Причина, по которой мы теряем любовь

Джехена утром будит Джемин, который встал пораньше, чтобы попить воды. - Папы нигде нет. Ты знаешь, куда он пошел? Джехен сначала не осознает слова сына, пока через полминуты до него в полной мере не доходит. Он резко соскакивает с кровати и громко зовет: - Доен! Доен! Он обегает квартиру несколько раз, но Доена не было нигде: ни в постели, ни в ванной, ни на кухне. Джемин начинает не на шутку беспокоиться, когда он видит это состояние Джехена, но альфа вовремя берет себя в руки и, сглотнув, берет его на руки: - Давай ты пока умоешься, почистишь зубы, а я в это время приготовлю завтрак? - С папой что-то случилось? Джехен мотает головой: - Нет, вовсе нет. Он просто пошел по срочным делам, я совсем об этом забыл. Не волнуйся, он скоро вернется, а пока побудем вдвоем. Джемин верит его мягкой улыбке и спокойному тону и поэтому, коротко кивнув, направляется в ванну. Стоит двери закрыться, Джехен хватает телефон и звонит Доену, но когда рингтон звучит из спальни, внутри все вспыхивает от злости и беспокойства. Доен куда-то ушел, но оставил телефон, что не было на него похоже, поскольку из-за врачебной привычки он никогда его не отключал и носил с собой даже в душ. Джехен в силу характера и военного опыта рассуждал всегда трезво, но сейчас мысли путались из-за нарастающей паники. Он звонит Юте, но у того отключен телефон, и Джехен проходится по квартире, пока к нему не выходит Джемин с цветным стикером в руках. Он протягивает его Джехену: - Эта бумажка висела на зеркале, я взял. Прочитай, что написано. Джехен произносит: - Папа написал, что любит тебя. Это заставляет мальчика ярко улыбнуться: - Я тоже его люблю. Он радостный идет в комнату, чтобы переодеться, однако улыбка с лица Джехена спадает, когда он снова смотрит на листок, где было написано:"Джонни где-то прячет Юту. Найди его и приди за мной. Возможно, он увезет меня куда-то далеко. Но я верю, что ты меня найдешь. Люблю тебя. Береги Дже". Джехен кормит Джемина и, собравшись, едет в с ним в больницу: ему нужно было к главврачу, потому что он больше не знал к кому идти, в полицию было обращаться бесполезно, поскольку он уже знал ответ, который ему дадут. В кабинет к главврачу его не пускает медсестра со стойки регистрации, и тогда Джехен идет напролом с Джемином наперевес. Медсестра бежит за ним: - Стойте! Вам нельзя идти дальше стойки регистрации, если Вы только не на прием к кому-то из врачей или у Вас экстренный случай. Джехен идет стремительно широкими шагами, отвечая: - Я ясно дал понять, что мне нужна встреча с вашим главврачом, поэтому лучше оставьте меня, пока я спокоен! - Я вызываю охрану! Слышится голос: - Что происходит? Оба оборачиваются и видят Тэена, проходящего мимо по другому коридору. - Вы главврач? - Да, это я. У Вас какие-то проблемы? Джехен окидывает Джемина взглядом: - У вас здесь нет детской комнаты? - Да, конечно. С Джемином обещает посидеть один медбрат, и Джехен с Тэеном уходят к нему в кабинет. - Так... в чем проблема? - Мой муж... Ким Доен и его друг Накамото Юта, врачи из приемного отделения, пропали. Я не буду сейчас объяснять всего, но бывший Доена шантажом заманил его к себе и похитил. Вот, что было написано. Он протягивает записку Тэену, и тот изучает ее с нахмуренным взглядом. Он медленно выдыхает и собирается с мыслями: - Чтобы Вы знали... Юта мне особенно дорог, поэтому, конечно, я буду активно участвовать в его поисках, и помогу найти Вашего мужа. Я сделаю пару нужных звонков, Вам нужно... к сыну. - Пожалуйста, держите меня в курсе. - Да. Джехен едет домой, но все никак не может успокоиться: Тэен молчит, а дома все было как-то не то. Джемин вел себя вполне нормально, но Джехен видел в его взглядах волнение: да, Джехен прекрасно понимал, что мальчик осознает, что что-то не так, но делает вид, что его это все не беспокоит. Джехен рассуждает, сидя в кресле: Доен уехал, потому что Джонни угрожал расправой Юте, и наверняка поехал обратно к нему, сам Юта находится неизвестно где, но также был вопрос в том, куда же Джонни увез Доена. Джемин долго не может заснуть и вертится в постели, пока Джехен сидит рядом и напряженно продолжает думать обо всем этом. Внутри бушевало беспокойство и страх, что с Доеном что-то там совершенно точно происходит, а он сам сейчас сидит и бездействует. Он выныривает из своих мыслей, когда вдруг ощущает мягкие объятия: Джемин обнимал его за шею, стоя рядом, и Джехен обвивает его руками в ответ. - Ты так грустишь. Папа говорит, что когда плачешь, тебе становится легче. Поплачь, я никому не скажу. Джехен не сдерживает тяжелого вздоха: - Тебе не стоит так волноваться, Дже. Со мной все хорошо. Тебе лучше стоит лечь спать, иначе завтра будешь сонным в садике. Джемин настойчиво устраивается у него на коленях, и Джехен медленно раскачивается, убаюкивая его. - Ты любишь папу? Джехен улыбается, глядя ему прямо в глаза: - Конечно. Даже не представляешь, как сильно и как долго. И буду любить еще целую вечность. - Папа тоже тебя любит, я знаю. Тебя он не боится и всегда улыбается, когда ты рядом. Наверное, он был грустным, потому что не было тебя. - Я без него тоже очень грустил. Я плакал, много плакал, и так сильно скучал по нему. - Если ты мой отец, то почему моим отцом притворялся другой папа? - Я уехал на войну и даже не знал, что ты есть. Ты тогда был внутри папы, он сам не знал, что ты появился. Все думали, что я погиб там, на войне, понимаешь? Папа просто пытался сделать твою и свою жизнь лучше и счастливее. Чтобы было кому позаботиться о тебе и о нем. Джемин обводит пальцами его шрам на щеке, внимательно разглядывая его - он всегда так делал, но не произносил и слова. - На войне страшно? Джехен, не задумываясь, отвечает: - Да. Там одиноко, страшно, очень страшно. Никто не должен воевать, никто не должен испытывать это. Но я был там, потому что не видел другой жизни. Может, сейчас это трудно понять, но когда станешь взрослее, думаю, ты поймешь меня. И своего папу поймешь. Ты ведь такой умный у нас. Джехен гладит мягкие волосы сына, продолжая улыбаться так грустно и нежно, что у Джемина отчего-то колет в сердце и на мгновение становится тяжело дышать: так обычно происходило, когда ему было особенно печально или обидно, и он не мог сдержать горьких слез. - Я тебя люблю, папа. Джехен на мгновение застывает, а затем наклоняется, чтобы поцеловать сына в лоб: - Я тебя тоже очень люблю. Джемин медленно засыпает у Джехена на руках, пока тот продолжал думать о Доене и не мог в то же время перестать улыбаться тому, что Джемин, пусть и не совсем осознанно, но принял его как отца, как родителя.