Всегда есть выбор

      Витторио прошёл в просторный кабинет, переполненный солнечным светом. Нино был рядом с ним, так что переговоры должны были пройти гладко. Сегодня Вито рисковал, но всё это он делал ради защиты своих людей и укрепления бизнеса. Пусть Фрэнк не признавал, что терпит большие убытки из-за сорванных, в следствие их вражды, сделок и теряет солдат, но его потери были слишком значительными, чтобы просто здесь убить Витторио и развязать открытую войну. К тому же, этот баран слишком упёрт и труслив, чтобы согласиться даже на нейтральную для обоих территорию. Серьёзная встреча в кабаре-борделе была более, чем в стиле Джулиано. Расположившись в кресле, Пьюзо бросил взгляд на своего друга: Нино был как на иголках. Хоть лицо его выражало спокойствие, но он видел, как он беспокоится о их безопасности. Зашли они в здание почти безоружными: только у Нино был спрятан маленький перочинный нож. Ричи был довольно изворотливым и умудрился пронести его, незаметно бросив нож в карман обыскивавшему его солдату, а потом, так же незаметно, забрав обратно. Буквально через минуту в кабинет вошёл хозяин заведения и прошёл к шкафчику, из которого достал хрустальную бутылку с виски и два таких же стакана. Диалог они вели на, родном для них, итальянском языке. — Фрэнк, не буду тянуть, сразу перейду к делу, — Витторио отодвинул бокал с виски в сторону. — Давай оба признаем, что сейчас мы оба терпим убытки от нашего конфликта. — Допустим, — недовольно фыркнул Джулиано, опрокинул в себя весь стакан виски одним глотком и тут же налил себе ещё. — Хочешь предложить перемирие? — он самодовольно усмехнулся, упиваясь тем, что считал, будто видит Витторио насквозь. — Ты как всегда крайне проницателен. — Пьюзо посчитал, что правильнее подыгрывать ему. Ведь чем более он считает себя невероятным и идеальным, тем больше он будет ошибаться и просчитываться. Хотя друзья и родные Франческо, когда-то Витторио имел возможность быть с ними знакомым, даже откровенно ему говорили об этой его черте, он только выходил из себя и требовал заткнуться и не говорить об этом. А те, кто продолжал ему докучать чем-либо, исчезали из его жизни. — Да, я предлагаю временное перемирие. Нужно привести бизнес в порядок. — Без тебя знаю, — огрызнулся его, в прошлом, друг. — Но с чего бы мне тебе доверять, Вито? — он закурил сигару, которую извлёк из золочёного портсигара. — Да, мне тоже тебе сложно доверять. Но кто-то должен сделать первый шаг, найти в себе для этого смелость, — Пьюзо очень внимательно посмотрел на Джулиано, стоявшего к нему спиной, пытаясь понять его эмоции в данную секунду. Франческо наблюдал, как быстро всё меняется на улице: люди сменяли друг друга каждую секунду, быстро мчатся машины по дороге, возникают стычки между, казалось бы, друзьями. Ничто не стоит на месте, каждого кто-то так или иначе заменяет. Этот мир совершенно нестабилен. Нужна ли ему, главе сильнейшей семьи Нью-Йорка, стабильность? Этот вопрос внезапно озадачил Джулиано. Мама последнее время всё чаще наседала на него с вопросами о личной семье Франческо. На самом деле, Фрэнку действительно нужно было создать атмосферу спокойствия, чтобы убрать две оставшиеся семьи с его дороги, чтобы стать боссом боссов: Пьюзо и Феррагамо. Фрэнк не хотел мириться с намерениями этих двоих на счёт наркобизнеса. Он хотел продавать во всём городе что хотел, где хотел и как хотел. Но сейчас он приходил в убыток растрачивая жизни своих людей на сорванных сделках, сборе дани и мелких конфликтах с бандами, подчинявшимися Витторио Пьюзо и Альфонсо Феррагамо. Нужно было выяснить реальное положение дел Вито и Аффо, поставить точку в личной жизни и показать матери её место. А ещё разобраться с репортёршей, чтобы та знала где её место и каков этот мир на самом деле. — К тому же, остальные семьи тоже терпят убытки… Поэтому я пришёл не только по своей воле, — теперь Витторио был уверен, что Джулиано его не тронет. Иначе он нарушит свои отношения с другими донами. — До Рождества, Вито. Даю тебе фору до Рождества, — он повернулся к высокому стройному итальянцу и потушил сигару. Вито лишь усмехнулся. Именно в этот момент, на подходе к морскому порту на Кубе, где должна состояться передача груза людям Фрэнка, люди Витторио перехватывали огромную поставку нелегального алкоголя и сигар. Она заказывалась на продажи к Рождеству. Далее, весь груз перейдёт к Санто Траффиканте в Майами, решившемуся вязаться в это дело за сорок процентов от общей доли. Судно прибудет к дикому берегу, ближе к рассвету, чтобы снизить некоторые риски. Ну а далее, груз частями буду привозить в разные деревеньки в пригороде Нью-Йорка наземным и речным транспортом под видом перевозки сена и кур. Скорее всего, Фрэнк никогда не узнает об этом инциденте. Потому что к тому моменту Фрэнк должен будет упокоиться в земле. Вито не до конца продумал этот план, но что-то ему подсказывало, что ему удастся убрать этого ублюдка раньше оговорённого срока и он следовал своей интуиции. Фрэнк не отставал в своих мыслях от Вито: он намеревался убить своего бывшего товарища ещё раньше. В голову уже приходили прекрасные картины: как он топит Вито живым или как до смерти пытает его просто так. Этот мелкий щенок надоел ему — надоело, что он постоянно портит ему планы и мешает сосредоточить в своих руках всю власть над городом, попутно укрепляя своё положение. Победа Харриса должна обеспечить ему преимущество перед Пьюзо и Феррагамо и позволить уничтожить их в одно мгновенье. Он уже начал продумывать как какая-нибудь из его девок соблазняет Вито, но тут же пресёк эти планы: Пьюзо крайне сдержан во всех планах — его сложно вывести из себя, он мало интересовался женщинами и выпивкой. Для Фрэнка до сих пор казалось смешным, что Витторио курит те же сигареты, что и до своего возвышения в Коза-Ностре. Хотя у него было более чем достаточно денег, чтобы купить себе нормальные премиальные сигареты.

***

Элизабет искренне волновалась: ей вот-вот предстояло выйти на сцену. Интан помогла ей одеться в бежевые, из почти прозрачной ткани, шаровары, пояс которых был украшен бисером и золочёными нитями. В целом, этот наряд был таким же, какой она примеряла неделю назад. Видимо, мисс Бруно и Интан решили не причинять боль девушке выдавая ей старый наряд, за что Колвин была искренне им благодарна. Поверх этого роскошного костюма, её бёдра обернули синей плотной лёгкой тканью, имитируя юбку, и там же повязали простой лиловый пояс с бахромой и бусинами по краю. Далее, они надели ей на руки браслеты, за которые закрепили ещё по одной шали сиреневого цвета, чтобы прикрыть руки. После этого обернули крест-накрест её грудь лёгким палантином пурпурного цвета, скрывая открытое декольте и бежевый топ с золотистой бахромой. Остались только два штриха: надёжно закрепить вуаль, прикрывающую лицо, и окутать Элизабет большим, больше походящим на одеяло, палантином, который полностью прятал её тело от чужих глаз. Теперь она походила на бабочку, которая была готова вылупиться из кокона. Если бы можно было остаться в таком виде, Элизабет с радостью бы только так и ходила бы в этом месте. От макияжа репортёр отказалась, согласившись лишь слегка придать цвет губам и щекам, чтобы они не казались такими бледными, после всего того, что с ней случилось за последнее время. Закончив, Интан посмотрела прямо девушке в глаза: — Элизабет. Тебе сейчас нужно просто сделать всё то, что мы делали на репетициях. Не более. Я знаю, ты справишься, — арабка ободряюще сжала её руки и упорхнула готовиться к своему номеру. Тут же подошла мисс Бруно: — Элизабет. Господин Джулиано, после основной программы, познакомит тебя с неким мистером Леви и мистером Малланом. Он просил передать, что сегодня ты составишь им компанию. Напоминаю, выступать будешь в середине программы. — Простите, мисс… Компанию? — переспросила Колвин. В ответ последовало тяжёлое красноречивое молчание. Слегка поджав губы, будто выражая сдержанное сочувствие, мисс Бруно посмотрела на свою новую подопечную и спешно развернулась, направившись в другие гримёрки. Теперь стало страшно. «Да как я им компанию составлю?» — вертелось в голове репортёра. Девушка была совершенно растеряна и потрясена: почему всё происходит так быстро? Какого чёрта эта жизнь не даёт ей отойти ни от одного события? Почему она должна пытаться жить, даже выживать, изо всех сил? Жить вопреки всему? Благо, времени до её выступления оставалось достаточно, поэтому Элизабет решила тихонько понаблюдать за залом. Зал наполнялся мужчинами в дорогих костюмах, надушенных самыми разными одеколонами и духами. «Будто бы это способно отбить от них запах крови и вонь лжи, которые их преследуют» — подумала Элизабет. По мере наполнения зала, свет становился более приглушённым, концентрируясь на сцене. Некоторые из мужчин приходили в сопровождении женщин — скорее всего, любовниц. Хотя, как поняла Элизабет за неделю своего пребывания, некоторые пары так извращены, что ищут себе компанию для совместных развлечений. Конферансье уже подогрел публику и начал объявлять номера. В роли конферансье был Томми — второй бармен «Павлиньего пера». Вместе с Джеком они менялись каждую неделю ролями. Сегодня первой выступала Эйлен. Она исполняла свои ритуальные танцы. Музыка для её номера была необычной: с разными ритмами плавно пела флейта и слышались удары барабанов, которые смешивались с бубном представительницы племени шо́ни. Затем её сменили две девочки из Китая, исполнявшие свой танец в костюмах с длинными рукавами. Им подыгрывали колокольчики и цимбалы. Элизабет нравилось наблюдать за сменой темпа их танца: они то метались, позволяя ткани костюмов нежно струиться за ними, то двигались так плавно, что их рукава еле колыхались от движений. Элизабет снова обратила своё внимание в зал, незадолго до своего выхода. Обводя взглядом столики, внезапно из её губ вырвался удивлённый вздох: она вновь споткнулась взглядом о Витторио. Он только заходил в зал в сопровождении Франческо. Последний проводил его, Нино и ещё пару людей Пьюзо за столик с диваном, совсем рядом со сценой, и ушёл встретить ещё двух мужчин: один был с каштаново-рыжими волосами, а немного странный мужчина с неопрятной густой бородой. У девушки возникли подозрения, что это и есть её компания этой ночью. Джулиано и эти двое сели немного позади Вито, который явно был не рад здесь находиться, в самом роскошном месте зала, которое располагалось по центру и имело самый большой столик и обрамлялось с двух сторон кашпо, в которых росло что-то похожее на пальмы. По щелчку его пальцев подали чистый виски. Не смотря на «сухой» закон, алкоголь лился рекой в этом месте круглые сутки: днём работал бар, вечером в будние дни здесь устраивались танцы и вечеринки, а в выходные проводились большие шоу, как в этот вечер. Здесь собирались разные криминальные авторитеты, бандиты, гангстеры, богатые меценаты и гнилые чиновники. Элизабет окончательно потеряла желание выступать: она не хотела, чтобы её видел Витторио. Наверняка, он бы ей сказал что-то вроде: «Чёрт возьми, я же предупреждал Вас. Говорил, что это страшный человек и с ним лучше не связываться! И что Вы теперь намерены делать?» На самом деле, в глубине души, девушка была рада, что он её увидит: ведь теперь она могла обрести потенциального союзника и помощника. Единственная их главная проблема была в возможности коммуникации. Колвин начала задумчиво покусывать нижнюю губу, размышляя над ситуацией. — Элизабет! Чёрт возьми, сейчас будет твой выход! Бегом на сцену! — Эйлен выдернула девушку из собственных мыслей и взяв за руку утащила к кулисе.       Сердце репортёра бешено заколотилось, её полностью захлестнуло волнение, в ушах она слышала только собственное биение сердца. Она глубоко вдохнула, задержала дыхание, сосчитала до пяти и сделала резкий выдох. Рядом с ней никого не было, хотя именно в поддерживающем взгляде, жесте, банальном объятии она сейчас так нуждалась. Томми объявил её: — Дамы и господа, сегодня мы подготовили для вас нечто интересное. Все мы с вами знаем, что пути Господни неисповедимы. Именно поэтому мы все и здесь! Сам Бог нас свёл! — по залу прокатился громкий смех гостей, — Что ж, сегодня каждый из вас станет частью святого писания, потому что сейчас вы увидите дебют нашей огненной скромницы Лилит! Она представит нам вариацию танца Саломеи. — Элизабет была в замешательстве, так как не рассчитывала, что её представят под новым именем. Оказалось, что Франческо решил позаботиться хоть о какой-то части её жизни. Эта мысль заставила её горько усмехнуться. Мысли девушки вновь перебил голос Томми: — Прошу встретить и поддержать нашу дебютантку громкими аплодисментами! — он взмахнул руками и мужчины тут же засвистели, закричали, начали хлопать, а их спутницы весело загудели своими тонкими голосами. Свет в зале вновь погас, оставив только пламя свечей и светодиодную подсветку на сцене. Начала играть музыка для номера Элизабет. Она медленно, в такт, вышла на центр сцены и повернулась спиной к зрителям и подняла руки вверх, соединив их над головой и начала покачивать бёдрами и извиваться. Как только она услышала звонкий звук тамбурина она развела их в стороны, сбрасывая самый большой покров с себя и направилась в правую часть сцены. Изящно прогнувшись в спине и запрокинув голову вверх, она девушка медленно обернулась вокруг себя и сбросила шаль, прикрывающую левую руку. Кружась, она вернулась на своё изначальное место. Она бросила взгляд на Франческо — судя по его ухмылке и тому, как он, следя за ней, болтал с двумя своими гостями, ему всё пока нравилось. Оказавшись в левой части и сбрасывая ещё одну шаль с руки и танцуя с ней, она посмотрела на Вито — он смотрел куда-то в сторону от сцены, нахмурившись и явно продумывая какое-то серьёзное дело, держа в руке стакан виски. Подойдя к самому краю сцены прямо напротив Джулиано, она сбросила палантин, прикрывавший откровенный топ. Девушка пыталась тянуть время до раскрытия своей личности и искренне надеялась, что тут нет никаких её знакомых из университета или ещё откуда-то. Во время паузы, когда солировали барабаны, она снова развернулась спиной и прогнулась так, чтобы продемонстрировать зрителям декольте. Танцуя, она ловила себя на мысли, что это всё будто сон и сейчас она проснётся в своей съёмной квартире в общежитии. Далее в музыке появлялся ситар и Элизабет начала расстёгивать пояс. Всё это время она не забывала делать бёдрами «восьмёрки» и извивать свою спину. Ей казалось, что она похожа на неуклюжую змейку по сравнению с Интан. Во вторую паузу, где главным выступал дудук, она сбросила с бёдер юбку, стоя на одной ноге, как какая-то индийская богиня. Далее, она делала много движений руками, будто бы пыталась что-то нарисовать или сплести кокон, чтобы скрыться от посторонних глаз. Далее, она смотрела прямо на Витторио и её движения были уже завлекающими, чтобы обратить его внимание на себя. Надо сказать, что у неё получилось это сделать, он наконец начал следить за её движениями, но вид его был по прежнему задумчивым и незаинтересованным. Переведя взгляд на своего босса, она гордо вскинула голову и сбросила седьмой покров — вуаль на лице. Поглаживая свои руки и бёдра, она продолжала извиваться и отходила к исходной точке танца. Дойдя до середины, она протянула руки вперёд, будто бы тянулась к Фрэнку, но бросила взгляд на застывший, шокированный взгляд Пьюзо, который даже выпрямился от удивления и слегка поднял голову. Смотря прямо, поверх зала, с утиханием музыки, которая будто начала растворяться в воздухе, она села на колени, вытянула ногу, согнутую в колене, вперёд и закрыв тело руками, склонила голову к коленям, будто преклоняясь перед Джулиано и смиряясь со своим положением. По крайней мере, Элизабет хотела, чтобы этот ублюдок увидел именно это. В зале была терпкая тишина.       Вновь включился главный свет и полностью озарил фигуру Элизабет. Она встала и выпрямилась. Обведя взглядом зал и, обратив внимание, что Пьюзо что-то закончил шептать мистеру Ричи, девушка положила руку на сердце и слегка наклонила голову в поклоне. Конечно, она видела, как ослепительно улыбался Джулиано, оставшийся, кажется, довольным и удовлетворённым. Развернувшись, она ушла в сопровождении, внезапных для неё, оваций. Что ж, второе испытание было ею пройдено. Осталось разобраться с ирландцем и евреем, которых ей поручил Фрэнк. Она не понимала, какую информацию ей нужно из них достать. Но больше этого её интересовало, как ей избежать секса в этой ситуации. Она пусть и в богатом публичном доме, но её достоинство никуда не исчезло. В конце концов, она свободная американка! И не один Франческо Джулиано не сможет у неё этого отнять! В поисках ответов на свой первый вопрос, она начала искать Чезаре, но её уже успели окружить девочки.

***

Так внезапно увидев её Витторио еле смог сдержать свои эмоции. Он не верил своим глазам, не верил, что это Элизабет, с которой познакомился тёмной ночью на пустынной улице. Неужели это действительно была та самая прыткая, правдолюбивая репортёрша? Как мужчина он был сражён привлекательностью этой женщины, но как бизнесмен обязан был держать себя в руках. Она так и не понял, что именно на него произвело впечатление: то, что он снова увидел её, спустя столько времени, или то, как она выглядела и танцевала? Быстро охладив свой разум, он понял, что Колвин попалась в ловушку Фрэнка. И её точно надо вытаскивать из этого проклятого места. Ей не место рядом с Джулиано. И с ним ей тоже не место. Она должна была всегда оставаться в свете солнца, там где нет грязи, крови и лжи. — Нино. Нужно не дать её тронуть. Никому. Ты понимаешь? — шепнул он своему другу детства. — Сделаю всё, что могу, Вито, — быстро ответил ему Ричи и осмотрел зал. Услышав какой-то очень горячий спор, он машинально обернулся туда, откуда слышался возмущённый спор: Чезаре Конти, бухгалтер и заместитель Джулиано в этом месте, пытался утихомирить изрядно выпившего клиента, который очень рьяно на чём-то настаивал. Его взгляд заметил и Джулиано, который тут же встал и пошёл к месту конфликта. — Мне нужно её видеть! Проклятье, пустите меня к ней! Сколько вы хотите, чтобы я заплатил?! — мужчина уже достал бумажник и гневе начал его потрошить, доставая банкноты. Из-за его неаккуратности они стали сыпаться на пол, а предприимчивые девушки тут же аккуратно подцепляли деньги каблучком и накрывали купюру подошвой туфельки, чтобы потом поднять. — Хэй, мистер! Дорогой мой, что Вас так разочаровало? — радушно улыбнулся Франческо. — Хочу видеть Элизабет! Я должен забрать её отсюда! — гневно шипел клиент. — Я знаю, что Вы здесь главный. Я заплачу сколько угодно! Только дайте мне увести её отсюда! — Кого увести? — притворно уточнил Джулиано, хотя прекрасно понял о ком речь. — Господи! Девушку, которая сейчас танцевала. Она мне нужна и без неё я не уйду. В разговор вступил Чезаре, увидев промелькнувшее в глазах его дона недовольство: — Сэр, я думаю, что господин Джулиано хотел бы знать с кем он имеет честь разговаривать. — Мистер Девис. Меня зовут Эдмунд Дэвис. Я владелец «Готэм Таймс» и племянник члена парламента Габриэля Дэвиса, — опьянённому алкоголем Дэвису показалось хорошей идеей воспользоваться своим статусом и надавить на хозяина «Павлиньего пера». Еле заметно Джулиано улыбнулся и отвёл гостя в сторону: — Поверьте мне, мистер Дэвис, все девушки здесь находятся по своей воле. Я лишь обеспечиваю им защиту и даю работу, — он положил руку ему на плечо. — Я могу позволить Вам встретиться с ней. После окончания шоу. Но Вам придётся внести тройную оплату за ночь с, как Вы её назвали, Элизабет, так как двое джентльменов уже оплатили своё времяпровождение с ней. Идёт? А в случае её ухода, Вам придётся заплатить за неё выручку, которую она могла бы принести, за полгода, — он вопросительно, с елейной улыбкой, посмотрел на Эдмунда. — Уверен, что она уйдёт со мной, — сурово посмотрел владелец «Готэм Таймс» и ушёл к барной стойке дожидаться окончания мероприятия.       Фрэнк был вне себя от ярости: кто-то посмел сорвать его планы! Какой осёл умудрился не проверить пришедших гостей и допустить сюда этого парламентского выродка? Он нервно провёл рукой по уложенным волосам, пытаясь пригладить их ещё больше. Нельзя было позволить этому несчастному газетчику хоть что-то разнюхать! Мафиози жестом подозвал к себе Чезаре и поручил найти эту стерву и привести одну из комнат для приёма гостей. Сам же он направился на встречу Пьюзо, который уже собирался выходить из зала. — Вито, друг, тебе понравилась моя новая птичка? — он по-дружески обнял его и вместе с ним зашагал в сторону выхода, — Ты бы знал, какая это женщина! Она такая страстная, неукротимая! Ты же знаешь, что таких я люблю больше всего. Витторио в ответ лишь ухмыльнулся, вспоминая, что все эти женщины, обычно, вскоре были обнаружены мёртвыми: одни убивали себя, другие узнавали слишком многое, третьи задавали много вопросов, некоторых он сам отдавал своим людям и им могло повезти — стать женой одного из его подчинённых. — Но ты знаешь, — он прикурил сигару, пока на Вито надевали пальто, — в этот раз попалась через чур строптивая и непреклонная, так что пришлось взять её силой. Чтобы знала своё место, — как бы между прочим сказал он, выдыхая вязкий, пропитавшийся внутренней гнилью Фрэнка, дым. Сердце Пьюзо пропустило удар. — Что ж, уверен, это было успешно, — прохладно заметил Витторио. — Ещё как. Я уверен, что ей всё стало гораздо понятнее и теперь она будет более радушна, — закатив глаза продолжил Джулиано. — А знаешь, приходи-ка ты и на следующей неделе. Может быть, я поделюсь с тобой своей голубкой. А? — игриво подмигнул он ему. — Чёрт, Фрэнк, это слишком внезапное предложение. — соврал Пьюзо, но видя недовольное лицо Франческо, поспешил продолжить, — Ты же знаешь, что я достаточно прохладен к ним с некоторых пор. — Мадонна, Вито, ты пытаешься мне отказать? Ты расцениваешь мою доброту именно так? — Фрэнк нахмурился. — Да я шучу. Мне главное только, чтобы мой дорогой друг Вито был рядом! Но это предложение для тебя всегда в силе! Для Вито было предельно ясно, что теперь он будет каждый вечер субботы проводить в «Павлиньем пере», иначе Джулиано будет постоянно его в чём-то подозревать. Нужно поддерживать иллюзию расслабленности. Пожав руки, Витторио со своими спутниками вышел в темноту этого вечера, под неприятно моросящий дождь. — Босс! Ты… — Нино прервался на полуслове под взглядом своего дона. Остальные парни, что пришли с ними были просто в замешательстве, так как не совсем понимали в чём проблема. Нино, как обычно, сел за руль машины Пьюзо, а их два товарища сели в другую машину. Ричи выжидающе смотрел на Витторио, заводя машину. Честно говоря, он впервые перестал понимать своего друга и всё происходящее. Чёрт возьми, лучше бы они никогда в жизни не встречались с этой чёртовой репортёршей! Автомобиль тронулся с места. Она точно, так или иначе, заставит их оказаться в могиле раньше желаемого. Нино не то чтобы испытывал к ней негативные чувства, но эта дамочка мастерски находила беды на свою голову. Он с того вечера, когда Вито погнался за ней, иногда задумывался: что же в ней такого, что этот человек смог потерять самообладание? Ум? Ну раз она попалась в руки Джулиано, значит не настолько умна, как предполагалось. Красота? Бесспорно, но это точно не то, от чего Пьюзо мог бы потерять голову. Возможно, честность? Это точно подкупало Витторио. Но разве может честность настолько пленить человека? Понятно, что это всё сделала совокупность неких качеств и внешней притягательности. Но что-то точно зацепило в первую очередь. Признаться, когда Нино увидел Элизабет на сцене, помимо восхищения её красотой, шока от её нахождения там, он испытал ещё и разочарование: когда осознал, что эта вёрткая репортёрша не нашла в себе сил и ума, послушать его босса. Почему и оказалась там. А теперь им нужно ломать голову над тем, как её оттуда вытащить без каких-либо последствий для неё же. Нино знал наверняка: Вито не оставит её. Его чувства и совесть помешают ему. На взгляд Ричи, совестливость была слабым местом Витторио. Иначе бы тот был бы сейчас правой рукой Джулиано и не думал бы о войне, о мести за сестру и своего дона. И этой мисс Колвин. — Нино, — мафиози закурил сигарету и открыл окно, впуская в авто свежий воздух, — Меня ранило то, что я там увидел. Она не послушала меня. Я ведь её предупреждал… А теперь не могу так просто оставить её там. — Знаю. К сожалению, ты не сможешь себе позволить забыть про неё, — Ричи тяжёло вздохнул, — Давно я тебя таким не видел. С тех пор, как умерла Росариа, — Нино знал, что разговор о ней уже давно воспринимается достаточно спокойно, со стороны Вито. Это была невеста Пьюзо, которая умерла от белокровия. Она не позволила Вито быть вдовцом, хотя он упорно настаивал на свадьбе, несмотря ни на что. Ему хотелось хоть чем-то осчастливить её. В тот период он только начинал обретать влияния на улицах, вступление в семью было ещё впереди. — Ты уже знаешь, что делать? — У меня есть мысли на этот счёт. Думаю, Элизабет сможет помочь нам завершить эту войну. И покончить уже с влиянием Фрэнка. Надо всё тщательно продумать. Он будет крайне бдителен со мной. Но нам абсолютно точно надо будет с ней связаться максимально подозрительно.

***

Элизабет нервно ходила по коридору между гримёрками, не понимая какую информацию ей надо выбить и как избежать секса с этими людьми. Внезапно перед ней возник Чезаре: — Мисс Колвин, планы меняются. У Вас будет другой гость. Прошу, пройдёмте со мной к господину Джулиано, — видя, что она собирается что-то спросить, он тут же продолжил, — прошу, давайте без вопросов. Господин Джулиано даст Вам все инструкции. Следуя за ним, она была испугана: под кого он хочет его положить? Что намерен сейчас сделать? Опять надругается над ней? Зайдя в небольшую комнату, которая похоже, использовалась как склад всего ненужного и была пропитана запахом ненужных вещей, она увидела курящего сигару Джулиано. Его брови были сдвинуты к переносице --- он опять был чем-то недоволен и большим пальцем левой руки потирал костяшки пальцев, плотно сжатых в кулак. — Элизабет. Я не знаю, как он нашёл тебя, но если ты хочешь, чтобы он жил, то убеди своего друга больше здесь не появляться, и чтобы он про тебя забыл. Не хочу добавлять себе головную боль его убийством, — он подошёл к ней, тыльной стороной ладони коснувшись её щёк, — А ещё не хочу терять твой потенциал, крошка. Ты поможешь мне выиграть у этого дурака Пьюзо и его почитателей, — он выдохнул дым от сигары ей в лицо и улыбнулся, обнажив белые зубы, — Чезаре, — он кивнул своему заместителю и тот приглашающим жестом предложил ей выйти и последовать за ним. — Подождите. Но Вы не сказали кто это. Мне же надо что-то придумать! — с возмущением возразила девушка. — О, так у тебя много друзей? Что ж, тогда у тебя, но, в первую очередь у них, будут большие проблемы. Тебя я не трону, а вот их… Не подведи меня, милая. Мне так не хочется делать тебе больно, — он взял её за руку и слегка коснулся её своими губами. Увидев замешательство на лице своей пленницы, он с удовольствием шлёпнул её по ягодице, — Вперёд. Celere! — несколько громче воскликнул он.       С опаской посмотрев на Джулиано, Колвин послушно последовала за мистером Конти. Он молчал всю дорогу и у девушки было время подумать над тем, что ей сказать этому неизвестному другу, а также сломать голову о том, кто же это: она ведь со всеми достаточно чётко оборвала контакт в Нью-Йорке… Если только это не мистер Пьюзо! Вдруг Джулиано прознал о том, что они знакомы? Тогда она потеряет свою единственную возможность выстоять против этого человека и выиграть это дело. Взглянув на спину Конти, она впервые задумалась о том, какой же он человек. Ей казалось несколько необычным, что рядом с Джулиано находится такой уравновешенный, справедливый и воспитанный человек. Почему-то Элизабет казалось, что люди этого ублюдка должны быть такими же, как и он: вспыльчивыми, жестокими, плюющими на чужие чувства.       Они уже подошли к комнате и Чезаре повернулся к ней: — Пожалуйста, мисс Элизабет, сделайте всё так, как Вам сказал господин Джулиано. Никому из нас не нужны проблемы. Удачи Вам, — он открыл перед ней дверь и она вошла в комнату. Дверь тихонько закрылась и за ней последовали удаляющиеся шаги.       Она увидела мужчину, который сидел на кровати спиной к ней, склонив голову, которую держал руками. Кажется, он не заметил, как она вошла, поэтому она решила нарушить тишину: — Простите, мы знакомы? Мужчина медленно выпрямился, и она начала узнавать его: светлые волосы, потерявшие свежесть укладки, дорогой костюм серого цвета… Когда он полностью развернулся к ней лицом, она подтвердила свои догадки: её нашёл Эдмунд. Значит, он был в её квартире и смог разгадать её послание. Наверняка он узнал через мистера Кейна куда она пошла, а потом прочитал её список дел. Но теперь это послание было лишено всякого смысла. Эдмунд здесь никак не сможет ей помочь, а если попытается — увидит лишь пулю в своём сердце за мгновение до смерти. Так что ей придётся постараться придумать что-то правдоподобное. — Господи, Эмунд… Какого чёрта ты здесь делаешь? — выпалила девушка. — Элизабет, я заберу тебя отсюда. Они сказали, что я могу тебя забрать, надо будет только заплатить за полгода. Так что одевайся и пошли. — он встал и прямо посмотрел на неё глазами, наполненными алкоголем. — Господи, да ты пьян! — Элизабет подбежала к нему, чтобы усадить в кресло. Он крепко сжал её руки, чтобы она не отошла от него. — Зачем ты в это ввязалась? Почему одна? Неужели я тебе настолько противен? — Ох, Эдмунд… Я… Я… — она сбилась с мыслей, совсем забыла, что планировала говорить. Но она тут же вспомнила, что в этом здании не то, что у стен есть уши, они тут даже у ножки стула есть. Поэтому она начала врать, чтобы вытащить его отсюда, — Я здесь по своей воле и меня не надо отсюда вытаскивать. В принятом мной решении нет ни капли сожаления или чувства безысходности, — ледяным тоном, поджав губы, сказала она. — Да кому ты врёшь? Тогда почему все твои вещи остались дома? И да: я нашёл заметку о премьере фильма. Я же не дурак, Элизабет! — он потёр лоб ладонью, но по-прежнему продолжал держать её руку. Обратив на это внимание, Элизабет выдернула руку и отошла от Дэвиса на середину комнаты. — Это была лишь заметка. Не надумывай лишнего. Ми… Господин Джулиано сделал мне крайне щедрое предложение, а работа репортёра приносит крайне мало денег и подвергает мою жизнь и жизни моих близких опасности. Здесь же я получила настоящую защиту и достойные средства к существованию, — она скрестила руки на груди, а сердце её сжималось от боли — она совершенно не хотела врать и отказываться от его помощи. Ведь правда была в том, что ей было совершенно невыносимо здесь находится и она еле сдерживалась, чтобы не обнять друга и не расплакаться в его объятиях. — Но какой ценой ты получаешь эти деньги? И что не менее важно — откуда он их берёт. Это не похоже на тебя, Элизабет, — невероятно тихо констатировал факты Эдмунд. — Что ж, вынуждена тебя разочаровать: ты меня плохо знаешь. Ты родился с золотой ложкой в заднице, в то время как я должна за копейки писать статьи в газете с нулевой популярностью, а её владелец сам же и скупает выпущенные экземпляры. Что ты знаешь о моих нуждах? О моей семье? — Чёрт, Элизабет тебе стоило бы только сказать мне! Я бы тут же тебе помог! — он вскочил с места. Девушка тут же отступила назад: — Я намерена сама зарабатывать деньги, не прося ни у кого в долг! Чёрт возьми, Дэвис, у меня всё прекрасно! Я не хочу, чтобы ты вмешивался в мою жизнь! — тут Элизабет поняла каким образом нанести ему последний, сокрушительный удар, — Более того: я не хочу, чтобы ты вообще присутствовал в моей жизни! Так достаточно понятно для тебя? Она видела, как потухли его глаза, услышала его выдох, как будто пуля попала в его сердце и застряла там. Его руки опустились, а плечи поникли. Да. Она попала в нужное место. — Дам последний совет: больше не смей сюда приходить. Оставь меня жить мою жизнь. Не надо спасать того, кто об этом не просит. Прощайте, мистер Дэвис, — она проглотила ком, вставший у неё в горле, развернулась и захлопнула за собой дверь. Слегка опёршись на неё спиной, Колвин выдохнула и сморгнула слёзы.       Оставив Эдмунда Дэвиса позади, за закрытой дверью, она увидела, что коридор абсолютно пуст, а из других комнат доносятся вздохи и взвизгивания местных девушек, развлекающих клиентов. А ведь здесь множество богемы и политиков. Репортёр не слишком свыклась с этой мыслью: люди отстаивающие и принимающие законы, распивают запрещённый алкоголь и пользуются услугами публичного дома, пусть и элитного. Весь этот мир… Он поражал её своей витриной — роскошной, яркой, помпезной. Словно она смотрела на иллюстрацию в детской книге сказок: добрые, милосердные, благородные, честные люди. Но на деле книга оказалась не столько с обманчивым содержимым, сколько просто превращалась в пепел, как только ты начинал её рассматривать и вчитываться в строки, написанные в ней. Но тут её из мыслей выдернула чья-то рука, схватившая её и затащившая за угол другого коридора.