Мечта

Утро ослепляет ярким светом, Хесус открывает глаза и недовольно смотрит на не зашторенное окно, забыл вчера. Рядом спокойно дрыхнет Братишкин повернувшийся к солнцу спиной, и игрой света в его волосах Хес невольно очаровывается. Они ещё не заходили в соцсети, и первым делом Хесус решает проверить общий чат, бесконечно длинный диалог ребят он скипает и смотрит лишь последнее сообщение, специально для них оставленное: «Ребят, всё охуенно». Фыркнув, он заходит в стрим инсайд, там комментарии всегда самые хуёвые, после них ничего уже не покажется ужасным, но увидев сообщение о счастливой семье, погружаться в комменты, которые могут быть ужасными, не хочется, в одиночку уж точно. И не когда Вова такой сладкий сопит рядышком. В комментарии в тг Братишкина, где тот оставил после вчерашнего стрима сообщение, где ещё раз объявил о своей беременности, Хесус тоже не заходит, только видит, что их дохуища. Телефон отправляется куда подальше, будить Вову так не хочется, но накатывает такое тильтовое настроение, что выть охота. Хес утыкается лицом в его макушку и пытается себя успокоить, всё хорошо, пока всё хорошо с ним, пока он счастлив. А счастлив ли? — Хес? Ты уже не спишь? — сонно спрашивает Вова, проснувшись от чужого шевеления, и находит под одеялом его руку. — Солнце бесит. — отвечает Хесус. — Я? — Дурак. — Так шторы закрой. — Не хочу вставать, нужно автоматические шторы поставить. — Ой, только посмотрите на него! — хихикает Вова, поднимает голову, пересекаясь с ним взглядом, и тянется вверх, срывая с губ утренний поцелуй. Хесус прижимает его руки к кровати и нависает сверху, не разрывая затянувшийся поцелуй. — Полегчало? — интересуется Братишкин, прикрывая глаза, и выгибается, разминая спину, а заодно прижавшись к Хесу плотнее. — Ты чем-то взволнован? Фыркнув, Хес оставляет пару едва ощутимых укусов на его шее и скрывается под одеялом, забирается тёплыми руками под футболку, задирая её, расцеловывает округлившийся живот и ведёт дорожку поцелуев вверх. Вова мычит, что больше похоже на мурчание, и притягивает его за голову снова к себе. — Постой, это же не из-за того, что ты уже что-то прочитал? — Братишкин хватается крепче за его плечи и отталкивает Хесуса от себя, нахмурившись. — Всё так плохо? — Всё что я успел прочитать, было очень хорошим. — вздохнув, отвечает Хес, садится, удобно устраиваясь у него на ногах, и проходится по мягкой коже лёгкими массажными движениями, отчего Вова ещё больше млеет. — Просто загнался немного. — И это меня тильтишкиным называют? — Никто тебя так не называет. Братишкин улыбается, тянет к нему руки, садясь тоже, и обнимает, прижавшись щекой к груди, гладит спину ладонями в попытке успокоить. — А говорил, что похуй, врунишка. — Я посмотрю, как ты будешь трястись, читая 2к комментариев в своём тг. — Там настолько много? Пизда. — Зачитаешься. Страшно? — Ну… Мы пошли против системы, теперь вообще неизвестно что будет. — хмыкает Вова и падает обратно на спину. — Но… Всё же хорошо? — Вася написал, что всё охуенно. — О, тогда вообще забей. Я уж думал, что… Ты всё равно недоволен? — Нормально всё. — отвечает Хес, закрывая лицо руками, и пытается прийти в себя. — Хес… А тебе не противно целоваться со мной? — Что? С чего бы? Ты бы ещё через десять лет спросил. — Ну… Это глупо, ты прав. — Да говори уж, а я скажу глупо или нет. — настаивает Хесус, опуская ладони на его плечи, и сильнее нависает над ним. — Мы ещё даже не умылись. — Мы же оба не умылись или тебе неприятно? — А ещё трогаешь и целуешь мой живот. — Вов, ты не рано начал загоняться из-за внешности? — интересуется Хесус, приправляя на нём футболку. — Ты же терпишь меня с такой уёбищной башней. — Ой, всё, закрываем тему. Я тоже загнался внезапно. Хес улыбается, опускает руки ему на живот, согревая, и рассматривает смущённое лицо. — Хватит раздевать меня глазами. — просит Вова, отворачиваясь. — Зачем мне раздевать тебя глазами, если я могу руками? — спрашивает Хесус, шлёпает его пальцем по носу и слезает с него, опуская ноги на пол. — Может ещё поваляемся? — Я в душ. — А я могу доломать башню? — оживляется сразу Братишкин. — Можешь. — с улыбкой разрешает Хесус и протягивает руку, помогая ему встать. Вместо переживаний, целоваться в душе, а потом болтать о какой-то ерунде за завтраком. Они даже забывают, что это их первое утро вместе в их квартире, так быстро это становится привычным делом. А днём читать все комментарии вдвоём куда спокойнее, реакция аудитории на их отношения оказывается не такой плохой, больше думали, чем что-то действительно случилось. Принято единогласное решение провести сегодня выходной и выбраться куда-нибудь, а завтра уже со свежими силами поговорить со зрителями.

***

Братишкин стримит один, старается провести стрим в своём обычном темпе, но всё же отвечает на вопросы аудитории, о соулмейтах, об отношениях, жизни вместе и, конечно, о ребёнке. Ещё и Хесу не сидится спокойно, и он всё старается помаячить где-то за спиной, Вова потом ему отплачивает за это на его стриме. Братишкину нравится выкрикнуть что-то из соседней комнаты, пока Хесус усиленно делает вид, будто не слышит, чтобы он вышел, и они поулыбались друг другу во время шуточного спора из-за ерунды. Жить вместе успокаивает их отношения так легко, что даже удивительно в каком спокойствии они находятся. День за днём проходят и всё больше хочется увидеть наконец малыша.

***

Братишкин трёт покрасневшие глаза и хлюпает носом, ощущение не из приятных, от этого ещё и настроение падает ниже плинтуса. Хочется выпить чего-то горячего, но нет сил встать, и игра ещё идёт. — Не знаю, что со мной, чуваки. Хуйня какая-то, температурит пиздец. — жалуется Вова, касается костяшками горячего лба, но жуткую боль это совершенно не снимает. — Последняя катка и всё. И стрим, наверное, закончу тоже. Чат советует завершить стрим прямо сейчас, волнуется о ребёнке и заполняется сердечками. Братишкин улыбается, после всех волнений из-за реакции аудитории, то что сейчас все так вдохновлены его беременностью, интересуются сроками и как малыш растёт, всё ли хорошо. Он и не надеялся на такую положительную реакцию. Вова так увлечён чатом, что не замечает Хесуса, который неожиданно выходит из спальни и оказывается рядом. — Ты в порядке? — спрашивает сразу он, щупает лоб и шею. — Вов… — Ты разве не спал? — удивляется Вова, убирая его руки от лица. — Мне не очень, температура походу. — Чай тебе сделать? Или что-то ещё нужно? — Да, чай, спасибо, Хес. Хесус взволнованно рассматривает его уставшее лицо, блестящие в лихорадке глаза. — Могу я тебя заменить? — Нет, ты же не умеешь. — смеётся Братишкин. — Я сам, немного осталось. Не волнуйся так, всё хорошо. — Но… Ты уверен? — Да. Ты пришёл, и мне уже лучше, правда. Хес качает головой, прикрывает рукой камеру, которая всё это время наблюдает за ними, наклоняется, поднимает его голову за подбородок и целует, быстро, но глубоко. — А если ты тоже заболеешь? — шёпотом спрашивает Вова, касаясь его губ губами и чуть заметно ухмыляясь. — Значит ты выздоровеешь. — так же тихо отвечает Хес и отстраняется, убирая руки от него и камеры. — Пойду чай делать, а вы, чатик, смотрите, чтобы он тут у меня не ебнулся в обморок. — Не называй их «чатик»! — А я не к твоему чату обращаюсь, а к своим зрителям, они у меня уже взрослые, в отличие от твоих школьников. — Ой, пошёл ты. Давай ещё поспорим! — Вова настроен воинственно, но со шмыгающим носом это выглядит только ещё жалостливее. Хесус вытягивает стул вместе с ним из кадра и прижимает парня к себе. — Прости, абобус ты мой сердитый. — Вечно ты дразнишься, долбаёб. — ворчит Братишкин, уткнувшись носом ему в плечо, и запускает пальцы в чуть поломанную со сна башню. — Сука. Сильно плохо? — Пока терпимо. — Тогда быстрее заканчивай и в кроватку. — Угу. — отвечает Вова и отпускает его. — Откатывай меня теперь обратно, меня люди ждут. Улыбнувшись, Хес чмокает его в лоб и ставит стул снова перед компом. Чашка чая, принесённая Хесусом, особо положение не спасает, Братишкин ещё больше расстраивается, но в итоге приходится завершать стрим раньше, чем он планировал. Укутавшись в одеяло он уже ничего не хочет, но Хес настаивает на измерении температуры. — Блять, 38 нахуй. — говорит Хесус, рассматривая жуткую цифру на градуснике, то что там 38.5 он решает вообще умолчать. — Хуёво. — соглашается Вова, но его сейчас мало что волнует, вообще никаких чувств не осталось. — Я уже звонил нашему врачу, она сказала какие лекарства тебе можно. — Она классная, мне нравится гораздо больше, чем прошлый. — Вов, не спи, выпей лекарства и тогда можно. — Хес пытается растолкать его, заставляет сесть и протягивает таблетку и стакан воды. — Ты что-нибудь хочешь? — Сок. Мультифрукт. — отвечая, Вова кривится от горькой таблетки и ещё сильнее натягивает на себя одеяло. — Мультифрукт?.. Что-то ещё? — Нет… Хес, а мелкий? — С ним всё будет хорошо, у нас уже больше двенадцати недель, она сказала, что для развития плода простуда уже не так опасна. — Хорошо. — Братишкин совсем расслабляется, даже не подозревал, как его это волнует. — Тогда я посплю. Мне завтра ехать. — Никуда ты завтра не поедешь. — возмущается Хес, поправляет ему одеяло и гладит по голове, убирая волосы со лба. — Но у меня важно, мне надо… — Вова. — Злишься? Ты ведь говорил мне о кондиционерах и футболках. Будешь ругать? — Если бы это помогло, уже бы трёхэтажным тебя покрыл. Спи, котофей. Вова хихикает, но отрубается моментально. Хесус с трудом позволяет Братишкину стримить даже из дома, но уж очень важно, так что он запирается в спальне и всеми силами не вмешивается. А потом и вовсе уходить стримить сам, чтобы хоть немного отвлечься. Вова тихо открывает дверь в стримерскую комнату Хеса и машет ему рукой, показывая, что он жив и устал. — Не забудь про таблетки и витамины ещё на ночь. — напоминает Хесус, выключив микро. — Я ещё не ложусь. — Вов, не жди меня. — Сам виноват, я же предлагал спать раздельно. — ворчит Братишкин, обнимая дверной косяк. — Мы и так постоянно вместе, если заболею, то заболею. — Наёбка какая-то. — Ложись спать. Или ты собираешься от переутомления грохнуться? Братишкин проходит в комнату и ложится на диван, ещё и телефон с собой заранее взял. — Спать тут собрался? — интересуется Хесус. — Нет, просто рядом посижу, я не буду мешать. Хес задумчиво его рассматривает, а потом встаёт, игнорируя вопросы, приносит одеяло и таблетки с водой и накрывает его. — Спасибо. — улыбается ему Вова, выпивает и заворачивается плотнее в одеяло. Хесус продолжает стрим, когда Вова под боком даже как-то спокойнее, можно следить за ним. Но похоже лучше не стримить им обоим, потому что оторваться друг от друга у них не получается.