Если бы Дурсли не были ублюдками... 5

      Весь вечер Гарри потратил на выполнение домашней работы. Конечно, все сразу было выполнить просто невозможно, так что мальчик только написал доклад о войнах с великанами на Историю Магии и эссе о магловских машинах на Магловедение.       — Зачем тебе вообще Магловедение? — в который раз уже спрашивал Малфой.       — А ты предлагаешь мне ходить на Прорицание к Трелони? Тебе напомнить, что она весь прошлый год пророчила мне мучительную смерть? — задал ответный вопрос Гарри, пряча в сумку свои задания.       — У нее на уроках хотя бы весело бывает…       — Ну конечно весело, еще бы, настоящий цирк. Тебя это не бесит?       — Не будь таким занудой, Поттер. Хочешь я тебе погадаю?       — О Великий Мэрлин, убереги меня от этого…       Парни переглянулись и рассмеялись. Что бы не происходило Малфой всегда был способен поднять настроение Гарри. Но оно недолго оставалось хорошим. По пути из библиотеки парни наткнулись на Панси, которая в слезах бежала в туалет.       — Панс, ты чего? — спросил Гарри, взяв девушку за плечи.       — Отвали! — раздраженно крикнула Панси и, сбросив руки Гарри с плеч, рванула дальше по коридору.       — Скоро отбой, может, стоит ее догнать? — предложил Гарри.       — Ты иди, я сам разберусь.       Малфой пошел за подругой, а Гарри спустился в подземелья. Все чаще ему стало казаться, что он отдаляется от Малфоя и Панси. У них какие-то общие проблемы и секреты, в которые Гарри не посвящают. Но и сам Гарри тоже не может посвятить их в свои проблемы и секреты. А вот что было бы, если бы Малфой узнал, что именно Гарри воскресил Волан-де-Морта, что его стараниями умер Седрик? Он бы разозлился? Перестал бы с ним дружить? А что если Гарри расскажет Драко, что именно Люциус Малфой помог ему вернуть Темного Лорда? Будет ли Драко разочарован? Или обрадуется, что Волан-де-Морт наградит его семью?       Панси и Драко вошли в гостиную довольно скоро. Глаза у девочки все еще были красными от слез, но она уже успокоилась. Малфой же выглядел достаточно веселым.       — Панс, ты в норме? Расскажешь, что случилось? — спросил Гарри.       — Это все эта Грейнджер! — воскликнула Панси, махнув рукой. — Весь прошлый год за Крамом бегала, даже не задумывалась обо мне и моих чувствах. А теперь, когда они расстались, решила ко мне вернуться. Ну да, Панси же дурочка влюбленная, все простит. А у меня уже другая жизнь!       — О! И что же за жизнь? Кто твоя следующая жертва? — Гарри рассмеялся.       — Заткнись, Поттер, ты не лучше Грейнджер. Она мне хотя бы шанс дала, а ты свою любовь до сих пор так и не заметил. Тоже потом сопли будешь глотать, умоляя его к тебе вернуться.       Панси ушла в свою комнату, громко хлопнув дверью.       — Скажи мне, Малфой, почему все девчонки такие странные?       — Потому что они девчонки. Тебе сложнее, чем мне, ты же в любовных делах ноль без палочки.       — Ты бы лучше об учебе думал, а не о «любовных делах». Любовь тебе экзамены сдать не поможет.       — Моя любовь хорошо учится, так что все возможно…       Гарри вернулся к своему домашнему заданию. Он дал Малфою списать свой доклад по Истории Магии. Но Драко так обленился, что сократил его на половину. Ему даже переписывать было лень, не то что думать самостоятельно. Верно, зачем ему это, когда есть такие друзья как Гарри и Панси? Домашние задания всегда можно списать у них, а Поттер еще и с контрольными помогал. О том, что друзья не смогут помочь ему на СОВ, Малфой даже слышать не хотел. А ведь этот экзамен решал их судьбу. Гарри сильно раздражало то, что Малфой больше думает о чувствах, чем об оценках. Ну какой в этом смысл? Им же всего шестнадцать. Найти свою вторую половинку они всегда успеют, а вот СОВ сдается всего один раз и сильно влияет на будущее. Ладно Панси — она девчонка, и учиться ей все эти разборки «кто кого любит» не мешают. Хотя порой Гарри и самому хочется испытать то, о чем болтают его друзья. Но почему-то не получалось. Может, поточу что он занят более важными делами? Учеба или воскрешение Волан-де-Морта, например. Хотя сам Волан-де-Морт… У Гарри язык не поворачивался назвать шестнадцатилетнего Реддла лордом. Выдающийся школьник, это да. Но никак не лорд. Гарри не чувствовал большой разницы между ними. Ни в силе, ни в зрелости мышления. Да, у Тома были великие планы, но их осуществление было под сомнением. И сторонники… Кто вообще встанет на сторону одержимого подростка? Такие же одержимые? Или те, кто помнят его в расцвете сил и бояться? Но судить о них далеко не Гарри, который во время первой же встречи присоединился к нему. Тогда Волан-де-Морт был по истине ужасен, пусть и был всего лишь паразитом, но даже в том обличии ощущалась его могущество и превосходство. Он навивал ужас и вызвал у Гарри восхищение. Зато воскрешение именно шестнадцатилетней версии Тома Реддла играло Гарри на руку. Подростки более наивны и найти общий язык с ними проще, чем с восьмидесятилетним стариком.       — О чем задумался? — спросил Малфой, вырвав Гарри из мыслей.       — О том, как бы помочь тебе не завалить СОВ, — соврал Гарри.       — О великий Гарри Поттер, спасший Хогвартс от Сам-Знаешь-Кого дважды, неужели вас волнуют проблемы ваших верных слуг?       — Если бы ты был моим верным слугой, я бы приказал тебе учиться, а не валять дурака.       День подошел к концу. Следующее утро началось с тренировки. Так как Флинт выпустился команде предстояло выбрать нового капитана. Изначально голосовали за Малфоя — его отец нередко делал команде щедрые подарки, но решили, что Драко достаточно ответственности на новой должности старосты, потому сошлись на том, что лучший вариант — Гарри Поттер. На самом деле Гарри не гнался за этой должность, но отказываться от нее не стал. У него было одно непростое задание — впихнуть в команду Крэбба и Гойла. Гарри решил поставить их на два освободившихся места охотников. Уже на первой тренировке эти двое показали себя… просто отвратительно. Казалось, будто Крэбб и Гойл совершенно не знают правил, да и вообще впервые летают на метлах. После тренировки Гарри был совершенно разбит. Уже в середине октября им предстоит матч против сборной Гриффиндора и с нынешним состоянием команды у гриффиндорцев огромный шанс на выигрыш.       После обеда Гарри вернулся в гостиную и плюхнулся на диван. Усталость и раздражение — вот, что он чувствовал. Он все утро пытался вдолбить в голову Крэбба и Гойла правила игры в квиддич. Ему очень хотелось использовать прием Флинта и долбануть каждого пару раз по голове битой. С Гарри это сработало, может, и им бы помогло…       Малфой тоже после тренировки ходил недовольный. Гарри как капитан его не устраивал. Нет, он конечно был рад за друга, но Поттер был слишком неуверен в себе и постоянно отвлекался. Конечно, он ведь о квиддиче всего четыре года назад узнал.       Единственный выходной — воскресенье — ребята решили провести на улице. Они устроились у озера под большим раскидистым деревом. Погода была просто прекрасной. Гарри тут же достал учебник по травологии и принялся читать.       — Ты можешь хоть на один день оторваться от учебников? Ты что от Грейнджер заразился? — возмутился Малфой.       — Походу и правда заразился, — усмехнулась Панси, кивнув головой в сторону.       Недалеко от них сидели Гермиона с Роном. Рон развалился на траве и наслаждался прекрасной погодой, а Гермиона уткнулась в учебник.       — Да идите вы… — отмахнулся Гарри.       Мальчик и сам был бы рад отдохнуть от учебы и гулять целый день. Зубрежка с утра до позднего вечера сильно утомляла. Так еще и преподаватели словно сговорились — задают настолько много, что ученикам приходится весь остаток дня тратить на домашнее задание. Гарри даже подумывал уйти из сборной по квиддичу, лишь бы хоть появилось хоть немного времени для отдыха. Ну или для зубрежки. Куда тут отдыхать, когда задает Снегг столько, что только над одними Зельями приходится сидеть часов по шесть? Сами по себе задания не сложные, но вот их объем… Хотя бывает и такое, что задание совсем не большое, но настолько сложное, что на его выполнение уходит несколько дней. Но больше четверти суток на домашку по Зельям Гарри раздражали некоторые его однокурсники — те самые ребята, которые просто «забили». Конечно, отметки они получали соответствующее, но их безмятежное спокойствие выводило мальчика из себя. Прямо руки чесались от желания заколдовать кого-нибудь из них, а лучше всех разом. Гарри представил, как он прибегает к Тому Реддлу, жалуется, как ребенок мамочке, а Реддл потом пытает Круциатусом каждого лентяя. Это было бы забавно, но довольно жестоко. Правда, не Гарри судить о жестокости…       Учебная неделя началась не очень хорошо — на первом же уроке Трансфигурации МакГонагалл дала ученикам контрольную по теме, которую задавала на дом, чтобы проверить, сколько человек в классе как минимум осознает, насколько важно хорошо сдать СОВ. Гарри контрольная не показалась сложной, а вот Малфой всю перемену нудил, что давать контрольную без предупреждения — самый страшный грех.       Следующим уроком был Уход за Магическими существами. Хагрид решил сделать небольшое отступление от учебника и предложил ученикам самим выбрать, какое существо им больше всего интересно и написать о нем небольшой доклад, а потом рассказать классу. Хагрид был единственным учителем, который не заваливал детей горой домашнего задания, но весьма конкретно отметил, что, если они не будут знать хотя бы минимум, то на СОВ получат по его предмету получат «неудовлетворительно». Однако, все понимали, что Хагрид слишком добрый, чтобы заваливать их сложными вопросами на экзамене, так что угрозу никто всерьез не воспринял.       Перед третьем уроком Гарри и Малфой пошли в Большой Зал на обед. Панси нигде не было видно.       — Думаешь, снова разбирается с Грейнджер? — спросил Гарри у друга.       — Скорее всего…       Панси на обед так и пришла. У них с Малфоем после обеда должен был быть урок прорицания, однако, когда Драко подошел ко входу в кабинет Трелони, сразу же понял, что что-то не так. Дверь, а точнее люк, был заперт. Школьники столпились. Прошло десять минут с начала урок, но дети все еще стояли, ожидая, пока профессор откроет люк. И вот он открылся. По веревочной лестнице спустился Дамблдор. Дети непонимающе вылупились на директора. Что он делал в кабинете Трелони?       — Как же я люблю это веревочную лестницу, — довольно сказал Дамблдор. — У меня для вас есть хорошая и плохая новость: плохая — профессор Трелони заболела, а хорошая — ближайшие две недели уроков Прорицания не будет.       Стоило директору скрыться из виду, дети стали бурно обсуждать, почему никто из учителей не может заменить Трелони.       Гарри же повезло меньше — его урок Магловедения состоялся. Их даже задержали, из-за чего Гарри опоздал на Зелья. Снегг был ужасно недоволен, но счел причину уважительной и не снял очки у Слизерина. Гриффиндорцев такое отношение Снегга к своим подопечным сильно бесило. Опоздай кто-нибудь из них, профессор без разборок снял бы очки — для них ничего не было уважительной причиной. В этот день урок был теоретический. Ребята целых полтора часа записывали виды приворотных зелий, способы их приготовления и побочные эффекты. К концу урока у Гарри отваливалась рука.       — Надо заколдовать перья, чтобы они сами писали, — сказал Малфой, собирая принадлежности в портфель.       После уроков Малфой и Гарри отправились в библиотеку. В этом году ребята ходили сюда делать задания, а не как раньше — в поисках информации. Это одновременно было и приятно, и скучно. Приятно, потому что им ничего не угрожало, а скучно, потому что жажда приключений никуда не пропала. Наверное, любовь к приключениям самая худшая черта характера Гарри. По крайней мере, он сам так считал. Ни одного года он не может проучиться спокойно, не влипая в неприятности. А самое худшее то, что за собой он тянет своих друзей, даже не думая о том, что они могут пострадать. Поступки, не достойные героя.       В библиотеке мальчишки сидели долго. Там было тихо, если не считать скрежущий звук пера по пергаменту. Но это скорее успокаивало и помогало сосредоточиться, чем раздражало. Но стоило только Гарри с головой погрузиться в параграф про инквизицию, как в коридоре кто-то закричал. Все, кто был в библиотеке, включая библиотекаря, бросились к двери. На полу у стенки, поджав ноги, сидела Гермиона. Из носа у нее шла кровь. Девочка плакала навзрыд. В остальном все вроде бы было в порядке.       Кто-то позвал МакГонагалл. Она тут же прибежала. Ответить, что с ней произошло, Гермиона так и не смогла. Профессор проводила ее в больничное крыло. Ученики вернулись в библиотеку. Поднялся шум. Все обсуждали и гадали, кто же такое сотворил с бедной Гермионой. Это мог сделать кто угодно — врагов у девочки хватало.       Шум мешал Гарри вернуться к своему заданию, так что они с Малфоем вернулись в гостиную. Но и там уже обсуждали произошедшее. Гарри ничего не оставалось, как вернуться в спальню — только там сейчас можно было насладиться тишиной и доделать задание. Однако, даже в спальне его достали. Малфой вошел тихо и сел на кровать рядом с Гарри.       — Все сидишь за домашкой? — спросил Драко.       — Уже почти закончил, — ответил Гарри, дописывая последние буквы в своем эссе. — А как твоя домашка?       — Я успел законспектировать только половину параграфа по Трансфигурации в библиотеке. Пока ты делал задание, я нашел Панси. Это она заколдовала Грейнджер. Теперь сидит плачет в своей комнате.       — Но зачем она это сделала?       — Взбесилась. Долбанула Экспеллиармус, не рассчитала. Гермиону отбросило об стену. Повезло, что все обошлось, и Грейнджер не заложила Панси. Надеюсь, разборки между ними на этом и закончатся.       — Панси до сих дуется на нее из-за Крама? Но какой в этом смысл? Я бы тоже замутил бы с какой-нибудь знаменитой девчонкой, если бы шанс выпал.       — Поттер, ты реально такой тупица или притворяешься?       — А ты ничего не перепутал, Малфой? — Гарри вскочил с кровати и схватил друга за воротник рубашки. — Я думал, мы лучшие друзья. А ты с Паркинсон постоянно шушукаешься за моей спиной! Я от тебя «идиот», «дебил» и «тупица» слышу чаще, чем свое имя!       — А что если я не хочу быть твоим другом?! — выкрикнул Малфой и сразу осекся.       В глазах Гарри заблестели огоньки ярости, но тут же они сменились слезами. Он отпустил Малфоя и отшатнулся.       — Тогда вали… — не узнав собственного голоса, произнес Гарри.       Драко оторопел. Он не успел понять, зачем протянул руку к другу, как Гарри со всей силы ударил по ней.       — Пошел отсюда, я сказал! — крикнул Гарри, схватив с тумбочки волшебную палочку. — Уйдешь сам или помочь? — Мальчик угрожающе направил ее на Малфоя.       Драко не стал испытывать судьбу. Повторять опыт Грейнджер не хотелось. Он выскочил из спальни и рванул в свою комнату — ему, как старосте, полагалась отдельная спальня. В комнате Малфой залез под одеяло, в попытки спрятаться от произошедшего. Да что, черт возьми, с этим Поттером не так? Как можно быть таким слепым к чувствам других людей? Сколько времени прошло, а он так и не понял. Можно же было догадаться… О Мэрлин, но что же он все-таки ляпнул? Если раньше он мог быть рядом с Гарри хотя бы в качестве друга, то теперь даже этой привилегии больше не будет. Никаких тебе прогулок вместе в хорошую погоду, никакой помощи с домашней работой, никаких совместных вечеров со сладостями. Да и как теперь быть вообще? Как вести себя? Так, будто ничего не случилось? Или вообще игнорировать существование Поттера? А может лучше просто подойти и извиниться? Да, это лучший вариант. Но чуть позже, сейчас лучше вообще не попадаться на глаза Гарри, иначе Малфой рискует оказаться в больничном крыле.       Гарри не мог сидеть на месте. Его так выбесил Малфой, что хотел кого-нибудь (Малфоя) просто убить. Конечно, он не хочет быть его другом… Да каждой в этой школе мечтает дружить с Гарри. Он же герой, знаменитость. Существуют ли вообще люди, которые не хотят дружить с героями? Это вряд ли. Неужели этот сопляк Малфой возомнил себя лучше Гарри Поттера? Что он вообще о себе думает? Гарри совершает важные для истории поступки: уничтожает величайшего темного мага, а спустя двенадцать лет возвращает его к жизни. Способен ли на это Малфой — трусливый избалованный мальчишка? Да вообще хоть один ребенок, кроме него, на это способен?       «Нельзя быть таким самовлюбленным, Гарри, лепесточки вырастут», — усмехнулся внутренний голос.       Так говорила тетя, когда Дадли хвалился своими успехами в боксе. Надо бы ему написать… В ноябре у кузена будут важные соревнования. Было бы неплохо узнать, насколько он готов, и немного приободрить сладким — тетя Петунья все еще тщательно следила за тем, что и в каких количествах ест Дадли. Ее можно понять, она не хочет, чтобы ее сын страдал ожирением, но сейчас уже можно было бы дать Дадли небольшое послабление в диете.       Гарри немного успокоился, пока думал о доме. Ему так захотелось вернуться в детство. В то время, когда он не знал, кто его настоящие родители и что с ними случилось. Когда он называл тетю и дядю «мама» и «папа». Когда они с Дадли часами играли во дворе, а тетя ругала их за то, что мальчишки снова вывалялись в грязи. Когда Гарри радовался поездкам на море, где кузены постоянно ныряли, а тетя Петунья переживала, что ее любимые мальчики могут удариться головой об дно или захлебнуться. Сейчас это время кажется таким далеким, таким… призрачным… Будто всего этого на самом деле не было. Будто Гарри всего лишь приснился длинный хороший сон, а теперь, проснувшись, ему пора возвращаться в тяжелую реальность. Реальность, в которой он скоро для многих волшебников Британии из героя превратиться в главного злодея.