***
Кэйя хмурился и стоял скрестив руки на груди всем видом выражая неодобрение. Он успел уже передать раненого на попечение сестёр и застать окончание доклада девушки. Стоя напротив Джинн, Люмин постоянно боролась с желанием опустить глаза в пол. Она понимала, что притащить в город одного из Фатуи, при том не просто Фатуи, а одиннадцатого из предвестников было не то, чтобы очень хорошо. Слухи о предвестнике "ходячей беде" достигли и Мондштадта. Но ведь они не оставят его в беде? Девушка выжидающе смотрела на действующего магистра Ордо Фавониус ожидая его решения. Джинн активно жестикулировала, что выдавало её волнение. – Бросить человека, истекающего кровью, это не по-рыцарски, да и вообще не по-человечески. Даже если он один из Фатуи – Джинн быстро посмотрела на Кэйю словно ждала его возражений. Потом резко повернулась к молчащий до этого Лизе. Та лишь пожала плечами, словно говоря "ну раз ты так говоришь, значит так оно и есть", а потом хитро улыбнулась путешественнице. Люмин слегка поёжилась. Библиотекарь Ордо Фавониус относилась к тем людям, о которых никогда нельзя было понять, что у них на уме. – Решено! – Джинн хлопнула по столу – этот Чайльд остаётся здесь до своего выздоровления, а потом … – Катиться на все четыре стороны, как можно дальше от Мондштадта – добавил Кэйя. – Да, в общем и целом, именно так, – согласилась Джинн и немного смутилась. Рыцарь Одуванчик не любила грубость. – Спасибо. Огромное вам спасибо – Люмин растеряно посмотрела на Кэйю и увидел, что его взгляд чуть потеплел и он едва заметно ей кивнул, – я пойду схожу к Барбаре. Уже захлопывая дверь, она заметила, как Джинн тяжело вздыхает и рассеяно опускается в кресло. Действующий магистр явно была не рада гостю, но Люмин не могла за это на неё сердиться. Вряд ли кто-то обрадуется Предвестникам Фатуи. Девушка почти бегом добежала до Собора и обрадовалась, когда сразу увидела Барбару. Она как раз заканчивала лечить очередного пациента. – Где вы только достали этого парня? У него все что можно и нельзя побито, поцарапано и сломано, – обратилась она к путешественнице, когда очередной страдающий их наконец-то покинул. Люмин побледнела и увидев её взгляд пастор собора смягчилась. – Впрочем ничего с чем я не смогу справиться. Стоит признать твои микстуры тоже хороши. Я так понимаю ты его проведать хочешь? Он о тебе спрашивал. Барбара подвела её к закрытой двери, около которой уже находилась Паймон. – Не долго. Пол часа и не больше! – младшая сестра Джинн относилась к своим обязанностям со всей ответственностью. Она ободряюще дотронулась до плеча Люмин и поспешила вернуться к прихожанам. – Барбара такая строгая, когда работает, – прошептала Паймон. – Значит Джинн разрешила оставить Чайльда здесь. Хотя могла бы передать его другим Фатуи и дело с концом. – Но он сейчас не может за себя постоять… – Люмин абсолютно не доверяла людям в организации Фатуи. И учитывая, что заботу о своём любимом брате Чайльд предпочёл доверить им с Паймон – парень её мнение разделял. – Ну ему полезно будет полежать – безапелляционно заявила Паймон. – Каждый раз как мы встречаемся он влазит в неприятности. У тебя вот синяки с вашей прошлой дружеской посиделки ещё не прошли! Я тебя тут подожду, – добавила подружка и с подозрением стала оглядываться. Люмин решила не задавать вопросов и зашла в палату, которая представляла собой небольшую комнату. Кровать, тумба и маленькое окно с занавеской. Ничего лишнего. Она подумала, что Тарталья спит, но стоило ей подойти он сразу открыл глаза. – Я могу потребовать вернуть мне моего лечащего доктора? Люмин нежно улыбнулась смотря на его недовольное выражение лица. – Я не слишком искусный лекарь, а Барбара бесценный специалист. Ты же хочешь выздороветь? А со мной ты так и проторчишь в кровати. – Не самая большая цена, если за мной будет ухаживать героиня Мондштардта. Победительница демонов и драконов. – Как будто у великой героини дел больше нет, – хмыкнула Люмин и гордо вздернула носик, – я ещё не всех окрестных кошек нашла. Тарталья тихонько засмеялся и девушка обрадовалась. Раз смеется – значит ему лучше. Да и лицо стало чуть живее. Она легко провела по его волосам, а потом спохватившись заметила: – Ты ужасно лохматый, даже сильнее чем обычно. На секунду ей показалось, что он смутился. Неужели обиделся? Но парень развеял её подозрения широкой улыбкой. – Да представляешь, где-то умудрился посеять расчёску. Даже представить не могу где. Впрочем если у тебя есть... Люмин быстро кивнула и достала свой гребень, но вопреки ожиданию не стала отдавать ему. – Не двигайся, я сама. Чайльд наградил её чуть удивленным взглядом, но послушно наклонил голову. Девушка медленно расчесывала ему волосы поражаясь какие они мягкие. Почему-то ей думалось, что они будут жестче. Она ощущала, как необъяснимое волнение распространяется по всему её телу пропуская рыжие пряди между пальцев. Странное, но на удивление приятное ощущение. – Я доставил тебе много проблем? – внезапно спросил парень. – О чем ты? – удивилась Люмин. – Все проблемы себе я доставляю исключительно сама. Ты же – заложник моей деятельной натуры. – Ну знаешь, в сказках обычно всё наоборот происходит. В самый напряженный момент появляется прекрасный принц, который спасает даму от опасности. – Ну так на то они и сказки. И вообще с трудом представляю, как бы я окруженная врагами стояла и ждала пока придет какой-нибудь там принц. – Да, такая сильная леди способна уничтожить мужское достоинство. – Я себе такой задачи не ставила – девушка слегка дернула плечом. – Просто меня уже некому спасать, – она грустно улыбнулась. Если бы только её брат был рядом... – Ну вот ты вновь обольстителен, - она продолжила прежде, чем он успел что-то сказать. – А мне надо идти, а то сразу две прекрасные дамы открутят мою голову. – Ты меня оставляешь? – он выглядел разочаровано. – Будь хорошим мальчиком и слушайся Барбару. Я тебя ещё навещу, так что не надейся от меня отделаться, – нарочито веселым голосом произнесла девушка. – Ты последняя от кого я бы хотел отделаться, – хмыкнул парень. – И Люмин, – он чуть запнулся, – спасибо что не бросила меня там. Она не удержавшись вновь провела по его волосам. – Разве я могла оставить моего друга?***
Люмин ушла и только тогда парень увидел, что она забыла свой гребень. Хотя скорее всего она нарочно оставила его. Он взял его здоровой рукой и стал рассматривать. С первого взгляда ничего особенного. Но если присмотреться повнимательнее, то становится видно узоры вырезанные чьей-то умелой рукой. Люмин похожа на этот гребень. Когда они встретились впервые, Чайльд не увидел в ней ничего особенного и испытал легкое разочарование. Всё же от победительницы Ужаса Бури он ждал чего-то большего. Но чем лучше он её узнавал, тем больше путешественница его восхищала и чего уж себя обманывать – очаровывала. Сейчас Люмин опять его удивила. За ней закрепилась роль спасительницы, но сама она ни от кого не ждала помощи. Впрочем в этом они были похожи. Чайльд Тарталья ни от кого не ждал помощи. В пещере он должен был умереть в абсолютном одиночестве. Его семья получила бы официальное известие в лучшем случае через полгода. Естественно никто бы не раскрыл им обстоятельств произошедшего. Однако видимо Боги этого странного мира решили что он ещё нужен здесь. И спас его ни кто-то, а именно Люмин. Тарталья не верил в предназначение, но тем не менее считать случайностью появление девушки в пещере когда он был на волосок от смерти не мог. Чем больше он об этом размышлял, тем сильнее его грызла совесть. Паймон говорила достаточно громко, чтобы он всё услышал. Конечно сплетни о том, что одиннадцатый предвестник просто притягивает неприятности ходили и в самой организации. Но раньше его это как-то не заботило. Эти люди не были ему друзьями, а таких как Синьора он вообще терпеть не мог. Его же семья была достаточно далеко и парень никогда не рассказывал им всего, что с ним происходило. Не только потому что был уверен, что все письма читаются, но и потому что не хотел доставлять им беспокойство. А теперь он с удивлением понял, что появился кто-то кроме семьи кого бы он не хотел заставлять волноваться. Мысль, что Люмин будет плакать если с ним что-то случиться заставляла его испытывать новые неведомые ему чувства. Перед тем как уснуть Тарталья вновь подумал, что было бы здорово познакомить Люмин с его семьей.