* * *
Но зато следующее путешествие Лена, да и Ричард, запомнили на всю жизнь, так как этой жизни они чуть не лишились. Началось всё с того, что к Темпесту, внезапно, как гром среди ясного неба, завалился профессор Гоги. Он, явно находясь в приподнятом настроении, заявил: — Ричард, по старой дружбе, не составишь ли ты мне компанию, тут на денёк надо во Францию семнадцатого века слетать. Иван Сергеевич не может, он докторскую пишет, по Александрийской библиотеке. И студентку свою возьми, пусть развеется, а то чахнет тут у тебя. — Вертер был прав, ты окончательно спятил, — ответил на это Темпест.— Моя область — это обслуживание и сборка машин времени, а также Средние Века. Да и зачем тебе в семнадцатый век, ты же по восемнадцатому специализируешься? Кроме того, Лене ещё рано так далеко в прошлое… — Ой, не включай зануду, Темпест. Я тут твои рапорты читал на днях, Королёва прекрасно справляется. — Ты не ответил на мой вопрос, Гоги. Тот лишь усмехнулся. — Мой профиль — Европа Нового Времени. То, что я предпочитаю работать именно в восемнадцатом веке и по нему же защитил диссертацию, не исключает возможности путешествий в любой другой отрезок этого периода. Ну я и подумал, почему бы не сделать пару интересных фотографий для музея? Ричард вздохнул, так как прекрасно знал, что профессора не переспорить, и поэтому лишь уточнил: — Сколько у нас времени на подготовку? — Неделя. Тут уж Темпест не выдержал. — Ты совсем, что ли?! Я не успею подготовить Лену за такой короткий срок, ты хоть представляешь, чем это может грозить… Гоги будто не слышал. Он повернулся к девушке и, состроив ей самую широкую, лучезарную и дружелюбную ухмылку, спросил: — Ну а ты как, согласна? Семнадцатый век, Франция, мушкетёры, шпаги… ммм, романтика, мечта поэта! Книги Александра Дюма читала? Мне его книги очень нравятся, особенно «Три Мушкетёра». Благодаря ей я историю и полюбил. Лена, которая всё это время листала неопубликованные статьи Ричарда, на удивление сухо и даже немного злобно ответила: — Читала. Не понравилось от слова совсем. Ведь это же надо, сделать протагонистами психопатов, буйных алкоголиков! Они же просто-напросто организованная преступная группировка! Эта банда убивают граждан своей же страны, творят, что хотят! Как по мне, настоящие герои там Кардинал и Миледи: только их по настоящему заботила судьба Франции. Да и кроме того, в реальном прошлом романтики мало. В основном грязь и смерть. Профессор, ошарашенный таким ответом, воскликнул: — О, Космос, какая же ты зануда, такая же, как и Ричард. Рыбак рыбака видит издалека. Про историю и романтику я пошутил, неужели непонятно?! Кроме того, со всеми твоими утверждениями я могу поспорить. Вот, например, ты сказала, что они пьяницы. Но совершенно упускаешь из виду тот факт, что тогда алкоголь пили все. Даже дети. И зачастую, он был разбавленным. Кроме того… — Ну и кто из нас тут зануда? — усмехнулась Королёва, — Ты говоришь, как моя школьная учительница литературы. Темпест, который давно уже перестал ругаться на Гоги и молча наблюдал за спором, рассмеялся. — Детишки, не ссорьтесь. Я всё обдумал, Лена в деле. Объясни, что от нас требуется, и мы начнём подготовку. Профессор довольно заулыбался. Этого он и добивался.* * *
Назвать Ричарда занудой, это то же самое, что обозвать квадрат кругом. Да, он был в меру серьёзным и достаточно умным, но в Институте были куда более рассудительные сотрудники, которые никогда бы не согласились на авантюру Гоги. Обычно фотографии для музея делались при помощи фотоловушек: их заранее расставляли на заданной территории и дистанционно управляли. Это было максимально безопасно, так как фотокамеры были небольшими, и их было легко спрятать. Так что самой сложной задачей было незаметно расставить камеры и вовремя их включить. План профессора был и сложным, и простым одновременно. Простым, потому что временщики подобное вытворяли много раз, а сложным, потому что Гоги так и не определился, что конкретно он хочет сфотографировать. Сначала он хотел портрет Людовика XIII, потом кардинала Ришелье, а потом вообще заявил, что хочет поснимать повседневную жизнь придворных, так что придётся расставить много камер на территории дворца. Именно поэтому, как оказалось, Гоги и отказал его близкий друг Иван Сергеевич, а вовсе не из-за диссертации. Кроме того, на эту авантюру не дал добро сам академик Петров, что автоматически означало, что путешествовать надо в тайне, и что если что-то вдруг пойдёт не так, вытаскивать их будет некому. Ричард начал готовить Лену со всей серьёзностью. Времени было в обрез, поэтому девушке приходилось работать в полную силу, есть раз в день и спать по четыре часа. Сначала Темпест вывалил на студентку тонну книг, стереофильмов и статей по истории, сказав, что на изучение всего этого ей выделено двое суток, после чего он устроит экзамен, и если Лена его не сдаст, то ни в какое прошлое она не летит. К счастью, девушка успела изучить материал и сдала экзамен, правда, как выразился Ричард, «На тройку с плюсом». Далее Темпест решил проверить, умеет ли Королёва оказывать первую медицинскую помощь. В будущем это было не только наложение повязок и искусственное дыхание, но ещё и использование универсальных лекарств и, если у человека достаточно опыта и знаний, проведение несложных хирургических операций. Всё необходимое хранилось в специальном наборе, который каждый хронавт обязан был носить с собой в прошлое. Набор включал в себя шприцы «живительного раствора» и «укрепляющих уколов», как их называли не медики, мазь для ускоренной регенерации и несколько хирургических инструментов: скальпель, зажим, ножницы и сшиватель в герметичных стерильных пакетах. Всё это добро хранилось в небольшой сумке, которую можно было легко прикрепить к ремню и спрятать под одеждой. Как оказалось, Лена неплохо знает анатомию и проходила базовые курсы оказания первой помощи. — Хирурга я из тебя за сутки не сделаю, — сказал Ричард, — Но, как понимаю, сшивателем ты умеешь пользоваться. Хотя, надеюсь, это не понадобится.* * *
В конце концов, они дошли и до физической подготовки. Спортивный зал института Времени, который занимал половину первого этажа, был достаточно большим, и оборудован всем необходимым. Помимо привычных всем перекладин, которые, на удивление, до сих пор присутствовали в спортивных залах будущего, они были оборудованы техникой для гиперреалистичных голографических проекций, чтобы симулировать различные ситуации. Ричард прогонял Лену по наиболее вероятным нештатным ситуациям, и, как оказалось, девушка очень плохо прыгала, как в длину, так и в высоту. — Да ладно тебе, Рич, не всё так трагично, — пыталась успокоить разнервничавшегося учёного Королёва, — Кроме того, у меня есть лицензия на пользование гравиподошвами, так что в экстренной ситуации… Темпест оборвал её на полуслове: — Чего ты сразу не сказала-то?! Неси их сюда, будешь проходить симуляции ещё раз. После того, как Лена более успешно завершила тренировку, Ричард сказал: — Ну, хоть что-то. Только учти, пользоваться гравиподошвами можно только в крайних случаях и с минимальным количеством свидетелей. Люди в прошлом, знаешь ли, к летающим девушкам не привыкли, ещё решат, что ты ведьма. Так, сейчас можешь полчаса отдохнуть, а я пока кое-что принесу… Темпест ушёл и вернулся с двумя сумками, одну из которых отдал студентке. В ней лежала странная майка, похожая на бронежилет, но тоньше, бежевого цвета. — Что это? —поинтересовалась девушка. — Разработка ИнтерГПола, — ответил Ричард, — Новейшая броня для полевых заданий. Используется только Интер Галактической полицией и нашим институтом. Примерь, я подожду. Лена надела майку. Она плотно прилегала к телу, но не мешала и не сдавливала, даже наоборот, в ней было очень комфортно. — Как защищает эта ткань? — поинтересовалась Королёва у Темпеста. — Она очень плотная, несмотря на небольшую площадь и толщину. Пор практически нет, но за счёт специального вещества, которое содержится в ткани, тебе в ней будет не холодно и не жарко. Универсальная вещь. Ричард открыл вторую сумку и достал оттуда несколько закрытых, опечатанных пакетов. Он аккуратно вскрыл их. Там находилось разнообразное древнее оружие. — Чтобы не бояться, нужно знать, с чем имеешь дело, — сказал Темпест, доставая из ножен рапиру.— Холодное оружие, которое было в ходу в то время. Как пример. Он сделал полшага назад и ткнул Лену остриём в живот. — Хотя твоя одежда и защитит тебя от большинства ран, но лучше не злоупотреблять этим. Опять-таки, в прошлом люди не знали про подобную защиту и если не увидят кровь… — Решат, что я ведьма, — закончила за него девушка.— Между прочим, я испугалась. Не каждый день в тебя шпагой тыкают. — С тобой же ничего не случилось… впрочем, мне стоило предупредить. Вообще, лучше не доводить до драк, но если вдруг что — усыплять противника и бежать. В твоём случае — просто бежать. — А почему мне бластер не дадут? — поинтересовалась Королёва. — Потому что для владения оружием необходимо специальное разрешение, которого, как я понимаю, у тебя нет. Кроме того, ты не имеешь права трогать любое оружие в боевом состоянии, находящееся на складе Института. В том числе и то, что принёс я. Темпест показал оставшееся оружие Лене и кратко объяснил, в чём особенность каждого экземпляра, после чего снова упаковал в пакеты и отнёс на склад.* * *
Во время подготовки профессор Гоги частенько появлялся и давал «полезные» советы Ричарду. Конечно, дверь в кабинет можно было заблокировать, но склад, библиотека и спортзал — помещения общие, и все сотрудники Института имеют к ним доступ круглосуточно.В итоге онтак надоел Лене и Темпесту, что те решили его проучить достаточно оригинальным способом. К тому времени до переброски оставалось два дня, и Ричард подбирал костюмы для путешествия. Студентку решили нарядить обычным, но не бедным парнем того времени, а Темпест оделся гвардейцем кардинала, прекрасно зная, что Гоги, как фаната «Трёх Мушкетёров», это выбесит. И вот, когда профессор зашёл проверить, как у ребят идут дела с подготовкой, зашёл на склад, и… Остолбенел. Около зеркала, как какая–нибудь модница двадцатого века, вертелся Темпест в костюме ненавистных гвардейцев. Стоит признать, что Ричард в нём выглядел просто великолепно: красный плащ невероятно сочетался с чёрной шевелюрой и тёмными глазами Темпеста, кроме того, подобная «мешковатая» одежда скрывала худобу парня. Гоги потерял дар речи (не от красоты коллеги, естественно) на несколько секунд, после чего воскликнул: — Ричард, я запрещаю, как начальник экспедиции, я категорически запрещаю тебе отправляться в семнадцатый век в этом костюме! Темпест, довольно улыбнувшись, повернулся к профессору лицом и сказал: — Начальник, говоришь? Ну так покажи бумагу, подписанную академиком Петровым, в которой будет сказано, что ты руководишь этой экспедицией. Профессор хотел было кинуться с кулаками на Ричарда, но Лена, которая притаилась за стеллажами, выставила ногу вперёд, и Гоги, споткнувшись, полетел рыбкой вперёд. — Ах ты, подлая девчонка! — чертыхаясь и ругаясь на всех известных ему языках, закричал профессор. Лена лишь рассмеялась и дала пять Темпесту. — Так вы сговорились! — Гоги ещё больше разозлился. — Ну да, — ответила Королёва. — И что ты нам сделаешь, мушкетёр? Ричарда на дуэль вызовешь? Давай, я бы на это посмотрела. — Ага, и Вертера в секунданты, — усмехнулся Темпест, — Пошли, Лена, пусть профессор в себя придёт после такого «предательства». Через пару дней уже всё забудет, зато оставшиеся до экспедиции дни не будет нас трогать. Ричард был прав: Гоги дулся на них двое суток, но в день путешествия уже их простил.* * *
В ночь перед переброской Лена не спала — сна не было. Девушка бродила по институту, периодически заглядывая в пустую столовую, будто надеясь, что магическим образом там появится еда. В конце концов, Лену посетила странная, нехарактерная для неё мысль: проникнуть на склад МИВа и стащить оттуда бластер со снотворным. «В Институте сейчас только я и Вертер. Если что, уболтать его не составит труда». Девушка спустилась на нижний этаж и пошла в сторону склада со снаряжением. Она легко нашла нужную дверь и также без труда вошла. Найдя нужную секцию, Лена включила фонарь на браслете связи. Вдруг она услышала, как открывается дверь. Королёва схватила первый попавшийся пакет и крикнула: — Кто здесь?! Легко было догадаться, что это Вертер. Робот увидел девушку и удивился. — Что ты здесь делаешь? — Вертер, миленький, я… — Лена не придумала, что соврать, поэтому решила говорить правду, — Да, я знаю, что у меня нет разрешения на ношение оружия, но… мало ли что случится в прошлом? А вдруг меня попытаются убить? Тут девушка поняла, что проболталась: никто не знал, что она, Ричард и Гоги завтра летят в прошлое, но отнекиваться было поздно, поэтому она решила схитрить: — Слушай, Вертер, я хочу доверить тебе одну тайну. Мы с профессором Гоги и Темпестом завтра летим в семнадцатый век. Об этом никто не должен знать, понимаешь? А оружие я всё-таки возьму, ладно? Обещай, нет, поклянись, что никому не скажешь! А я твои стихи за это послушаю, хорошо? Андроид кивнул. — Слово рыцаря. Лена улыбнулась. — Вот и отлично! Можешь мне их хоть сейчас почитать, только пошли в столовую, а то тут темно и душно. Уже сидя в своей комнате, студентка вскрыла пакет, который она схватила на складе. Там лежал средневековый кинжал.* * *
На удивление, Королёва проснулась легко и даже чувствовала себя отдохнувшей, несмотря на то, что спала всего три-четыре часа. Она встала, умылась, надела парик и приготовленный Ричардом костюм: рубашка из тонкого льна, штаны—бриджи, простой камзол и поверх всего этого плащ. Лена аккуратно спрятала кинжал под плащ, чтобы никто не заметил. Ричард уже ждал её у машины, а вот Гоги пришёл позже всех: он бежал из дома и, судя по всему, проспал. На нём был его излюбленный образ маркиза «Из очень древнего рода». Профессор подмигнул Лене и сказал: — Ну что, все в сборе? Вот и отлично, сейчас быстро слетаем и вернёмся обратно, никто и не заметит. Я всё продумал, вы должны только гулять, следить, чтобы всё шло по плану, и не привлекать к себе внимания. Браслет связи на мне, вы свои, думаю, надели. Один за всех и все за одного, да? «Да он издевается!» — подумала Королёва, но вслух не сказала. Лишь фальшиво улыбнулась и шепнула Темпесту: — Он относится ко мне, как к ребёнку! — А ты и есть совершеннолетний ребёнок, — ответил на это Ричард, — Впрочем, как и Гоги. Так что он просто нашёл себе брата, вернее, сестру по разуму. Темпест включил машину времени. В воскресенье в Институте никого не было и оборудование было выключено и обесточено, так что всё приходилось делать вручную. Наконец, машина была готова, и профессор набрал код отправления и прибытия. Лена их автоматически, по привычке, запомнила. Переброска в тысяча шестьсот двадцать девятый год заняла больше времени, чем привыкла студентка. То ли из-за того, что они погружались глубже в прошлое, то ли из-за того, что их было трое, а не двое. Но как только всё закончилось, путешественники очутились в странном месте. Как оказалось, что было дупло дуба. Ричард рассказывал Лене, что машины часто прячут в деревьях — меньше зевак их заметят. Они неторопливо пошли в город. — Ну что, я побежал, — сказал профессор — Если что-то не так, вы это услышите по браслету. Гоги побежал в сторону дворца, а Ричард с Леной пошли гулять по Парижу. В своём времени Лена несколько раз бывала во Франции: пару раз с экскурсией от маминого ВУЗа и один раз на конференции с папой. — Видеть Париж без Эйфелевой башни непривычно, — тихо, на космолингве сказала Королёва Темпесту, — Но интересно. Темпест ничего не ответил, лишь кивнул головой и вздохнул. — Я что-то не так сказала? — поинтересовалась девушка. — Нет-нет, всё в полном порядке… Просто предчувствие у меня нехорошее… Лена заметила, что Ричард скрестил пальцы. «Не думала, что он такой суеверный», — промелькнуло у неё в голове. Студентка внимательно рассматривала то, что её окружало: каменные дома, люди в простой одежде из нескольких слоёв, лошади. Но вскоре ей стало тяжело дышать, ведь люди будущего не привыкли к удушливому запаху, который был привычным для людей прошлого: узкие улочки были покрыты грязью, состоящей из смеси экскрементов, пищевых отходов и навоза. Проходящие мимо люди смотрели на парочку с недоверием и какой-то непонятной злостью. Королёва старательно пыталась вспомнить, с чем это может быть связано: «Всё-таки надо было прочитать ту книгу про общество семнадцатого века, которую мне давал Темпест». В конце концов, Лена спросила: — А почему на нас все так косо смотрят? Ричард улыбнулся. — Знаешь такое выражение «Бытие определяет сознание»? — Да, это цитата Карла Маркса. — Верно. Так вот, в романе Дюма гвардейцы были злодеями именно потому, что обычные люди их недолюбливали, считая солдатами из передней с туго набитыми кошельками. В отличии от нищих мушкетёров, которым постоянно задерживали жалование. Но, как историк, могу с уверенностью заявить, что это не так. На полях сражений гвардейцы кардинала проявляли себя вполне достойно.* * *
Прошло три часа. Вестей от Гоги не было, отчего Темпест нервничал ещё больше. Они с Леной сидели на каком-то постоялом дворе за грязным столом. Что–либо пить и есть Ричард запрещал: не хватало им ещё и отравиться. Девушку мучила жажда: её фляга, впрочем, как и Темпеста, была давно уже пустой. И вдруг им на браслет пришло голосовое сообщение от профессора. Ричард вставил в ухо микронаушник, чтобы прослушать его, и тотчас побледнел. — Гоги хотят казнить… сегодня же. Он вскочил, как ужаленный, побежал к выходу и на ходу бросил Лене: — Я попытаюсь выяснить, что он натворил и как его вытащить. Я скину на браслет место встречи. Жди меня там!* * *
«Как же хочется пить», — крутилось в голове у Лены. Ситуацию ещё усугубляла страшная духота и вонь в помещении. В итоге, она не выдержала. «Воду пить нельзя, но… есть же вино! Гоги говорил, что оно разбавленное… значит, ничего страшного, если я выпью пару глотков», — решила Королёва. Девушка окликнула прислугу и, дав ей пару монет, которые Лена предусмотрительно взяла у Ричарда, «как сувенир», попросила бокал вина. Ей принесли, и она сделала глоток. И ещё один, и ещё, опустошив бокал — жажда давала о себе знать. Алкоголь ударил в голову, сознание помутилось. Через какое-то время стало лучше, появилась какая-то беспричинная радость, ощущение вседозволенности и желание разбить кому-то лицо. К несчастью для Лены, неподалёку сидели несколько мушкетёров…* * *
Лена бежала по грязным улицам, старательно выбирая узкие переулки, чтобы всадники не смогли протиснуться верхом. Конечно, люди будущего бегали быстрее, чем жители семнадцатого века, но лошади всё-таки шустрее. Девушка перепрыгнула дом, используя гравиподошвы, и оказалась ровно на том месте, куда должен был с минуты на минуту прибежать Ричард. Темпест не заставил себя долго ждать: он, задыхаясь, бежал с другого конца улицы и, заметив Лену, сказал: — За мной хвост. Девушка грустно улыбнулась и ответила: — Это, скорее, за мной. Но я уверена, что как только они увидят нас вместе, да ещё и твой костюмчик заметят, ты тоже станешь их врагом. Темпест еле слышно выругался на космолингве и вынул из потайного кармана бластер. Лена же достала спрятанный под плащом кинжал. — Откуда у тебя нож?! — завопил Ричард. — Со склада взяла. Мне Вертер разрешил. Правда, пришлось около часа слушать его стихи. Темпест закатил глаза и отвернулся. «Сначала решим проблему с севшими нам на хвост мушкетёрами и спасём Гоги от гильотины, а потом я уже буду разбираться с незаконным владением оружием. Тем более, что оно сейчас не помешает, хотя против шпаг и мушкетов кинжал малоэффективен». Преследователи не заставили себя долго ждать: они парами с двух сторон окружили героев. Положение становилось безвыходным. Ричард снял бластер с предохранителя и прицелился, а у Лены в голове созрел план: «Если я всё правильно рассчитала, то мощности гравиаподошв хватит на этот трюк… ладно, больше думать некогда!» Лена вновь активировала гравиподошвы и, уворачиваясь от клинков перевернулась в воздухе, юрко подлетев сзади, полоснула лезвием одного из мушкетёров и, воспользовавшись его секундной заминкой, схватила за плащ, оттащила в сторону и приставила кинжал к горлу. — Если хоть кто-то из вас двинется с места, он умрёт! — крикнула по-французски девушка. Ричард слегка опешил от выходки Королёвой, но виду не подал, и когда один из товарищей заложника попытался что-то сделать, метко выстрелил в него парализующим зарядом. — J'ai prévenu. — злобно сказала девушка. Лена кинула вторую пару подошв Темпесту, а сама вонзила нож в левое плечо пленённого мушкетёра. Уже убегая в сторону площади, на которой должны были казнить профессора Гоги, Ричард осторожно спросил: — Я конечно понимаю, что ты никогда не простишь героям Дюма казнь Миледи, но этот несчастный, невинный человек за какие заслуги получил-то? Лена рассмеялась. — С ним ничего не будет. Я бы никогда не смогла убить человека… Зато его пьяные дружки, которые, я уверена, ничего не смыслят в анатомии, думают, что тот смертельно ранен в сердце. Это избавит нас от погони. — Хотел бы я знать, что ты такого натворила, чтобы они за тобой погнались. — Я… я выпила немного вина, — призналась девушка. — Ты не подумай, Рич, я не алкоголичка, я вообще раньше алкоголь в рот не брала, просто очень хотелось пить… Ну и спирт ударил в голову, и я стала к ним задираться. Как оказалось, можно быстро протрезветь, когда из тебя хотят сделать шашлык. Темпест вздохнул, но ничего не ответил. Ему пришлось бросить на ходу красный плащ и шляпу, которые затрудняли управление гравиподошвами. «Вертер бубнить будет, что я опять вещи потерял… и объяснительную не напишешь, ведь иначе узнают, где мы были», — подумал он.* * *
До нужной площади добрались быстро. Они спрятались на крыше одного из домов и стали ждать. — Что такого натворил Гоги, что его хотят казнить? — спросила Лена у Ричарда. — Ничего особенного, просто когда его поймали за расстановкой камер, он от испуга начал объясняться на чистом английском языке. В разгар Англо-французской войны. Классика. На площади стали собираться люди. В прошлом казнь часто была чуть ли не единственным массовым развлечением. Наконец, на площадь привели самого преступника. Бедняга профессор, весь избитый, чумазый, в рваной одежде. Родная мама бы не узнала в нём Гоги. Зачитали приговор, и стало понятно, что медлить и ждать больше нельзя. Темпест вновь достал бластер и выстрелил в палача. Тот упал, и тотчас поднялся страшный шум. Лена бросилась на помост, и Ричарду ничего не оставалось, как прыгнуть за ней следом. — Я ожидал тут увидеть спасателей шестого уровня из Института, а не взбаломошную девчонку и сбрендившего учёного, — пробурчал профессор. — Гоги, мы, конечно, могли бы просто понаблюдать за твоей казнью, записать все детали и после вернуться в институт, где за тобой бы послали спасателей. Но раз мы так не сделали, то… Профессор выругался и отвернулся. А Темпест тем временем отстреливался от стражи и солдат. — Меня надолго не хватит, — сказал он студентке. — Нужно придумать, как нам сбежать отсюда, да подальше. Желательно сразу к кабине. Лена, которая спряталась от пуль за колодой, лихорадочно пыталась сообразить, что же им делать. Алкоголь ещё окончательно не выветрился из головы, затрудняя мыслительную деятельность. — Я придумала! — через какое-то время воскликнула девушка. — Ричард, отдай одну гравиподошву Гоги. Да, с левой ноги. Королёва так же сняла одну подошву, но уже с правой ступни. — Так, Рич, возьми профессора под руку с одной стороны, а я с другой. Ага, вот так. На счёт три активируем их и летим в сторону машины. Сила тяжести должна распределится поровну, если мы синхронно взлетим. Ну, раз, два, три! И они полетели, стараясь держать равновесие. Лица собравшихся на площади людей надо было видеть: они были в ужасе. Если бы друзей сейчас бы опять поймали, то судили бы ещё и за чёрную магию. — Всё-таки не зря мой отец, Питер Темпест, как консервативный англичанин, недолюбливал французов. Агрессивные какие-то, — с присущей ему иронией сказал Ричард.* * *
Уже стоя в кабине института, Гоги пожал Лене руку и с усмешкой сказал: — Ну, спасибо за спасение, Миледи. Не ожидал от тебя такого. У тебя что, на одежде, кровь?! Ты не ранена?! — Нет, всё в порядке, это не моя кровь. Пришлось в целях самозащиты пырнуть одного мушкетёра. Но не переживай, не смертельно. — Ч…что?! — профессор был в шоке от такого откровения. — Ты… ты что, совсем того?! Что ты там натворила? — Да так, выпила немного «разбавленного» вина, — ухмыльнулась девушка. — Видимо, с непривычки ударило в голову, и меня понесло. — Ах ты, пьяница! — воскликнул профессор. — Кто бы говорил, — вредно рассмеялся Темпест. — А кто два года назад под Новый Год притащил из двадцатого века три бутылки советского шампанского и выпил две, после чего полуголый бегал по институту? — Это было один раз! И я просил не вспоминать этого! Сколько можно… За руганью они не заметили, что в дверях стоит директор МИВа Петров. Он, скрестив руки на груди, молча наблюдал за ссорой, но в итоге не выдержал и сказал: — Н-ну что, всё выяснили? А теперь п-прошу в мой кабинет, и постарайтесь объяснить, что это было.* * *
Академик был очень зол. Представьте себе, вы, в свой выходной, идёте в Институт, так как вчера забыли там свой браслет связи. И вдруг оказывается, что машина времени работает, и была совершена несанкционированная переброска! —Вы хоть представляете, что натворили?! — сокрушался Петров. — И какие у этого могут быть последствия?! Время — это вам не шутка! Что вы там устроили?! Кошмар! И ладно бы только Гоги полез, но ты-то, Ричард, зачем?! И студентку с собой потащил! — Михаил Петрович, — ответил начальнику Темпест, — Всё же хорошо закончилось, колебания кривой минимальны. А победителей не судят, и вы это прекрасно знаете. Академик пробубнил что-то из серии «Сгиньте с глаз моих, сейчас же!» и махнул рукой. Профессор довольно заулыбался и крикнул: — Амнистия! И уже выйдя из кабинета, добавил: — Ну что, я переоденусь и на рыбалку. Кто со мной? Ричард ничего не ответил, лишь подошёл к Гоги и треснул его по затылку, после чего сказал: — Гоги, ты идиот. И это не оскорбление, а научный факт. Диагноз. Затем развернулся на сто восемьдесят градусов и направился в сторону своего кабинета. Лена же показала профессору язык и, гордо вздёрнув голову, пошла вслед за Темпестом.