***
Одиннадцать лет назад …Никогда ещё Гервен не испытывал столько боли, ужаса и ярости одновременно. Он остервенело брыкался и истошно кричал «Мама, мама!!!», пока здоровенный амбал, который всего пару минут назад застрелил его маму и папу, словно пушинку тащил его в своих лапищах. Захлёбываясь слезами и продолжая вырываться, Гервен впился ногтями в руку дядьки, расцарапывая её, а когда тот зашипел от боли и слегка ослабил хватку, ещё и вцепился зубами. Бандит невольно выпустил его и в бешенстве рявкнул: — Ах ты крысёныш! Сейчас я тебя! Больно ударившись о мокрое после дождя дорожное покрытие, Гервен всё же проворно вскочил, но тут же застыл, увидев, перед собой дуло бластера. — К мамочке и папочке захотел, гадёныш? Так я это тебе мигом устрою! Гервен невольно сжался, понимая, что этот дядька совсем не шутит. Он уже убил маму и папу… Просто за то, что те пытались закрыть его собой… Умоляли не трогать хотя бы ребёнка… И попытались драться, когда их хотели увести… Если бы… Если бы Гервен тогда не забился в угол… Если бы просто пошёл, куда сказали… Может… Может мама и папа были бы ещё живы… Всё из-за него… Почему-то сейчас было не страшно. Гервен даже всхлипывать перестал. Страх уступил место желанию сделать этому уроду хоть что-нибудь плохое. Ну и пусть убьёт! Какая уже разница?! Мама и папа остались там, их больше нет! Гервен кинулся прямо на бластер, но только беспомощно и больно дёрнулся — второй бандит успел поймать его за шиворот. Он грубо развернул Гервена к себе и грозно рыкнул подельнику: — А ну стоять, идиот! Мы и так остались почти ни с чем! Мне нужны взрослые, а этот щенок должен был стать приятным бонусом! Но теперь есть только он. Хочешь, чтобы мы вообще впустую потратили время?! Продадим его — так хоть вылазку окупим. С теми, что уже сидят в клетках, мы всё ещё можем сделать неплохую выручку, но это не значит, что тебе можно гробить товар! Потом он перевёл холодный, хищный взгляд на Гервена. — Что касается мальчишки… Ничего, его ещё научат покорности. Вот прямо сейчас и начну учить. Лучше помоги. Держи его. А ты запоминай, мальчик. У тебя больше нет ничего. Ты — наша собственность. Теперь ты раб. Хочешь дожить до того момента, когда тебя купят, — будь паинькой. Возможно, тогда тебе повезёт, и ты попадёшь к хорошим хозяевам. Но главное качество для раба — это послушание. Непослушных рабов наказывают. Как бы Гервен ни пытался сопротивляться, в этот раз держали его крепко, а били больно, жестоко и долго… Гервен старался не кричать и не плакать, но когда его всё же выпустили из стальной хватки, он мог уже только корчиться на земле от боли и жалобно поскуливать. Он даже в самом страшном сне не мог себе вообразить, что такое на свете бывает… Мама и папа никогда не трогали его даже пальцем… А потом главный бандит наклонился над ним и защёлкнул на шее что-то тяжёлое, холодное и металлическое. — Вот так-то лучше. Запомнил урок, малыш? Теперь на тебе рабский ошейник. Не делай больше глупостей, иначе станет ещё больнее. Будешь бузить — ошейник способен тебя придушить или бить током. Мне достаточно его активировать, и всё. Ладно, Дрейн, тащи его на корабль. Парни уже заждались, пора в рейс. Гервен практически не помнил, как они добрались до корабля. Было слишком больно и плохо, чтобы запоминать, куда его тащат, сколько времени прошло… Только в какой-то момент подошвы ботинок его мучителей застучали по покатому трапу, а потом — по гладкому металлическому полу. Вокруг пахло пластиком, металлом и ещё чем-то искусственным, возможно, химическим. Воздух был какой-то словно ненастоящий, неживой… Бугай, который тащил его, спустился с ним куда-то вниз, где воздух был совсем спёртым, а ещё было жарко и воняло человеческим потом… Зазвенели замки, а после бандит снял его с себя и швырнул, словно мешок с удобрениями. — Вам пополнение, падаль. Больно приложившись об пол головой, Гервен застонал и снова всхлипнул. Перед глазами всё кружилось. Не в силах это терпеть, он прикрыл веки, а потом чья-то сухая, но ласковая рука легла ему на лоб. — Бедный малыш… Ты же совсем ещё дитя… За что тебя так… Добрый голос принадлежал женщине. Только теперь Гервен понял, что не один здесь. Рядом кто-то стонал, вздыхал, кряхтел, шевелился. Всё же открыв глаза, он пошевелил головой. Оказалось, над ним склонилась худая, бледная, но довольно красивая женщина. Гервен не знал, сколько ей лет, — по взрослым иногда понять трудно. Но, наверное, она старше мамы. При мысли о маме Гервен снова всхлипнул. — Тётя… Где я? Та грустно улыбнулась. — В клетке. На корабле работорговцев. Среди других людей, которых они схватили. Осторожно покрутив головой, Гервен и правда разглядел прутья и нескольких соседей. — Что теперь будет?.. Женщина снова вздохнула. — Не знаю, малыш. Мы все здесь недавно. Но… Наверное, нас отвезут куда-то. И продадут. Гервен задрожал, слёзы вновь градом потекли по его щекам. — Но… Но… Нас нельзя продавать… Мы же свободные, да? Они… Убили маму и папу… Но у меня есть бабушки и дедушки! Я хочу до-омо-о-ой! — Тихо, тихо, не шуми… Они не любят шума… Могут наказать. Ну не плачь, маленький… Кто-то с другой стороны клетки недовольно пробурчал: — Тэла, вели щенку заткнуться. Из-за него у всех будут неприятности! Я не хочу, чтобы у нас даже их грёбаный паёк отобрали! Женщина повернулась в ту сторону и осуждающе произнесла: — Помолчи. Он всего лишь ребёнок. Совсем маленький. Разве не видишь, в каком он состоянии? Изверги, так избить ребёнка… И они убили его родителей. Мужчина фыркнул. — И что? Теперь каждый сам за себя. Никто ему не поможет. И нам тоже. Себя лучше пожалей. В общем, если мальчишка не перестанет рыдать, я ему сам рот заткну. Гервен испуганно уставился на женщину. Та вздрогнула и отвела взгляд, но всё же погладила его по руке. — Прости, малыш… Тэрис — злюка, конечно, но он прав. Люди, которые нас здесь держат, очень жестоки. И могут наказать за любую провинность. Постарайся успокоиться. Как тебя зовут? Гервен сглотнул. — Г-гервен… — Вот и славно, Гервен. Ты понял, что нужно сделать? Да как тут не понять?.. Гервен не хотел, чтобы его снова били… Поэтому он едва слышно прошептал: — Д-да, мэм… Я не буду плакать… В этот момент палуба под ним задрожала. Кажется, корабль пришёл в движение. Ещё какая-то женщина обречённо застонала: — Вот и всё… Они увозят нас с Закуула… Ей вторили всхлипы ещё нескольких человек, но их снова оборвал грубый голос Тэриса: — Заткнитесь, идиотки. Вас это тоже касается! Спустя какое-то время Гервен услышал шаги — кто-то спускался к ним. Осторожно повернув голову, он увидел всё того же бандита, который убил родителей. Сейчас он постукивал по руке каким-то пакетом и недовольно кривил лицо. — Эй ты, — подозвал он Тэлу. — Медпакетом пользоваться умеешь? Это для мальчишки. Капитан хочет, чтобы к завтрашнему дню он имел товарный вид. Позаботься о нём. И учти — головой отвечаешь. Он швырнул пакет в клетку и ушёл, даже не посмотрев на Гервена.***
Гервен совсем ничего не понимал. Не понимал даже, много или мало времени прошло. Тут, в этой клетке и духоте казалось, что время просто остановилось. Никаких часов поблизости, чтобы посмотреть на них. Поэтому вскоре Гервен просто решил не думать об этом. Какая разница, сколько времени… Тэла заботилась о нём, как умела, и ему действительно стало лучше. В какой-то момент Гервен всё же отключился. Казалось, что спал он совсем недолго, но Тэла растормошила его сначала для того, чтобы поел – бандиты принесли какую-то невкусную клейкую кашу, — а после испуганным шёпотом сказала: — Кажется, мы прилетели. Все пленники замерли в тревожном ожидании. Какое-то время ничего не происходило, а потом за ними пришли — причём, кажется, чуть ли не вся команда корабля. Теперь бандитов было уже четверо, только главного не видно. Зато помощник капитана был тут как тут. — Эй, мясо. Выходим по одному и ведём себя смирно. Помним про ошейники. Вздумаете сопротивляться — будете наказаны. Попытаетесь удрать — пристрелю. У всех бандитов с собой были бластеры, а кое у кого — и устрашающего вида дубинки. Гервен совсем не хотел проверять на себе, больно ли они бьют… Раны от предыдущих побоев только-только немного поджили. Всех невольников вывели из корабля, а потом посадили в тяжёлый, чуть ли не разваливающийся транспортник. То ли пассажирский, то ли грузовой — Гервен раньше никогда таких не видел. Он не знал, куда их везут — даже окон никаких не было. Но здесь точно было не менее жарко, чем на корабле, — только воздух ещё суше и более настоящий, что ли. А когда им велели выходить, Гервен едва не ослеп от жаркого яркого солнца. Стоило покрутить головой по сторонам, чтобы понять, — они действительно больше не на Закууле. Тогда… где? Совсем незнакомые дома, какой-то очень строгий, чужой, неприветливый город… И очень мало деревьев и цветов. Считай, вообще нет — клумбы и те были какие-то чахлые. Долго глазеть по сторонам ему не дали: их всех снова погнали куда-то. Гервен только слышал обрывки фраз про какой-то распределительный пункт и о том, что нужно успеть на аукцион. В какой-то момент Гервен споткнулся о лежащий на дороге камень и растянулся на земле. Бандит тут же резко и грубо поднял его, а потом ткнул дубинкой под рёбра. — Под ноги смотри, щенок! От боли и неожиданности Гервен тут же ощетинился. — Я нечаянно! — А ну молчать! Тебе не разрешали говорить! — мужик снова грозно навис над ним, и Гервен неосознанно попытался отскочить. Расплата пришла тут же: по телу от шеи до пяток прокатилась волна дикой боли, и Гервен, упав на колени, невольно схватился за ошейник. Из глаз брызнули слёзы. — То-то же. В следующий раз сделаю разряд сильнее. А ну двигай дальше, не задерживай нас. Вместо этого Гервен встал и застыл истуканом. Он не знал, что с ним происходит, откуда в нём это взялось, но снова ощутил, как в нём просыпается что-то очень сильное и злое. Ему очень захотелось, чтобы этот урод сам ощутил то же, что чувствует он. Мужик при этом почему-то недовольно потёр горло и нахмурился. — Приказ не слышал? Ладно, я повторю… Не дожидаясь новой боли, Гервен кинулся на мучителя. Ну и пусть глупо! Пусть знают, что он всё равно не достанется им просто так! Кажется, мужик рассмеялся, а потом боль прошила Гервена с новой силой. — А это даже забавно. Вот глупый щенок. Босс, у нас тут бунт на корабле. Едва поднявшись, Гервен вновь бросился к бандиту. В этот раз током его не били… Но ошейник сжался так быстро и стремительно, что Гервен тут же захрипел, задыхаясь. Перед глазами замелькали цветные пятна, он судорожно пытался вдохнуть хоть глоток воздуха, но не мог. Когда паника уже почти совсем завладела им, откуда-то, будто издалека, прозвучал голос: — Прекратите. Дайте мне посмотреть на этого мальчика. Давление на шею внезапно прекратилась, и Гервен хрипло, отрывисто задышал. А потом над ним склонился какой-то… человек? Он был похож на человека, да только кожа совсем красная и глаза жёлтые. И на лице странные небольшие отростки. Гервен от удивления задышал ещё более отрывисто. Это… ситх, что ли? Он слышал о них. И даже видел картинки в голонете. Это ведь враги, враги, которым они проиграли! А после начались все беды… Как ситх здесь оказался?! Да где они вообще?! Не догадываясь о мыслях Гервена, ситх взял его за подбородок и заглянул в глаза. На его лице заиграла довольная хищная улыбка, от которой Гервену стало совсем не по себе. — А ты хорош. Считай, что сам для себя заработал шанс на достойную жизнь. — Краснокожий повернулся к бандитам. — Я его забираю. По имперским законам этот мальчик должен быть освобождён. Капитан тут же взвился. — Что?! В смысле? Вы его так заберёте? Вы знаете, сколько он нам стоил? Затраты на поимку, на лечение. А упущенная выгода?! Милорд, если мы его так отдадим, много потеряем! Ситх смерил бандита злющим взглядом и прошипел: — Если ещё раз осмелишься говорить со мной таким тоном, насекомое, на своей шкуре узнаешь, каково приходится рабам. Капитан внезапно отлетел в сторону, словно его смела какая-то неведомая сила, а когда поднялся, в его глазах читался почти животный страх. Значит, и этот подонок кого-то боится! Согнувшись в почтительным поклоне, бандит уже совсем иным тоном произнёс: — Простите, милорд. Больше не повторится. Но прошу меня понять. Я честный торговец. И я потратил на этот товар деньги. Я мог бы выручить за него неплохую сумму… Ситх фыркнул. — У мальчика есть Сила. Империя компенсирует вам затраты на его доставку. Но отныне он вам не принадлежит. — Он снова окинул Гервена внимательным взглядом. — Как мальчика зовут? Сколько лет? Где подобрали? Только не надо баек, что это отпрыск домашних рабов. Нет уж, это вольная птичка, и поймана совсем недавно. Кажется, бандит завис. — Он с Закуула, милорд. Остальное для нас роли не играло. Какая разница, как его зовут? Как хозяева захотят, так и будут звать. А возраст легко определить по анализам. Ситх скривился. — А вы даже хуже, чем падальщики. Продаёте в рабство собственный народ. Значит, в этот раз охотились на своей территории? Впрочем, не важно. Его злые жёлтые глаза вновь уставились на Гервена. — Мальчик, ты слышал мой вопрос. Отвечай. Гервен насупился и посмотрел на него исподлобья. Да что ему от него надо?! Но всё же ответил — ситх был гораздо страшнее, чем все бандиты вместе взятые. — Меня зовут Гервен Сариан. Мне семь лет. Вы меня отпускаете?.. — робко спросил он. Ситх вдруг рассмеялся, обнажая острые зубы. — На первый раз я прощаю тебе непочтительность. Откуда тебе знать, как у нас принято. Но на будущее, мальчик. Я лорд ситхов. И для тебя я только милорд или господин. Ты должен мне кланяться и не говорить без моего позволения. И с любыми взрослыми ты обязан быть учтив и покладист. Гервен закусил губу, чтобы не заплакать. Так он раб или не раб? Пока разницу не особо видно… Точно так же кланяться и рот не открывать… — Что до твоего вопроса. Да, я тебя освобождаю. Но только потому, что в тебе явно немалая Сила. Любой одарённый в Империи в цене. Сейчас тебе устроят медосмотр, после отправишься в приют. Ну а потом тебя ждёт Академия ситхов. Не сразу, а когда исполнится десять лет. Пока что это всё скорее пугало. Гервен замотал головой. — Не хочу в приют! Вы же сказали, что меня отпускаете! Ситх протянул руку и, не касаясь его даже пальцем, снова заставил захрипеть. Нет, это точно уже не ошейник! Но задыхался Гервен от этого не менее сильно. А потом ситх схватил его за волосы и поставил на колени, всё же отпустив горло. — Я только что сказал тебе про почтительность, мальчик. Не говорить без спроса! Меня не волнует, чего ты хочешь. Таковы порядки. Скажи спасибо, что отныне ты — свободный человек, а не раб. И что Империя даёт тебе шанс на лучшую жизнь. Раньше такие, как ты, только в шахты и годились. Ты понял меня, мальчик? Вот теперь стало по-настоящему страшно. Почему-то угрозы бандитов были не такими страшными… Но этот краснокожий был очень опасен. Гервен чувствовал это каждой клеточкой своего тела. С трудом сдерживая слёзы, он выдавил: — Д-да… И тут же получил затрещину. — Да, милорд, — насмешливо поправил его ситх. Уже совсем не сдерживая слёз, Гервен склонил голову и пролепетал: — Д-да, м-милорд… Ситх усмехнулся. — Вот так-то лучше. Ничего, ещё научишься. Добро пожаловать на Джагуаду, Гервен. В Империю ситхов. Теперь ты будешь одним из нас… Если сможешь доказать, что достоин этого.