Всегда есть выбор

      Этой ночью Элизабет почти не спала — её беспокоили кошмары. Ей снилось как её пытали люди Росси. Это было жутчайше. Ей снилось как она сидела за своим рабочим столом в редакции "Готэм Таймс" и писала тот злосчастный репортаж про больницу. Внезапно её стол сгорел вместе со всеми бумагами и наработками на её глазах, а чьи-то потные холодные ладони держали её за руки. Это были головорезы Росси. Сам Рио стоял перед ней в пяти шагах и нагло скалился. За его спиной она видела силуэт большого мужчины, которого никак не могла рассмотреть. Репортёр начала кричать и вырываться, но не могла шевельнуть даже кончиками пальцев, а её голос растворялся в их смехе. Никто не слышал её и никто не мог спасти. Сначала они связали её руки за спиной и подвесили за них так, чтобы её ноги едва касались пола, что доставило ей невероятную нестерпимую боль, но она как ни пыталась, не смогла закричать. Каждая мышца сопротивлялась неестественному положению. Суставы выкручивались, а боль в спине была абсолютно адской, будто её изнутри сжигали и прокалывали раскалёнными иголками. Внезапно её начали раздевать догола: юбка, пиджак блуза — всё это просто срывалось с её тела, а она ничего не могла сделать с этим. Увидев её бельё эти ублюдки стали медлить. Им хотелось поиграться с ней, причинить бо́льшую боль. Поэтому они начали, еле дотрагиваясь, водить по оголённым участкам её кожи кончиками своих омерзительных пальцев, с омерзительно плотоядной усмешкой, облизывая губы. По Колвин побежали мурашки, выступил холодный пот — она поняла, что именно сейчас будет. Она попробовала вырваться и, к её счастью, тело её послушало и она смогла вырваться из их рук и побежать, но это оказалось бесполезно — её схватил Росси со словами: "Раз ты такая активная, то я буду первым. Парни, помогите мне!". Они тут же подскочили к ней и в одно мгновение сорвали с девушки лиф, обнажив её нежную и упругую грудь, и шортики с чулками и поясом. Окинув её взглядом, Рио Росси жадно припал к её шее, кусая её нежную кожу до крови. Девушка не переставала реветь и кричать, пытаясь сделать хоть что-то, чтобы сбежать оттуда. Они уложили её на пол, залитый кровью. Элизабет ужаснулась, поняв кому принадлежит эта кровь. Ужас начал поглощать разум, мысли охватывала паника, а слёзы так и наворачивались — ей теперь точно никто не поможет, она осталась абсолютно одна, без родных и друзей. Ублюдок резко раздвинул её ноги, одновременно с этим доставая свой омерзительный член, а мышцы свело болезненной судорогой так, что её тело начало выкручиваться в неестественной позе. Элизабет зажмурилась, чтобы, хотя бы, не дать им удовольствие услышать её крики боли.        Открыв глаза, Элизабет обнаружила, что находится в собственной квартире. О кошмаре, который она видела только что, напоминало то, что она была вся в холодном поту, а ладони болели от того, как сильно она сжимала кулаки во сне, что ногти впились в кожу почти до крови. Девушка сама себе удивилась откуда в её голове могли появиться подобные представления пыток, что за дьявол сидел столь далеко в её голове, что она его не замечала? Вообще, после такого жуткого сна, ей хотелось принять душ, чтобы смыть с себя все эти чувства страха и боли, которые тяжёлым грузом осели в её голове, пусть и прожитые во сне. Ей было жизненно необходимо отбросить их и привести себя и мысли в порядок. Часы показывали начало шестого утра. "Что ж, отлично. Не придётся ждать очереди." — порадовалась девушка. Она снимала комнату в доходном доме, который был построен 1905 году. Такое здание можно было даже назвать молодым — ему было всего 20 лет. Захватив с собой большое полотенце и одежду, чтобы, не дай бог, никто не застал её в неглиже, она накинула халат и высунула голову из-за двери, чтобы убедиться, что никого нет и на цыпочках прошмыгнула в ванную комнату. Элизабет сбросила свою хлопковую ночную сорочку, что ей сшила мама. Девушка особенно любила в ней спать, потому что это напоминало ей о доме и любящей семье, всегда готовой принять её что бы не произошло. Открыв душ, она забралась в ванну и задёрнула за собой короткие шторки. Ванная в этом доме была отнюдь не роскошной, с чего бы, — когда-то белоснежная плитка, покрывавшая пол и стены, местами пожелтела от недостаточного ухода. Где-то на стенах слегка потрескалась неприятного зелёного цвета краска. Слава богу, что хоть штукатурка на потолке была целой — Элизабет не очень то хотела, чтобы кусок покрытия шлёпнулся ей на голову. Медные трубы, выводящие воду кое-где покрылись патиной. Но в целом, за такую ванную аренда комнаты, пусть и на втором этаже, была более, чем адекватная. Даже низкая. Пол был самым обычным, дощатым и покрытый лаком. Стены были оклеены простенькими тёмными обоями с незамысловатым рисунком, который не требовал подбора. Скромная деревянная дверь, выкрашенная белой краской, да обычная кровать на пружинах. Маленькой девочкой она всегда норовила попрыгать на такой на их семейной ферме, но мама строго следила за этим — лишних денег на замену, в случае поломки, у них не было. Готовила Элизабет прямо в своей комнате: чтобы не выделять место под большую кухню и столовую, в каждой комнате устанавливалось что-то вроде камина совмещённого с печкой: часть с открытым огнём служила системой отопления, а закрытая чугунная часть, представляющая собой шкафчик, была плитой на которой и готовилась вся еда. Это было удобно и прекрасно хотя бы тем, что можно было есть в полном одиночестве, без лишних глаз. А во время приготовления никто из местных не мешал и не говорил под руку — можно было обойтись без лишних надоедливых советов. Вообще, сам дом был самым обычным и неприметным: построен из красного кирпича, трёхэтажный, с узкими прямоугольными окнами. Таких в городе огромное количество. Повезло, что он был полностью жилым, а не с магазином на первом этаже — были и такие. Ей даже представлять не хотелось как можно жить в таком месте.       Закончив принятие душа чисткой зубов, Элизабет надела свои лиф с шортиками, застегнула пояс, к которому крепились чёрные чулки, одела клетчатую хлопковую блузу и заправила её в чёрную кожаную юбку с кокетливым разрезом спереди и обула свои чёрно-красные закрытые туфли. В таком виде она закинула свои прежние вещи в комнату и вышла на улицу, в телефонную будку — она не хотела звонить с хозяйского телефона, потому что ей не нужны были лишние уши, коих было в избытке в доме. Опустив десять центов, девушка несколько раз прокрутила рукоять индуктора, пока не появилась связь с оператором: — Свяжите, пожалуйста, с офисом прокурора Дианы Бозман. — без приветствий попросила репортёр. — Минутку подождите. — почти механическим голосом ответили на другом конце провода. — Связываю. Тут связь переключилась и Элизабет услышала голос самой Дианы: — Диана Бозман слушает. Немного удивившись, Элизабет незамедлительно поспешила представиться: — Это Элизабет Колвин, репортёр "Готэм Таймс". Здравствуйте, простите за беспокойство. — О, мисс Колвин! Рада Вас слышать. У Вас какое-то дело ко мне? — заинтересованно спросила прокурор. — Да. Но это не телефонный разговор. — сбавив тон ответила Элизабет. — У меня появилась информация, которая, возможно, сможет помочь разобраться с делом больницы и пропажи детей. Но мне нужна будет Ваша помощь. Сможем ли мы встретиться с Вами? — Это замечательные новости, мисс Колвин. Надеюсь, Ваша информация проверена? — насторожилась Бозман. — Этому источнику я доверяю больше, чем себе. Не сомневайтесь. — поспешила уверить её репортёр. — Хм. — Диана задумалась на минуту. — Сегодня весь мой график расписан. Сможете ли Вы встретиться со мной после работы? Скажем, в половине девятого вечера. Недалеко от моего офиса есть небольшое кафе. У него нет названия, но Вы сможете узнать его по красным, в белую полоску, навесам. — Да, конечно! Благодарю Вас за помощь, мисс Бозман! — в радостном нетерпении воскликнула Элизабет. — Ещё рано. — усмехнулась прокурор. — Что ж, до встречи. — До встречи, мисс Бозман. — попрощалась Колвин, повесила трубку и пошла в дом. Что ж, стоит ли ей теперь обратиться к Джеку за информацией о Джулиано? Нет, тогда уж стоило начать именно с него, а не сразу звонить прокурору. Да и денег у Элизабет лишних не было. Теперь она осталась на весь день одна со своими мыслями: надо было разложить всё в голове по полочкам, расставить по своим местам всё, что она знает. Репортёр помнила о предупреждении Витторио — Франческо Джулиано стоит бояться. Скорее всего этот человек жестокий, бессердечный и его мало беспокоят вопросы морали. Элизабет всё никак не могла понять природу мафии, того как люди туда попадают. Неужели это так просто и незаметно? Насколько быстро человек считает нормальным убивать и наказывать людей без суда и следствия, забывая о существовании закона, переставая им руководствоваться? Всё это казалось ей противоестественным и каким-то далёким. Родители Элизабет с детства приучили ей любовь к правде, к порядку. Собственно, именно эти аспекты сыграли роль в выборе её профессии. Что ж, она в любом случае до последнего будет держаться закона.

***

      Весь день Элизабет провела в размышлениях, делая заметки в своём ежедневнике на счёт расследования. Было уже без десяти восемь и она накинула на себя синий жакет, застегнув ремешок на нём. Как на зло, Колвин никак не могла найти свою вторую перчатку — на улице было довольно прохладно. Перерыв весь свой стол с бумагами, заглянув под кровать и осмотрев каждый ящик комода, Элизабет обнаружила её стоя перед зеркалом, торчащей из накладного кармана жакета. "Господи, серьёзно?! Элизабет, что с тобой, чёрт возьми?!" — зло ворчала на себя репортёр в своих мыслях. Быстро одев красную фетровую шляпку с аккуратным тонким бантиком, закрыла на ключ свою комнату и побежала на трамвайную остановку. Ехать ей было десять минут, а у неё осталось только пятнадцать.       Сойдя с трамвая, Элизабет начала искать глазами то самое кафе с полосатым навесом. Оно было в двухстах шагах от неё. На окне двери красивыми печатными буквами было написано, что кафе заведует некий мистер Грей и у них лучший кофе с сэндвичами во всём Нью-Йорке. Зайдя внутрь, Элизабет увидела три ряда четырёхместных столиков и... "О Господи!" — воскликнула в мыслях Элизабет. Прокурор Бозман уже ждала её! Хотя репортер и не опоздала, но ей было жутко стыдно за то, что её ждал столь высокопоставленный человек. Колвин подбежала к столику Дианы: — Здравствуйте, мисс Бозман! Простите, что заставила вас ждать! — виновато воскликнула девушка. — Ну что Вы, мисс Колвин, не стоит извинений. Я специально пришла пораньше — сегодня пришлось работать без обеда, поэтому я назначила встречу здесь, чтобы заодно поужинать. Добрый вечер. Присаживайтесь. — объяснив всё, улыбнулась ей прокурор. Репортёр ободрилась и присела. К столу тут же подошёл официант: — Добрый вечер, мисс. Что будете заказывать? — учтиво, но так устало и бездушно спросил он. — Ох... — выдохнула Элизабет, — Будьте добры, кофе. — О, Вы непременно будете в восторге от нашего кофе! Мы называем его, кхм, "эспрессо". — внезапно воодушевился официант. Элизабет удивилась — она первый раз слышала такое название кофе. Звучало это как-то... по-итальянски. Боже, Витторио. Вспомнив о нём она стала увереннее в себе и твёрдо решила, что при встрече непременно выяснит у него, что это за "эспрессо" такой. К её удивлению, официант уже пришёл с её заказом: аромат от кофе был невероятно насыщенным, пряным, богатым и очень плотным. Элизабет первый раз встретила такой кофе. — Благодарю. — кивнула Элизабет официанту. Тот немного подождал, чтобы увидеть реакцию девушки на этот "эспрессо", но репортёр не намеревалась сразу же пить его: очень уж горячий был. Разочаровавшись, официант ушёл к стойке, надеясь оттуда всё же увидеть её реакцию. — Итак, мисс Колвин. Что за информацию Вы смогли добыть? — приступила к делу Диана Бозман, отодвигая свою тарелку с приборами в сторону. — Мне удалось узнать имя человека, на которого работал Рио Росси. — тихим голосом начала Элизабет. — Это Франческо Джулиано. — Что? — и без того вытянутое лицо Дианы, вытянулось ещё больше от удивления. — Вы уверены? — Источник очень надёжный. Но что не так, мисс Бозман? Что такого в этом человеке? — Мистер Джулиано является одним из попечителей благотворительного фонда Стивена Харриса, а также имеет свой небольшой фонд. Более того, он регулярно делает пожертвования в детские приюты. Я, конечно, знала, что не все его деньги заработаны честно... Но если он связан с Росси... — прокурор задумалась на несколько минут. В это время Элизабет переваривала услышанное: Франческо Джулиано — мафиози, который жертвует куда-то деньги и является попечителем благотворительного фонда? Об этом даже думать смешно. Но... постойте-ка. Неужели... — Неужели через фонды он отмывает свои деньги? — опередила слова Элизабет Диана. — Господи. Это... Если Джулиано является одной из самых больших фигур в мафии города... Если получится убрать его, то это сильно уравновесит соотношение сил в городе. Теперь просто необходимо найти брешь в его делах, чтобы привлечь его к ответственности перед законом. Да так, чтобы он не смог больше выйти на свободу! — Диана ударила ладонью по столу. — Может быть... — неуверенно начала Элизабет, — может быть, я смогу взять у него интервью? Раз уж он видный и известный в Нью-Йорке человек, то, возможно, для поднятия своей репутации согласится на интервью? — Вам не кажется это слишком рискованным, мисс Колвин? — обеспокоенно спросила Бозман. — Я не хочу, чтобы Вы ради этого рисковали собой, своей работой, жизнью, в конце концов! — Знаете, мисс Бозман, если не я Вам помогу, то кто? Кто ещё сможет зайти так далеко? Вы знаете, у меня была младшая сестра... Ей тогда было четыре, а мне шесть. Родителям было не с кем нас оставить и мы оказались одни дома. Мы играли на втором этаже, в детской. Окно было открыто... Мы играли в прятки. И вот, она оказалась водой. Я спряталась, а когда поняла, что она слишком долго меня не находит не нашла её в комнате. Я обыскала весь дом, но не нашла её. Я очень испугалась, начала плакать и выбежала на улицу. Там я и увидела её. Она каким-то образом даже не поняла как упала и разбилась. Насмерть. — У Элизабет ком встал в горле от воспоминаний. Она пересилила себя и сдержала слёзы, чтобы продолжить. — Я не смогла защитить сестру, была слишком легкомысленна и беспечна. И сейчас я не могу просто пройти мимо. Девочки пропадают. Дай бог, если они всё ещё живы. А если так, то я тем более возьмусь это дело. Чтобы никто больше не страдал. — Сочувствую Вашей утрате. — Диана взяла Элизабет за руку. — Но подумайте, пожалуйста ещё раз. Осознайте все возможные риски. И если дело всё же стоит того, только тогда возьмитесь. Пообещайте мне, мисс Колвин. Элизабет сделала глоток кофе — вкус был очень густой, с оттенками корицы, слегка горчил, имел тонкую кислинку и обладал послевкусием сладких фруктов. Действительно лучший кофе в Нью-Йорке! Официант был невероятно доволен собой. — Да, хорошо. Обещаю. — улыбнулась в ответ репортёр. На самом деле, она уже давно всё решила для себя.