире, и в её чертогах разума. Как вырваться из объятий неприятных дум? Что делать? Непонятно. Абросимова бродит в неизвестном направлении, даже не понимая, что делает. Она просто идёт среди длинных и узких улиц, минуя центральную, шумную часть. Возможно, под какую-то музыку с экзистенциальным посылом этот странный променад был бы красивым, словно кадр из независимого кино, но ей это не удастся узнать. Гарнитуры нет подходящей. И настроения для подобного тоже. Внезапно женщина останавливается и прислушивается. Словно из ниоткуда играет лёгкая джазовая мелодия. Ого. Её галлюцинации вышли на новый уровень! А нет. Это всего лишь… ресторан в проулке. Так странно. Что-то словно тянет Юлию в это место. Наверное, голод. А может и сама харизма заведения притягивает её — эта вещь проявляется в первых деталях. К примеру, в двери. Перед глазами Абросимовой деревянная дверь с кучей резных тонких элементов и нарисованной на ней головой Медузы Горгоны. Золотистая ручка, которую словно стыбзили из старых парадных в Петербурге, начищена до блеска. А вокруг той же ручки вьётся вполне симпатичная (и, слава богу, не настоящая) змея идентичного цвета, что и дверная ручка. Уже интересная картина, не правда ли? Если поднять взгляд чуть выше дверей, то на стене тоже было художественное оформление: сверху сложный орнамент, нанесён серебристой краской и подведён тёмным контуром. Блондинка пыталась рассмотреть рисунок, но, чёрт, зрение подводило и все прекрасные детали размывались перед её глазами, превращаясь в одну большую запутанную картину. Ох. Может, лучше разглядеть это волшебное место изнутри? Юлия осторожно открывает тяжёлую с виду дверь и проходит внутрь. Прекрасный артхаус царит и здесь. Но здесь он более минималистичен: низкий полукруглый потолок плавно переходит в колонны без лепнины, везде приглушённый искусственный свет и много дубовой мебели. Женщина садится за столик в конце заведения, с лёгкой подачи официантки получает меню и… ловит на себе взгляд от парня сбоку. О, боги… Это же не просто парень, а её шеф! Алексей Анатольевич сидит за столиком прямо под большим полукруглым окном, загораживая с высоты своего роста половину вида. Он выглядит очень непривычно для Юли, ибо это впервые за всё время их знакомства, когда он был в не костюме. И так мужчина выглядел даже лучше — ему чертовски шла одежда, в которой не было и следа официоза. Жаль, что стол скрывает половину его аутфита… Интересно же всё рассмотреть. Навальный машет рукой и приглашает присесть к себе. Места вокруг достаточно, кафе ж пустое. Но раз зовут и ты не против, то о’кей, можно присоединиться. Это же не запрещено. Экс-оппозиционер начинает разговор первым: — Честно говоря, я не ожидал встретить тебя здесь и сегодня. — То самое я хотела бы сказать и Вам. — Абросимова легко шутит в ответ. И вправду, кто мог подумать, что её начальник будет здесь? — Но я рад тебя видеть. Не думаю, что тут ты согласишься… — политик подхватывает волну шуток, заставляя блондинку покачать головой в знак отрицания. — Нет-нет, чего Вы? — убеждала она. — Я же не на свидание пришла, а Вы мне его сорвали, иначе зачем мне злится? — Ну-у, мы пересеклись в твой выходной и поэтому я, как напоминание о рутине, могу тебя бесить. — на очередное «Нет» от подчинённой, глава государства нахмурился слегка. — Ого! Быть такого не может! Хорошо, тогда давай не будем о работе, а потрапезничаем совместно и поболтаем о чём-то другом. Ты не против? Женщина почувствовала, как на её лице появляется жаркий румянец. Она никогда ещё не обедала с Лёшей, разве что, один раз пила кофе в его кабинете. Столь неформальная обстановка и это неожиданное предложение совсем выбивают Абросимову из колеи. Но она всё же находит в себе уверенность твёрдо кивнуть. Откровенно говоря, она очень даже не против. Кто откажется от обеда с президентом? Даже если и отбросить все титулы, идея трапезы с просто таким харизматичным молодым человеком, как Алексей, явно выигрывает во всех планах. Можно не оправдывать себя. Ты никому не отчитываешься (и не должна делать это кому-то, если что), поэтому живи! Действуй, чёрт возьми! — Я тут не впервые, поэтому, если можно, дам совет. Своё уже заказал, так что, попрошу… — президент осторожно забирает меню у Юлии и быстро листает страницы. Неожиданно, но у него такие тонкие пальцы и изящные руки… На среднем пальце правой руки маленький, полунабранный мозоль. Он пишет много, Абросимова, и ты отлично знаешь об этом. Навальный разворачивает меню вновь стороной к Ю. Он указывает на одну из позиций, довольно протягивая: «Это явно стоит твоего внимания!». Томлёные телячьи щёки в винном соусе? Специфично. Но ей подобное по нраву. Девица любила и азиатский острый вок с морепродуктами, и запечённую батату с зефиром, и ещё всякие-всякие блюда, которые понравятся не всем. Раз так, то в её копилку может добавится ещё одно необычное блюдо, так почему бы и не попробовать? Пока заказ готовился, парочка попивала холодную газировку и пыталась поговорить. Почему пыталась? Да всё просто! Г-н Навальный исчерпал все интересующие его вопросы. А может и нет. Возможно, он оставил в своём арсенале только самые деликатные, но он не «трогает» их из вежливости. И слава богу. — Честно говоря, я сегодня не планировал быть в кафе один. — политик нарушает тишину первым. — И хотя мой первоначальный задум повернулся немного по-другому, основное всё же произошло! — он мягко улыбнулся и в ответ на заинтересованный взгляд Абросимовой сразу же начал объяснять. — Я сегодня хотел просто погулять с друзьями, но не вышло. У них, ммм, просто… Рандеву у всех сегодня. Глава государства будто оправдывался перед ней. Зачем? Он ничего страшного не сказал. Ну, сидят они вдвоём и о’кей. Это же не свидание. Или как же там сказал Алексей? Рандеву. Признайся, тебе понравилось, как же он это произнёс? Юлия отмахнулась от этой глупой, вышедшей из ниоткуда мысли и спокойно сказала: — На самом деле, Вы могли не объясняться. Я всё понимаю. Я сегодня, как и Вы, но наоборот. Не планировала быть с кем-то, а вышло так. — она сделала многозначительную паузу, чем вызывала у шефа недоумение. Кажется, он подумал, что Ю. недовольна. Значит, сетап она сделала удачно. — Но я довольна. Честно. — после этой фразы казалось, что экс-оппозиционер выдохнет с облегчением. — Планируешь после трапезы сразу сбегать? — в его голосе вместо облегчения теперь какая-то мягкая, незаметная надежда. Интересно, только на что? Какая же ты глупая, ей-богу! Он хочет с тобой прогуляться. С тобой, да-да, а не с прекрасной длинноногой девицей с звучным именем, кудрями до попы и блестящей улыбкой. А уж поверь, Юля, каждая четвертая девушка такого типа пришла бы по первому зову Навального… Надо бы ответить, а то это молчание делает ситуацию максимально неловкой. — Да нет, а что? — Абросимова мило косит под дурочку и получает желаемый ответ от экс-оппозиционера: — Я бы хотел сделать небольшой променад в твоей компании, ты за? После этого кивок, конечно же. Алексей вновь ослепительно улыбается, заставляя что-то тёплое внутри подчинённой разливаться с новыми и новыми силами. Она и сама улыбается, наверное, хоть и глупо, но искренне. В воздухе снова витала спокойная тишина. Только уютные звуки готовки из кухни и лёгкий джаз на фоне разбавляли её. Блондинка заметила — её шеф наблюдает за ней. Рассматривает её, проходит взглядом по лицу, шее, рукам, на которые она слегка оперлась… В этом рассматривании не только интерес, а явная симпатия тому, что видит политик. Он негромко шепчет: «Ты сегодня чудесно выглядишь, кстати!». Чёрт. Зачем он это сказал? Теперь смущение охватит Юлию полностью и она будет сидеть в таком лёгком оцепенении до конца их импровизированного обеда. И всё, никакой романтики. Но девица даже не успела упасть в ступор — заказ парочки уже готов и подан. Пора поесть! С первого же укуса блюдо очаровывает нежным вкусом. Мясо тает во рту, распадаясь на волокна, а нотки вина в соусе добавляли лёгкой томности еде. От удовольствия женщина прикрыла глаза. А через миг вернувшись в реальность, она улыбчиво протянула: — Это лучшее, что я ела! — Я плохого не посоветую, дорогая. — как он её назвал?! Дорогая? Навальный ещё и произнёс это слово так ласково… Прошлая тихая буря в душе возобновляется, шумит внутри бедной женщины, заставляет её трепетать и сдерживать глупую улыбку. Надо быть реалисткой и понимать — г-н президент это сказал чисто из вежливости. Никакого подтекста его обращение в таком тоне не несло. Может, это и к лучшему? Раз так, то и субординация почти не нарушена, и нет каких-то эфемерных надежд. Глава государства и секретарша едят, в очередной раз затихая. Когда приборы наконец опускаются на пустые тарелки, Абросимова решает теперь перехватить инициативу на себя. — Мне нравится то, что как Вы глубокомысленно молчите. — в её тоне лёгкая игривость, но за рамки приличного это чувство не выходит. Политик смеётся: — Если хочешь, могу молчать так постоянно. — Ну, нет, господин президент, постоянное молчание от Вас — это не только невозможно, но и скучно! Не думаете? — удивительно. Вино блондинка употребляла только в виде добавки в соус, а не как напиток. Тогда почему её так разносит? Жизнь — интересная штука. Милая официантка щебечет, спрашивая в общем, понравилось ли парочке всё, кладёт на стол счёт и сразу же удаляется. — Н-но тут же один счёт на двоих! — протестует Юлия, когда смотрит на чек, но её останавливают жестом. — Я решил, Юль, что мне стоит заплатить самому. — Лёша говорит с невероятной уверенностью, но все равно эта уверенность не влияет на внутренний протест женщины. Ей очень неловко… — Я вижу, что тебе не очень это по нраву и поэтому прости, но! Это моя единственная возможность как-то выразить тебе хотя бы маленькую благодарность за твой труд. На самом деле, он стоит больше, чем этот обед, но пока мне тяжело придумать что-то получше. Так что, прошу, не стесняйся, я очень не хотел тебя смущать! Они выглядят глупо, вступая в спор, кто же должен заплатить. Но Навальный всё-таки ставит точку в этом вопросе, когда кладет три хрустящие купюры в маленькую книжечку. Он хихикает, когда женщина тихо вздыхает в ответ на это. Ей-богу, он был прав, когда говорил ей ранее о том, что он — самый упёртый человек в мире! Парочка выходит из кафе и медленно направляется в неизвестную сторону. Алексей идёт первым. Он ведёт подчиненную по тем же узким улочкам, но политик не выводит её на центральную улицу, не-е-ет! Ведёт секретаршу куда-то подальше, вечно поворачивает то влево, то вправо… На рациональный вопрос Абросимовой о том, куда же они направляются, мужчина кратко ответил: «Увидишь.» Очень прояснило ситуацию, спасибо! Но почему-то от этой непонятности страшно или стрёмно не становилось. Её скорее мучили не переживания, а терзала интрига. Ещё поворот и они входят в подъезд старинного жилого дома. Президент ж здесь не живёт, кажется… Или она чего-то не знает? В любом случае, мужчина с женщиной поднимаются наверх без вопросов, игнорируя скрип деревянных, убитых временем, ступеней. Навальный осторожно открывает рыхлую дверь и учтиво пропускает даму вперёд. Сначала ей казалось, что это чердак. Но стоило пройти немного дальше и она увидела, что это большая, уютная оранжерея. С одной стороны, аллергия на цветение может проявиться в любой момент и Абросимовой будет очень-очень не о’кей. С другой стороны, место милое и здесь хочется подолгу оставаться… Боже, пусть таблетка, выпитая утром, не подведёт! Вокруг светло и растут разного вида растения — здесь найдётся и павловский лимон, и лагерстремия, и бугенвиллея, и драцена, и маленькие суккуленты, которые располагались среди красивого беспорядка на дубовом, слегка потрёпанном столе с выгнутыми ножками. Юля слегка оперлась на одну из загруженных цветками этажерок. Её начальник сейчас стоит так, что солнечные лучи направлены на него и этот свет дает его русым волосам лёгкий эффект золотистости. Его насыщенно-синие глаза прекрасно контрастируют с бледным лицом, а темно-синяя рубашка только подчёркивает это. Женщина мгновенно переводит взгляд на растения. Нельзя думать о главе государства так. — Знаешь, Юль, ты — первый человек, которого я привёл сюда. — Алексей берёт два старых, выполненный в том же стиле, что и стол, стульчики и кивает на один из них, мол «Садись!». — Спасибо, Алексей Анатольевич. — женщина чувствует очередной прилив румянца, сдерживает снова придурковатую улыбку и задаёт дальше вполне логичный вопрос. — А сами Вы как нашли это место? — О, я жил в этом доме когда-то. Снимал квартиру у интеллигентной бабули, она как раз эту оранжерею и содержала… — мужчина легко улыбнулся, вспоминая старые времена. — Я был молод и меня вообще не интересовали подобные «старческие», — показывает он пальцами кавычки, — штуки, но всё же из вежливости я ей частенько помогал тут с её «детьми». Потом, увы, старушка скончалась, я съехал, но ключи у меня ещё остались. За оранжереей тут присматривает дочь её подруги и, да, не переживай, она в курсе, что я тут бываю. — Видно, старческие штуки теперь Вам по вкусу, раз Вы сюда всё ещё заходите. Или здесь какая-то другая причина? — Абросимова медленно убирает с плеча опавшие на неё пару лепестков и откидывается на спинку стула, ожидая ответ. — Ну-у-у, и да, и нет. — политик прикусывает нижнюю губу, поднимает глаза вверх, демонстрируя процесс формулировки мысли. — Мне действительно нравятся старческие штуки, но это не всё. Я иногда убегаю сюда от себя же. Точнее, убегал. Сейчас времени нет. А так, я сидел тут вечерами, думая о том, что я сделал, как я сделал… — мало того, что он поделился с девушкой своим «секретным местом», так он ещё и откровенничает. Честно? Это и льстило, и смущало (в хорошем смысле этого слова) Юлию. Она всё же не поддавалась внутренним порывам, а внимательно слушала этот рассказ. Навальный вздохнул и устремил свой взгляд на город, что медленно приближался к концу рабочего дня. — Я, честно говоря, как-то тут вообще выпивал! Это было в 2018 году. Я тогда провалился с президентской кампанией, меня растоптали так, как не топтали никогда и… В день, когда мне окончательно отказали в ЦИКе, я и напился тут. Здесь было холодно, страшно, темно, а я не обращал внимания ни на это, ни на время, я тупо заливал глубокое разочарование спиртом и сидел, глядя в одну точку. Мне повезло тогда. — президент сам не заметил лёгкое соприкосновение его руки и руки его подчинённой. Он дальше продолжал говорить. Хотя ему и было тяжело, он все равно выражался… — Я уснул здесь, прямо на этом стуле. Мне стало тепло и я приготовился к худшему — к тому, что я умру от обморожения, но ничего подобного. Мне снилось неизвестно что, я даже не помню, что именно. Но это был хороший сон. Это я знал точно. Помню ещё одно: эта чёртова галлюцинация из сновидения так меня мотивировала! Я решил: будет глупо, если оппозиционер с такой важной миссией, как я, бросит всё, умрёт в день отказа пьяный вдрызг и неизвестно где, и оставит людей без защиты. Так что, вот. Я, наверное, утомил тебя рассказом, да? — Нет, конечно! Мне было даже интересно Вас послушать… Хотя я и говорила, что мне нравится, когда Вы «глубокомысленно молчите», но я же упоминала о том, что долгое молчание от Вас — это невыносимо скучно. Тем более, я удивлена Вашей откровенностью. — девица краснеет перед тем, как сказать следующее. — Я так не могу. Вопреки нашим длинным и многочисленным разговорам Вы и части о мне не знаете! — Для этого у меня и есть спецслужбы, госпожа Абросимова. — глава государства наблюдает лишь мгновение за удивлённой реакцией секретарши, а потом добродушно и громко хохочет, — Прости, я шучу. На самом деле, я знаю о тебе многое, ты сама мне всё рассказала. — А ну? — Юлия вопросительно подняла одну бровь, а экс-оппозиционер повёл дальше: — Факт номер один: ты училась в одной группе с бывшей женой брата министра энергетики. Факт номер два: тебе нравится концепция либерального феминизма. Факт номер три: ты всегда считала, что на выборах нет достойных кандидатур и поэтому где-то до 2014 голосовала за «Яблоко»… — Ладно, признаю, тогда я таки что-то рассказывала о себе. — женщина делает вид, что сдаётся. — Но Вы не знали одного. У меня аллергия на цветущие растения. — Чёрт. Я дико извиняюсь, я постараюсь больше не повторять эту ошибку! — Лёша покраснел, засуетился… — Всё хорошо? Как ты себя чувствуешь? Ещё раз прости, я не хотел! — его тираду из извинений Ю. останавливает одним лишь жестом. Она спокойна, как удав: — Во-первых, Вам не стоит извиняться. Вы были не в курсе. Во-вторых, я выпила таблетку ещё с утра. Весна ж на улице, куда мне спрятаться от цветущих деревьев? Не переживайте. Всё хорошо. — Я все равно так не могу. — Алексей поднимается с места, смотрит на стол, где лежит всякие разные предметы, начиная от трёх советских книг про садоводство, заканчивая двумя стеклянными колбами, и, поворачиваясь к блондинке, спрашивает. — Тебе нравятся суккуленты? — после кивка он берёт пару самых красивых из всех и кладёт в руки женщины. — Я знаю, что это слишком мелкая компенсация. Но пока вот так. Абросимова благодарит, мнётся, но таки берёт эти маленькие презенты. Она смеётся: — Они не требуют тщательного ухода, насколько я помню… Учитывая мой график, то мне только такие растения и подойдут. — Мне кажется, если бы я был растением, то я бы тебе точно не был впору. — Навальный бросает это, не подумав, и после звонкого смеха от подчинённой понимает, что же он ляпнул.

***

В оранжерее они посидели недолго. Где-то часа два ещё. Дальше там было нечего делать. Все истории о том, как же будущий президент забывал поливать фикусы и мучался с нефролеписом, были рассказаны, ассортимент стола был рассмотрен трижды, как минимум… Когда парочка вышла на улицу, день близился к своему окончанию. Неспешно и спокойно Алексей с Юлей шли уже в сторону центральной улицы, которую золотыми, потихоньку гаснущими лучами освещало солнце. Очередное неизвестное направление, иногда возникающие из ниоткуда люди, которые фотографируются с Навальным (и женщина хочет спросить его, не страшно ли ходить так спокойно без бронежилета при его-то статусе, но вечно дёргает себя и молчит), шутки — это всё то, что было в их променаде. И от этого менее хорошо не становилось. Закат солнца встретили внезапно и на мосту. Эстетично, конечно, но Абросимовой было тяжело. Непонятно куда смотреть: на Москву-реку, на само солнце или на Алексея Анатольевича, который вновь кажется симпатичным. Решила: чтобы не смущать ни себя, ни его и всё же придерживаться правил, она будет смотреть подальше. Куда получится, но только не на него. Глава государства не тупой, увидит косой взгляд на него и всё, плакала её работа! Всё, слава б-гу, обошлось. Прогулка подходила к своему завершению. Первой домой надо было провести Ю. Хотя она убедительно утверждала, что сама дойдёт, г-н президент нашел контраргумент и для этого случая. Знаете, какой контраргумент? «Ты баллончик перцовый забыла дома, ты же сама сказала!». Нормально, однако. Всё же блондинка сдалась и зашагала домой чуть ли не под ручку с г-ном президентом. Дорога назад была утомительной. Всё же ходили довольно много, а для женщины, которая отвыкла от такого, столь длинный путь трудноват. Уже возле подъезда парочка остановилась со спокойствием и Юля смогла выдохнуть, уже представляя, как снимет эти туфли с ног. Навальный встал, опираясь на стену возле дверей подъезда, ещё раз рассмотрел женщину и хохотнул: — Я видимо тебя совсем замотал! Прости снова. Мне надо поосторожнее выбирать маршрут. — он подошёл ближе и склонил голову на бок. — Да, я не ошибся, ты выглядишь немного измученно. — Это приятная усталость, Алексей Анатольевич. — махнула рукой Абросимова. Она не врала. Всё же её позитивные эмоции были выше какой-то усталости. — Не стоит себя винить. Честно говоря, я хочу Вас скорее поблагодарить за то, что меня так «вытащили». Я давно не гуляла столь интересно. Спасибо. — Не за что. Рад, что смог тебя порадовать. – Ю. показалось, что глава государства произнёс последнюю фразу как-то особенно возвышенно. Прощаться не хотелось, но пришлось. Женщина даже не оглядывалась и не ловила взгляд президента в свою спину. Иначе потом она бы ещё трижды прокручивала перед сном их сцену прощания и всё такое... Напоследок ей остались суккуленты и невероятная лёгкость. Интересно, а последнее надолго с ней?