Темнота. Вокруг темно и холодно. Абсолютно ничего не видно и не слышно, давящее чувство страха неизвестности не дает спокойно дышать. Ты не знаешь жив еще или давно уже мертв, время здесь течет по-другому, секунда кажется вечностью. Таково заключение в усиленных камерах квартала. В камерах для особо опасных преступников.
Сколько прошло с того дня, когда ее забрали? Слишком тяжело понять, голова нещадно раскалывается, все еще чувствуется головокружение, кажется ее хорошенько приложили прежде, чем забрать сюда. На лице есть пару ссадин, запекшаяся кровь из носа и разбитая губа. Она совершенно не хотела сюда возвращаться, позволить себе ослабить контроль эмоций - было большой ошибкой, но чтобы все перевернулось в подобное... Ощущение, будто верхушка только и ждала, когда она оступится.
Рэй поджала губы. Несправедливые обвинения, унижения, ненависть, презрение... Лишь немногое, что ей пришлось перенести еще будучи ребенком. Она задумалась, по сути, ее существование не было выгодно магам, Осаму представляла большую опасность и вопрос времени, когда у нее выйдет сломать печать, они знали и о ее враждебности к ним и о плане их уничтожения. Всегда есть одно "но" и оно скрывалось в происхождении девушки.
Резкий звук и яркий свет, плотно закрыв глаза, девушка прошипела. Вроде внешние факторы, но она даже думать на секунду перестала. Понадобилось время, что прийти в себя и понять, что происходит.
- Осаму, давно не виделись. Жаль наша встреча прошла... весьма резко. - в проеме стоял мужчина, высокий до ужаса, наверное, ростом как Годжо или выше. Взгляд суровый, злой, прожигает в ней дыру и выражает неприязнь. Это он был во главе, когда за ней пришли: как в детстве, так и недавно. Он был ей как старый знакомый, они даже, можно сказать, ладили. Правда, по-своему.
- Лучше бы и не виделись дальше. - хрипит, голос сел, жалкие попытки что-то из себя выдавить выглядели крайне плачевно, но Рэй не сдавалась. Уж больно ей хотелось плюнуть ядом в ответ. Она никогда не убирала своего высокомерия, даже в плачевном состоянии, держала голову так, словно это не ее тело сейчас больше походило на трупное.
- Убери свою гордость, ты в не том положении. - его губы почти не размыкаются, но слова такие четки, что у нее режет уши. А может все из-за голоса, что ассоциируется в голове девушки с чем-то крайне неприятным.
- Ох, какая жалость, но я планировала кипеть в аду именно из-за нее. - губы растягиваются с ехидной усмешке, один глаз слегка прищурен .
- Тебе безумно повезет, если ты выпросишь себе смерть. - он разворачивается, кандалы открываются и падают, девушке нужно следовать за ним. - Иначе твоя жизнь будет вечным адом на земле.
Она хмыкает, потирая затекшие кисти рук и заминая шею, свет все еще был ярким, поэтому девушка держала глаза слегка прикрытыми. Мужчина шел впереди, каждый шаг раздавался по светлому коридору эхом, заставляя шестое чувство внутри заключенных сжиматься в комок. Карсен был грозой преступников, "Инквизитором", однако, прозвище его пошло скорее от хладнокровной жесткости, он любил пытки, мучительно выведывал из своих "игрушек" ответы, наслаждался всем процессов.
Гребанный псих.
- Карсен, к чему все это? - словно задавая вопрос старому другу, ее голос звучал спокойно, даже небрежно. Карсен не любил проводить время с ней, главной причиной было то, что Рэй не позволила себе и писк издать, когда мужчина пытал ее еще будучи ребенком. А его это раздражало особенно сильно. - Максимум, что сделает верхушка - накажет, убивать они меня не станут, слишком ценный экспонат.
- Ты слишком много говоришь, Рэй,... - мужчина ответил лишь после пары минут раздумий, он не поворачивался к ней, шел вперед неизменным шагом. - ...и слишком мало думаешь. Была бы моя воля, я заставил бы тебя молить о смерти, но на тебя другие планы.
Это место вызывало отвратительные чувства, едва ли походило на что-то приличное: кровь, словно дорогая картина, украшала стены, даже пол потолок. Это была демонстрация для преступников, "ты здесь ничто и избить тебя до полусмерти лишь вопрос настроения надзирателей". Они упивались своей властью, позволяли себе все и даже больше и не важно ребенок ты или здоровый бугай, захотят - изобьют. Вот уж где точно обитали монстры похуже многих.
Они зашли в зал, тут, стоя на месте обвиняемого, по центру, чувствуешь себя маленькой букашкой. Жуткие лица смотрят на тебя сверху, их глаза цепляются за каждую мелочь, словно стервятники. Они сидят намного выше, свет падающих сверху, ужасными тенями украшает еле виднеющиеся лица, оттого и жуткие.
- Осаму Рэй, "Жнец". - звучит громкий, удручающих голос, заставляя по спине проходить мурашки. Верно, Жнецы, так подобных девушке окрестил Карсен. Рождаясь они приносят с собой смерть и несут ее до конца дней. Стоит им лишь прикоснуться к живому кончиками пальцев, как то теряет свою жизнь. Печати и перчатки сдерживали эту силу, но ведь ничто не вечно. Стоял лишь вопрос, когда они ослабнут. - Нарушение - превышение полномочий по отношению к магу. Наказание - усиление действия печатей. Срок - пожизненно.
План разрушался на глазах, что налились кровью от злости.
- Так же,.. - звучит голос, продолжая раздражать ее. - ...обвиняемую приговорить к проведению обследования с дальнейшими проведениями экспериментов. Срок - пожизненно.
Рэй хмурилась все сильнее, она бесновалась внутри. Карсен не упустит возможности пытать ее до тех пор, пока не увидит ее предел. Эти наказания давали ему карт бланш, а вот ее сковывали, сжимая вокруг горло раскаленное кольцо все сильнее.
- Если в зале находятся те, кому данное наказание кажется неправильным - выскажите свое мнение или оно вступает в силу.
Кто? Кто тут что-то скажет? Все смотрят своими гнусными глазенками, усмехаются, перешептываются. Им всего-то нужна была причина, чтобы позволить такое отношение к ней. В конце концов многие маги были бы против такого, ведь она единственный экземпляр, но верхушка нашла, верхушка добилась и вот, вот они улыбки на их лицах, что хочется стереть с лица земли. Точно, им просто нужна была причина, чертовы ублюдки.
Слышится грохот, дверь слетает с петель, грузом приземляясь возле ног девушки. Она оборачивается, ее глаза удивленно распахнуты.
***
- Я лишь могу умолять вас.
В кабинете директора весьма необычная картина. Перед ним, склонившись, стоял невысокий старик. Он пришел сюда несколько минут назад, требуя встречи с директором и сильнейшим, ему больше некого было просить. Годжо стоял недалеко от Яги, незаинтересованный в данном представлении. В его голове все крутились события последних дней.
- Знаю, с моей стороны слишком самонадеянно просить о подобном, но только вы сможете помочь. - он поднял голову, покрывшееся морщинами лицо был обеспокоенным. - Меня они не послушают, но если бы вмешался господин Годжо.
- Господин Дззимэй, то, о чем вы просите - абсурдно и слишком рискованно. - ответил Масамичи, хотя сам был на его стороне. - Идти в открытую против верхушки..
- Хорошо.
Взгляды устремились на обладателя голоса. Они были ошарашены, Годжо согласился?
- Несколько дней назад они грубо прервали мою беседу. - он загадочно улыбнулся, разводя руки и делая шаг к мужчинам. Тяжело было понять истинный мотив этого мага, Масамичи лишь нахмурился, не нравилось ему такая смена настроений своего ученика. Явно что-то задумал. - Стоит научить их манерам.
- Я помогу проникнуть в квартал, господин Годжо. - отозвался старик, бодро тряхнув головой.
- Но есть одно "но". - он подошел к Дззимею и положил руку ему на плечо, слегка нагибаясь, чтобы смотреть в лицо. - Вы ответите на все мои вопросы.
Старик молча согласился, если это плата за спасение близкого ему человека, то он готов раскрыть пару-тройку секретов. Может она и будет в бешенстве, но сейчас это последнее о чем он думал.
***
- Ох, ну и пришлось же потрудиться, чтобы найти вас. - смешок. Годжо Сатору собственной персоной, уверенной походкой подходит ближе к Рэй. -
Спрятались, как крысы.
