***
В руке Элизабет был пистолет. Он дал ей его. Лично вложил в руки, которые до этого поцеловал, тем самым «благословив» её выстрел. Его дыхание обожгло шею девушки, губы слегка коснулись её губ и, наконец, его шёпот достиг её уха: — Это будет правильно. Ты должна это сделать. — он поцеловал её ключицы. — Я буду рядом всегда. Теперь ты никогда от меня не избавишься. — за этими словами последовала улыбка. Когда мужчина отошёл от неё, она увидела перед собой искалеченного мужчину, привязанного к стулу. Его лицо было залито кровью, нос сломан, а один глаз опух. Она его почти не узнавала. Того сильного и высокого итальянца. Девушка медленно подняла пистолет обеими руками. Несмотря на то, что её тело пробивала мелкая дрожь, она могла контролировать свои руки. Они не дрогнули. Дуло пистолета было нацелено на вздымающуюся грудь мужчины на стуле. Палец правой руки медленно подобрался к курку. Оставалось только надавить на него и произвести выстрел. — Нет, только не ты... — послышался стон привязанного мужчины. Она почти не дышала. Медленно закрыв глаза, она сделала свой выбор. Как гром, прозвучал выстрел. От внезапности Элизабет вскочила на кровати, будто и не спала. В её спальне стоял Фрэнк с пистолетом в, поднятой вверх, руке. Из дула еле заметно исходил дым. — Какого хрена?! — разозлилась репортёр. — Ты точно в своём уме?! — она почти кричала, забыв о нраве самого Джулиано. — Ты не хотела просыпаться от моих прикосновений и голоса. — недовольно заметил он. — И ещё: это последний раз, когда ты на меня кричишь. Ясно? — его прищур стал по-настоящему злым, даже дьявольским, хотя лицо выглядело относительно спокойным. — Боже, что… — блондинка выдохнула, остановив себя на полуслове. — Я проснулась. Так что дай мне, пожалуйста, собраться. — сдержанно попросила она, стараясь нивелировать свою предыдущую вспыльчивость и не разозлить мужчину. — Разумеется. В ванной лежит всё, что тебе нужно. — он убрал пистолет куда-то под пиджак. Колвин тут же встала с кровати и пошла к ванной комнате, но была жадно схвачена Джулиано. Итальянец притянул её к себе за талию и вдохнул её запах с шеи. Элизабет не понимала как с этим бороться. — Блять, ты всё ещё пахнешь им. Девушка почувствовала лёгкий укус и инстинктивно дёрнула плечом. — Больно! — она попыталась отшатнуться от него, а бёдра почувствовали что-то твердеющее. Мафиози расхохотался, не выпуская её из своих рук: — Тогда беги быстрее, пока я не съел тебя… из жадности… — горячо прошептал он ей в ухо и прикусил его. Элизабет была рада, что он не видел её испуганный взгляд и, не поворачиваясь и придерживая подол помятого золотистого платья, забежала в ванную, закрыв за собой дверь на щеколду. Его хищные прикосновения, полные извращенной плотской страсти, до смерти пугали её, особенно после того случая. Колвин вымылась, приведя себя в порядок, и максимально быстро оделась. Открыв коробку с обувью, она обнаружила там тонкие золотистые босоножки, которые подходили под платье, которое она уже успела надеть: из темной фиолетовой парчи, золотой с обратной стороны, с аппликацией из золотистого шёлка, напоминающей лучи лунного света. Платье ложилось на одно плечо, которое было украшено бархатными цветами, цвета японской фиалки, с эмеральдовыми листьями и чёрными перьями. Вообще, наряд казался ей очень знакомым. Выйдя, Элизабет тут же подметила Джулиано: — Этот наряд не слишком подходит для поездки на виллу… — И что? Зато ты выглядишь роскошно и соответствуешь моему статусу! — возмутился он, накидывая на неё невероятно длинную нить жемчуга и палантин из меха норки. — Чтобы не замёрзла. Элизабет очень не нравилось, что ей нужно будет выйти в свет в неподобающем туалете, но выбора у неё, особо, не было. Недовольно поджав губы, она направилась к двери, смело открывая её, и съязвила: — Мы идём? Или нужно ещё пострелять? Он довольно усмехнулся, выдав короткий смешок и прошёл за ней: — Что ж, моя дорогая «Лилит». Ты заслужила немного передохнуть.***
Уже наступил конец сентября, но было по-прежнему тепло, хотя не так жарко, как летом. Это была любимая погода Элизабет. Меховой палантин помогал ей уберечься от ветра. Джулиано и Лучиано играли в гольф, а она сидела за круглым белым столиком, который перенесли с веранды и наблюдала за игрой, ведя подсчёт очков этих двоих. В какой-то момент их счёт сравнялся, а чуть позже Лука стал выигрывать. Настроение Фрэнка стало определённо мрачнее, и они устроили перерыв. Дон Джулиано сел напротив неё и щёлкнул неподалёку стоящей прислуге налить ему кофе. — Детка, ты пробовала кофе "по-сицилийски"? — он задумчиво посмотрел в свою чашку кофе и сделал глоток. Слегка поморщившись, он взял графин с виски и добавил немного в чашку. — Честно говоря, нет. Я не очень люблю кофе. — прохладно ответила Элизабет, до сир не понимая, каким образом она должны была тут передохнуть. На полях блокнота с очками за игру, она бездумно рисовала закорючки. — Эй, сделайте ей кофе "по-сицилийски"! — тут же скомандовал мужчина, не обратив внимания на мнение девушки. Лучиано не участвовал в их разговорах и ходил у спортивных снарядов, то и дело подтягиваясь или качая пресс. Делал он это довольно активно, и у Колвин создалось впечатление, что он таким образом переводил свою злость, направляя её энергию в физические упражнения. Ей подумалось, что это хороший способ справиться с эмоциями. Вернув свой взгляд к столу, она увидела, как ей в чашку с эспрессо выжимают сок лимона. Её это удивило, так как кофе и сам по себе обладал необходимой кислотой. — Строго говоря, кофе "по-сицилийски" не существует на Сицилии или ещё где-либо в Италии. Это придумали уже всякие приезжие и местные отбросы. Обычно, кофе с лимоном помогает от головной боли. Думаю, тебе понравится. Попробуй. — он вскинул слегка подбородок, настаивая, чтобы девушка попробовала. Элизабет вздохнула, но взяла в руки приятно-горячую чашку, вдохнула необычный аромат и сделала глоток. Лимонный сок нивелировал неприятную для неё горечь и сбалансировал необычную кислинку кофе, органично дополнив своей собственной. Удивлённо вскинув брови, она сделала ещё пару глотков. Неожиданно для девушки, Джулиано оказался прав — ей понравилось. Её это даже испугало. — Ха! — довольно усмехнулся Франческо. — Неужели я наконец-то вижу удовлетворение и улыбку на твоём лице? — его самомнение взлетело ещё выше, чем находились небеса. Репортёр и сама не заметила, что на её лице появилась улыбка. Она тут же поставила чашку на стол и перевела взгляд на поле. — Что дальше? Каков твой план? Что меня ждёт? — она задала волнующие её вопросы, стараясь перевести тему на дела. — Лиза, ну какого чёрта, ты решила снова говорить о делах? — в его голосе послышалось разочарование, он вздохнул. — Ну, раз уж ты подняла эту тему, то продолжишь встречаться с этим мальчишкой. Добывать мне информацию. — он встал с места и встал прямо перед ней, поднимая её за плечи. — Но я не хочу, чтобы он думал, что ты принадлежишь ему. Ты не должна ему принадлежать. — он как-то страстно посмотрел в её серо-голубые глаза. — Понимаешь? — Тогда не надо было использовать меня таким образом. — она сказала это ледяным тоном и дёрнула плечами, сбрасывая его руки. — Ты сам унизил меня с самого начала. Указал мне моё место и положение рядом с тобой. И чего ты теперь от меня ждёшь? — она отошла за стул, на котором сидела, чтобы расстояние их разделило. — Хм. — он задумчиво ухмыльнулся. — Сложно сказать. Но я точно хочу, чтобы ты осталась рядом со мной. Уверен, что ты будешь полезна в моём бизнесе и в более глобальных задачах. — Конечно же, моё желание тебя интересует меньше всего. — удручённо заметила она. Несмотря на то, что ей было жарковато, она бросила, кутаясь в мех: — Мне холодно. Я пойду внутрь. Франческо ничего ей не сказал. Только приказал прислуге готовить барбекю и подать всё на веранду к шести вечера.***
В доме Колвин нашла небольшую библиотеку. Не найдя чего-то достаточно интересного, она взяла с полки «Гордость и предубеждение», которую хотела прочитать с юности, но она постоянно была занята учёбой, чтобы заполучить возможность учиться в Императорском университете. Этот роман не обязывал её к вдумчивому чтению и был легким на слог. С книгой в руках, она прошла гостиную и уселась на полу у камина, удобно расположившись на подушках, которые забрала с диванов и кресел. Дрова уютно потрескивали и искорки огня поднимались вверх. Переведя взгляд с диалога Дарси и Элизабет Беннет на костёр, она заворожённо посмотрела на огонь. Огонь был таким двояким по своим свойствам: он давал тепло и свет, но с другой стороны мог разрушить всё на своём пути, если выйдет из-под контроля. Но что у него было всегда — это красота. Иногда она была ужасающей, из-за невероятной силы этой стихии, но всегда оставалась красотой. Её покой нарушили братья Джулиано: изрядно выпившие, они вошли в гостиную в обнимку. — Элизабет! Я всё-таки уделал этого гада Луку! — торжественно вскрикнул он. Девушка перевела взгляд на Лучиано и его глаза точно не были пьяными и весёлыми, хотя на лице сияла удовлетворённая улыбка. — Оу, поздравляю. — нейтрально отозвалась блондинка и снова уткнулась в книгу. Франческо присел перед ней на корточки: — Боже, что ты читаешь? — он тщетно всмотрелся в обложку книги. Похоже, буквы перед ним уже начали плыть. — Ничего такого. — она отложила книгу обложкой вниз. — Что такое? — оно подняла своё лицо к нему, лёжа на боку. — Пошли. Там подали вкуснейшее мясо. Тебе нужно хорошо есть. — он как-то странно-ласково пригладил её волосы, что по телу девушки пробежали мурашки. Она молча встала и направилась в сторону веранды, откуда доносились вкуснейшие запахи жареного мяса и овощей. Оказавшись на веранде, он изумилась не только красиво сервированному столу, но и пейзажу, окрашенному в цвета заката: небольшое голубое озеро стало лилово-оранжевым, с маленьким пляжем, по обе стороны которого, к её удивлению, цвели нежные белые кувшинки. Элизабет обернулась на звуки шагов — в дверном проёме показался главный мафиози и она поспешила пройти к выбранному ей месту, плетёному дивану, на котором лежал плед. Она дождалась позволительного жеста Франческо и поспешила расположиться у стола. Франческо выбрал место на диване рядом с ней, а Лучиано отстранённо сел в кресле напротив. Франческо, внезапно для Колвин, по-джентельменски положил ей стейк и налил красного полусухого итальянского вина. Девушка вежливо кивнула и доложила себе на тарелку свежих овощей, с которых и приступила к трапезе. — Лиз, что ты читала? — безучастно спросил Фрэнк. — Просто интересно. — пояснил он. — «Гордость и предубеждение». Читал? — безынтересно задала вопрос Колвин. — Нет. Предпочитаю более практичные книги и новости. — ответил ей босс. Элизабет с энтузиазмом отрезала себе по кусочку сочного мяса, соблюдая этикет. Братья Джулиано же сразу разрезали всё мясо на несколько небольших кусков. Девушке уже давно было привычно видеть несоблюдение этикета посторонними, ведь она проходила курс этикета в университете, который приучил её быть вежливой, деликатной, уважать других по умолчанию, подбирать слова и вообще — вести себя прилично в обществе. Возможно, от этого она стала более брезгливой и высокомерной, но никогда не проявляла этого внешне (по крайней мере, ей хотелось верить, что так оно и есть), только подмечала такие детали себе в голове. — Я пойду. — Лука внезапно встал с места, опустошив свою тарелку, и, дождавшись одобрительного кивка Франческо, покинул веранду. Ненадолго слышался только стрекот цикад и постукивания вилок о тарелку. Элизабет протянула руку к бутылке красного итальянского вина, но Франческо тут же опередил её, схватил бутылку и начал открывать. — Зачем ты это делаешь? — непонимающе нахмурила брови «Лилит». — Тебе честно сказать? — хмыкнул он, разливая вино по бокалам. — Конечно. — последовал незамедлительный ответ. — Хочу тебе понравиться. Колвин этот ответ ошарашил. Она не понимала с чего такие перемены в его поступках, что в его голове. Это усложняло её работу внутри банды. — Для чего тебе это? — репортёр взяла бокал с вином и сделала глоток. — Чтобы ты точно была моей. Вот и всё. — Ха! — смешок вырвался невольно из уст девушки. — В зависимости от того, насколько ты хочешь мне понравиться, столько я и должна выпить. — её смех был холодным и она сделала ещё несколько глотков. Глаза Джулиано вспыхнули, и он откинулся на спинку, закинув свою руку на спинку кресла, ближе к ней, откинул голову назад: — Откуда в тебе столько смелости? Ты ведь уже поняла какой я человек. Так почему ты продолжаешь дерзить? — Всё равно ты можешь сделать со мной всё, что хочешь в любую секунду. Что бы я не делала и как себя не вела. А я не могу не говорить тебе правду. Так что мне терять? — она села так, что бросила этот вопрос через плечо. — Не поспоришь. —усмехнулся он. — Но ведь не делаю? — девушка почувствовала, что его рука стала ближе и осушила бокал до конца, после чего протянула руку к бутылке вина и просто поставила перед собой. — Потому что ты уже сделал. — её колкость должна была вызвать в нём хотя бы слабое чувство вины. — Тогда пей. Я не смогу исправиться или вести себя совершенно по-другому. — он протянул ей бутылку вина. — Настолько? — воскликнула Колвин. — Сегодня я хочу быть мягче. — его рука опустилась ей на плечо, а сам он придвинулся ближе. — Ты же понимаешь, что я не испытываю к тебе хоть каких-либо нежных чувств? — в душе она ужаснулась и настроилась на то, что её ждёт. Она была готова. — Понимаю. Но с собой я не в силах что-либо поделать. Ты всё равно примешь меня. — его взгляд был полон страсти, а глаза пронзали её насквозь. — Тогда мне нужен бурбон. Я же из Кентукки. Сейчас как раз урожай, можно сказать, что месяц отборного бурбона. Он сделал некоторую паузу, глядя ей в глаза, и позвал прислугу, чтобы та принесла бурбон. Ведь он имел всё. Любой вид алкоголя, наркотика или бриллианта. Он мог ей дать всё, что угодно. Кроме нежности. Он не умел быть бережливым, нежным. Он даже не знал каково это. В его детстве всё было легко — сначала он делал то, что говорили дед и мать, а потом вырвался из-под их опеки и поступал как ему было нужно. Кстати, именно дед и научил его танцам, так как в своё время его отец был из обедневшего дворянского рода. Элизабет съела немного овощей и ещё пару стейков мяса. Франческо почти не ел, а больше пил, ругаясь на «её» бурбон. Но бурбон был более чем хорош, хоть она и не употребляла его толком, и девушка понимала, что Фрэнк ругается по привычке. Наевшись и изрядно захмелев, девушка откинулась на спинку дивана, тяжело выдохнув, и нарвалась на руку Джулиано. К её же ужасу. — Ты как? — он слегка приблизился к ней. — Мне уже холодно. — бросила она и посмотрела в сторону, в поисках путей отхождения. — Так пошли туда, где тепло. — его большая рука быстро притянула её к себе. — Я… Я… — дыхание слегка перехватило, и она искала отговорки, но бурбон сделал своё дело. Она перестала быть бдительной и яростно противящейся его касаниям. — Я пойду. — она расцепила его повлажневшую ладонь и встала с места, слегка покачнувшись, и пошла в сторону гостиницы. За своей спиной она услышала тихий смех и шаги. Он пошёл за ней. Он быстро нагнал её и загрёб в охапку: — Зачем ты расслабилась? Теперь я тебя точно съем. — он прошептал это, покрывая её оголённое плечо липкими страстными поцелуями. — А иначе бы ты снова меня искалечил. — она слегка дёрнулась, но ничего уже не могла сделать с его силой. Он провёл рукой по её бедру, слегка задрав платье. — Я не хочу делать это не в кровати. Можешь прислушаться хотя бы к этому? — без надежды спросила она. Он обошёл её и, прямо смотря в её глаза и целуя руки, ответил: — Конечно. — он сразу же закинул её на плечо, как какой-то мешок или игрушку, и понёс на второй этаж особняка, в спальню. Колвин не видела смысла в собственном сопротивлении. Скорее всего она его только бы развратила и раззадорила с его переменчивым характером. Он внёс её в комнату, пол которой был покрыт светлой паркетной доской, а стены были обиты обоями с еле-заметным рисунком. Бросив её на кровать, он вернулся к двери, чтобы закрыть её на замок. Девушка тут же перевернулась на спину, села и спросила: — Всё равно боишься, что я сбегу? — она слегка усмехнулась, ведь даже если могла бы, она далеко не убежала бы — здесь всюду были его люди и кто знает — они бы её просто вернули или сделали бы что-то ужасное. Франческо молча сбрасывал с себя бежевый пуловер, галстук-бабочку, серебряные «подвязки» с рукавов и саму рубашку, обнажая покрытую тёмными кудрявыми волосами грудь и плотный, привлекательный, торс. Он был чертовски привлекателен своей внушительной фигурой, но это никак не влияло на возбуждение Элизабет. Поэтому она понимала, что ей придётся терпеть дальнейшую боль и делать всё, чтобы она продлилась как можно меньше. План Витторио был в её голове, и она всегда помнила о нём и своей цели, ради которой она здесь оказалась. Фрэнк подошёл к ней и встал на колени у её ног. Посмотрев в её глаза, он поцеловал её внутреннюю часть бедра, повыше колена, а руки сцепил на талии. Элизабет не ответила на это даже вздохом. Она старалась меньше шевелиться и держать себя под контролем. Будто это происходит не с ней. Не дождавшись её реакции, он спустил свои руки ниже, к подолу её платья и, смотря ей в глаза, которые будто застыли и смотрели сквозь него, медленно пробрался под платье и повёл руки в низ, чтобы стянуть с неё босоножки. Он пытался её возбудить, абсолютно её не чувствуя и не понимая, не слушая её. Он стянул с её ног чулки и вновь провёл по её ногам своими ладонями. Его член уже был готов, но он старался растянуть своё удовольствие. В этот раз ему хотелось получить удовольствие от процесса. Он потянул за единственную бретель на её платье, полностью обнажая её грудь, прикрытую лишь тонким бюстье без бретелей. Поняв, что он не сможет аккуратно расстегнуть это платье, он просто разорвал его по шву, что очень возмутило бережливую к вещам девушку: — Ты что делаешь?! Там же надо было просто крючки расц… — он заткнул её рот страстным поцелуем. Сначала она сопротивлялась, не расцепляя свои зубы, но Джулиано сдавил её челюсти рукой и она была вынуждена их открыть и позволить его языку ворваться. Пока он продолжал свой пылкий поцелуй, он разорвал остатки платья на ней и вцепился рукой в её волосы, слегка оттягивая их назад. Отпрянув и выдохнув, мужчина прильнул к её шее и ключицам, другой рукой ведя дорожку от талии к бедру. Элизабет недовольно откинула голову в сторону, будто отстраняясь от процесса. Наконец, Фрэнк добрался до её нижних губ и нашёл бугорок, который начал грубо и быстро поглаживать пальцем. Наконец, его вторая рука отпустила её волосы, отчего девушка выпустила невольный стон, и спустилась к её груди, крепко, почти до боли, её сжав и теребя нежный сосок. Этот стон мужчина воспринял как призыв к действию и сбросил с себя оставшуюся одежду, обнажив, полностью вставший, большой член. Он слегка поводил им меж её бёдер и, спустя несколько мгновений, с силой вошёл в неё. Вошёл так, что будто даже упёрся. Девушка резко вдохнула, издав еле слышный стон. Было больно. Его движения были резкими и сильными, с перерывами, он наслаждался моментом, а Элизабет, сжав руки в кулаки и закусив губу, отвернула голову в сторону. — Нет… — он силой повернул её лицо на себя, продолжая входить в неё. — Ты будешь смотреть на меня. Потому что будешь только моей. — в его словах смешались страсть и гнев. На глаза Элизабет накатили слёзы, но ей удалось сдержать их. Они всё равно ей были сейчас ни к чему и не помогли бы ей. Она смотрела сквозь глаза Джулиано, думая о своей цели. Она здесь была, чтобы остановить человека, который прямо сейчас трахал её. Она всё ещё не сдалась и она уничтожит этого ублюдка. Неважно своими руками или руками Витторио, но этот ублюдок поплатится не только за, что делает с детьми, но за то, что он сделал с ней. Ей всего лишь нужно было перетерпеть.