Легенда о Боге Смерти

      Лиз плюхнулась за самую верхнюю парту в аудитории, рядом устроилась Патти, что-то рисуя в тетрадке. Старшая Томпсон скучающим взглядом осмотрела шумящих студентов, ей казалось, что она находится где-то далеко, перед глазами словно стояла пелена. Лиз не понимала, что она здесь забыла, еще вчера ее жизнь сводилась лишь к одному — выживанию, а теперь ее обязанность защищать Бога Смерти и карать преступников. Девушка цокнула языком, она никогда не думала, что ей придётся примкнуть на сторону света. Рядом с ней плюхнулся пепельноволосый блондин, вальяжно закинув ноги на парту. Лиз отодвинулась от него подальше и открыла тетрадь, пытаясь вспомнить, когда она последний раз брала карандаш в руки.       — Новенькая? — Спросил паренек, поворачиваясь к ней лицом.       — Старенький? — В ответ спросила Лиз, отмечая, что у собеседника очень приятный голос.       — Соул Эванс, — он протянул руку для знакомства.       — Лиз Томпсон, — девушка пожала ему руку, — а это Патти, моя сестра.       — И как вас занесло сюда?       — Сама пытаюсь понять, — Лиз улыбнулась, решив пока никому не говорить, чье они с сестрой оружие, — расскажешь мне про Академию? Думаю, у тебя получится лучше, чем у нудного профессора.       — Ты совершенно права, — Соул придвинулся ближе, — это Академию основал прошлый Шинигами, крутой дядька был, да помер несколько месяцев назад. Ты про Кишина слышала?       Лиз отрицательно закачала головой.       — Короче, это его старший сынишка, младший, кстати, сейчас директор, жуткий тип, на публике вообще не показывается, говорят у него какое-то психическое расстройство, и что он людей боится, но по мне так бред. Ну так вот, этого Кишина звали Асура, он, прикинь, у нас под Академией в заточении был лет двадцать.       — Это типа опасный преступник?       — Это типа пожиратель душ. Мы, оружие, поедаем сгнившие души, готовые переродиться в Кишина, и таким образом, спасаем мир. А этот жрал непорочные души, он даже свое оружие умудрился сожрать, жуткий тип. Ну, короче, он вырвался на свободу благодаря ведьмам, и теперь у нас с ними еще большая война, чем раньше. Они хотели его на свою сторону переманить, но тот настолько обезумел… В общем Шинигами его прикончил раз и навсегда, но взамен сам коньки отбросил.       Лиз не знала, что сказать. Вот почему Кид такой странный, наверное ему было тяжело узнать, что его брат оказался убийцей, а папаша скрывал это.       — Тихо, усаживайтесь.       Девушка перевела взгляд на вошедшего профессора и закатила глаза.       — Знаешь его?       — Посчастливилось познакомиться, противный тип.       — Это папочка моей напарницы. Она его ненавидит за гиперопеку над ней, иногда даже прибить готова.       — А где она?       — В первом ряду сидит, — Соул показал на светлую макушку с двумя хвостиками, — зазнайка та еще. Но бьет больно.       — Ты повелитель?       — Нет, я демоническая коса.       — Звучит прикольно.       Лиз заметно расслабилась. Соул оказался легким в общении, ей показалось, что его вообще ничего не волнует, и это было круто. Он улегся на парту и задремал, не обращая внимание на монотонное бормотание Спирита.       Девушка взяла карандаш и начала меланхолично записывать лекцию о том, как была основана Академия. Пожалуй интереснее Соула, уже никто не расскажет.

***

      Кид провел рукой по глади зеркала, и та зарябила, открыв вид на аудиторию номер восемдесят восемь. С помощью зеркала, висевшего над классной доской, он мог спокойно наблюдать за студентами Академии. Шинигами сразу увидел напарниц, забравшихся на самый верх, рядом с ними сидел пепельноволосый паренек, активно разговаривая с Лиз. Кид довольно улыбнулся, а Спирит утверждал, что социализация девченок невозможна.       Шинигами провел еще раз ладонью по зеркалу, изображение сменилось книжными стеллажами и ярким солнечным светом. За круглым столиком, обложившись книгами, сидела Ким Диль — девчушка с короткими розовыми волосами. Последние несколько месяцев за ней велась активная слежка, девушку подозревали в связи с ведьмами. Кид напрягся, концентрируясь на её дыхании души, но ничего не почувствовал. Было слишком подозрительно скрывать свою душу, к тому же эту способность имели лишь единицы и ведьмы.       Шинигами сделал пометку в блокноте, присмотреть за девушкой лично. Если между ведьмами и Академией начнется война, не выживет никто. Ведьмы ненавидят пожирателей за то, что те съедают их души для создания идеального оружия. В попытке отомстить они решили воскресить Кишина, чем и поплатились. Обе стороны потеряли своих лидеров, установилось шаткое перемирие на дни траура и скорби, и никто не знает, когда оно закончится.       Кид убрал блокнот во внутренний карман мантии, его лимит пребывания в кабинете отца на сегодня закончен. Оказавшись в коридоре, он свободно выдохнул, и поспешил незаметно выскочить на улицу. На заднем дворе Шинигами услышал голоса и тихий смех, завернув за угол, он застал Лиз и Соула на скамейке с сигаретами в руках. Кид поморщился, не перенося запах дыма. Даже маска не спасала от этого тошнотворного запаха.       — Добрый день, Шинигами-сама, — широко улыбнулся Эванс, пряча сигарету за спину.       — Можешь не прятать, я все видел.       — Тогда может присоединитесь?       — Я бы с радостью, но ты должен быть на парах. Перерыв давно закончился. Лиз, а ты останься.       — Тогда в другой раз, Шинигами-сама.       Эванс шутливо откланялся и, подмигнув новой подруге, поспешил в Академию.       — У тебя новый друг, — Кид присел рядом, — это похвально. Но от вредных привычек нужно избавиться. Я не переношу табачный запах.       — Я могу не курить при тебе.       — Я все равно почувствую.       — Слушай, я не могу в один миг бросить курить, понимаешь? Особенно сейчас, когда вся моя жизнь перевернулась с ног на голову.       — Хорошо, я дам тебе время, но пообещай, что бросишь.       Кид посмотрел в ее уставшие, но светящиеся жизнью глаза.       — Ты сейчас похожа на побитого щенка. Я же знаю, что в душе ты совсем не такая.       — Тебе легко говорить, — Лиз отвернулась, делая последний затяг, — ты словно с неба свалился и выпотрошил всю душу. Я не знаю, как мне с тобой говорить, как себя вести. Ты — чертов Бог, а я просто Лиз. Моя мать проститутка, не научившая меня ничему. Все, что я умею — драться и спасать свою шкуру.       — Забудь, что я — Бог… Я… Я просто Кид — твой повелитель и напарник.       Кид ободряюще взял ее за руку и выкинул сигарету. Он не хочет быть Богом, он надеется, что хотя бы вместе с ней и Патти, ему удастся побыть обычным человеком.